Эрос Рамазотти женился! Нет, это не журналистская утка, как поначалу дружно решили все близко знавшие итальянского певца. Это случилось на самом деле: 21 июня 2014 года всем известный завидный холостяк 51-летний Эрос Рамазотти в Миланском королевском дворце повел к алтарю очаровательную 26-летнюю Марику Пеллегринелли, чем, разумеется, разбил сердца многочисленных поклонниц по всему миру.
Долгие годы Эрос повторял, в том числе и публично, что никогда больше не совершит такую чудовищную глупость, как женитьба, — мол, с некоторых пор он не такой дурак. После развода с Мишель Хунцикер менеджер Рамазотти Бруно и личный ассистент Гаудетти лично подбирали боссу девушек в тех городах и странах, где тот оказывался на гастролях.
Они отлично знали, что Эрос предпочитает средиземноморский тип красоток с высокими, четко очерченными скулами, вызывающе торчащей грудью (не силиконовой!) и длинными загорелыми ногами. Все эти Викки, Сэнди, Паолы и Роуз, с надеждой садившиеся после обильного итальянского ужина в черный «Мерседес» певца, не могли рассчитывать ни на что, кроме ни к чему не обязывающего секса. Вереница девиц не иссякала, работая как хорошо отлаженный конвейер; и вдруг — стоп, остановка: Эрос встретил Марику Пеллегринелли! Внешне все то же самое, разве что брюнетка. Студентка и модель, впрочем, как и большинство всех этих девиц. Каким образом именно Марике удалось расколоть плотную скорлупу, в которой прятался настоящий Рамазотти, а не тот сладкоголосый леденец, которым он притворялся на публике?
Горячие итальянские черные глаза обманчивы, и то, что девушки часто принимали за романтическую печаль, как в случае с Рамазотти, на деле являлось непроходящей депрессией; а скорость и порывистость движений скрывали не страстность и огненный темперамент, а нервозность, раздражительность и усталость. Менеджеры Рамазотти прекрасно знали, что любимым отдыхом шефа давно уже является вовсе не романтическая поездка с возлюбленной на Мальдивы, а, например, шопинг. Да, самый прозаический шопинг, но только не в Италии. На родине он не в состоянии спокойно пройтись по магазинам — на него все пялятся, показывают пальцем, восторгаются и лезут за автографами. Послать подальше он не может — такой уж характер, и бедняга мнется, улыбается, подписывает, но при этом жутко в душе беснуется. Накупить ворох одежды, чтобы ни разу ее не надеть, — его любимое занятие и, как говорят психологи, тоже признак депрессии.
Рубашки, панамки, водолазки… И еще чемодан вещей для дочки.
Надо заметить, что сопровождать Эроса по магазинам — занятие не для слабонервных. Всюду дуют кондиционеры, и постоянно рискуешь подхватить простуду, а ждать босса приходится часами; и только такие бывалые крепыши, как Бруно и Гаудетти, могут выдержать это; к тому же скучно и однообразно, ведь Рамазотти навещает практически магазины только одной торговой сети — повседневной американской одежды Abercrombie. Здесь продают качественную, но совершенно безликую одежду, специально созданную для того, чтобы клиент мог слиться с толпой, то есть для знаменитостей. И вот всему этому пришел конец.
Теперь Марика сопровождает Эроса по магазинам, и можно побиться об заклад, что Abercrombie они обходят далеко стороной. Зато в окружении Рамазотти все уже знают, что певец стал заказывать отели исключительно с индивидуальным спортивным залом, а ведь он всегда люто ненавидел тренажеры и обычно боролся с собой на беговой дорожке не больше двух-трех минут. (Побеждала, конечно, лень!) Теперь он переживает из-за своего выпирающего брюшка, носит только черные майки и, чертыхаясь, упорно крутит перед концертом педали на велотренажере. Раньше после его выступления они всей компанией в любой точке мира заваливались в итальянский ресторан, предпочтительно тосканский; если итальянец не закончит день красным вином, прошюттой, моцареллой и пастой, а в случае Эроса еще и тунцом — день прожит зря.
После появления в его жизни молодой стройной Марики босс даже в вине считает калории.
— Слушай, Эрос, ты нарочно выбрал в качестве второй жены женщину, сделанную словно под копирку первой?
Такой вопрос певцу можно было задать разве что с пьяных глаз. Рамазотти вздрогнул, словно его внезапно ударили, и стал похож на готовящуюся к прыжку собаку, которую вдруг спустили с привязи. Решив во что бы то ни стало потушить гневный пожар в его глазах, Бруно прикинулся овечкой:
— Нет, правда, а где вы познакомились, Эрос? Она знала, кто ты?
Рамазотти вздохнул и по привычке надолго замолчал. Торопить его в таких случаях не нужно, немного терпения — и он сам все выложит. Бруно намекал на то, что Рамазотти предпочитает женщин, не ведающих, что он знаменитый певец, поэтому самые светлые минуты ему доставлял флирт с официантками и продавщицами.
До тех пор пока кто-нибудь не объяснял им, что это сам Эрос Рамазотти. Если эта информация не помогала, Рамазотти шутливо добавлял:
— Я — сам Эрос…
Многие уверены, что это псевдоним, однако это его настоящее имя. Матушка Рафаэла, скромная неприметная домохозяйка с римской окраины, еще в юности вбила себе в голову, что даст сыну имя греческого бога любви и тем самым обеспечит ему везение в этой непростой жизненной сфере. Говорят, синьоре Рамазотти пришлось сначала перейти на крик, чтобы убедить местного священника окрестить мальчика Эросом, ну а потом стало даже попахивать дракой.
Священник громко вопил на весь двор, что синьора собирается дать первенцу неприличное, просто аморальное имя. Сбежались соседки, дети и собаки, как всегда случается в итальянских дворах, началась всеобщая перебранка, поднялся крик, гам. Самое удивительное, что Рафаэле удалось настоять на своем. За всю ее жизнь это оказался единственный спор, который она выиграла, муж-то ее был домашним тираном и требовал, чтобы жена почаще притворялась немой.
Ясно, что многообещающее имя принесло мальчику одни неприятности и насмешки, начиная с младших классов школы. Эрос Рамазотти, как нарочно, оказался упертым однолюбом и откровенно говорил про себя, что влюбляется так, словно увязает в болоте, и ему лет десять требуется, чтобы оттуда выбраться. В том числе это означает, что его отношения с Марикой Пеллегринелли случились всерьез и надолго, как всерьез и надолго оказались и отношения с предыдущей женой Мишель Хунцикер, в которых он запутался, как в колючей проволоке, по его собственному выражению.
К моменту знакомства с Мишель Рамазотти никак нельзя было назвать невинным мальчиком: в 1994 году ему стукнул 31 год, и он уже был самой яркой звездой не только итальянской, но и европейской эстрады.
Эрос даже успел выпустить один из самых успешных своих альбомов Tutte Storie, шесть миллионов копий которого было продано по всему миру! Позади была и престижнейшая награда MTV Еurope Music Awards в Берлине, и Эрос начал готовиться к дуэтам с такими мировыми знаменитостями, как Тина Тернер и Джо Кокер. Совершенно особенный высокий носовой голос Рамазотти в Италии знали все, и он давно уже не мог прогуливаться по улицам и заходить в магазины, как простой смертный, — за ним сразу же увязывалась толпа, ведь лицо Эроса смотрело с огромных афиш на каждой улице, его выступлениями были полны радиопередачи и телепрограммы.
Впрочем, Рамазотти тогда уже несколько подозрительно относился к женщинам, потому что количество жаждущих его внимания синьорит увеличивалось пропорционально растущей известности. А он, несмотря на успех, был по-прежнему робкий, стеснительный, неуверенный в себе, и чтобы завязать отношения с женщиной, Эросу было важно убедиться, что ее интересует он сам.
В тот судьбоносный день Рамазотти случайно забрел на дискотеку Пинета Маритима в Милане — городе, где он давно обосновался, — и замер: в самом центре танцпола одиноко кружилась она — совсем юная, почти девочка, очень сексуальная блондинка в коротком платье, с наполовину оголенной грудью, большой, упругой и, несомненно, настоящей, запомнились ее суженные темные глаза и очень яркие пухлые губы, пчелы, наверное, спутали бы их с ароматным цветком и впились смертельным поцелуем.
Невинность, наглость, вызов, трогательность — все собралось в образе танцующей девушки. Это место было зарезервировано для vip-персон, и к ней уже направлялся охранник, чтобы прогнать. Рамазотти возмутился и заявил охраннику, что девушка с ним.
Незнакомка взглянула на него с улыбкой и возразила:
— Я сама по себе. А ты кто такой?
Теперь Рамазотти уверен, что тогда она слукавила — едва ли Мишель Хунцикер могла его не узнать, разве что была очень пьяна, да вроде бы нет... Потом Эрос надолго потерял Мишель из виду и вдруг неожиданно встретил на телестудии — она явилась сниматься для рекламы нижнего белья. И Эрос, словно загипнотизированный, потащился за ней по длинным коридорам — вместо того чтобы спасаться бегством... Подсматривал в приоткрытую дверь, ну прямо как зеленый пацан, между прочим! Хотя можно было не трудиться: прозрачный летний сарафан Мишель открывал взгляду гораздо больше, нежели рекламируемое нижнее белье. Стеснительностью Мишель, судя по всему, не страдала и деловито переодевалась прямо перед операторами, редакторами, режиссерами и звуковиками — ей было на всех плевать. Рамазотти впервые почувствовал, что при взгляде на женщину у него вспотели руки и тело охватил пожар.
Однако Мишель заставила его помучиться еще около месяца, лениво отвечая на настойчивые телефонные звонки.
Наконец они встретились, и понеслось...
Сначала все было сказочно: многочасовой секс и доверительные беседы, когда люди еще «принюхиваются» друг к другу. Эрос рассказал, как с семи лет всякую свободную минуту уже играл на гитаре, до того отец научил его играть ножами на бокалах — мать Эроса просто сходила с ума, заслышав эти звуки. Отец ведь и сам мечтал стать певцом, даже участвовал в фестивале в Кантаджиро, но проиграл. Собственно, именно отец устроил Эросу прослушивание у нужных людей, но мальчик не произвел на них никакого впечатления: пел вяло, держался скованно, стоял перед комиссией эдаким пугалом в яркой дешевой куртке из искусственной кожи.
Отец бесновался за кулисами, и когда Эрос замямлил куплет особенно неуверенно, густой и сочный отцовский баритон раздраженно запел с ним дуэтом, так что комиссия покатилась со смеху. Телефонного звонка от продюсера, отбиравшего юные таланты на конкурс, ждали совершенно напрасно, в квартире витало уныние, Эрос всеми фибрами души чувствовал презрение родителя. Напряжение разрядилось тем, что они на пару с отцом вдруг сели и написали забавную песню «Ждать звонка, которого никогда не будет».
В общем, поначалу судьба была категорически против того, чтобы Эрос стал певцом: в консерваторию его не приняли, и целых два года он маялся на бухгалтерских курсах: занятия прогуливал, шлялся с гитарой по улицам и что-то тихо бренчал.
Ну а потом прорвало. Три раза подряд благодаря железной настойчивости отца он участвовал в песенных фестивалях Сан-Ремо и в 1986 году наконец исполнил свой самый удачный сингл Adesso tu — с которым выиграл конкурс.
…Все это Мишель вытащила из Эроса почти силком; он и по сей день ненавидит вспоминать то отвратительное время. В нем вопреки мнению большинства не было решительно ничего сентиментального или романтического. Жесткие пронырливые продюсеры делали на них, молодых, зеленых новичках, бабки, сталкивали лбами, однажды накануне выступления Эросу подсыпали что-то в кофе, так что во рту будто образовалась каша, а язык прилипал к гортани.
Публика его осмеяла, и Рамазотти покинул сцену как побитая собачонка.
— Но как ты достиг славы? — удивлялась Мишель. — Разве не вгрызаются зубами, чтобы ее добиться?
Лично Рамазотти ни во что не вгрызался и вовсе о славе не мечтал. Ему просто не хотелось расставаться с гитарой и нравилось сочинять и исполнять свои песни. Если бы он навсегда остался камерным певцом, выступал по клубам или кабаре, его это вполне устроило бы, никаких звездных понтов у него нет. В общем, просто подфартило — его заметили нужные люди и поняли, что на парне можно заработать. Когда вышел его третий альбом In certi momenti и последовало девятимесячное гастрольное турне по Европе, Эрос наконец осознал: все изменилось. Его имя фанаты стали писать на заборах, радиоредакторы передавали мешки писем от поклонниц, телефон разрывался, родителей достали журналисты, выпытывая про каждый его шаг.
А бывало, и колеса машины прокалывали; пока он разбирается что к чему и чешет затылок, вокруг уже галдит толпа хохочущих девчонок-фанаток.
Мишель полюбопытствовала, велик ли список его любовных побед? Оказалось, вовсе нет. У Эроса и было-то всего две серьезные подружки — Роза и Донателла, он и жениться сразу хотел, да не сложилось...
— Вот и думаю теперь, возможны ли с тобой серьезные отношения...
Это было сказано Мишель примерно на второй встрече.
Сложно назвать знающим жизнь или сколько-нибудь разбирающимся в людях парня, который, глядя в быстрые насмешливые глаза Мишель, способен предположить возможность серьезных отношений.
Тем более что с самого начала она плела про себя небылицы. Моложе Эроса на 14 лет, она родилась в Швейцарии, а в Милан перебралась уже с матерью и отчимом. Чего только не придумывала Мишель про своего отца, с которым мать развелась, когда девочке было только пять. Он-де знаменитый живописец, его картины украшают галереи в Цюрихе и Женеве. Потом оказалось, что папа — всего лишь менеджер в каком-то женевском отеле. Сама Мишель еле-еле окончила школу, зато уже в 15 лет выиграла конкурс красоты, и ей предложили рекламировать такие бренды, как Armani, Rocco Barocco, La Perla, Colmar, Fuerte Ventura. Что она и делала вплоть до встречи с Рамазотти.
Когда несколько лет спустя Рамазотти придется рассказывать своему психотерапевту, как, собственно, Мишель довела его до ручки, фактически до психоза, доктор предложил вспомнить, когда прозвенел самый первый звоночек.
Они с Мишель уже жили вместе в его большой миланской квартире, и Эрос обожал ее, мирился с вечным бардаком, с оглушительными звуками джаза, наполнявшими дом днем и ночью — джаз «поднимал дух» Мишель и услаждал чувства, ему же резал барабанные перепонки. После какой-то дурацкой ссоры он выскочил из дома покататься и успокоиться, долго выбирал в гараже машину, как выбирают жеребца, и почему-то сел тогда в «Шевроле». Остыв, подошел к двери и услышал громкий разговор Мишель с матерью: — Если Эрос ко мне не вернется, как я попаду на обложку «Вог»?
Для этой девчонки он был просто транспортным средством; ему понять бы это уже тогда, но он пропустил о многом говорящую фразу мимо ушей.
Когда об их романе уже вовсю станет писать пресса, скажут, что девушка Рамазотти Мишель Хунцикер — известная телеведущая, и никто не вспомнит, что это он протолкнул ее на телевидение. А когда она заявила, что хочет еще и танцовщицей стать, именно Рамазотти оплатил ей все расходы за хореографическую школу и услуги частного педагога Сусанны Бельтрами.
Но это все чепуха, цветочки, разве любой мужчина не сделал бы для своей любимой все, только бы она была счастлива? Эросу казалось, что Мишель тоже хочет его осчастливить. Как? Она ведь отказалась делать аборт и настояла на том, чтобы оставить его ребенка, хотя все ее подруги твердили, что она ненормальная — в таком юном возрасте связать себя ребенком!
Аврора появилась на свет 5 декабря 1996 года, и Эрос без преувеличения чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.
Возвращаясь домой из частного роддома, где рожала Мишель, он распевал во весь голос, так что у собора Дуомо его даже остановила полиция, и вокруг, несмотря на поздний час, стали собираться люди. Возможно, импровизированный концерт на миланской площади перед собором вообще был лучшим в его жизни, тем более что слова песен он прямо на ходу брал из своего сердца, и все они были о любви к Мишель и новорожденной дочери.
…— Но такую мать надо поискать! — этот отчаянный крик души вырвется у Эроса спустя несколько лет, уже на приеме у психотерапевта.
Неужели он и впрямь думал, что его избалованная красотка все бросит и начнет играть в дочки-матери?
А телевидение? А танцы? А дискотеки? А просто гости, наконец, нельзя же совсем одичать в ее годы? И как рано уйти домой, когда веселье после полуночи только начинается? Богемная миланская среда— сплошь люди ночные. У них с Эросом разве нет денег на няньку? На добродушную толстую итальянскую матрону, которая и будет заниматься ребенком? Однако тут сын своих родителей синьор Рамазотти встал в позу и отрезал: нянька пусть приходит только три раза в неделю, когда Мишель работает, все остальное время у малышки должна быть мать! И названивал по десять раз за вечер изо всех городов и стран и со всех концертных площадок — узнавал, как там дела у жены и дочери.
Эрос расскажет доктору, как однажды он ввалился в девять утра домой с очередных гастролей и, думая, что Мишель и Аврора спят, принялся доставать из чемодана подарки, чтобы разложить на постели.
Однако ни жены, ни дочери дома не оказалось... Зато раздался телефонный звонок подруги Мишель — Адрианы. Смущенная скороговорка, ничего не разберешь. Что? Где ребенок? У нее в ванной? Как он там оказался? А Мишель где?..
Выяснилось, что Мишель приехала на вечеринку, захватив с собой сверток с Авророй, и забыла его в ванной; уехала одна, а орущая малышка осталась; все были пьяны, и вопли девочки достигли ушей хозяев только к утру. В тот день Мишель увидела своего мужа совершенно изменившимся — перед ней стоял человек, которого она раньше не знала, и он был страшен: лицо почернело от гнева, губы тряслись; не говоря ни слова, он врезал ей прямо по физиономии.
— Ну а зачем тебе тогда понадобилось жениться на Мишель?
— этот вопрос задавали Рамазотти все, кто был в курсе происходящего.
Как зачем? Он ведь любил Мишель, не мог спокойно смотреть, как она своими полными яркими губками тянет по утрам апельсиновый сок; не мог без волнения видеть, с какой кошачьей грацией откидывает назад волосы, крутясь перед зеркалом в прихожей; не мог жить без ее круглой упругой попки, наконец!
Их свадьбу, состоявшуюся осенью 1998 года, назвали самой красивой и романтичной в Италии. За те четыре года, что прожили вместе, Рамазотти осыпал Мишель дорогими украшениями, нарядами, машинами и путешествиями, наученный горьким опытом, содержал нянек и штат прислуги.
Все это в конечном счете он делал для того, чтобы купить себе любовь и верность жены. Может, он мало заплатил? Ведь в какой-то момент началось нечто невообразимое…
Для начала со счета певца начали пропадать деньги, да не просто мелочь, а тысячи долларов испарялись неизвестно куда. Первая банальная мысль Эроса — жена транжирит — не убедила, ведь такие шальные суммы исчезали ежемесячно! Он перерыл все шкафы и закрома Мишель, да, некрасиво, но что делать? Ни новых шиншилловых шуб, ни бриллиантов с орех величиной не обнаружилось. В гараже машины все те же; родители жены живут в той же просторной квартире на виа де Рома, то есть дворец им Мишель не купила.
На все его вопросы она невинно пожимала плечами и говорила, что наверняка его грабят собственные менеджеры и хорошо бы выгнать взашей этих приклеившихся к нему паяцев — Бруно и Гаудетти (Мишель их терпеть не могла.) За ту неделю, что Эрос в перерыве между гастролями провел дома с семьей, Мишель вроде бы ему радовалась, и все выглядело неплохо. С утра супруги отправлялись на прогулку, как самая обычная семья, нарядная малышка на руках у счастливого отца… Поцелуи, нежности, планы, обещания…
Но что стало происходить потом? Через некоторое время буквально в одночасье Мишель накрыла непонятная черная депрессия, на нее стали накатывать необъяснимые приступы паники. Сама она объясняла это тем, что недавно — осенью 2001 года — умер ее родной отец, однако Эрос не очень верил в такие объяснения — Мишель никогда не была близка с отцом, едва ли дело в этом.
Обычно в жене энергия била ключом, и она вела себя как заводная юла — носилась, работала, снималась, танцевала; ее громкий смех наполнял весь дом гулом и звоном; видеть свою жизнерадостную Мишель понурой, молчаливой, в бессменном спортивном костюме Эросу было дико. Честное слово, он хотел бросить к черту сцену и быть рядом с женой; но работа, работа… Почему все так совпало и наложилось? Совсем недавно Рамазотти основал продюсерскую компанию Radiorama, новое детище требовало колоссального времени и внимания. Только что вышел восьмой альбом Stilelibero — и уже по дням и минутам расписано предстоящее международное турне. Как назло, совсем нет свободного времени, три телефона беспрерывно трезвонят, и голова плавится от нескончаемых «надо».
Инеке, мать Мишель, всячески успокаивала зятя, заверяя, что с проблемой справятся сами. Она крутилась вокруг Мишель, нашла ей каких-то «правильных докторов», те якобы клялись: еще денек-другой — и жена Эроса придет в норму…
Однажды после концерта в Гамбурге Эрос вместе с Бруно, Гаудетти и еще какими-то людьми, по обыкновению, сидели в итальянском ресторане, когда ему на почту вдруг пришло короткое и очень странное письмо от отчима Мишель, Роберто Симиоли: «Не будь ослом. Марко Сконфьенца». Эрос замер с бокалом вина в руках, а потом показал письмо Бруно. Тот ухмыльнулся:
— Делов-то... А ты: «Депрессия, болезнь!» Ну в самом деле, какой же он осел!
Все мерзко, банально и пошло. Кто такой этот Сконфьенца? Не все ли равно? Да нет, конечно же не все равно! Продюсеры чуть ли не на коленях стояли, умоляя Рамазотти не прерывать турне. И, спрятав голову в песок, он для начала нанял частного сыщика, чтобы тот следил за супругой. Оказалось, Марко Сконфьенца — какой-то там спортсмен, уже около года тайком встречается с его Мишель. Так что же выходит, этого своего любовника она так роскошно содержит на деньги Рамазотти? Странно, потому что у Мишель стойкое отвращение тратить деньги на кого-нибудь, кроме себя. Вскоре выяснились новые подробности. Этот Сконфьенца — сын докторши-психотерапевта Джулии Бергеллы, у которой сейчас Мишель лечится от депрессии.
В какой-то из суматошных дней, когда все валилось из рук, заклинивало аппаратуру, отравился второй гитарист, да и все прочее складывалось в том же духе, в Барселону, где предстояло выступать Эросу, примчался тесть — отчим Мишель Роберто Симиоли.
Красивый пожилой итальянец в очках в тонкой оправе, с живописным шарфом на шее, обычно невозмутимый и сдержанный, был перевозбужден, взволнован, у него дрожали руки. Историю, которую он поведал Эросу, напоминала триллер.
…Жена Роберто — Инеке в свое время нашла своей дочери некую целительницу, чтобы та избавила Мишель от кисты яичника. Целительница, она же якобы и психотерапевт Джулия Бергелла стала лечить Мишель «энергетикой», а потом предложила повысить общий уровень духовной энергии, что непременно повлечет за собой удачливость в делах, творчестве, бизнесе и прочее.
Заодно Джулия обрабатывала и мать Мишель, тоже ей что-то там повышая и улучшая. Роберто забеспокоился, когда у него со счета (он был крупным финансовым аналитиком) стали пропадать приличные суммы денег. Тут Рамазотти навострил уши. Что же оказалось? Эта Джулия возглавляла секту «Воины света» и постепенно втянула туда и Инеке, и Мишель. Как и всякая другая, эта секта, подобно саранче, опустошала кошельки своих клиентов. Ясное дело, такую добычу, как жену самого Эроса Рамазотти, великая гуру Джулия выпустить из рук не могла и задействовала «тяжелую артиллерию» — своего сына Марко, профессионального обольстителя. Говорят, что совсем мальчишкой он работал мальчиком по вызову. Словом, Марко сумел вскружить голову Мишель и даже втереться в доверие к маленькой Авроре.
— Чем они там занимаются, в этой секте? — спросил потрясенный Рамазотти.
— Поют какие-то мантры, молятся, гуру снимает с них негативную энергию, гипноз эта шельма тоже, говорят, применяет. Там их, оказывается, приличная группа собралась. Все сплошь знаменитости, между прочим, как Инеке мне призналась. Так вот, депрессия у твоей Мишель началась в результате этого безобразия, я в этом уверен! Лучший способ кем-то управлять — это его лечить.
Рамазотти беспомощно раскачивался на стуле и машинально перекладывал приборы на столе с места на место. К еде он не притронулся, в голове было пусто.
— Что вы собираетесь делать? — наконец спросил он тестя.
— Я? Разводиться! — рявкнул Роберто и залпом выпил бокал вина. — И тебе того же желаю, друг! Ты не знаешь эту семейку! Твоя курва изменяла тебе направо и налево, о чем жалеть! Две эти фурии — Инеке и Мишель — теперь, видишь ли, отпихнули меня, я им стал не нужен! Даже Авроре запретили со мной видеться! А все потому, что я вывел их мошенницу-целительницу на чистую воду и закрыл для них свой кошелек. Ведь Инеке и меня пыталась вовлечь в секту!
Всякий знает, каково это, когда разваливается семейная жизнь; когда все пространство между двумя людьми, как зарницами, полыхает взаимными обвинениями, претензиями, ненавистью, угрозами. Все-таки Эрос любил Мишель. Сначала он требовал, чтобы жена порвала с сектой, матерью, любовником; умолял взять Аврору и переехать в Америку. Но все оказалось напрасно, Мишель непрерывно, как зомби, повторяла какую-то чушь: дескать, Джулия — посланница свыше и несет добро.
Если Мишель оттолкнет ее, то серьезно заболеет. В конце концов доведенный до белого каления упрямством и глупостью супруги, Эрос несколько раз побил ее; увы, это правда. Мишель кусалась, рычала и отбивалась, вопила, что ненавидит его и всегда ненавидела, что за все его оскорбления Джулия на расстоянии лишит Эроса мужской силы, впредь он будет только позориться с женщинами… Просто греческая трагедия! Или комедия...
Если их свадьба гремела на всех новостных каналах и в глянцевых журналах, то развод супруги Рамазотти постарались сделать как можно более тихим. Эрос пообещал не разглашать подробности их истории, но Мишель должна отдать ему дочь. В ответ бывшая жена пригрозила: если он будет требовать Аврору, она испортит ему репутацию, рассказав миру, что он ее бил.
И тут Роберто Симиоли, бывший отчим Мишель, подсказал, как можно окончательно похоронить репутацию самой Мишель и заткнуть ей рот. Фактами, которые все эти годы Симиоли благородно утаивал от Рамазотти.
Зачем Мишель непременно понадобилось рожать Аврору? Да потому что в 16 лет она уже сделала аборт от известного актера Марко Педалини, и врачи попросту запретили делать второй. Потом она была помолвлена с 70-летним бароном, польстившись на его деньги, но тот внезапно умер. Оказалось, она та еще штучка, эта Мишель! На телевидении, куда устроил ее Рамазотти, девица не пропустила ни одного выгодного любовника. А как удобен оказался вечно отсутствующий муж!
Сбылась заветная мечта девушки — выйти за «капитана дальнего плавания», к тому же богатого и знаменитого. Как ни хотелось Рамазотти думать, что отчим Мишель попросту все придумал, чтобы облить падчерицу грязью, но, увы, все это оказалось правдой... В 2006 году Симиоли выпустил книгу La Verita Nascosta, в которой все это повторил, подтвердив документами и фотографиями. Какое-то время спустя Рамазотти узнал, что Мишель подала на Симиоли в суд за клевету, но едва ли ей удастся выиграть процесс. Впрочем, Рамазотти не хочет больше ничего слышать о бывшей жене.
Отсудить дочь Эросу не удалось. Самое большее, что ему позволили, — видеться с Авророй на каникулах и в праздники. И никто не может его упрекнуть, что он был плохим отцом. По сей день — а сейчас Авроре восемнадцать — Рамазотти проводит с ней все ее каникулы, возит по миру, по самым интересным местам, посвящает ей песни и пишет трогательные письма.
Ежедневно звонит дочери изо всех точек земного шара, при этом никто вокруг до последнего времени не сомневался, что он разговаривает со своей девушкой.
— Ты меня любишь? Сильно-пресильно? Нет, правда, любишь? Что еще тебе привезти? Обязательно позвони мне перед сном!
Сидящие рядом поклонницы разочарованно вздыхали, а верные менеджеры Бруно и Гаудетти прятали улыбки, но босса не сдавали.
Первые годы после развода личная жизнь Рамазотти была столь плачевной, что пришлось обратиться к психотерапевту. Причиной стали страх и неуверенность в себе, которые посеяла в Эросе Мишель.
Но постепенно дела стали налаживаться, появились и женщины, но он пускал их в свою жизнь самое большее на одну ночь, поклявшись себе, что женитьба — это то, чего с ним никогда больше не приключится.
В 2009 году на сцене музыкального фестиваля Wind Music Awards Рамазотти должна была вручать приз сама Моника Беллуччи, но произошла какая-то накладка, и на сцену вышла высокая стройная красавица брюнетка с зелеными глазами и пышной грудью. Это была модель и начинающая актриса — она уже дебютировала в телепроекте Markette — Марика Пеллегринелли. Потрясенный ее красотой и обаянием, Рамазотти потом признался, что своей яркой, вызывающей сексуальностью она напоминает ему бывшую жену Мишель Хунцикер. Кто знает, возможно, этой причины было достаточно, чтобы они начали встречаться...
Близких Рамазотти, правда, немного беспокоит то, что новый роман удивительно напоминает отношения с Мишель: и тем, что Рамазотти немедленно стал помогать девушке пробиться на телевидение и в кино, и тем, что в 2012 году Марика, подобно Мишель, решила осчастливить своего бойфренда дочерью Рафаэллой, и даже тем, что Эрос женился на матери своего ребенка только пару лет спустя. Остается надеяться, что все эти совпадения случайны и новая семья Рамазотти будет похожа на все счастливые семьи, которые, как известно, счастливы одинаково…
Подпишись на наш канал в Telegram