В майском выпуске своего популярного ТВ-шоу Говард Стерн открыто задал Джеймсу Франко вопрос: «В последнее время все ваши работы в кино и театре меркнут по сравнению с тем, что вы творите вне экрана. Пристаете в Сети к маленьким девочкам, хамите журналистам, деретесь с полицейскими, мотаетесь пьяным по метро. Мы уже не говорим о ваших автопортретах неглиже в Сети. Честное слово, Джеймс, это шокирует! Объяснитесь немедленно!»
Надо же, вы мой поклонник и тоже следите за моими постами?! — отшутился актер.
— Я вынужден быть в теме, — отозвался знаменитый ведущий.
— Все вы так говорите, а по сути, у меня еще никогда не было такого количества последователей, едва я стал делать селфи, лежа в постели, проснувшись пару минут назад, или там заходя в туалет, в ванную… Я прежде и не думал, что так просто можно решить свои личные проблемы!
— Какого типа проблемы?
— Ха-ха-ха, что бы я ни сказал сейчас, все будет выглядеть претенциозно и глупо. Тем не менее скажу. Мне в последнее время как-то жутко не везет. Живу один, работаю, как подорванный, продыха нет. Просыпаюсь один, завтракаю один… и никакого просвета. Приятель посоветовал вступить в какую-нибудь сетевую группу, просто так, разнообразия ради. И вот закрутилось — на мою страничку в Инстаграме* постоянно подписываются, за мной следят, и мне уже начинает казаться, что все не так плохо, нечего жаловаться, что жизнь проходит мимо.
— Мне показалось или вы только что официально заявили о своей свободе в личном плане?..
Секс-символ, мистер «самая красивая улыбка», плейбой, мужчина, с которым, по недавним статистическим данным, мечтает переспать каждая третья американка, жалуется на одиночество? Эй, зрительницы, вы в курсе? Вперед!
Далее Стерн позволил себе нокаутировать Джеймса парой-тройкой бестактных вопросов, но актер прекрасно отбивал удары и, казалось, совсем не заморачивался по поводу того, какое впечатление о нем складывается.
Да, у него было множество подруг, но со всеми он расстался — в основном уходили первыми девушки, которым не нравилась жизнь в грязном помещении с вечно ноющим типом. Джеймс терпеть не может класть вещи на свои места, убираться в шкафу, вовремя стирать одежду, застилать постель и делать прочие мелкие бытовые занудства. А еще он готов питаться заказанным на дом фастфудом, до утра рисовать маслом свои странные холсты (распространяя специфические запахи растворителя и масляных красок), читать в ванне. Ему не хочется мотаться по вечеринкам, посещать торжественные мероприятия с фуршетами и голливудскими шишками — последний момент особо напрягал девушек-актрис, с которыми он имел нежные связи. Они всегда отчитывали его за «недальновидную и непростительную лень». Например, он только что расстался с 24-летней актрисой Эшли Бенсон, с которой познакомился на съемках «Отвязных каникул».
Одно время пара радовала папарацци тем, что давала себя снимать то в Вашингтон-сквере за поглощением мороженого и поцелуями, то во время поездки по тематическому парку «Ночи ужасов» при студии Universal. Но вот совсем недавно все расстроилось — Эшли собрала вещи и бросила его со словами: «Вместо того чтобы ходить в спортзал, составлять списки кастингов и соблюдать хотя бы элементарные правила гигиены, ты живешь в своей помойке и ничего не делаешь! Причем ни для себя, ни для меня!» Девушка отчитала его за то, что Франко палец о палец не ударил, чтобы помочь ей в карьере, например. Не познакомил ни с одним из своих приятелей-режиссеров, не посоветовал продюсерам «получше присмотреться» к актрисе Бенсон и вообще наотрез отказывается ходить на тусовки, где завязывают контакты и строят планы на будущее.
Кстати, как потом ему донесли общие знакомые, девушка и до него пыталась раскрутить на личные связи своих успешных любовников — звезду «Сумерек» Тэйлора Лотнера и актера Тайлера Блэкберна.
Так что после совсем непродолжительного романа Джеймс в очередной раз остался один. И вот тогда действительно очень увлекся обманчивым виртуальным мирком, подсел на переписку с поклонниками, стал выкладывать свои фото в Инстаграме*. «Кто-то делает селфи в публичных туалетах или общественных местах, а я вот люблю снимать себя голым в постели и под одеялом!» — гордо заявлял актер. Совсем уж откровенные карточки потом, правда, он удалял, но верные подписчики успевали их сохранить, так что сетевая общественность получала возможность увидеть Джеймса Франко сонным, со всклокоченными волосами, припухшими после сна глазами и покрасневшим носом, с легкими вмятинами на коже от складок на простыне, со спущенными трусами и обязательной рукой, пытающейся стыдливо прикрыть от публики причинное место.
Фотографии на страничке Франко в Инстаграме* в последнее время наделали шуму во всех мировых СМИ, став самой обсуждаемой новостью среди блогеров.
Известный психолог Энн Дрей так прокомментировала поведение актера: «Мужчине можно лишь посочувствовать. Его поведение — это крик о помощи, заявление: «Люди, посмотрите, вот он я! Я вообще-то живу с вами по соседству, и у меня есть много интересных штучек». Ему, конечно, надо не в Интернете сидеть, а поскорее влюбиться. Осесть дома со своей подругой, заняться нормально сексом.
Тогда мозги встанут на место, и он перестанет быть всеобщим посмешищем!»
Впрочем, Джеймс и без профессионалов понимал, что с ним происходит. Ему вообще-то нравилась его новая жизнь. С компьютером было много легче. Возвращаешься домой, нажимаешь кнопку, экран загорается, и в режиме ожидания перед тобой гора писем, ждущих ответа, виртуальные сексуальные приключения, фотографии голых девчонок, которых он, может, никогда не увидит в реальности. Джеймс добросовестно рассылает свои неприличные снимки и по адресам многочисленных контактов-невидимок — иллюзия активной жизни, просто бьющей ключом. Все его хотят, причем прямо сейчас, без лишних церемоний и обещаний на будущее. А еще никто ему не мешает посмотреть приватное секс- видео, поедая принесенный курьером кусок пиццы, оставить лайк, смайлик или критический комментарий...
Так быстро проходит ночь, а утром опять репетиции, съемки, кастинги и бесконечные поездки по мелким делам. Джеймс Франко без обиняков выкладывает в интервью Говарду Стерну все свои тайны:
— Знаете, наше время блестяще ориентировано на одиночек. Все делается так, как нам удобнее, — я могу уладить любые бытовые проблемы через Интернет, накупить себе секс-игрушек с доставкой, вести умные диалоги с невидимыми красавицами по электронной почте.
— То есть вас такая жизнь вполне устраивает?
— Нет, конечно. Все это приятные мелочи, сносные перевалочные пункты и временные удовольствия.
Но я не идиот, чтобы не понимать очевидных истин. Ничто не заменит теплого тела любимой женщины, которое обнимаешь и прижимаешь к себе, чтобы не видеть ночных кошмаров. Но такой у меня больше нет. Или пока нет… Так что справляюсь, как могу. Выживаю в полевых условиях, иными словами.
Другой популярный ведущий, Дэвид Леттерман, безуспешно пытался разобраться в громких историях, в которые недавно вляпался Франко: он закрутил опасный роман с несовершеннолетней девочкой в Сети и невесть как посеял слух о своей нетрадиционной ориентации. «Нет, я не гей, — возразил Франко на шоу Леттермана. — И, поверьте, очень об этом сожалею чисто с практической точки зрения — меня никто так не доставал бы, не подставлял и не лез ко мне с глупостями! Жил бы себе тихонечко — поживал, а тут…
И маленькие девочки, и какие-то бабушки, которые вдруг вспоминают, что я им сто лет назад задолжал деньги, и прочие дуры, утверждающие, что я их отымел и бросил! Отстаньте от меня все, пожалуйста!»
Однако претензий к нему у женщин накопилось в избытке. Так, три года назад некая миссис Кертридж из Западной Виргинии почему-то стала преследовать Джеймса с требованием вернуть ей долг — оказывается, будучи в сильном подпитии, Франко имел неосторожность снять тетеньку прямо на улице и попросить по-быстрому оказать ему оральную услугу за 2 000 долларов наличными в полумраке соседнего парка. Та сразу же согласилась, но денег он так ей и не заплатил. В опубликованном недавно журналом In Touch Weekly «списке Линдсей Лохан», который наделал много шума в прессе, среди своих 36 любовников скандальная актриса назвала и Джеймса Франко.
И хотя в числе прочих значились такие знаменитости, как Эштон Катчер, Джаред Лето, Адам Ливайн, Джастин Тимберлейк и Колин Фаррелл, Джеймс оказался единственным, кто выступил с публичным опровержением:
— Помилуйте, это наговор чистой воды! Я никогда не был ее любовником, никогда с ней не спал. Ну разве что поцеловались пару раз — и все. Линдси сумасшедшая баба, скажу я вам прямо, и сделала это лишь для того, чтобы насолить мне. В свое время она активно пыталась меня соблазнить, преследовала, а однажды даже пришла ко мне ночью в отель где-то часа в три. Но я лишь похлопал ее по щекам, привел в чувство, дал водички попить, поцеловал, чтобы не слишком расстраивалась, и отправил спать… Домой, а не к себе в постель.
Ей было тогда всего 17 лет! И я, как хороший парень, решил, что все должно ограничиться поцелуем. И вообще, пользуясь случаем, хочу пожелать Линдси закрыть рот и не поминать прошлое всуе. Насколько я знаю, сейчас у нее есть парень — какой-то испанский художник. Вот пусть она с ним кувыркается, а про остальное помалкивает. Всем будет только спокойнее…»
Или взять другой недавний случай: несколько месяцев назад, выходя в сырую нью-йоркскую ночь после очередного представления «О мышах и людях», где Джеймс играл главную роль, он был остановлен юной блондинкой. Девчушка ловко подскочила к своему кумиру, назвалась приезжей школьницей из далекой Шотландии, стала выпрашивать разрешение сфотографировать его на долгую память и тем же вечером выложила карточку на своей страничке в Сети.
Франко, шныряющий ночью по сайтам и ссылкам, практически сразу наткнулся на снимок и послал незнакомке письмо: «Классная фотка. Ты все так классно делаешь?» Ответ от Люси Клод пришел незамедлительно: «Спроси, что конкретно». Франко ответил: «Поясню лично, если расскажешь, в каком номере отеля ты остановилась. Может, и мне стоит снять там номер по соседству?» Девушка: «Чуть позже — да, когда мне исполнится восемнадцать». Франко: «Неужели у такой красавицы еще не было парня?» Люси: «Зачем мне парень, когда ты рядом?»
Утром предприимчивая шотландка выложила их переписку в Сеть, спровоцировав грандиозный скандал. Девушка жаловалась общественности, что мистер кинозвезда перешел границы приличия и она боится за свою драгоценную девственность.
На Франко отовсюду посыпались обвинения в попытке растления малолетки, журналисты принялись осаждать его звонками, таблоиды смешали с грязью.
Воспользовавшись эфиром Леттермана, Франко покаялся: «Я вообще ничего не вкладывал в эти слова — просто общался с незнакомкой, как это делаю каждую ночь. И я, честное слово, не интересуюсь девушками школьного возраста — меня лично они не занимают. Мне с ними скучно, не о чем говорить. Понимаете, это просто такая виртуальная игра, за ней ничего не стоит. Я понятия не имел, сколько ей лет. Просто писал-говорил-спрашивал. Да-да, вместо того чтобы спать или заниматься любовью с женой, я торчу перед компьютером и придумываю себе счастливую жизнь с заманчивыми приключениями, недоступными красотками и мечтами об интимных безобразиях.
Я боялся приходить на ваше шоу, зная, что вы будете задавать мне эти вопросы. И мне неприятно сидеть тут перед вами и чувствовать на себе ваши взгляды, полные осуждения. Родители, услышьте меня, я совсем не такой плохой, как вам может показаться!»
…Джеймс Франко появился на свет в калифорнийском штате Пало-Альто в семье смешанных кровей — еврейской, португальской и шведской. Возможно, именно в этом гремучем коктейле и заключен секрет его особого шарма, который был отмечен еще в средней школе, где мальчишка получил титул «мистер самая красивая улыбка». Учился он отвратительно, слыл лентяем и хулиганом. К тому же регулярно оказывался в участке за мелкое воровство. Со своей бандой Джеймс похищал в супермаркетах одеколоны и духи, чтобы потом по дешевке толкать все это в школе.
Забавно, что спустя многие годы, когда Франко станет лицом нового аромата Gucci by Gucci 2008, он не постесняется припомнить свои боевые подвиги детства и открыто сказать в интервью Star&Star: «Должно быть, мою кандидатуру продвинул кто-то из моей бывшей шайки ради прикола. Я себя изо всех сил сдерживал, чтобы на съемках рекламы не сболтнуть лишнего, а ведь так тянуло вдохнуть аромат из флакона, закатить глаза и выдать что-нибудь типа: «О-о-о, помню-помню, такое шло по двадцатке за штуку».
Жилось Франко скучно, он называл себя «тоскующим подростком», не знал, чем заниматься в жизни, планируя после школы устроиться на местную бензозаправку, а в свободное время тусить с друзьями в барах. Он даже попытался заняться неквалифицированным трудом, но его постигло полное разочарование.
Поступив на стройку, Джеймс исправно посещал площадку сразу после уроков. Но работать качественно не получалось — все у него валилось из рук, ломалось, а управляющий дразнил его «богемным евреем», которому самое место на сцене «за чесанием скрипки», но уж никак не на стройке среди крутых мужиков. В другой раз отец устроил Джеймса помощником кассира в кафе, где работал его друг. Но когда из кассы пропала крупная сумма денег, всю вину свалили на неопытного новичка. И хотя Джеймс практически на все сто был уверен, что те две штуки долларов прикарманил один хорошо ему известный тип из персонала, он не стал ни выдавать того, ни защищать свою поруганную честь. Просто молча покинул место работы. С тех пор ему совершенно расхотелось «идти в народ» и зарабатывать на жизнь поденным трудом.
Да и родителям категорически не нравились стычки Джеймса с суровой реальностью. Больше всех бушевала бабушка-интеллектуалка Митци Левин Верне. Она держала галерею изящных искусств в Кливленде и считала, что Джеймсу не обязательно опускаться на социальное дно, чтобы получить жизненный опыт. Бабуля доставала его своими нравоучительными нотациями, стыдила за нерадивость, напоминая, что он должен быть достоин памяти своего видного предка — всеми уважаемого знаменитого судьи Эммануэля В. Левина. Да и еврейские родственники Ашкенази, выходцы из России, Литвы и Польши, всю свою жизнь трудились в различных творческих сферах. Митци даже наняла внуку частного преподавателя рисования, и тот за короткий срок сумел так увлечь мальчишку, что тот открыл в себе талант живописца. Пока младшие братья Том и Дэйв тупили в школе, ломая там мебель и безобразничая, Джеймс пристрастился изображать местные виды, портреты родственников и соседей.
Получалось здорово.
Серая и скучная жизнь закончилась. Помимо живописи Джеймс благодаря стараниям бабушки подсел на литературу, особенно на Хемингуэя, даже сам стал писать короткие новеллки. Увлекся школьной самодеятельностью, да так самозабвенно, что ему захотелось стать актером, хотя о своей внешности Джеймс был невысокого мнения: стыдился своих плохих зубов, нетренированного тела и толстой попы.
«Вот так жил себе и жил дурень дурнем. Ни черта не делал, воровал, дрался — вспоминать стыдно. А потом вдруг — щелк, меня будто переключили… и я увидел свет, огни, горизонт.
Открылась совсем другая жизнь — интересная, заманчивая, интригующая… Наверное, стоит благодарить за это мою бабушку. Она всегда повторяла: «Джеймс, дурнем быть легко, но скучно. А жизнь такая интересная». Вот так с ее легкой руки я и открыл новое пространство вокруг себя…» — говорил Франко в интервью журналу Loc Angeles Magazine.
Недолгое время проучившись на факультете английского языка и литературы в калифорнийском университете Лос-Анджелеса, Джеймс перешел на драматические курсы Роберта Корнеги из «Западного театра» и уже через год учебы стал активно сниматься в кино. На первые же деньги он вставил зубы, подтянул ягодицы и мышцы в фитнес-центре и обзавелся личным стилистом, который придумал ему в свое время и эффектно спутанные волосы и нарочито небрежный вид.
Стилист Эйвон Дарр любил повторять: «В тебе стоит подчеркивать фишку уличного паренька с опасным огоньком в глазах. Чернявую португальскую кровинку простака и богемную небрежность шведского еврея. Вместе это работает безотказно. Такой умненький парень со двора». Слова Эйвона Джеймс почему-то запомнил навсегда. Все его будущие девушки подтвердят это, но в разных интерпретациях. Например, француженка Жюльетт Бинош, с которой у Франко случился короткий роман, заявила: «Ты кажешься простолюдином, провинциалом, примитивным мужичком… Но это обманчивое первое впечатление. Стоит с тобой поговорить, потрогать тебя — и ты раскрываешься иначе: утонченный, умный, чувственный, способный свести с ума!»
В 1999 году Джеймс получил свою первую главную роль в сериале «Чудики и чокнутые», а в кино его дебютом стала комедия «Любой ценой», на съемках которой он влюбился в актрису Марлу Соколофф.
Роман оборвался внезапно, продлившись всего пять месяцев и две недели. Марле очень не понравилось, что Джеймс активно заигрывает практически со всеми симпатичными девушками, которые попадаются ему на глаза в кафе, на улице, в очереди, в студийной столовой. Он пытался было оправдаться: «Ты пойми, просто не могу выйти из состояния эйфории — еще вчера я был в тухлой дыре Порто-Альто, где красивую девушку днем с огнем не сыщешь, а здесь, в Голливуде, вон их сколько!» «Ну и подавись своими девушками», — бросила Марла и ушла от него. Боже, сколько он послал электронных писем, пытаясь вернуть ее! Не тогда ли был заложен первый камень в будущую виртуальную крепость, которую выстроит для себя Джеймс, спасаясь от одиночества?
Он писал Марле длиннющие письма: дескать, его интрижки ничего не стоят, это просто игра, кокетство, пустяки. Не стоит ли ей вернуться к нему? Марла отмалчивалась. А потом Джеймс получил «роль своей жизни» в телевизионном байопике 2001 года «Джеймс Дин» режиссера Марка Райделла и так погрузился в работу, что совсем отключился от бытовых забот и сердечных проблем. Он так сжился со своим героем, что, по собственному признанию, стал самим Дином — ходил, как он, поправляя непокорный чуб двумя пальцами левой руки, постоянно напевал диновское «там-там-там» и, самое опасное, пристрастился к быстрой езде, за что неоднократно штрафовался. Создав блистательный образ в кино и получив за это тонну престижных наград, начиная с «Золотого глобуса», Франко пополнил престижный список актеров категории А.
Далее последовали не менее успешные роли, участие в фильме «Человек-паук», куда поначалу он пробовался на центральную роль Питера Паркера, но затем попал в команду «главных злодеев» трилогии, сыграв Гарри Осборна, сына злобного Зеленого Гоблина Нормана Осборна — основного врага Паркера-паука. В знаменитой картине «Харви Милк» Гаса Ван Сента Джеймс затмил игрой самого Шона Пенна! Роберт Де Ниро лично отобрал Франко на роль собственного сына в триллере «Последнее дело Ламарки». А фильмы «127 часов» об отважном альпинисте и «Восстание планеты обезьян» стали хитами в американском прокате. В 2009 году журнал Premiere назвал Франко в числе 40 самых красивых мужчин Голливуда.
Теперь его именовали кинозвездой, у него появились деньги и возможности реализовать практически все свои мечты.
Джеймс активно погрузился в живопись — рисовал самозабвенно, порой ночами напролет: мужчин, курящих где-то на крыше небоскреба или на берегу вечернего океана, мужчин, прячущихся за высоко поднятыми воротниками на пустой ночной автобусной остановке.
Конечно, у Франко были подруги, в том числе роскошные красавицы модели, но продолжительных отношений не складывалось. Девушки всегда ждали от него конкретных услуг или материальных вливаний. Заморачиваться на долгую трудную любовь, вникать в его сложный внутренний мир им совсем не хотелось. Так что романы Джеймса продолжались недолго и заканчивались ничем, как, скажем, скоротечный роман с английской актрисой Софией Майлс.
Самой затяжной оказалась связь с актрисой Анной О’Рейли: целых пять лет! По словам Джеймса, девушке было трудно принять факт его постоянного отсутствия. То он снимается, то сдает экзамены в Йельский университет, а позже два года преподает и учится в Нью-Йорке. Пишет по ночам книги, под утро уединяется в мастерской на чердаке, в обед, если свободен, выходит с фотоаппаратом в город — ловить моменты. А в периоды депрессии или в отсутствие творческого вдохновения начинает пить. Разве удивительно, что Анна не видела для себя места в его жизни?
Самой необычной любовной историей оказалась его связь с писательницей Моной Симпсон, под руководством которой он писал свою дипломную работу по литературе при Калифорнийском университете Лос-Анджелеса. Творческий и сексуальный союз оказался столь плодотворным, что диплом был оценен наивысшим образом и Франко легко получил степень бакалавра по английскому языку и грант на продолжение обучения в Нью-Йорке по программе магистров литературы и в Школе искусств Тиш при Нью-Йоркском университете.
Сейчас его имя часто можно видеть в колонках светских новостей, среди сообщений о безобразном поведении — то он в пьяном виде бродил по ночному Нью-Йорку, то папарацци застали его после полуночи едва волочащим ноги на выходе из метро.
Джеймс признался, что в последнее время подсел на книжки Клайва Баркера и вот теперь поставил своей целью все же добраться до той самой последней станции подземки, где обитают каннибалы — праотцы города, которых Клайв описал в своем рассказе. Хочет поснимать их портреты, поговорить, а может, даже попробовать немного их зловещей стряпни.
Франко постоянно доводит до белого каления соседей, и те исправно подают на Джеймса жалобы в жилищный департамент за то, что он много мусорит, оставляя во дворе и подъездах горы мешков с пустыми бутылками, рваными бумажками и испорченной одеждой.
К тому же он плохо паркуется, занимая порой сразу три места. А еще постоянно шумит — то у него круглые сутки орет опера, то собираются компании подозрительных людей, которые пьют и танцуют до рассвета. Соседям кажется, что Франко, возможно, снимает у себя в квартире кино. 3 марта 2011 года Джеймс беспрецедентно оскандалился, появившись в качестве ведущего престижной церемонии «Оскара»… пьяным и обкуренным. Говорил невпопад, вращал будто стеклянными глазами, был скован и откровенно скучал.
За спектаклем его измененного состояния следила в прямом эфире не только Америка, но и весь мир. Журналисты клеймят его в прессе последними словами — иначе как укурок, алкаш, торчок, шиз и неуемный трахальщик не называют. Столь пренебрежительное отношение его расстраивает, но не напрягает: «Да, я разобран в хлам. Да, выпиваю… и да, ввязываюсь во всякие мерзости. Но при этом живу. Дышу, работаю по 20 часов в день, пишу книги, еще мечтаю встретить свою девчонку, сделать с ней ребенка. А еще я всегда исправно выношу остатки еды дворовой собаке Норе. Честное слово, я не совсем конченый тип». Не прекращает Джеймс и активную жизнь в социальных сетях. Очень гордится тем, что на днях помог девочке-подростку. 15-летняя Грета Паскуа написала ему через «Фейсбук*»: «Дорогой мистер Франко, меня только что бросил мой парень.
Мне очень плохо. Пожалуйста, помогите мне чем-то! Я знаю, что он ваш страстный фанат. Может, вы ему напишете, пригрозите? Ну что-нибудь в этом духе? И тогда он ко мне вернется...» Джеймс сделал лучше. Назначив девочке свидание у ее дома после уроков, Джеймс приехал, чтобы сделать с ней совместный снимок — щека к щеке и приобняв за плечи! Напоследок напутствовал: «Так, давай-ка быстренько выкладывай на «Фейсбук*», пошли ему и напиши: «На, сожри свое сердце! Мне и без тебя есть с кем время проводить!» Грета так и сделала. И что же? На сбежавшего было парня «любовное» фото произвело эффект разорвавшейся бомбы, и он немедленно вернулся к Грете. Журналисты вновь принялись донимать Франко расспросами и стыдить за «аморальное поведение». На что Джеймс отвечал так: «Тут, конечно, стоит задуматься: а нужен ли Грете парень, который хочет быть с нею рядом только из-за Джеймса Франко?
Впрочем, когда тебе всего 15, такие вопросы звучат глупо. Я рад, что помог. Главное, они помирились, а что там будет между ними дальше, зависит только от них».
В своих интервью он не рисуется, а честно признается:
— Мне предстоит пережить еще одно одинокое лето. Боже, сколько их уже у меня было! Но ведь ничего, жив пока. Держусь. Никто не отменял книжек и красок, никто не отменял виртуальные приключения — так что мне будет вполне сносно. Да, конечно, мне всего 35 лет, и рано еще петь себе отходную. Так что я не отчаиваюсь и каждую ночь, подбивая под себя подушку с одеялом в форме женского тела, засыпаю с надеждой, когда-нибудь — почему не завтра?
— встретить любовь и прекратить досаждать людям непристойным поведением. Простите меня, пожалуйста, это все издержки одиночества.
Подпишись на наш канал в Telegram