Об уходе из группы SEREBRO я впервые всем сообщила 14 февраля на концерте в честь Дня Святого Валентина: «Я женщина и в будущем хочу много детей, поэтому заканчиваю свою карьеру». Журналисты решили, что уже есть человек, с которым я собираюсь реализовать эти грандиозные планы. Но тем же вечером случилось только первое свидание с моим будущим мужем…
В столицу я приехала 17-летней, нецелованной и наивной девочкой... И всерьез собиралась тут «навеки поселиться» — волокла кучу баулов, в которые утрамбовала всю свою жизнь в Кургане, вплоть до семейного альбома… А следующие три дня я рыдала в подушку и повторяла себе только одно: «Москва слезам не верит! Соберись, не жалей себя!» Это произошло после победы на конкурсе патриотической песни в храме Христа Спасителя, где я представляла родной Курган и неожиданно для себя получила Гран-при, признание и микрофон в подарок.
В мероприятии участвовали победители из 90 областей со всей России — можете себе представить мои чувства...
Тогда же за кулисами ко мне подошел пожилой мужчина и внезапно начал читать стихи. Особой любви к поэзии я не испытывала и слушала только из уважения к возрасту… Тем временем он переключился на свою биографию: оказалось, передо мной поэт-песенник, который получает награды на «Песне года». В финале мужчина достал обгрызенный карандаш и протянул мне свой номер на затертом листочке со словами: «Хочу быть твоим продюсером!» Так что возвращалась я с конкурса домой полная радужных надежд: «Вот оно как бывает!»
Правда, долго ему не звонила — сомневалась. Понимала, что может крыться за такими обещаниями... Но и свой шанс упустить боялась! Пела я с детского сада, потом занималась на скрипке — родители делали все, чтобы развивать мои способности… В нашем маленьком и добром городке меня ценили: с любимой подругой Женей Сотниковой (ныне мировой оперной певицей) мы в свои 14 лет были популярны. И уже тогда решили выступать вместе. Сами себе придумывали и шили костюмы — фасоны подглядывали у звезд по телевизору. Ежедневно мы с Женей дарили нашим слушателям свои песни, объезжая с выступлениями не только Курган, но и соседние города. Участвовали в днях города и других праздниках. И верили, что талантом можно всего добиться. А насчет столичного «продюсера» я, конечно, посоветовалась с родителями.
Услышала: «Твоя жизнь, сама решай». Окончательный ответ дала мне вышеупомянутая «Песня года». Я смотрела программу и действительно увидела того самого поэта: стоит в телевизоре с грамотой и все мне этим гарантирует… Тут уж и родители согласились ему позвонить. «Высылайте девочку, я поселю ее в общежитии и сделаю звездой», — заверил он.
Я продаю свой супермикрофон и на эти деньги еду покорять Москву. Однако на вокзале меня никто не встречает. И трубку «продюсер» не берет. Сдаю свои гигантские баулы в камеру хранения, еду на окраину Москвы по указанному в смятой бумажке адресу.
Восемь утра, звоню в дверь… И явно застаю «продюсера» врасплох: взлохмаченный человек в трениках, с похмельно дрожащими руками и огрызком того самого карандаша за ухом производит уже совсем не парадное впечатление...
«Прости, вылетело из головы — у меня сейчас бракоразводный процесс… Для начала поселим тебя в отель». Уже на улице я поразилась его куртке с ржавыми кнопками, да и сам он показался мне каким-то «проржавелым»...
Мы проходим пару улиц и оформляем меня в ближайшей гостинице. «Устраивайся, я скоро вернусь», — и он оставляет меня одну. От этой странной встречи и так в горле стоит ком, а тут еще в мой номер заглядывает женщина с регистрации: «Девочка, милая, беги! Этот человек постоянно привозит сюда подростков и делает с ними нехорошие вещи… Давай позвоню твоим родителям или мы с мужем отвезем тебя на вокзал...» Мир рухнул!
В тот день я попросила перевести меня в другое крыло отеля, а «продюсеру» передать, будто съехала. Охранники обещали не пускать поэта в отель, а женщина позвонила ему и пригрозила милицией. Вспоминаю ее с благодарностью. Если бы не она, страшно подумать, как все могло сложиться…
Три дня я заливалась слезами, не вставая с постели. Была не в силах даже позвонить семье и сказать, что жива-здорова: боялась — разревусь в трубку, еще их расстрою…
Мне было очень стыдно сказать маме о своей ошибке — лучшая подруга Женя передавала родителям, что у меня все хорошо, я вся в работе... Кстати, этот «проржавелый» старик не давал мне покоя еще долго: преследовал звонками, пытался угрожать своим скрипучим голосом… Пришлось даже сменить номер.
Когда уже стала как певица участвовать в «Песне года», каждый раз выискивала глазами этого маньяка, но, видимо, его туда больше не звали…
Через несколько дней пребывания в Москве я наконец взяла себя в руки и решила: раз так «удачно» здесь оказалась, похожу по университетам, посмотрю, куда лучше летом поступать... И тут увидела по телевизору рекламу кастинга «Фабрики звезд». Конечно, после первой неудачи я уже не верила, что в Москве вообще можно куда-то попасть с улицы. Просто интересно было посмотреть, как происходят такие кастинги. Максим Фадеев мне потом признался, что не все члены жюри собирались меня брать: «Слишком наивной им показалась: поешь хорошо, но чересчур «Алёнушка». А мне ты понравилась. Тем более землячка — я тоже из Кургана».
Только тут на радостях я позвонила родителям — в три ночи: «Меня взяли на «Фабрику звезд»!» — «Молодец, доченька, но сейчас мы спим — звони утром…»
— На этом проекте ты встретила не только своего будущего продюсера Макса Фадеева, но и первого мужа… Расскажи, как все начиналось.
— Вообще моя жизнь очень четко делится на периоды до и после «Фабрики звезд». На проекте нас с самого начала настраивали забыть о личной жизни: «Ребята, все изменится, уедете в гастрольный тур, и вашим близким придется непросто». Многие тогда действительно потеряли свою любовь... А когда влюбилась я, это уже не понравилось Максиму Фадееву…
Мои чувства только зарождались на проекте, отношения начались уже в гастрольном туре.
А на «Фабрике» голова была забита совсем другим… В первую же неделю меня «номинировали» на выбывание. Нас нежно называли «мясом» — тех, кому еженедельно приходилось покидать проект. И я была рекордсменом по количеству выдвижений: режиссеры считали меня слишком наивной и не скандальной, а значит, неинтересной для картинки. Только голосование зрителей и участников решало мою судьбу. Первые спасали много раз, а ребята перед концертом подходили и обещали, что будут голосовать за меня.
Я благодарна учителям, которые все три месяца с нами нянчились, но имелась и обратная сторона. Нас держали в постоянном напряжении, критиковали. По неопытности мы все принимали очень близко к сердцу. Рыдали, обижались… Нервы были на пределе, и свой стресс мы постоянно «зажевывали».
А я после неудачной авантюры с поэтом-песенником вообще по три плитки шоколада в день съедала. И Фадеев посадил меня на диету: «Чтобы похудела к пятничному концерту». Конечно, никто за моим рационом не следил, и я, глупенькая, попросту перестала есть. Три дня даже воду не пила. Схуднуть-то схуднула, но встать в пятницу с кровати не могла. А мне вечером с Витасом выступать… Обычно перед концертом мы могли заказать себе еду — голосовали за конкретный ресторан. В тот день ребята выбрали Макдоналдс. Я мужественно отказалась, попросила только: «Привезите мне каких-нибудь фруктов, чтобы появились силы». Про мою просьбу забыли. И ребята стали меня жалеть: «Попробуй кусочек!» Не выдержала, проглотила гамбургер, и меня скрутило — подозрение на заворот кишок. Привели в чувство только к вечеру. Выступила. Больше диетами я не занималась...
В своем маленьком коллективе, будучи закрытыми от окружающего мира, мы очень сдружились.
До сих пор со многими «фабрикантами» у меня крепкие отношения. Думаю, это навсегда. Я безумно рада за победителя нашей «Фабрики» — Полину Гагарину. Ее полюбила не только вся страна, но и я с первых дней.
На проекте мы варились в собственном соку, а когда вышли на белый свет — на наши неокрепшие головы обрушилась слава. «Фабрику» по нескольку раз в день показывали по Первому каналу… И меня все узнавали. Когда постоянно слышишь от прохожих: «Ты самая талантливая, мы голосовали за тебя!» — уже сама начинаешь в это верить. Меня накрыла звездная болезнь: это отражалось на походке, манере говорить, общении с людьми… Я перестала читать письма зрителей, которыми меня завалили, — нераспечатанными пересылала их родителям, пока мама меня не пристыдила: «Лена, люди душу вкладывали, а ты…»
Родители с сестрой около года меня терпели, а потом осадили: «Знала бы ты, как отвратительно себя ведешь!» И я протрезвела, но мне до сих пор за себя тогдашнюю стыдно.
— А как начались ваши отношения с «фабрикантом» Алексеем Семеновым?
— Еще на втором туре кастинга ко мне подошел Леша: «Можно позвонить с твоего мобильного?» А сам просто набрал свой номер, чтобы у него отпечатался мой. Говорил потом, что я понравилась ему с первого взгляда. Семенов абсолютно не умел петь. Купил себе смешные зеленые очки и напечатал визитки с надписью: «Алексей Семенов, надо брать».
И этим покорил жюри. На проекте он продолжал играть роль шута — в результате дошутился до того, что его стали постоянно номинировать на выбывание. Полина Гагарина всегда голосовала против него, как человека не поющего. А я спасала, потому что мы с ним крепко подружились. Много болтали, рассказывали друг другу о себе. Причем у Леши тогда была девушка, он мне о ней говорил. А спустя время признавался: «При этом заглядывал тебе в глаза, чтобы увидеть реакцию». Я же реагировала очень позитивно: Леша — друг, а значит, его друзья — мои, включая девушку! Потом Семенова выгнали с проекта. И казалось бы, на этом все...
Но «Фабрика» отправилась в гастрольный тур. И если на проекте я воспринимала Семенова как смешного парня, с которым можно переодеться в дурацкие костюмы, повеселиться, то тут он стал вести себя как мужчина — все-таки на 10 лет старше меня.
Опытнее, образованнее… Леша признался мне в своих чувствах, и вскоре ребята узнали, что мы пара. Дошло это и до Макса Фадеева, который оказался решительно против. Он еще перед отъездом нас всех предупреждал: «В коллективе категорически запрещено вступать в отношения, иначе вы переругаетесь». И когда у нас закрутился роман, Макс Фадеев давил на все рычаги, чтобы развести нас с Лешей. Мы нравились продюсеру по отдельности, но не в паре. И разговаривал он с нами по отдельности. Макс делал на меня ставку, давил на больные точки. И я понимала, что если хочу петь под руководством Фадеева, то должна расстаться с Семеновым. Ведь любовь влечет за собой семью, детей и конец карьеры. Но на тот момент нам с Лешей казалось, что все преодолеем — и мы остались вместе.
Потом гастрольную группу переформировали, и Семенов в нее попросту не вошел.
Мы стали реже видеться, хотя ездили уже не так часто. Но он говорил, что ревность к сцене продолжала его терзать. В какой-то момент Леша решил, что меня надо забыть, — и просто исчез на два месяца. Не звонил, не объявлялся… Вот так по-свински взял и бросил меня! Страдать я поехала к родителям, рыдала день и ночь… С ума сходила. Это была моя первая в жизни любовь, и казалось, что мир рухнул. Потом Леша сам не выдержал — вернулся ко мне с предложением стать его женой, но я уже не могла воспринимать его так, как раньше. То первое чистое чувство стало постепенно остывать.
— В своей скандальной книге «Голые циники» Алексей Семенов называет тебя «красивой мразью, развалившей наши отношения запертой дверью туалета».
На что же он так обиделся?
— Мы болтали ночи напролет, а потом Леша открывал ноутбук и дословно записывал наши диалоги: «Когда-нибудь я их опубликую». Не соврал. Когда книга вышла, я посмеялась: там куча проекций его воспаленного ума. Но есть в нем что-то от гения. Все это прекрасно для художественной литературы, просто не надо тогда говорить, что посвящаешь книжку своей бывшей жене…
А выходить за него я не хотела, Семенов меня практически заставил. Накануне ему предложили поработать на предвыборной кампании в Киеве. Леша собирался уехать туда на пару месяцев без меня, чтобы обустроиться… И на всякий случай перед этим решил связать нас узами брака.
Все выглядело как сюрприз: Семенов обзвонил «фабрикантов», по знакомству договорился о регистрации в загсе, куда мы явились в джинсах и майках… И отметили это в первом попавшемся ресторане. Его семья успела приехать, а моих родителей он даже не пригласил. Я была ужасно расстроена, что Леша так со мной поступил. Вечером накануне регистрации у меня была истерика, даже поднялась температура, я не понимала, зачем мне это все нужно. Свадьба в шутку. Свадьба, потому что Семенову надо улетать. И чего он добился? Именно эта свадьба стала для меня переломным моментом: я поняла, что несвободна рядом с Семеновым, что мне с ним душно. Что любви нет.
Теперь наши отношения зависели от меня, Семенов не мог их контролировать: он — в Киеве, я — в Москве.
Я могла посвящать много времени сцене, и Максим Фадеев, наверное, был этому рад. А от мужа я все больше отдалялась… Просила о разводе, но еще четыре года Семенов его не давал: назначал дату, мы встречались… И вдруг он сообщал: «Ой, загс сегодня не работает, пойдем в кафе посидим». Леша пытался меня вернуть, но старые рычаги не действовали... Однажды пришел перед концертом. Мне передали: «Семенов здесь, хочет тебя видеть, мы его не пустили». Я могла бы тогда к нему выйти, но не стала этого делать...
В итоге он встретил новую любовь и прислал мне документы в одностороннем порядке. У меня к тому времени тоже начались другие отношения… Сейчас общаемся спокойно, у Семенова замечательная доченька.
— А как же ваши романы с Эдгардом Запашным и братом вашего продюсера Артемом Фадеевым, о которых писали все газеты?
— Многое в этих историях было преувеличено…
На самом деле мужчин у меня было совсем немного. Я всех предупреждала на берегу: «У меня такая работа, гастроли — будет ревность, разлука. И решения я принимаю сама». Далеко не каждый согласится с этим жить. Мои следующие отношения длились 8 лет и были весьма необременительны.
Однажды я купила новую книжку, шла по улице, листая страницы, и… наткнулась на парня! У нас начался чудесный роман — с цветами, прогулками под луной… Он оказался прекрасным и самым безответственным человеком на свете! Регулярно все забывал, опаздывал на свидания...
Как-то я оставила ему ключи от дома и ждала после концерта два часа под дождем… Потому что он обещал: «Буду через 5 минут!» Я не могла на него положиться ни в чем и поэтому не представляла, как можно родить и воспитывать с таким человеком ребенка. В этих отношениях я была как локомотив. А иногда хотелось мужского плеча, заботы, почувствовать себя рядом с ним маленькой девочкой… Я, естественно, не собиралась все взваливать на себя, но ему так было удобно. Мы сто раз планировали пожениться и сто раз расставались, собираясь искать новую любовь. Но я публичный человек, и у меня со временем развился комплекс, что со мной хотят встречаться только потому, что я из клипа. Мне было комфортно одной. А если требовалась поддержка — возвращалась к своему солнечному мальчику. В последний раз он попросил: «Я изменился, дай мне шанс».
Мы пытались все вернуть, но на следующий же день его натура дала о себе знать. Люди не меняются, ты или принимаешь их, или нет. А я с самого начала понимала, что этот роман только на время. Мне самой было удобно, что никто не психует, когда я не дома, а на гастролях: работу и личную жизнь с ним я совмещала без напряжения…
— И в этот период ты уже стала петь в группе SEREBRO, которая появилась неожиданно для всех и сразу попала на «Евровидение»…
— Когда закончились гастрольные туры «Фабрики», какое-то время мной занимался помощник Фадеева, но ничего особенного мы не сделали. Тогда Макс сказал: «Я сам с тобой буду работать, только сбрось вес». Я, конечно, решила, что это отговорка. А через пару месяцев мы случайно пересеклись, и Макс заметил: «О, ты похудела, пойдем в студию!»
Уже в кабинете сообщил: «Всегда мечтал создать женскую группу под названием SEREBRO. У тебя нет на примете еще двух девочек?» Я предложила Олю Серябкину, мы с ней подружились на общих гастролях — она тогда была танцовщицей в коллективе у Ираклия Пирцхалавы. Фадеев позвонил ей. Так здорово все сложилось: подруги — и в одном коллективе. После тщательных поисков мы нашли Марину Лизоркину… Позже она покинула SEREBRO, и на ее место пришла Настя Карпова. Сегодня она моя лучшая подруга.
…А что касается «Евровидения» — к отбору участников у нас в России подходят тщательно… И компетентное жюри само обратилось к Максиму Фадееву с предложением отправить SEREBRO в Хельсинки. Меня напугала предстоящая ответственность перед целой страной, но Максим сказал: «Шоу-бизнес только для сильных, никого не держу».
Я тут же взяла себя в руки — побоялась его разочаровать. Фадеев был уверен, что все получится. «Евровидение» научило меня умению собраться в нужный момент. Мы были новой, никому не известной группой. Пресса относилась скептически: откуда взялись? Фадеев просил не сообщать нам о плохих статьях и всячески оберегал. Он сам придумал номер для «Евровидения». На сцене во всем минимализм — мы в черных платьях с белыми воротничками. Перед выходом Макс напутствовал: «Главное — не думайте о том, что на вас смотрит весь мир». Конечно, только эта фраза и всплыла у меня в голове, когда мы начали петь! Спасибо зрителям, которые в первых рядах поднялись с флагами, поддерживая нас, — хотя вставать было запрещено. И я считаю это выступление победой, хотя мы и заняли третье место: потому что Song #1 вошла в 25 лучших песен за всю историю «Евровидения».
Для нас это был хороший старт…
Со временем SEREBRO менялось: от платьев с белыми воротничками группа спустилась к нижнему белью. Все это шло вразрез с моим внутренним миром и отношением к жизни, что приводило к многократным конфликтам с Фадеевым. У продюсера были свои взгляды на продвижение проекта. Я же обязана подчиняться контракту, и если тебе предлагают сниматься в клипе буквально в нижнем белье из «секс-шопа» — ты не можешь отказаться. Увы, не глядя подписывая договоры, ты платишь в будущем высокую цену...
За 12 лет работы я слишком хорошо изучила шоу-бизнес: в нормальном бизнесе есть четкие рыночные правила игры, а в шоу-бизнесе доминирует «шоу», которое выражается в подковерной игре, бренчании связями.
Идет постоянная война: за каналы, за аудиторию… Если есть хорошая песня, но ты мешаешь какому-то продюсеру — забудь об успехе. Зачастую здесь ценят не талант, а то, кто с кем дружит. И каждый вынужден носить маску, чтобы не показывать, какой ты на самом деле ранимый. Жаль, что я не могу стереть из своего прошлого те поступки, которые совершала под маской придуманного имиджа…
Будучи ведущей программы «Реальная любовь» на Муз-ТВ, я нередко задевала своих гостей. Играла стерву — должна была подкалывать людей, давить на больные точки, чтобы расшевелить эмоционально… И, признаюсь, иногда перегибала палку. Однажды серьезно обидела известного артиста: прошлась по его творчеству… В кадре он при этом не снимал смеющейся маски, а когда все закончилось, погрустнел.
При следующей встрече попросила у него прощения и услышала: «Я давно тебя простил, но мне было очень неприятно».
Вообще кто есть кто, понимаешь только в экстремальной ситуации: например, в программе «Последний герой». Всем одинаково тяжело, еды реально нет, спишь на земле… Однажды утром я проснулась и не смогла разлепить веки — пол-лица разнесло, ночью по нему проползла сколопендра и оставила ожог. Меня несколько дней не снимали… До этого я боялась насекомых, а тут держала скорпиона на ладони, и он меня не ужалил. Я говорила с природой на ее языке. Это потрясающий опыт, когда, например, чистишь зубы золой, а твоя ванна — океан.
Мы выживали с утра до ночи, а засыпали в фантазиях. Ираклий Пирцхалава мечтал о красном вине, кто-то — о торте. И когда нам принесли этот торт, мы чуть не сошли с ума от удовольствия. Когда меня выгнали, в одной руке я держала пакет с чипсами, в другой — яблоки. Эти две вещи были моей сбывшейся мечтой. И я ела их вперемежку…
Этот проект мог бы стать хорошей школой для тех, кто хочет выжить и в шоу-бизнесе. А я не жалею, что ухожу со сцены. Просто у меня больше не стоит выбор между любимым человеком и работой. Сейчас хочется сфокусироваться на позитивном и наслаждаться жизнью…
Недавно я вошла в попечительский совет известного благотворительного фонда и счастлива, что могу помогать детям. В начале сентября буду участвовать в благотворительном забеге в Новосибирске, все участники которого получат фирменный браслет, созданный мною в компании одного бренда аксессуаров.
Средства от его продажи в магазинах тоже пойдут на лечение детей. Я подписала контракт на линейку собственных украшений by LENA TEMNIKOVA. Каждая девочка мечтает о красивых украшениях, но не все могут себе это позволить. И моя коллекция развеет миф о том, что красиво — это всегда дорого.
Так что я не собираюсь только сидеть дома и варить борщи… Будет еще много ярких и интересных проектов... Но теперь я сама строю свою жизнь и никто не решает за меня сверху. Артист ведь не принадлежит себе. По крайней мере с моим контрактом в группе SEREBRO было именно так.
Я устала от бессмысленного бега...
Кроме того, сказывалось переутомление — я еще молода, а здоровье начинало сдавать… Предпосылки были уже прошлой весной. Поэтому еще тем летом я сказала Максу Фадееву: «Мне уже 29 лет, пора заниматься личной жизнью, рожать детей…» На этот раз он меня понял — на прощание пожелал много детишек. Контракт должен был закончиться в декабре этого года... Правда, пришлось покинуть группу раньше времени еще и по состоянию здоровья… Для меня болезнь стала печальной неожиданностью, я не попрощалась с любимыми поклонниками. Не было последнего концерта и выхода на сцену… В мае мой организм просто сказал: «Стоп!» Я попала в больницу… По возвращении с гастролей, практически с самолета. И муж, который к тому времени уже появился, каждый день сидел у моей постели, кормил кашами… Медсестры умилялись: «Все сам готовит, это же видно!»
Потом я отправилась восстанавливать здоровье в Швейцарию...
Но главное, что с момента встречи с Димой у меня больше не было вопроса: карьера или семья? Сейчас мне даже странно, что он вообще мог возникать в моей голове. Значит, раньше это была вообще не любовь, не те люди…
Прошлой осенью мне составили прогноз по гороскопу: «В феврале ты встретишь своего мужчину, все негативное останется позади, и начнется абсолютное счастье». Я, честно говоря, во все эти потусторонние гадания никогда не верила и тут же об этом забыла. Вспомнила только, когда предсказание сбылось...
— И как вы познакомились с будущим мужем?
— Мне кажется, что мы познакомились в прошлой жизни. Я слишком хорошо его знаю. Слишком сильно его чувствую, чтобы измерять это все часами...
Дима не имеет отношения к шоу-бизнесу, он занимается IT и мобильными технологиями, три года жил и работал в Европе и на какое-то время выпал из российской действительности. Прилетев в Москву на важную встречу, между делом включил в отеле телевизор и случайно увидел фрагмент нашего клипа «Мало тебя».
«Несколько дней жил с ощущением твоего взгляда. Никогда не смотрю музыкальные каналы, не включаю в отелях телевизор... Но в то утро что-то произошло…» — рассказывал мне потом Дима.
Уже в Европе он нашел хит-парад этого канала, затем клип в Интернете, узнал группу и певицу… Выяснил, где мы будем выступать в ближайшее время, и купил билет в Сочи… С момента, когда он увидел меня в клипе, прошло несколько дней.
Помню, мы выступали в Красной Поляне. Вся гримерка и сцена клуба уставлены цветами, с потолка сыпались лепестки роз… Мы с девчонками отметили: «Какое прекрасное оформление!» А после выступления директор мне говорит: «Почему вы не забираете свои цветы? Молодой человек так старался!» Я была приятно удивлена такой скромностью: поклонник пожелал остаться неизвестным. Потом нас познакомили друзья, но Дима не признался, что это он устроил нам цветочный сюрприз. Хотя я уже все знала… Прощаясь в тот вечер, я подарила ему маленький милый тюльпан.
Уже потом он сказал, что поставил его в стакан с водой и хранил до самого отлета в Москву. На следующий день мы созвонились, и я сама пригласила Диму на встречу: «Давай в Москве как-нибудь попьем вместе чаю». Но при этом предупредила: «Просто как друзья, мне неинтересны романы...»
Символично: 14 февраля я объявила прессе, что последний раз выступаю в группе SEREBRO на концерте в честь Дня всех влюбленных. И закрыв эту дверь, тут же открыла новую… Тем же вечером на первом свидании мы проболтали с Димой четыре часа: я просто вклеилась в свое кресло и искала предлог, чтобы не идти домой. Все, о чем говорил Дима, мне было близко… На следующий день мы решили увидеться опять. А после нескольких свиданий Дима улетел из Москвы, и у нас завязалась переписка.
«Уже вечер, и мне не хватает нашей встречи», — написала я СМС. Он ответил: «Я без тебя не дышу».
Каждое расставание перед гастролями для Димы было сравнимо с чувствами девушки, которая отправляет любимого в армию… А если серьезно, и с моей стороны это была не просто печаль, а настоящий внутренний бунт. Боль, смятение, пустота, которые настигают тебя еще за сутки до отъезда, — будто отрываешь часть себя... У нас даже цвет лица менялся, так для обоих были невыносимы расставания. В конечном счете Дима стал летать со мной, хотя это было не просто, учитывая его бизнес.
Через месяц после знакомства от Димы пришло СМС: «Станешь моей женой?» «Конечно, да!» — закричала я в ответном сообщении. Правда, при встрече упрекнула его: «Почему я получила предложение не в красивой обстановке, где-нибудь на мосту?»
Любимый объяснил: «Просто я не мог больше ждать. Сидел в офисе, и сердце рвалось к тебе». Потом Дима звонил моему папе в Омск, куда переехали мои родители, а я пряталась, закрыв уши ладонями… Сильно смущаясь, он просил моей руки и благодарил отца за меня. В один вечер мы познакомились со всеми родителями. Моя мамочка Диму обожает, предупреждает меня: «Если когда-нибудь его обидишь, я тебе этого не прощу!» А папочка говорит: «Очень рад, что ты нашла своего мужчину». Старшая сестренка, мой любимейший на свете человек, поначалу сомневалась: «Вы слишком мало знакомы, у тебя эйфория влюбленности!» Но когда увидела нас с Димой вместе, сказала, что берет свои слова обратно.
Я всегда думала: сначала надо присмотреться, узнать человека, а сейчас понимаю: если твое — понимаешь это сразу.
Пазл складывается в секунду. Срок не важен… Одним прекрасным апрельским вечером Дима решил уточнить: «Милая, а когда поженимся?» «Давай летом, — засыпая, потянулась я. — Хочется, чтобы было тепло». Он тут же взял телефон, отошел на 15 минут и вернулся с новостью: «Тогда летим на Мальдивы, там всегда тепло!» Мой дизайнер за несколько дней помог с платьем, я сама выбрала нам кольца. И мы полетели на острова. Только вдвоем...
Все утро перед церемонией купались, катались на велосипедах… Дима носил меня на руках, возил на спине в воде... И пусть это красивое действо не было официальным, согласно российским законам, для меня оно — самое ценное из всего, что я переживала в своей жизни.
Я плакала от счастья, а Дима всю церемонию не сводил с меня глаз... Настоящая любовь не требует бумаги. Штампы и паспорта — для тех, кто хочет «связать себя узами брака». Задумайтесь, как это звучит — и «связать», и «узы», и «брак»!
Это невозможно объяснить, но мы с мужем дышим в такт. Разговариваем без слов. Чувствуем каждую эмоцию...
Самые потрясающие дни — когда мы не отходим друг от друга. Стараемся все делать вместе: варим кофе, наслаждаемся видом с балкона, моем посуду, ходим в магазин… А наша совместная кулинария — это, конечно, шедевр! Если бы Michelin присваивал звезды семьям за домашние блюда по степени любви, мы получили бы свои три звезды, поверьте!
Мой муж по натуре настолько активный, что не может сидеть на месте.
Вечный двигатель, юла. Мы и баскетболисты, и теннисисты, и футболисты, вместе гоняем на роликах и велосипедах. Велосипед, кстати, Дима подарил мне на день рождения, и только с мужем я впервые за свои 29 лет научилась на нем кататься.
Теперь думаем, где нам строить свою семью: хотим побывать в разных местах, чтобы осесть там, где больше всего понравится. Я люблю маленькие русские города. Сама выросла в Кургане, где ямы на дорогах, трава пробивается через старый асфальт, на улицах мало прохожих... А Дима предлагает пожить в Европе, которую он хорошо знает. У нас даже есть общая мечта о совместной старости, в которой мы откроем цветочно-винный магазин. Ведь муж неплохо разбирается в вине, а еще обожает дарить мне цветы — наш дом всегда в букетах.
Когда нас в любой точке планеты видят незнакомые люди, постоянно спрашивают: «У вас медовый месяц?» А мы действительно каждый месяц отмечаем годовщину свадьбы. У меня все смешалось: Дима мне как отец, брат, друг и любовник в одном лице. Мне страшно открывать его публике, страшно рассказывать что-то очень личное... Я слишком дорожу, ценю и оберегаю своего мужа. Это и есть моя любовь...
Благодарим салон «Флэт-интерьеры» за помощь в организации съемки
Подпишись на наш канал в Telegram