В самый разгар вечера приехал Иосиф Кобзон. Это был сюрприз и подарок для Юры, мы его не предупреждали о таком госте! А Иосиф Давыдович специально прилетел. И Богатиков с Кобзоном стали вместе петь комсомольские песни... Ведь никогда раньше такого дуэта не случалось! На советской эстраде действовало негласное правило: в концерте, где поет Богатиков, — нет Кобзона и наоборот.
Юрий Богатиков родился двадцать девятого февраля 1932 года — в этом году ему исполнилось бы восемьдесят девять лет. Как известно, двадцать девятое февраля выпадает раз в четыре года, а значит, и люди, рожденные в этот день, — избранные, неординарные. Конечно, день рождения Юрия Иосифовича мы отмечали каждый год, в последние дни февраля. У Юры была традиция в свой день рождения проводить концерт — и не важно в каком городе. Правда в последние годы старался отмечать дома — в Крыму, проводили концерты в Ялте или Симферополе. А в год своего семидесятилетия Юра тяжело болел, поэтому концерта не случилось. Хотя было много заявок на юбилейные концерты: из Крыма, Харькова, Киева, Москвы. Но Богатиков все-таки спел — правда через два месяца после дня рождения! Друзья не могли оставить Юру без праздника, и когда ему стало полегче, организовали юбилейное торжество в Киеве.
Все организационные хлопоты взял на себя Витольд Павлович Фокин — экс-премьер-министр Украины, близкий друг Юрия Иосифовича. Устроили большой банкет в ресторане при гостинице «Салют». Были и друзья, и ведущие артисты Украины, с которыми Богатиков работал на протяжении многих лет, и высокопоставленные гости.
Праздник получился фантастическим! Юра был на подъеме, болезнь отступила. В самый разгар вечера приехал Иосиф Кобзон. Это был сюрприз и подарок для Юры, мы его не предупреждали о таком госте! А Иосиф Давыдович специально прилетел. И Богатиков с Кобзоном стали вместе петь комсомольские песни. Можете себе представить этот дуэт?! Послушать двух великих артистов сбежались все работники ресторана, даже повара с кухни вышли. Ведь никогда раньше такого дуэта не случалось! На советской эстраде действовало негласное правило: в концерте, где поет Богатиков, — нет Кобзона и наоборот. Потому что два мастера с шикарными баритонами в одном концерте, да еще и с пересекающимися репертуарами — это всегда соревнование. В жизни Юрий Иосифович и Иосиф Давыдович всегда общались по-приятельски, много лет оба входили в художественный совет по эстраде при Министерстве культуры СССР, и никогда конфликтов и разногласий между ними не возникало. В общем, день рождения удался! Я бесконечно благодарна всем друзьям Юры, поддержавшим его своей любовью и вниманием, — это дало мужу столько сил! Торжество состоялось накануне Девятого мая, а в декабре Юры не стало...
Детство Юрия Богатикова прошло в Славянске, в Донбассе. Рождение Юры пришлось на время голодомора. В семье он был не единственным ребенком — всего детей было шестеро, и как говорил Юрий Иосифович: выжили только потому, что мама работала «на кухне». Она приносила с работы в буквальном смысле крошки, но этого хватило, чтобы сохранить детям жизнь. В войну семья была в эвакуации в Узбекистане, в Бухаре. На Украину вернулись без отца Юры — он умер в эвакуации. После войны Богатиковы поселились в Харькове. Здесь Юрий стал учеником ремесленного училища, которое окончил по специальности «связист». По окончании училища он пошел работать на местный телеграф, где познакомился со своей ровесницей (им не было и по семнадцати лет) Людмилой. Случилась первая настоящая любовь, которую укрепила и первая разлука — Богатикова призвали на флот.
Годы службы прошли красной линией через всю жизнь Юрия Иосифовича. Четыре года он был акустиком на подводной лодке на Тихоокеанском флоте. Не могу точно сформулировать, в чем заключается служба акустика, но знаю, что Богатиков отлично справлялся со своими обязанностями, потому что у него был абсолютный слух. В память о флоте Юра всю жизнь любил носить тельняшки. А сколько у него морских песен было в репертуаре! Когда пел «Усталую подлодку», всю душу вкладывал... Он был знаком с командующими всеми флотами. Однажды Юрию Иосифовичу сказали:
— Вы всю жизнь дружили с сильными мира сего...
Он ответил как всегда метко:
— Это не я с ними, это они со мной дружили!
Кстати, сослуживцем Юры на флоте был замечательный актер Анатолий Ромашин. Близкой дружбы между ними не было, но годы службы соединили их на всю жизнь. Когда они встречались, с удовольствием предавались воспоминаниям.
Людмила дождалась Юрия со службы. Примерно через пять лет они расписались, и спустя год супружеской жизни у них родилась дочь Виктория. Во время службы Богатиков выступал в составе Ансамбля песни и пляски Тихоокеанского флота — и конечно, имел успех. Поэтому возвратившись в Харьков, решил попробовать свои силы в актерстве и пошел поступать в театральный институт. Прием проводил знаменитый актер и педагог, народный артист СССР Александр Иванович Сердюк. Услышав на творческом конкурсе, как Юра поет, Сердюк сказал: «Молодой человек, да вам не к нам! А через дорогу — в консерваторию». Еще раз убедившись, что музыка — это его призвание, Богатиков вернулся в музыкальное училище, в которое успел поступить до призыва. После училища его приняли в Харьковский театр музкомедии. Однако надолго здесь Юра не задержался. Он рассказывал, что в театре его поставили репетировать дуэт с огромной солисткой — высокой и объемной. Молоденький Юра при росте в сто шестьдесят пять сантиметров на ее фоне смотрелся птенчиком. Порепетировал он с этой партнершей, прикинул свои перспективы и понял, что не вписывается в рамки театра. Ушел на эстраду, став артистом Харьковской филармонии. Богатиков всегда мечтал петь в опере, но случая поработать в этом жанре в его жизни так и не представилось. Уверена, что оперное искусство в лице Юрия Иосифовича потеряло большого вокалиста. Зато став мастером, Богатиков не раз исполнял дуэты с именитыми оперными певцами и ни в чем им не уступал.
Но вернемся в Харьков пятидесятых. Работая в филармонии, Юра был вынужден подрабатывать — пел в ресторане, чтобы прокормить семью. Там он познакомился с молодой симпатичной официанткой Раисой. Взаимоотношения с первой женой складывались непросто — так Богатиков еще и влюбился в Раису. Закончилось все тем, что Юрий Иосифович ушел от Людмилы. А чтобы сжечь все мосты, уехал с возлюбленной на малую родину, в Донбасс. Там он стал солистом Луганской филармонии (позже она стала называться Ворошиловградской филармонией, так как город переименовали в Ворошиловград). Интересно, что с первой женой и дочерью Богатиков жил у своей матери, но и после его отъезда Людмила осталась со свекровью. Она заботилась о Юриной маме, когда та болела, и проводила ее в последний путь.
Я же стала третьей супругой Юрия Богатикова, разница в возрасте у нас была двадцать шесть лет. Помню, училась в восьмом или девятом классе, когда впервые обратила внимание на Юрия Иосифовича. По телевизору шел какой-то правительственный концерт. До сих пор перед глазами стоит картинка: ведущие объявляют «Заслуженный артист Украины Юрий Богатиков!» и из кулисы широкой уверенной походкой в центр сцены выходит он... Мистика — не мистика, но я сразу поняла и почувствовала: это мой человек.
Судьба нас свела через несколько лет, когда я стала работать на Крымском телевидении, а Юрий Иосифович незадолго до этого переехал в Крым. И в этом тоже я усматриваю перст судьбы. В Ворошиловградской филармонии Юрий Богатиков был в почете. Но директор Крымской филармонии Чернышов, большой ценитель и собиратель истинных талантов, пригласил его к себе, предложив очень выгодные условия. Кроме того, Крым всегда считался хорошей стартовой ступенькой в любой карьерной лестнице. Да и всякому артисту время от времени нужны перемены и в жизни, и в творчестве. Вот Юрий Иосифович и не устоял — принял предложение. Однако Ворошиловградская филармония добровольно расставаться с Богатиковым не собиралась — под ее крылом он стал популярным, получил звания заслуженного и народного артиста Украины, успешно представлял Донбасс на советской эстраде. Поэтому переезд артиста в Крым был больше похож на побег или похищение. Темной ночью к дому Богатикова в Ворошиловграде тихо подогнали машину. Из нее выскочили молодчики, которые быстро погрузили скарб артиста, самого артиста с женой, — и машина растворилась в темноте южной ночи. Конечно, должен был разразиться скандал. Но для вышестоящих инстанций была придумана легенда, что Юрию Богатикову как вокалисту вреден тяжелый воздух Ворошиловграда — угольная пыль негативно влияет на связки. И все обошлось.
В центре Ялты Богатикову с женой дали шикарную квартиру в хорошем доме. Юрий Иосифович всегда шутил: «Жизнь человеку дается всего один раз, и прожить ее надо в Крыму!» И приводил слова Пабло Неруды: «Крым — это орден на груди планеты Земля!» Юрий Богатиков не хотел никуда переезжать с полуострова на протяжении всех последующих лет. Да это было и ни к чему — в те времена все самые популярные артисты сами с удовольствием приезжали в Крым. Все-таки это была всесоюзная здравница, поэтому заведомо успешные гастроли можно было совместить с хорошим отдыхом. Только представьте, как было удобно Юрию Иосифовичу: сидишь себе дома в Ялте, а зрители-отдыхающие постоянно меняются — аншлаг на концерте всегда обеспечен. А в несезон можно и поездить по стране с гастролями или поучаствовать в сборных столичных концертах.
Еще Крым славился своими фестивалями — и одним из самых резонансных и популярных был, конечно, «Крымские зори». Перед фестивалем всегда проходил смотр песен стран социалистического содружества: приезжали участники из Чехии, Болгарии, других государств. Юрий Иосифович много лет был членом худсовета и председателем жюри. В 1988 году одним из участников смотра был молодой певец Филипп Киркоров. Понятно, что Филипп, с его голосом, статью, обаянием, шел на Гран-при конкурса, но в итоге получил первую премию. Гран-при отдали Игорю Демарину, который достаточно ровно выступал на протяжении всего конкурса, зато в финале «выстрелил» с песней «Доктор время». И эта очень актуальная на тот момент песня тронула души зрителей и жюри. Став популярным артистом, Киркоров иногда в шутку припоминал то свое «поражение» Юрию Иосифовичу.
Самый первый фестиваль «Крымские зори» проходил в 1973 году — в год переезда Юрия Богатикова в Крым. Тогда приехали многие маститые мастера советской эстрады, а открывала фестиваль министр культуры Екатерина Фурцева. После гала-концерта руководство Крыма накрыло богатый банкет. И вот во время застолья одна чиновница из крымского облисполкома не сдержала своей симпатии к Магомаеву и встала с бокалом:
— Я хочу поднять тост за великого Муслима Магомаева!
Фурцева ее тут же осадила:
— Тихо, баба, тихо! У нас тут все «Магомаевы»!
Чиновница стушевалась. Екатерина Алексеевна сама взяла слово и подняла тост за всех артистов. Фурцева — великий человек. Она всегда уделяла большое внимание молодым талантам и поддерживала их. Ее до сих пор вспоминают добрым словом практически все артисты, кому доводилось с ней общаться и работать... Тост «за Магомаева» не смогла спустить и Клавдия Ивановна Шульженко, сказав:
— Знаете, когда-то на сцене я увидела молодого человека... Красив как бог! Пел как бог! Он исполнял «Бухенвальдский набат». И вот прошло десять лет, а этот молодой человек кроме «Бухенвальдского набата» так ничего и не спел.
Повисла неловкая пауза. Чтобы разрядить обстановку, поднялся Иосиф Кобзон:
— За правофланговую советской песни! За нашу Клавдию Ивановну Шульженко!
— Ну и дала твоя правофланговая... — прошептал ему Муслим.
Кстати, между Магомаевым и Богатиковым было взаимоуважение — каждый ценил талант и принципиальность другого. Через много лет на юбилее газеты «Бульвар» владелец издания украинский журналист и бизнесмен Дмитрий Гордон придумал вывести на сцену сразу трех народных артистов Советского Союза. В этом концерте участвовали Дмитрий Гнатюк, Муслим Магомаев и Юрий Богатиков, но каждый со своим сольным номером. А Гордон сымпровизировал — вызвал их на сцену вместе. Артисты к подобному не были готовы, и Богатиков, как самый заводной, предложил спеть песню Юрия Гуляева «Нам рано на покой». Муслим Магомаев слов не знал, поэтому сел за рояль и подыграл. В проигрыше Юрий Иосифович прокомментировал: «Муслим — соло!» Зрители зааплодировали. А уж когда Богатиков и Гнатюк слились голосами в финале песни, зал просто стонал от восторга. На поклоне, оказавшись между высокими Гнатюком и Магомаевым, Богатиков пошутил: «Я не такой уж маленький — просто короткий!» В общем, сделал шоу из этого выступления.
Конечно, Юрия Богатикова, перебравшегося на полуостров, не могло обойти вниманием Крымское телевидение, где я и работала. Юрий Иосифович снимался во многих наших программах, а мы в свою очередь транслировали его концерты. В составе выездной группы я часто присутствовала на съемках с участием любимого артиста. Но поначалу он на меня особого внимания не обращал. Настоящее знакомство состоялось, когда я стала ассистентом режиссера. Перед одним из сборных концертов, который мы снимали, я лично проговаривала с каждым из солистов детали телесъемки. А после концерта ко мне вдруг подошел Юрий Иосифович и скомандовал: «Поехали!» Эту фразу я потом слышала на протяжении всей нашей жизни. И всякий раз как зачарованная следовала за ним — сопротивляться обаянию и харизме Богатикова было бессмысленно. В тот день села к нему в машину. Юрий Иосифович сам никогда не водил — у него был шофер. Нас привезли в гостиницу «Украина», а там... полный номер людей! Накрыты столы, среди гостей кто-то из руководства Крыма, дирижер симфонического оркестра, много творческих людей, знакомых лиц. Вечер в разгаре, все шумно общаются, а Богатиков мне говорит: «Пойдем на балкон». Мы вышли и долго вдвоем проговорили на балконе этого гостиничного номера. Юрий Иосифович меня все выспрашивал: кто я, откуда, чего ищу в жизни... Проникал в самую душу!
Я потомственная крымчанка. И дедушка мой, и мама, и мой сын, а теперь уже и мои внуки — все родились и выросли в Симферополе. Уже в старших классах я точно понимала, куда хочу пойти работать после школы. Никогда не стояла перед выбором кем стать, потому что мечтала лишь о телевидении. Конечно, в наше время многие об этом мечтали, поэтому устроиться туда было трудно. Но родители приложили все свои силы, подняли все связи — и по рекомендации знакомых меня, девочку без высшего образования, взяли на Крымское телевидение администратором (тогда эта должность называлась «помощник режиссера»). Потом много лет я проработала ассистентом режиссера, заочно окончила Волгоградский университет по специальности «филолог». Также нас от телевидения постоянно направляли в Киевский театральный институт имени Карпенко-Карого на обучение и повышение квалификации. Когда там открыли отделение телевизионной режиссуры, я получила диплом и по этой специальности.
Долгое время у меня к Юрию Иосифовичу были только интерес и уважение как к великому артисту — большой личности. А с того душевного разговора на балконе у нас завязалось романтическое общение, со временем переросшее в отношения. Конечно, я понимала: Богатиков — человек «глубоко женатый» и никаких иллюзий не строила. Мне тогда было всего двадцать два года — шел 1980-й. Но если уж на Небесах людей решили соединить — то их соединят. Мы оба чувствовали родство душ, это и притягивало нас друг к другу. Много лет встречались от случая к случаю — жили хоть и на одном полуострове, но в разных городах. Если Юрий Иосифович бывал проездом в Симферополе — звонил, и мы виделись. Если же я приезжала в Ялту, звонила ему сама. Бывало, он возвращается с гастролей, сообщает: «Приезжай в аэропорт, встреть меня». И я мчусь в аэропорт Симферополя. Оттуда нас обоих забирает его водитель, и мы едем куда-нибудь перекусить. Сидим болтаем, не можем наговориться. Особо не таились, не прятались — это не в характере Богатикова.
О нашем романе знали все: и в его филармонии, и у меня на телевидении. Со временем наши отношения приобрели такой высокий градус, что я, несмотря на свой возраст и малоопытность, четко поняла: нам надо или быть вместе, или не видеться совсем. А жить порознь, сохраняя все как есть, невозможно. У Богатикова жена, от которой он уходить не собирается, так как в семье мир и согласие. А я, не прекратив отношения с Юрием Иосифовичем, никогда ни одного мужчину к себе просто не подпущу. Все мои подружки давно повыскакивали замуж, я же рискую остаться без семьи. Тогда сама прекратила наше общение. И как это бывает, встретился достойный человек, мой ровесник, за которого я и вышла замуж. У нас родился сын Александр. Сыну было около трех лет, когда мы расстались, — брак, в котором нет истинной любви, нежизнеспособен. Я благодарна своему первому мужу за ребенка. Сын Саша остался со мной. Помогали мои родители — брали внука с собой на дачу. Выручал и детский сад. В 1991 году сын пошел в первый класс. В этом же году эхом уходящего в небытие СССР отгремел последний в истории фестиваль «Крымские зори», на котором случилась наша новая — переломная — встреча с Юрием Богатиковым. Недаром говорят «нет жизни без смерти»: страна развалилась, фестиваль умер, но воскресли наши отношения.
Я шла по коридору концертного зала «Юбилейный», а навстречу мне своей широкой походкой летел Богатиков. Поравнялись, остановились. «Я отпою, и уезжаем в Симферополь!» — властно сказал он мне. Я сразу «поплыла», как в прежние годы — как будто и не было долгих лет разлуки. Какие уж тут могут быть съемки?! Мчусь к главному режиссеру (а уже прозвучала команда «Мотор!», идет запись концерта), говорю: «Делайте со мной что хотите — хоть увольняйте... Но сейчас Богатиков отпоет, и я уезжаю с ним в Симферополь». В ответ лишь рукой махнули — ну что с меня взять? Все знали про наши непростые отношения... Юра привез меня в его новую квартиру в Симферополе и больше от себя не отпускал. А мы ведь не виделись и совсем не общались несколько лет — я даже не знала, что за полгода до этой нашей встречи Богатиков ушел от жены. Я его никогда не расспрашивала о причине. Знаю лишь, что инициатором расставания была Раиса Ивановна. Юрий Иосифович взял только чемоданчик с вещами первой необходимости и ушел из хорошей трехкомнатной квартиры в центре Ялты. Некоторое время Богатиков жил в гостинице, пока его ближайший друг Леонид Иванович Грач, бывший первый секретарь республиканского комитета партии, не пробил ему квартиру в Симферополе — двухкомнатную, но большую, восемьдесят четыре квадратных метра, в обкомовском доме. Раньше это было служебное жилье первого секретаря обкома партии, но СССР рухнул, обкомы перестали существовать, и квартира освободилась. Ее разделили на две. Одну часть отдали Сергею Павловичу Цекову — бывшему председателю Верховного Совета Крыма, сейчас он известный политик, сенатор от Крыма в Совете Федерации РФ, а вторая часть досталась Богатикову.
Распад Советского Союза очень больно ударил по Юрию Иосифовичу. Он не мог смириться с этим фактом, говорил: «В этой стране я вырос, достиг успеха, сделал карьеру. Меня всегда поддерживали хорошие люди — граждане этой страны...» Когда Союз рухнул, стало модно сдавать партийные билеты. А Юрий Иосифович был убежденным коммунистом и свой партийный билет не сдал — остался верен партии. При этом всегда повторял библейские слова: «Предавший однажды — предаст не единожды...» Нельзя предавать убеждения, которым был верен всю свою жизнь. Потеря страны для Богатикова совпала с расставанием с женой. У него ушла земля из-под ног, на которой он всегда так крепко стоял, и опереться в этот момент оказалось не на кого. В одном интервью он говорил: «Понимаете, я свою жизнь выстраивал как хрустальный сосуд. И вдруг кто-то взял и в мгновение разбил этот сосуд. Я остался ни с чем...» А в чем русские мужчины ищут спасение в таких ситуациях? В выпивке. Конечно, Богатиков сорвался — изолировался ото всех в собственной квартире как загнанный зверь. Это было незадолго до нашей встречи. Юрия Иосифовича спас Леонид Иванович Грач. Он рассказывал, что когда приехал навестить друга, застал его в совершенно пустой квартире в компании огромного количества пустых бутылок... Грач взял Юру в охапку, отвел в ванную, подставил его голову под ледяную струю воды, а когда тот пришел в себя, посадил в машину и повез на кладбище в Старый Крым (это небольшой город недалеко от Феодосии) на могилу Юлии Друниной. Как известно, поэтесса покончила с собой в 1991 году — не смогла пережить потерю страны и крушение своих идеалов. И вот Леонид Иванович на могиле Друниной сказал Богатикову: «Ты хочешь так же закончить? Зачем тебе это надо?!» И у Юры открылись глаза, произошла перестановка жизненных приоритетов. Божья милость — что рядом с ним в ключевой момент жизни оказался такой сильный человек и преданный друг, как Леонид Иванович Грач. Огромное спасибо ему за то, что спас Юру. Богатиков начал заново выстраивать свою жизнь, а его опорой в этой новой жизни стала я.
Вместе стали обживать новую, совершенно пустую квартиру. Потихоньку обзаводились мебелью. Первую кухню привез Леонид Иванович. Потом мы ее поменяли: Юрий Иосифович выступал на Севастопольском морском заводе имени Орджоникидзе, и там ему вместо гонорара подарили кухонный гарнитур. Это было характерно для девяностых годов: у кого-то денег не было совсем — как у сотрудников предприятий, а кто-то носил наличные не в кошельках, а в чемоданах. Оказалось, что бандиты тоже подвержены такому явлению, как ностальгия. Им тоже нужна была добрая советская песня. Богатикова стали приглашать на закрытые мероприятия. С таких концертов Юра привозил гонорары, конечно не чемоданами, но пакетами — платили тогда только наличными. Ездить приходилось по всей стране. Есть фотография, на которой Юрий Богатиков, Святослав Бэлза и Анатолий Соловьяненко во время дальневосточных гастролей сидят в парной, закутанные в полотенца.
Однажды у нас дома раздался телефонный звонок: «Юрий Иосифович, с хорошими людьми надо делиться...» Юра не стушевался — он был не робкого десятка и умел отшивать раз и навсегда. Больше эти «хорошие люди» не объявлялись. Одна журналистка в интервью того времени спросила:
— Юрий Иосифович, говорят, вы получаете большие гонорары?
На это Богатиков ответил:
— Милочка, я их не получаю. Я их зарабатываю!
Вопрос был исчерпан.
Он любил и умел делать подарки: первое кольцо с бриллиантом, первая норковая шуба — это все от Юры. Обычно мужчины ненавидят ходить с женами по магазинам, а у нас все было наоборот — супруг меня одевал. Сама я теряюсь среди вещей, ничего не могу выбрать. Буду час-два ходить и ничего не куплю. В постперестроечное время, когда в страну хлынули импортные вещи, в Симферополе открылся хороший магазин, где была одежда элитного уровня и качества. И мы туда поехали. Стою я растерянная посреди магазина — в жизни такого изобилия не видела, не знаю, что выбрать. А Юра мне: «Что стоишь?! Берем вот это, вот это, вот это! Иди меряй!» Смотрю на его выбор и понимаю, что можно даже не примерять — все идеально угадано по размеру и мне нравится! Примерку устроили дома, все вещи сели как влитые! И все так красиво, так стильно! От Юры никогда ни в чем отказа не было: «Надо? Пожалуйста. Покупай все, что нужно. Вот деньги».
Начав новую жизнь, Богатиков совсем отказался от алкоголя. Он и раньше не был зависим от выпивки, но мог «снять стресс»... Теперь же раз и навсегда сказал себе: «Или петь, или пить». Сорвался на моей памяти лишь однажды: собирался на фестиваль в Евпаторию, а я отказалась с ним ехать — решила побыть с сыном и мамой. Из-за этого мы поссорились, и Богатиков уехал один. Прошло два дня, звонит наш водитель и говорит: «Таня, возвращайтесь домой, я сейчас Юрия Иосифовича привезу — без вас с ним не справлюсь». Я, конечно, примчалась, что-то поесть приготовила. Звонок в дверь. Открываю. Стоит водитель Саша и держит Юрия Иосифовича под руку. Тот с трудом поднимает глаза. Увидев меня, блаженно улыбнулся, Сашу демонстративно оттолкнул и симулируя уверенную походку, прошел в квартиру. О нашей ссоре и не вспоминал. А очень скоро Юра повел меня в ЗАГС — как будто этот случай послужил каким-то толчком. Это было в 2000 году — к тому моменту мы почти десять лет не расставались. Едем в ЗАГС регистрироваться: Юрий Иосифович впереди, я на заднем сиденье. Подъезжаем к Дворцу бракосочетания, Богатиков поворачивается ко мне и выдает: «Да-а-а, молодая была уже не молода...» Мы это событие никак специально не афишировали и торжеств по этому поводу не устраивали. После регистрации поехали на дачу, захватив с собой моих родителей и общую приятельницу. Там сами накрыли стол, сели, и Юрий Иосифович объявил: «Дорогие мои, мы сегодня расписались». Моя мама схватилась за сердце, папа смахнул пот со лба, приятельница открыла рот... Это они от радости. Никто уже и не думал, что мы когда-нибудь дойдем до ЗАГСа.
Когда-то Юрий Иосифович как настоящий мужчина сам познакомился с моими родителями. Мы уже жили вместе, и как-то я позвонила маме справиться, как сын, как дела... В этот момент Юра вырвал у меня трубку: «Людмила Николаевна, хватит нам с Таней прятаться! Приходите в гости!» Конечно, родители знали о нашем романе, и мама была не в восторге, ворчала:
— Ты ради него ребенка бросила, сын без присмотра!
— Как же без присмотра? — удивлялась я. — Во-первых, сын с вами живет, потому что от вас ему ближе в школу. А во-вторых, я каждую свободную минуту приезжаю к ребенку.
Юрий Иосифович стал хорошим отчимом Саше, я постоянно забирала сына, и он по несколько дней жил у нас. Конечно, со временем моя мама смирилась — видела, как я разрываюсь на две семьи. Она очень готовилась к первой встрече с самим Богатиковым, очень волновалась. Но когда родители приехали к нам в гости, Юрий Иосифович мгновенно обаял их и покорил своими простотой и остроумием — мы весь вечер прохохотали.
В результате у мамы с моим супругом сложились прекрасные теплые отношения. Мы с Юрой приобрели дачу под Симферополем, и родители часто туда приезжали — им нравилось заниматься домом и садом. Юра же к бытовым работам был равнодушен — предпочитал проводить время в кресле-качалке. Но насмотревшись на моих маму и папу, однажды тоже решил испытать на себе трудотерапию: взял лопату и пошел окапывать дерево. Через пять минут слышу крик. Бегу на голос и вижу: посреди участка стоит растерянный Богатиков, а по его руке течет кровь. Оказалось, что черенок лопаты треснул и Юрий Иосифович сильно ободрал руку. Перевязали мы его и усадили обратно в кресло: «Юра, умоляем, ничего не делай, просто сиди!»
Юрия Богатикова обожала не только собственная теща. Все тещи Советского Союза полюбили его после шуточной песни «Теща» Александры Пахмутовой и Николая Дружининского. Сначала эту песню Пахмутова предложила Эдуарду Хилю, но в его исполнении она, что называется, «не пошла». А когда песню в репертуар взял Богатиков, та прогремела и полюбилась не только тещам. Юра исполнял песню «Теща» до последних дней, и она неизменно пользовалась успехом. Недаром среди авторов ходило такое мнение: «Если хочешь, чтобы твоя песня прозвучала, отдай ее Богатикову!»
Настоящая всесоюзная слава к Юрию Иосифовичу пришла в 1969 году, когда он впервые появился на телевидении в концерте ко Дню шахтера с песней «Спят курганы темные». Интересно, что эта песня была написана к фильму «Большая жизнь» поэтом Борисом Ласкиным и композитором Никитой Богословским тридцатью годами раньше, первым ее исполнителем был Марк Бернес. Но Юрий Иосифович, обладавший мощнейшими вокальными данными, исполнил песню по-новому — чем запомнился и полюбился зрителям. Богатиков был из Донбасса, поэтому очень хорошо понимал, о чем поет. Патриотическая, морская и шахтерская темы стали основными в репертуаре Юрия Иосифовича. Композиторы стали писать песни специально для него, и на эстраде за Богатиковым закрепилось звание «маршал советской песни». Кстати, к своим наградам Юра относился без трепета и пиетета. Однажды мы вернулись домой из очередной гастрольной поездки прямо тридцать первого декабря. Елку купили заранее, а вот елочных игрушек в квартире не было — за ними надо было ехать к моей маме. А мы уставшие, да и времени уже нет. Юра тогда предложил: «Давай нарядим елку моими орденами и медалями». Что мы и сделали. Елочка у нас получилась необыкновенная! А вместо Деда Мороза под нее поставили белый гипсовый бюст Антона Павловича Чехова.
В советские времена обычным явлением было, когда одну и ту же популярную песню исполняли совершенно разные артисты. При этом драк и выяснения отношений по этому поводу никто не устраивал. Однажды Юра в концерте спел песню «Бухенвальдский набат», запомнившуюся всем в исполнении Муслима Магомаева. Рассказывал потом: «Пою «Люди мира, на минуту встаньте!..» — и вдруг весь зал как один поднимается. Я чуть словами не поперхнулся от неожиданности, но взял себя в руки и допел». Зрители на концертах Юрия Богатикова поднимались всегда! Почему? Да потому что со сцены шла мощнейшая энергетическая волна. Людей буквально подбрасывало с мест! Это и называется харизмой — она самый главный двигатель артиста.
Конечно, как у любого артиста, у Богатикова случались и промахи. Как-то раз Юра был делегатом Всесоюзного съезда профсоюзов работников культуры, но в заключительном концерте не было запланировано его выступление. Однако делегаты из Донбасса стали просить дать концерт. Богатиков договорился с дирижером оркестра Юрием Силантьевым, что споет «Давно не бывал я в Донбассе». Естественно, репетиций у них не было — так как номер вне программы. И вот вступает оркестр, выходит Богатиков, поет первую строчку: «Давно не бывал я в Донбассе...», а дальше провал — от волнения забыл все слова. Но оркестр продолжает играть и Юра на разный лад поет только эту строчку. Когда «зашел на пятый круг», Силантьев ему прошептал: «Ты когда уже приедешь?!» А когда Богатиков и второй куплет начал этой строчкой, дирижер остановил оркестр: «Все, приехали!» Юра ушел со сцены под стук собственных каблуков. «Стою я за кулисами, — рассказывал Юрий Иосифович, — а в голове пульсирует лишь одна мысль: «Это провал. И если я сейчас не возьму себя в руки и не спою, можно завершать карьеру». В это время закончил петь следующий артист, и Богатиков без объявления снова вышел на сцену. Говорит изумленному его появлением дирижеру: «Давно не бывал я в Донбассе», пожалуйста». Силантьев по выражению лица Юры понял, что отказывать нельзя. Грянул оркестр, и Юрий Иосифович спел все на одном дыхании, во всю мощь! Разразились овации. После концерта Виктор Мишин — первый секретарь ЦК ВЛКСМ, руководитель этого съезда, пришел за кулисы: «Спасибо за концерт. А какой интересный ход придумал режиссер с Богатиковым — как здорово получилось с его уходом и возвращением! Как ярко песня в итоге прозвучала!» Вот так Юрий Иосифович превратил свой промах в успех! Но для этого нужно обладать его силой, смелостью и харизмой!
Юрий Богатиков стал народным артистом СССР в 1985 году — первым среди артистов эстрады своего поколения: Кобзон, Ротару, Пьеха и Пугачева стали народными СССР позже. Исключением был Муслим Магомаев, получивший звание раньше — в 1973 году. Но Магомаеву присудили его не как эстрадному, а как оперному певцу. Вообще, артистов эстрады не баловали высокими званиями — уж очень легковесным считался сам жанр. (Первым на эстраде это звание получил Леонид Осипович Утесов в 1965 году, хотя оно было учреждено в 1936-м!) Сбором документов для присвоения звания Юрию Богатикову занимался гендиректор Крымской филармонии Вячеслав Александрович Юркин. Для этого требовалось согласие руководителей всех республик Советского Союза. И все они единодушно подписали бумаги, необходимые для присвоения Юрию Иосифовичу звания «Народный артист СССР». При этом сам Богатиков никогда не заискивал перед сильными мира сего и не заигрывал с властью. А в новое время и вовсе открыто критиковал украинских политиков. Богатиков со сцены любил пообщаться со зрителями — не мог просто спеть и уйти. И это часто становилось проблемой для организаторов выступлений. Как-то на общегородском концерте в Харькове Юрий Иосифович сказал: «Люблю я Харьков! Обожаю вас, харьковчане! Но вот с руководством вам не везет!» А в зале сидела вся администрация города. Боже, что было за кулисами! Организаторы концерта схватились за головы!
Поначалу я очень ревновала Юру, потому что к нему постоянно было приковано внимание женщин. Благодаря сумасшедшей харизме и невероятному обаянию он втягивал всех, кто оказывался рядом, в свою орбиту. Как правило, не пообщавшись с человеком лично, трудно это понять и прочувствовать, но энергетика Богатикова чувствуется даже с экрана. Где бы Юрий Иосифович ни появлялся, женщины к нему липли как к магниту. Были и постоянные поклонницы — они на все его концерты ходили, обязательно несли на сцену цветы, ждали у служебного входа, лезли с объятиями, поцелуями. Богатиков никогда не отказывал, общался с поклонниками, раздавал автографы. Естественно, во мне поднималась волна сумасшедшей ревности. Дома я это выплескивала. Муж злился, говорил: «Ты дура! Ничего не понимаешь! Может, я на людях кого-то и обнимаю, и целую в ответ, но спать-то я прихожу к тебе! Дом-то у меня здесь, и в доме у меня ты!» В какой-то момент мой внутренний переключатель наконец-то сработал и я поняла, что Богатиков артист — для всех, а дома Юра — только мой! Когда я начала спокойно относиться к его популярности, жизнь стала намного легче!
А вот меня Юра не ревновал. Даже никогда голоса не повышал: был нежным, ласковым... Когда же менялось настроение, просто замолкал. Правда иногда иронизировал надо мной. Ирония всегда была отличительной чертой Юрия Иосифовича. Помню, после одного концерта в Луганске было застолье. Мы с мужем сидели рядом, а напротив меня оказался директор местного лампового завода. Мужчины подвыпили, и этот директор стал проявлять ко мне повышенный интерес. Он «не просек», что я с Богатиковым. Юра за этим понаблюдал какое-то время, а потом повернулся ко мне и говорит: «Ты поосторожнее, а то он тебе лампочку не туда вкрутит». Все его замечания всегда были в точку. Он умел задеть незло, но человек сразу понимал, что сказал или сделал что-то не то.
Помимо крепкой иронии Юру отличали высочайший интеллект и невероятная эрудиция, он обожал читать, увлекался историей. В восьмидесятые даже окончил исторический факультет Симферопольского университета имени Фрунзе (ныне Крымский федеральный университет имени Вернадского). Когда Юрий Богатиков приходил сдавать экзамены, профессора открывали рты, потому что он им рассказывал такие факты, которых даже они не знали. Поступить на исторический факультет Юру подвигло то, что он хотел узнать связь девичьей фамилии своей матери, Рылеевой Софьи Митрофановны, с декабристом Рылеевым. Действительно, оказалось, что это две ветви одного рода. Недаром в Юре всю жизнь сидел бунтарский дух! Дух декабриста! А фамилия Богатиков у Юры от отца, который родом из донских казаков.
У Юры было три сестры и два брата. Но вторая жена Юрия Иосифовича Раиса Ивановна отрезала его от семьи — не подпускала никого из родных. Она считала, что раз они живут в Ялте — все Юрины родственники будут ездить к ним в гости. Не хотела суетиться, напрягаться, о ком-то хлопотать и терпеть неудобства. Но вот что странно: Юрий Иосифович, совершенно несклонный по жизни к компромиссам, всегда уступал супруге. Однажды сестра Юры Галина Иосифовна, приехав в Ялту, пришла к ним домой, но Раиса Ивановна ее даже на порог не пустила, объявив, что муж на гастролях. С тех пор родственники, приезжая в Крым, селились в гостинице или санатории, а к Юре даже не заходили. Когда же Юрий Иосифович стал жить со мной в Симферополе, у его родни появилась возможность приезжать к нам в гости. Я всех привечала, всегда накрывала вкусные столы — люблю и умею готовить. Так познакомилась и с сестрами Юры, и с его братом Сергеем Иосифовичем. Другой брат к тому времени уже умер, а сегодня уже нет никого из них.
Нет уже и дочери Юрия Иосифовича от первого брака Виктории Щелкуновой. Из его родственников остались лишь внучка Оксана и племянники. С родной дочерью Юра тоже не общался много лет. Раиса Ивановна о ней и слышать не хотела. Впрочем, не хотела она заводить и собственных детей. Железной женщиной была, я таких никогда не встречала. Когда мы стали жить с Юрой, он начал свободно общаться с дочерью. Помню, они договорились и Юра отправил меня на вокзал встречать Вику — она так и жила в Харькове, где родилась. У дочери был прекрасный голос, потому что и папа, и мама — вокалисты. Первая жена Богатикова Людмила работала в Харьковском драматическом театре имени Шевченко. Виктория же стала заслуженной артисткой Автономной Республики Крым. Но по большому счету, ее вокальная карьера, как мне кажется, не сложилась. Виктория с мужем и Оксаной периодически приезжали, мы нормально общались, но особой близости и теплоты между дочерью и отцом не было. Все-таки Вика выросла без отца — Юрий Иосифович ушел из семьи, когда она была маленькой. В качестве наследства отец оставил дочери сберкнижку, которую завел специально для нее. А вот квартиру в Симферополе Юра переписал на меня, когда мы еще даже не были расписаны и я носила фамилию своего первого мужа Далецкая. Раисе Ивановне, своей второй жене, Юра тоже помогал до последнего... В Ялте он оставил ей квартиру и все сбережения, но несмотря на это, в непростые девяностые годы отправлял ей и деньги, и продукты. Иногда с водителем, а иногда мы сами отвозили.
В девяностые годы в Ялту переехал жить Михаил Иванович Пуговкин. И два народных артиста СССР просто не могли разойтись на крымской земле. Они сами друг друга нашли — познакомились на каком-то концерте за кулисами зала «Юбилейный». И подружились, потому что по духу были очень похожи. Оба ироничные — слушать их и наблюдать за ними в застолье было наслаждением. Михаил Иванович с женой Ириной Константиновной часто приезжали к нам в гости. Посиделки мы устраивали обычно на кухне. Михаил Иванович любил пить чай, а Юрий Иосифович любил чай заваривать — для него этот процесс был своеобразным таинством. Ну а я готовила для дорогих гостей что-нибудь вкусненькое.
Михаил Иванович любил петь романсы. Особенно «Отцвели уж давно хризантемы в саду...» Юра тоже в последние годы обожал романсы, поэтому с Пуговкиным они пели их в основном дуэтом. Пропустив рюмочку, иногда Михаил Иванович говорил Юре: «Зови Светлану — петь будем!» Светлана Завьялова была многолетним аккомпаниатором Крымской филармонии и персонально Юрия Богатикова. Завьялова — потрясающий музыкант, муж называл ее «Ван Клиберн в юбке». «Светочка, пришли-ка мне «до минорчик», — просил Юрий Иосифович и запевал.
Бывали и мы у Пуговкиных в гостях. Сначала они жили в трехкомнатной квартире возле ялтинского автовокзала. Потом Ирина Константиновна сказала, что Миничке нужен свежий морской воздух, и они переехали в двухкомнатную квартиру в старинном трехэтажном доме за концертным залом «Юбилейный». Теперь Михаил Иванович с супругой могли бывать на всех выступлениях Юрия Иосифовича... Когда Пуговкину после съемок в мюзикле «Бременские музыканты & Co» Александра Абдулова стали часто предлагать работу в Москве, возвращаться в Крым ему не захотелось, да и физически тяжело было в его возрасте ездить туда-сюда. Тогда Юрий Михайлович Лужков выделил Пуговкиным жилье в столице, а их уникальную квартиру в Ялте купил шансонье Вилли Токарев.
Юрий Богатиков с распадом Советского Союза оказался своим среди чужих, чужим среди своих. Юра всегда ратовал за единение России и Украины и был убежден, что нельзя жить в самоизоляции, потому что культура, а следовательно и общество перестают развиваться. «Самоизоляция в искусстве — это трагедия!» — говорил он. И когда Крым стал украинским, всегда повторял: «Я русский сын украинского народа!» Однажды в Москве на концерте в зале «Россия» Юрий Иосифович вышел на сцену и сказал: «Я хочу передать вам привет с палубы мятежного корабля с гордым названием «Крым». И от присоединившейся к Крыму Украины». Все захлопали! Юрий Богатиков создал в Крыму международный фестиваль «Песни моря». Его основными задачами были сохранение творческого содружества России, Украины и других стран, пропаганда русской культуры. Фестиваль проводился ежегодно с 1991 по 2000 год, самое трудное десятилетие для наших стран, и неизменно собирал огромное количество зрителей.
Юрий Иосифович сгорел за два года. У него случайно обнаружили воспаленный лимфоузел. Хирург посмотрел и сказал, что надо обратиться к онкологу. И все завертелось... А ведь Юрий Богатиков был крепким мужчиной с нормальным здоровьем. Знаете, на что я грешу? Когда в Чернобыле произошел взрыв атомной станции, Богатиков находился в Киеве. Друзья ему сказали: «Юра, в Чернобыле случилась катастрофа, мы сейчас на вертолете полетим туда. Хочешь с нами?» И они полетели! И не просто в город, а в эпицентр аварии! Летали над атомным реактором! Никто ведь ничего не знал о потенциальной опасности. Конечно, Богатиков облучился! Отсюда и лимфоузлы...
Когда Юра заболел, я ему сказала: «Мы будем лечиться. Нет места отчаянию!» Юра страшился химиотерапии — боялся, что голос пропадет, поэтому ему назначили «легкую химию». Однажды мы даже нарушили режим. Всю рабочую неделю муж лежал под капельницами, а в пятницу вечером мы втихую удрали из больницы на самолет. Прилетаем в Москву, в аэропорту Внуково нас встречают, отвозят в гостиницу. В субботу Юра участвует в концерте, в воскресенье утром прыгаем в самолет и вечером возвращаемся в больницу. В понедельник на утреннем обходе Богатиков на месте.
Болезнь то отступала, то возвращалась. Как я рассказывала выше, мы даже отметили семидесятилетие мужа в Киеве. В тот день среди подарков было три бутылочки «Массандры» урожая 1932 года — ровесницы Богатикова. Юра хотел их открыть после юбилейного концерта в Москве в ГЦКЗ «Россия», запланированного на осень. Тогда же должна была состояться закладка именной звезды Юрия Богатикова перед этим концертным залом. Но к осени состояние Юры ухудшилось. За это время Юрий Иосифович мужественно перенес две операции. Конечно, он все понимал. Ему было тяжело. И мне было тяжело — я неотлучно находилась с ним в больнице. Мысли о том, что Юра уходит, я от себя гнала — не хотела в это верить. Мой мозг этого не принимал, и я продолжала себя и его убеждать, что раз мы лечимся, боремся, не сдаемся — значит, обязательно победим.
Обычно когда люди только начинают встречаться, сперва возникает страсть, потом развиваются чувства, а спустя годы совместной жизни страсть угасает и отношения становятся ровными, семейными. У нас же с Юрием Иосифовичем было в точности наоборот. То ли оттого, что мы до этого были много лет знакомы и сублимировали нашу любовь, то ли еще отчего... Но у нас страсть накапливалась, и спустя десять лет жизни под одной крышей у нас эмоции и чувства друг к другу были такими, какие испытывают только молодожены в медовый месяц. Мы наслаждались друг другом. Наслаждались каждой минутой, что проводили вместе. Юрий Иосифович часто повторял: «Сколько же лет счастья мы с тобой потеряли... Как жаль!» Да, действительно мало. Но не выразить словами, как я благодарна судьбе и Юрию Иосифовичу за эти десять лет безумного счастья! Другие женщины за целую жизнь такого не имеют.
За день до своего ухода Юра вдруг предложил: «Давай винцо откроем». Открыли мы одну бутылочку этой юбилейной «Массандры», выпили по глоточку. И Юра мне первый и последний раз на словах признался в любви. Он сказал лишь одну фразу: «Я никогда не думал, что смогу так тебя любить». С этим я и живу по сей день.
Все годы жизни с Юрой я продолжала работать. На Крымском телевидении отработала двадцать восемь лет. Уволилась только после смерти мужа. Я очень признательна своему руководству и персонально Валерию Низовому, в то время генеральному директору крымского телевидения, за то, что терпели меня и закрывали глаза на все. Работу я любила, но любила и мужа, поэтому оставлять его одного не могла. Юра, как большой ребенок, нуждался в любви, заботе, внимании, а уж когда заболел — тем более. Юрий Иосифович в жизни даже яичницу никогда себе не пожарил. Мне все время надо было быть с ним, при нем. В общем, крутилась как могла. Помню, на телевидении делали большую программу о Пушкине. В Гурзуфе снимали дом герцога Ришелье, где останавливался поэт. Экспедиция длилась несколько дней, и вся съемочная группа жила в Гурзуфе. Я же каждый вечер ездила в Симферополь кормить мужа ужином, а рано утром готовила завтрак и возвращалась «в командировку». Юра меня на ночь никогда не отпускал.
Когда Юрия Иосифовича не стало, я потеряла себя. Долгое время у меня был такой цикл: дом — работа — кладбище. И так изо дня в день. Я понимала, что схожу с ума. Чтобы выдернуть себя из этого состояния, решила сменить обстановку. Бросила работу и уехала в Москву. Почему в столицу? Потому что здесь были хорошие друзья Юрия Иосифовича, которые обещали поддержать и помочь с работой. Например режиссеры-постановщики массовых театрализованных представлений Аркадий Михайлович Светлов, Александр Алексеевич Чванов.
Моему переезду в Москву немало поспособствовала и Ирина Константиновна Пуговкина. Она нашла мне комнату в коммуналке в Сокольниках, по соседству с ними. Это сейчас у меня есть отдельная квартира в Москве, а когда я только приехала, какое-то время жила у Ирины Константиновны и Михаила Ивановича. В Москве работала с Аркадием Михайловичем Светловым на концертах, постепенно обзаводилась знакомствами. И однажды меня порекомендовали Марине Колосовой — продюсеру музыкальных программ телеканала «ТВ Центр». Она набирала команду. Так я стала исполнительным продюсером музыкальных программ телеканала ТВЦ и проработала в этой должности восемь с половиной лет. Сегодня я директор «Центра русской культуры и искусства под управлением Владимира Девятова». В этой должности уже пятый год и очень довольна — люблю свою работу. Владимир Сергеевич потрясающий артист и замечательный руководитель. Отрадно, что Центр занимается сохранением и пропагандой народной, а значит, патриотической песни — Юра был бы доволен.
В Москве при поддержке друзей мужа мне удалось провести два вечера памяти Юрия Богатикова — в Московском международном Доме музыки и Зале церковных cоборов храма Христа Спасителя. Жаль, что Юрия Иосифовича очень редко вспоминают на современном телевидении. Однако в июне 2020 года Андрей Малахов в своей программе показал большой, очень теплый сюжет о его творчестве. В центре Симферополя сегодня стоит скульптурный комплекс — бронзовая фигура Юрия Богатикова у рояля. Этот памятник установили через два года после смерти артиста, в 2004 году. Имя Богатикова присвоено музыкальной школе в городе Саки и культурному центру в Керчи. На стене Крымской филармонии в Симферополе установлена мемориальная доска с барельефом Юрия Иосифовича. Великолепный памятник стоит и на кладбище Абдал в Симферополе — с его установкой помог все тот же Леонид Грач.
После распада СССР Александра Пахмутова и Николай Добронравов написали песню «Остаюсь с обманутым народом». В название этой песни легли слова, некогда сказанные Юрием Иосифовичем. Слова, в которых аккумулировались его жизненная позиция и боль от потери страны. Фраза «Остаюсь с обманутым народом» стала крылатой, и именно она выгравирована на памятнике Артисту и Гражданину Юрию Богатикову.
Подпишись на наш канал в Telegram