Дима сказал: «Мне кажется, ты женщина, которую всю жизнь искал. Но не обижайся: я закоренелый холостяк и никогда не женюсь». — «Да я бы тебе отказала!» То ли у Марьянова самолюбие взыграло, то ли не привык к такой реакции — через месяц услышала совсем другое: «Станешь моей женой?» Но до реальной свадьбы было целых пять лет и еще три его предложения руки и сердца.
Прекрасно помню, как впервые приехала к Диме в гости из Харькова. Романа у нас еще не было, едва успели познакомиться после спектакля в моем родном городе, виделись-то всего один раз! Но явно друг друга заинтересовали. Потом перезванивались, и я согласилась навестить его в Москве. Но только при условии, что заночую в гостинице. Марьянов обещал, что так и будет, доставил меня из аэропорта в свою квартиру, сказав, что вечером найдет какой-нибудь отель. И в срочном порядке отбыл на съемки.
Я же думаю: «Дай осмотрюсь, ведь дом может многое сказать о человеке...» Аскетизм и неустроенность жилища известного артиста поражали воображение: еще советский «евроремонт» с потолками из пластиковых панелей, в спальне не было даже кровати — на полу лежал комковатый матрац, вторая комната до потолка завалена хламом, стыдливо прикрытым ширмой. В тумбочке с чашками был найден тапок, в ворохе футболок завалялась лампочка... А унитаз!.. В общем, первым делом я отдраила ванную комнату! Перчаток не нашла, надела на руки полиэтиленовые пакетики. Почистила раковину, обнаружив рядом с ней в стакане пятнадцать взъерошенных зубных щеток. Посетила нехорошая мысль, но потом выяснилось, что все щетки Димины: из каждой командировки он привозил новую — ну не выбрасывать же! Понятно было, что эта неустроенность царит не только в доме, но и в душе его хозяина.
Среди дня раздался звонок:
— Ксень, прости, у меня ни черта нет из еды. Сообразишь чего-нибудь?
— Хорошо, — говорю. — Постараюсь. Только без претензий — что уж тут найду.
Открываю холодильник: столетняя квашеная капуста, в морозилке — куриные бедра и ягоды. Сварила щи, рис с какими-то специями и компот. Вечером ужин «из топора» ждал Диму на столе. Теперь он вспоминает: «Прихожу поздно. Что за чудеса? Обувь расставлена вдоль стеночки. Пахнет чем-то вкусным. Я вообще у себя дома? На кухне — поляна накрыта. И тут замечаю Ксению, спящую на диване: елки-палки, я ж девушку привез!»
Для меня та поездка была страшной авантюрой, но случаются в жизни обстоятельства, когда не отвертишься — судьба. И это были явно ее происки, когда в канун Хеллоуина вместо того чтобы надеть маскарадный костюм и, как собиралась, повеселиться с друзьями в клубе, я оказалась на спектакле с будущим мужем в главной роли. А как иначе объяснить, что все друзья, с которыми мы уже два месяца назад запланировали пойти на «шабаш», почему-то вдруг не ответили на мои звонки? Зато мама выложила на стол билеты на Ladies’ night — ее знакомые не смогли пойти на спектакль. Из всех занятых в нем актеров я знала только Дмитрия Марьянова. Очень захотелось увидеть его «вживую». Мы с мамой сидели в первом ряду Харьковского театра оперы и балета, и с какого-то момента она стала толкать меня локтем: «Марьянов на тебя смотрит!» На поклонах Дима кинул мне две розы и выкрикнул: «Приходи на концерт к Гоше!» — Куценко после спектакля должен был петь в одном из клубов. Я не собиралась отвечать на это приглашение, но едва мы вышли из театра, маме неожиданно позвонила подруга:
— Есть два билета на концерт Гоши Куценко, у меня муж заболел.
— Ксения как раз хотела сходить! — обрадовалась мама. А сама поехала домой! И я с раздражением, что меня втянули в историю, еду в клуб с двумя розочками в руках: Хеллоуин все-таки...
Там происходит еще одно совпадение: все артисты гуляют в холле, а Марьянова нет. Встречаю знакомого — арт-директора этого заведения.
— Ксения, пойдем, покажу тебе клуб, — предлагает он.
И на втором этаже мы видим Диму. Приятель восклицает:
— Только что был на его спектакле, пойду поздороваюсь!
— Так и я была на спектакле!
Подходим. Дима пристально на меня смотрит:
— Ведь это были вы?
— Добрый вечер, спасибо за цветочки, — пытаюсь улизнуть я, но Марьянов ловит за руку:
— А можете мне город показать?
— Я догадываюсь, о чем речь. У вас гастроли, вы звезда, все девушки ваши... Наверное, наоборот — это вы хотите мне ваш номер в отеле показать.
— Ну, было бы неплохо!
— Могу вас отвести в место, где женщины готовы к необязательным знакомствам.
Но Дима к доступным женщинам ехать явно не хотел.
— Выбирайся лучше ко мне в Москву, — предложил он.
— Если обещаете показать столицу, то соглашусь...
На этом наше общение закончилось. Но Дима начал настойчиво звонить два раза в день, чтобы сказать «Доброе утро» и «Спокойной ночи». Я была свободна от каких-либо отношений и через две недели прилетела к нему...
Конечно, в первый день моего пребывания в Москве Дима нашел пятьсот пятьдесят причин, чтобы оставить меня спать «прям здесь». Однако не догадывался, что уложить девушку рядом так просто не удастся. Я упрямо называла его на «вы», подчеркивая дистанцию: «Спасибо, Дмитрий, дайте постельное белье, лягу на диване». Марьянов немного опешил, но давить не стал...
Тогда же получила от него первый и очень неожиданный подарок. Дима дал мне огромное белое шиншилловое одеяло: «Это мне в Эмиратах шейх подарил. Нравится? Забирай!» Такая вещь стоит, наверное, колоссальных денег — а он вот так запросто... Даже не верилось, что мех настоящий. Но по возвращении в Харьков его увидела моя подруга, которая шубы перешивает: «Откуда у тебя эта шиншилла? Шикарное одеяло!» Потом прочитала в интервью одной из его бывших дам, что Марьянов прижимистый. Для себя отметила: все зависит от того, как себя поставит женщина.
Никогда у него ничего не прошу, но если у меня заканчиваются духи, не приходится на это даже намекать. Дима сам подберет новый аромат и поставит на полку. Называю его своим стилистом — столько красивых вещей подарил. Ни разу не приехал из командировки с пустыми руками. Марьянов может пойти за колбасой, а вернуться с чудесным кольцом. В доме у нас цветами заняты все вазы, причем всегда, а не в праздник.
Хотя бывают и осечки. Как-то на День святого Валентина пригласил в дорогущий ресторан: «Я тебя сегодня «танцую». В меню — мраморная рыба, бычки какого-то элитного откорма. Мы ничего не поняли и попросили официанта:
— Посоветуйте что-нибудь людям, которые очень любят вкусно поесть.
— Вас понял, — говорит.
Через полчаса приносит огромные тарелки с мизерными порциями и к ним весьма внушительный счет. Что за разводка?! Ругалась нецензурно до самого дома. Бухгалтер в нашей семье я: Дима отдает мне зарплату.
В мой первый приезд Марьянов с усердием экскурсовода водил меня по Москве. А я, как человек из маленького города, испугалась снующих в разные стороны толп. Переезжать сюда не стремилась. И до сих пор чувствую себя чужой на этом празднике жизни: для меня стресс одной добираться куда-то в метро. Так что столицу почти не знаю и выхожу, как правило, только вместе с Марьяновым. Это он живет в московском ритме — холерик на холерике и холериком погоняет. А наша квартира — моя маленькая Мекка. Где и Дима после съемок отдыхает душой и телом. На прогулки выбираемся в ближайший парк, там же наш любимый ресторанчик кавказской кухни. Еще мы любим баню: Марьянов обязательно берет с собой чай, куда намешивает разные травы.
Такая спокойная жизнь сложилась у нас только пару лет назад, когда стали жить вместе. А до этого я — четыре года на чемоданах, постоянно приезжала на три дня в неделю. За все это время ни разу не разобрала сумку в квартире Марьянова, не просила выделить полочку, не развешивала свое белье в ванной, даже щетку в стакан не ставила. Чтобы не подумал, будто мечтаю тут закрепиться. В этом всегда подозревают людей с периферии — до меня доносились перешептывания из Диминого окружения.
Созванивались мы постоянно, поэтому можно сказать, что ни дня с момента нашей встречи не прошло без общения. Каждый раз по возвращении в Харьков настигал звонок: «Когда снова приедешь?» Диме нравилось, что я полностью взяла на себя быт и в то же время не стесняю его свободу... И постепенно ему стало меня не хватать. Сама же я долго не ощущала себя его половинкой — не привыкла слишком близко подпускать к себе ни мужчин, ни подруг.
В Харькове была вся моя жизнь — родители, любимая профессия, аспирантура. Я при Диме защитила диссертацию по психологии, получила научную степень и вела практику — у меня был свой круг клиентов. С переездом в Москву, понятно, я их потеряла и потом шатко-валко налаживала здесь работу...
Родители от этой ситуации поначалу были в шоке: единственная дочь — в Москву, к актеру! Они знали, что я человек не ветреный. Сами женаты тридцать лет. У нас интеллигентная семья: мама преподает иностранцам русский язык в вузе, папа — военнослужащий... Он, конечно, страшно волновался, но мама его уговорила: «Пусть съездит, а то у девочки одна учеба на уме».
Наступил момент, когда я познакомила их с Димой, привезла его на дачу. Немного переживала: как они найдут общий язык с папой? Тот с ходу спрашивает: «Служил? Номер части?.. Высший Волочок?» И тут выясняется, что они служили в одной части! Только папа — в ВДВ, Дима — в ВВС. Началось: «А здесь был КПП, там столовая, дальше клуб, потом стадион». И сейчас родители, конечно, очень рады тому, как все вышло. Когда приезжают в гости, Марьянов полночи может с ними сидеть на кухне, даже если утром важная съемка: «Не могу с вами расстаться!»
И с Диминым папой я познакомилась очень скоро. Марьянов непринужденно предложил: «Я тут замариновал шашлык, поедем к отцу на дачу». Его мамы уже не было, она долго болела, знаю, что все это очень тяжело переживали. После ее ухода Дима с братом купили дом и поспешили переселить в него папу, чтобы он сменил обстановку. Юрий Георгиевич ушел в хозяйственные дела, развел сад. Мы его называем «наш волшебный гном». Никогда не встречаем Новый год в ресторанах: только у свекра. Юрий Георгиевич украшает каждое окно гирляндой, во дворе нас встречают снеговики. Приезжает и Димин брат с женой, которая уже стала мне как названая сестра — даже внешне похожи. За две недели до каникул созваниваемся и решаем, кто какой салат будет делать. Придумываем дресс-код: например все надеваем синее и блестящее. С Юрием Георгиевичем у нас прекрасные отношения, хотя поначалу сама говорила папе Димы: «Получше ко мне присматривайтесь, испытывайте как хотите». Понимала, что раньше тут побывали разные женщины...
Когда у нас появилась дочка Анфиса, первое время она жила со мной в Харькове. Поскольку наш союз долго оставался для всех тайной, в прессе пошли слухи, что это мой «ребенок от первого брака». Ситуацию мы никогда не комментировали, но Анфиса — дочка Димы, а Дима — ее отец! Несмотря на Анфису, я еще четыре года оставалась просто гостьей в доме Марьянова. Все равно надо было проверить нас на прочность, близость, схожесть. Страшно вот так сдернуть ребенка, оставить родителей: а вдруг что-то не сложится? Да и с документами для переезда было много мороки. Первое время я оставляла дочку в Харькове с мамой. Иногда — у Диминого папы. Несколько раз с маленькой Анфисой сидел Марьянов, пока я по делам ездила домой. Когда оставила с ним ребенка впервые, написала целый трактат по пунктам: где горшок, где одежда, детское питание... Нервничала: как они там? Но быстро успокоилась, услышав по телефону веселый голос Анфиски.
У них с отцом прекрасный контакт: Дима придумал дочке шуточное прозвище — Сковородка, так Анфиска даже обижается, если папа ее как-то по-другому ласково называет. Когда остаются одни, Дима сразу ведет дочку в зоопарк, в цирк, покупает сладкую вату и мороженое. Я потом сержусь: «Так, у нас растет гимнастка, попу бережем!» На шестилетие Дима устроил Анфисе чудесный день рождения: нашел прекрасный ресторан, где мы собрались с друзьями — пришли Даня Спиваковский и Миша Полицеймако с женами и детьми.
Мы с Анфиской в долгу не остаемся. В последний раз папу здорово на Хеллоуин разыграли. Сделали себе невероятный грим: черная помада, фиолетовые глаза, на лице — шрамы, кровь. Выключили свет. Когда Дима открыл дверь квартиры, грянула музыка из «Кошмара перед Рождеством» и из темноты выскочили два «зомби». Он дико хохотал: «Даже в театре меня так ни разу не пугали!» Однако если Анфиса не слушается, привлекаю папу в качестве тяжелой артиллерии. Дима — огонь, карающий меч. Иногда может и перегнуть палку, тогда дочку от него защищаю. А давить на нее бесполезно — уходит в отрицание, характер ого-го, в папу.
Почему мы не живем вместе, какое-то время объясняла Анфисе затянувшимся ремонтом. И если вспомнить мой первый визит в Димину холостяцкую квартиру, станет ясно, что ремонт действительно был необходим. Дочка спрашивала:
— Когда мы уже будем жить все вместе?
Я отвечала:
— Еще несколько кирпичиков осталось положить.
Понемногу перевозила к Марьянову ее игрушки, готовила дом к тому, что в нем станет жить ребенок. Дима шутил: «Ты ворвалась в мою жизнь, сделала ремонт у меня в голове и в квартире».
Хотя я была лишь идейным вдохновителем, а всю работу организовал Димин близкий друг-дизайнер. Все началось со старинного чайника, который он увидел у нас на кухне. Спросил Диму:
— Где ты его взял?
— Увидел в антикварной лавке и влюбился.
И вот под этот чайник дизайнер придумал наше итальянско-прованское логово, куда мы с Димой уже вдвоем тащим всякие старинные штуки со всевозможных барахолок. Поэтому у нас нет ничего парного: ложки, тарелки, чашки, сковородки — все разное, за каждой вещью своя история. Не забываем и Димину фишку — элемент абсурда, который был присущ его жилищу. Например, на столе стоит бумажный пакет, доверху наполненный пробками от вина. Кто-то может подумать, что тут живут заправские алкоголики. На самом деле это предмет интерьера, друзья тащат нам пробки со всех концов мира. Но стали жить вместе мы, конечно, не из-за того, что квартиру отремонтировали, а когда Дима понял, что без меня ему тяжело. Съехались и вот уже два года ни разу об этом не пожалели.
Обжились настолько, что восемь месяцев назад решились завести зверушку. Спорили долго: я — собачница, Дима — кошатник. Жаловался: «А у меня всю жизнь были собаки! Потому что в мой дом их тащили женщины. Давай уже кошку заведем!» Но потом он вдруг предложил компромисс:
— Ксень, а может, купим хрюшку?
Мне такое даже в голову не приходило, я тут же сказала:
— Давай!
Марьянов позвонил другу-киношнику, который все про животных знает. Тот говорит: «У нас как раз потомство мини-пигов народилось». И вскоре в нашу прихожую ворвалось целое свинячье семейство. Три девочки прятались за мамой, а мальчик смело протопал в квартиру и пометил Димин стул. «Все ясно, — сказал Марьянов. — Я за деньгами».
По метрике хрюнделя нужно было назвать на букву А. Перебрали много имен: Арбузик, Ананас... А потом я вспомнила, что Дима играл в «Юноне и Авось», когда служил в «Ленкоме», — так у нас появился Авоська. Свин невероятно чистоплотный. Если ему не поменяешь пеленку, он в знак протеста наложит кучу посреди гостиной. Спит с нами, как кошка. В шесть утра будит, трогает копытцами лицо — к кому пристанет, тому и пришла очередь кормить Авоську. Зато гулять с ним не надо: на улице поросенок всего опасается и сорок пять минут может простоять на месте. Мы с Димой поначалу нарезали яблоко, пытались приманить, сдвинуть его хоть на сантиметр, но задние лапы Авоськи оставались на месте как вкопанные, а передние шли за яблоком — он раздвигался, раздвигался... «Телескопическая свинья!» — хохотали мы. В общем, с поросенком жить веселее, чем без поросенка! А Дима вообще всех животных любит и жалеет. Не может пройти мимо раненого голубя — тащит к ветеринару. На даче у нас живет пиратский боевой кот, потерявший в сражении один глаз, он постоянно охотится за птичками. И мы их потом спасаем. Даже клетка уже для них в доме появилась. Выхаживаем и выпускаем на волю.
До встречи со мной Дима считал, что «любовь живет три года», прямо по писателю Бегбедеру. Этот срок всегда был для него критичным. Так что я — долгожитель. Переломный момент мы прошли довольно легко. Меня согнуть трудно — страшно терпеливая. Хотя моя мама при всей любви к Диме иногда говорит: «Не понимаю, как ты с этим миришься!»
Не всякая женщина выдержит мужское раздолбайство. То, что Дима привез меня первый раз в гости, уехал и напрочь про это забыл, — в его стиле. Также он перманентно забывает, когда у меня день рождения, а я его корю, шутя: «Хватит мне в душу плевать, запомни — третье апреля!» Дима может потерять паспорт, оставить в банкомате кредитку... А мой отец — военный и приучил меня к порядку: например, я на все встречи являюсь секунда в секунду. Дима к этому уже привык и изумляется, когда что-то идет не так. Каждое утро провожаю мужа на работу и даю с собой пакетик с завтраком. И если мне вдруг не удалось его приготовить, Марьянов скандалит: «Где мой завтрак?!» А я накануне с клиенткой долго занималась и спала два часа, ну не смогла встать пораньше. Муж убегает, хлопнув дверью, но через час уже звонит и снова говорит человеческим голосом.
Бывает, поссоримся, а Дима уезжает на гастроли. Я отключаю телефон: «Негодяй, не хочу с тобой общаться!» Но через три часа все равно созваниваемся. За шесть лет мы ни разу не ругались серьезно. Так, чтобы заявить: «Все, расстаемся навеки!» Покричим, разбежимся по разным комнатам, а уже через час он выбрасывает белый флаг — трусы на китайской палочке для риса. Или под мою дверь влетает записочка: «Да ла-адно тебе! Срочно обниматься!» Ну как тут можно злиться? Мужчин, которые умеют так извиняться, надо в Красную книгу заносить!
Редко, но замечала в самом начале отношений, что Дима пытается мне приврать. И тут же ему об этом сообщала:
— Нет, все не так, сейчас расскажу тебе, как было на самом деле.
Марьянов удивлялся:
— Ни фига себе! Ты меня видишь насквозь!
С гастролей звонит:
— Я лег спать.
А у самого голос бодрый, да тут еще дверь предательски скрипнула.
— Ты, — говорю, — стоишь в дверях. Так и скажи, Марьянов: собрался с друзьями в ночной клуб! Я же не против!
Дима однажды признался: «Первый раз такой кайф испытываю — можно не таиться, не прятать телефон». То ли сериалов насмотрелся, то ли это были привычки прошлого — все-таки человек с багажом. Никогда его не ревновала: прекрасно понимаю, что любой известный мужчина подпитывается от флирта, и не вижу в этом для себя проблемы. Конечно, не хотела бы найти в его машине помаду или женские трусы — это уже слишком... Но случайная измена, по глупости или по слабости, — разве это повод для расставания? Гораздо страшнее, когда человек жестокий, морально тебя уничтожает. Дима быстро понял, что и меня ревновать ни к чему — здесь все прозрачно. Первое время пытался контролировать по скайпу, по телефону, а потом успокоился.
Марьянов знает обо мне все, и его прошлые отношения для меня давно не секрет. Признаюсь, несколько раз приходилось ставить на место его бывших дам. Когда были слишком настойчивы: поздние звонки, просьбы о помощи — будто кроме Димы некому их выполнить! А у Марьянова такой характер — палочка-выручалочка всего честного мира. Если просят, не может отказать, и некоторые этим пользуются. Хотя в остальном Дима довольно решительный. Поначалу он крайне деликатно сам им говорил: «Я с семьей, мы ужинаем, не могу разговаривать». Если на том конце провода не понимали намеков, вступала в бой тяжелая артиллерия. Я брала трубку и включала «пригород Харькова». Мои шутки здесь не все понимают, могла сказать, например, такое: «Если ты мне помешаешь получить московскую прописку, то пожалеешь. Ты не представляешь уровень моей жестокости! У нас в Харькове таких непонятливых бреют наголо и зеленкой обливают!» Зерно проросло, домогательства прекратились...
Вообще было непросто привыкнуть к вниманию женщин — поклонниц Димы. Мы довольно редко с ним появлялись на публике — если только на его премьере или на дне рождения друга. Но каждый раз после этого такой шквал гадостей про себя в Интернете читала! Почему-то люди советовали срочно ехать к пластическому хирургу — перекраивать рот, нос, наращивать грудь, выправлять кривые тощие ноги... Хотелось крикнуть в монитор: «Родилась такая и ни к какому хирургу не пойду!» Переживала, пыталась себя оправдывать: я же не планировала завлекать известного человека, так получилось! Потом научилась относиться к этому с юмором. Мы с Марьяновым и сами над внешностью друг друга подшучиваем. Как-то валялись на диване перед телевизором, и в программе упомянули столицу Гондураса — Тегусигальпу. Дима задумчиво говорит: «Интересно как... Теперь ты у меня будешь тегусигальпийка, тебе очень подходит!»
Мы принимаем друг друга любыми, со всеми нашими достоинствами и недостатками, и не пытаемся ничего изменять. Это не тот случай, когда мужчина появляется во фраке и на белом коне, а через год показывает козью морду. Если Дима не в настроении, он это не скрывает, и я знаю, что лучше его сейчас не трогать. Так было с самого начала.
Живем как на минном поле — все всегда непредсказуемо. Однажды мама звонит:
— Когда ты Анфису заберешь?
— Да откуда я знаю? Все зависит от Димы!
Вот год назад сорвались на три месяца на Кубу, где у Марьянова проходили съемки в сериале. Об этом узнала за день до отъезда. Дима позвонил: «Завтра получишь визу, а послезавтра в шесть утра вылетаем в Гавану». Он прекрасно понимал, что я всегда готова за ним отправиться на край света и навести там уют и порядок. На Кубе нас поселили в бунгало на берегу океана. Но не в туристической зоне Варадеро, закрытой для кубинцев, а под самой Гаваной.
Поначалу мы были полны романтических мечтаний о райском острове, а потом очень радовались, что не взяли с собой ребенка. Всюду грязь, некуда пойти, нечего есть. Муравьи кусают так, будто акула полноги отхватила. Да еще был сезон размножения тарантулов. Вышел как-то Дима на террасу покурить, а там черный волосатый гость размером с руку! Я в истерике: «Дима, выгони его!» Марьянов рыкнул, и страшный паук удалился прочь дикими прыжками.
Сам Дима местную фауну не боялся — ловил громадных монструозных крабов, хватал змей голыми руками. Прямо за голову одну взял, а эта тварь вокруг руки обвилась и... кажется, описалась. Ну и запах стоял! Марьянова — в душ, футболку — в стиральную машину.
— Что ты хватаешь все, как ребенок, вдруг эта гадина ядовитая?! — орала я.
— Да что-то не подумал...
Дима поначалу говорил: «Мы сами все будем готовить, Ксенька из чего угодно сделает пулю». Уверен был в моих кулинарных талантах. Но в кубинском магазине обычно стоят всего три лотка: с макаронами, каперсами и маслинами. Все. Дима пару раз уезжал в Москву на спектакль, звонит оттуда:
— Я смородину ем!
— Не трави душу!
Просила только об одном: «Привези хоть две крыжовинки!» Но на таможне ничего живого не пропускают, только витамины в таблетках смог провезти. На Кубе мы подхватили все кишечные палочки, какие только можно. Я вернулась без половины волос и при своей и без того скромной комплекции скинула четыре килограмма. Вся романтика этого места в результате свелась для нас к туалетной теме. Однажды сожрали лобстера, потом три недели по очереди сидели в клозете. Когда закончилась еда, мы взяли такси, похожее на консервную банку, и отправились в супермаркет за тридцать километров. Нашли какой-то сыр, маринованные помидоры. Рассчитываемся, и тут Дима понимает, что ему срочно нужно уединиться. Подлетает к охраннику — тот его не понимает. Диму спасает актерский талант: изображает статую писающего мальчика. По наводке бежит на четвертый этаж, проходит двадцатиметровый коридор, в конце которого заветная дверь. И натыкается на амбарный замок! Когда до позора остается всего секунд сорок, он в дичайшей панике успевает задвинуть курительную урну за колонну. Да, это наше самое яркое впечатление от Кубы! Мы спрашивали у съемочной группы, где можно поесть без опасности для жизни. Таня Арнтгольц посоветовала кафе: «Там есть туалет и туалетная бумага». Это была лучшая рекомендация!
А втроем мы провели полгода в Одессе на съемках фильма «Личная жизнь следователя Савельева». Это было чудесно! Там наша малышка первый раз увидела море — Анфисе было уже три годика. Мне пришлось взять для нее няню, потому что днем я уезжала на съемки с Димой. В городе мы постоянно натыкались на живые иллюстрации известных анекдотов. Как-то в перерыве пошли прогуляться и нашли старенькую улочку, вымощенную брусчаткой. Любуемся каким-то балкончиком, на котором нежится кошка. Мимо идет старая полная женщина. Не глядя на нас, произносит через плечо:
— Здеся живет очень больная дама.
— Да? А что с ней случилось?
— Ничего-таки не случилось — такие годы!
И пошла дальше.
Нам никогда не скучно вместе, обязательно найдем приключения себе на голову. Раньше, уезжая на моря, мы очень любили нырять с аквалангом. Например, на Мальдивах узнали, что к рифу приплыли акулы, и кинулись на них посмотреть. На закате с масками полезли в воду... Там, где риф заканчивался, начиналась черная бездна.
— Не сочти меня трусихой, но давай свои задницы отсюда вытаскивать, — взмолилась я.
— Полностью с тобой солидарен, — тут же согласился Марьянов.
Прежде мы легко подрывались на экстрим. Дима только сейчас немного успокоился, а сколько он падал со своего мотоцикла?! Если на пляже его увидеть — весь в шрамах и выбоинах. И большинство этих травм получено по глупости. Однажды поспорил «на слабо» и сделал прыжок как Оцеола — вождь семинолов: сальто в воде по колено. При приземлении в шее сместились позвоночные диски, голова свернулась набекрень. В другой раз перерезал этикетку ножом и заодно прошелся по сухожилию, оно куда-то там ушло... Вечером в скайпе я увидела гипс по локоть. К ногтю была пришита пуговица, на которую вытянули сухожилие. Я со смехом говорю: «Марьянов, ты теперь застегнут на все пуговицы!» Еще Дима ходит на рыбалку и охоту. Как-то припер пол-лося, и мы его разделывали, как доисторическое семейство: вся кухня была завалена костями!
Несмотря на все это веселье, никогда не буду агитировать девушек встречаться с актерами — надо быть готовой буквально служить такому человеку. Ни одного спектакля с участием Димы не пропустила, мне интересно все, что он делает. И считаю, что мало режиссеров, которые могли бы объять его талант, — очень верю в Диму. Хотя и критикую: «Здесь сфальшивил, не годится!» Он знает, что у меня нет желания обидеть, и слушает со вниманием.
Дома никогда не репетирует, у Марьянова вообще потрясающая способность: он не заучивает текст, а просто его уже знает. На площадке Дима очень вспыльчивый — всегда отстаивает справедливость. Требователен и к коллегам, и к тем, кто ставит свет, и к «хлопушкам».... Ненавидит перекуры — сразу гонит работать. Он и в жизни такой, во все вмешивается: две машины во дворе столкнулись, а Дима будет разруливать чужую проблему. Если алкаш бросит бутылку — заставит поднять и донести до мусорки: «Это что? Я здесь живу!» Абсолютно отчаянный в таких вещах.
Дима значительно меня старше, но иногда чувствую себя взрослее его. Актеры — большие дети, и Марьянов — прекрасный тому пример. Но это вовсе не значит, что человек не способен взять на себя ответственность. Нет, просто все время должна быть игра — «в жизни как в кино». Однажды вернулся с гастролей, звонит в дверь. Открываю: Марьянов стоит на пороге в трусах и с букетом. А на улице зима! Разделся в подъезде, чтобы меня удивить. Или купила я желтой черешни, помыла, поставила на стол. Позже вхожу на кухню, а там такое чудо: у Димы из носа и ушей торчит эта черешня, во рту — ряд ягод вместо зубов!
Но если речь идет о серьезных вещах, фундаментальных решениях, Марьянов как мужик может стукнуть кулаком по столу. И на этом все мои истерики заканчиваются. Накануне переезда мне пришлось собрать столько документов, что в очередной инстанции нервы сдали: служащая с удивительным начесом не поставила нужную подпись. Я выплакала все глаза, чуть не умерла от обезвоживания! Успокоилась, только когда Дима сказал: «Прекрати реветь, мы вместе все решим!»
Инициатором в наших отношениях был именно Дима. Предложение руки и сердца он мне делал четыре раза. Первый раз — через полгода после встречи. На шашлыках в Харькове Дима неожиданно встал на одно колено. В следующий раз это случилось на рыбалке в Одессе. В третий — в Алма-Ате: мы вышли на балкон с видом на горы и Марьянов опять вдохновился. Я всегда соглашалась, но не хотела спешить. Последний раз Дима заговорил о свадьбе дома, уже более конкретно:
— Давай назначим дату.
Я пошутила:
— Ты призвал на помощь четыре стихии: землю, воду, воздух...
— А дома что?
— Очаг — огонь!
Я не любитель шумихи и предлагала Диме просто расписаться. А он захотел праздника: «Наконец решился жениться, такое событие надо отмечать!» Конечно, когда есть что вспомнить, мероприятие приобретает вес. Подготовку при этом Дима полностью переложил на меня. Но я особенно не заморачивалась: все, что можно, заказала по Интернету. Из ресторана позвонили:
— Какой вы хотите торт?
— Любой! Главное, чтобы на всех гостей хватило!
Помогли друзья: Люба Толкалина подарила платье, Миша Полицеймако был тамадой, а Саша Нестеров, муж Нонны Гришаевой, сделал для нас потрясающие кольца с изумрудами. Их, кстати, выбрал именно Дима — для меня это был сюрприз. Я пришла в восторг: «Это уже не кольцо, а семейный перстень, который будет передаваться из поколения в поколение!»
На свадьбе, конечно, не обошлось без актерских розыгрышей. Костя Юшкевич пригласил меня на танец, после чего Дима якобы из ревности устроил бутафорскую драку: они отыгрывали друг на друге сногсшибательные удары. Я картинно рухнула на колени, сдерживая Диму, чтобы он никого не покалечил. Но все-таки всерьез эту драку никто не воспринял, поэтому на ней веселье не закончилось... Среди свадебной суеты у меня совсем не было времени поесть. Когда гости стали расходиться, я наконец присела за наш с Димой стол, который ломился от закусок и салатов. Подумала: «Теперь-то я нахомячусь!» Только наколола на вилку гренку из салата цезарь, как рядом со мной появился Димин друг с горячим темпераментом. «Что за свадьба и без драки?» — вопросил он и с грохотом перевернул мой стол. Я с ужасом смотрела на пол, густо усеянный красной рыбой вперемешку с салатами, и утешала себя поговоркой: «Не поваляешь — не поешь». И кажется, все равно готова была накинуться на еду. На звук битой посуды прибежал Дима, его друг пожал плечами: «Прости, не сдержался!» После чего, правда, достал кошелек и оплатил ущерб. Это был завершающий аккорд нашего гулянья.
Никогда не заморачивалась на тему, почему мы так долго не расписывались. Но если подумать, то ответ будет такой: не стоит форсировать серьезный шаг, если оба к нему не готовы. Нужно уметь ждать.
Подпишись на наш канал в Telegram