Сегодня он лауреат «Оскара» и «Золотого глобуса», счастливый муж и отец, один из наиболее востребованных актеров, сыгравший главную роль в самом ожидаемом блокбастере года — «Фантастические твари и где они обитают». А ведь совсем недавно все это казалось ему недостижимой фантазией...
Он катастрофически опаздывал в аэропорт, проклиная лондонские пробки и интервью, из-за которого так задержался. Но это было одно из крупнейших британских изданий, и Эдди не мог отказаться — по договору со студией Редмэйн должен был рассказывать о своем новом проекте. «Фантастические твари и где они обитают» — фильм о волшебниках, снятый по сценарию самой Джоан Ролинг и повествующий о событиях, случившихся за шестьдесят пять лет до истории о Гарри Поттере, — вызывал неподдельный интерес задолго до премьеры, как и исполнитель роли магического зоолога Ньюта Саламандера.
Телефон жалобно пискнул, сигнализируя о новом сообщении от Ханны: «Все еще не доехал? Опасаюсь, что рекламная кампания «Тварей» в Нью-Йорке пройдет без основной звезды. Берешь пример с меня?» Редмэйн невольно улыбнулся: о вечных опозданиях его жены ходили легенды. Два года назад она даже умудрилась опоздать на собственную свадьбу.
«Что, Эд, похоже, твоим следующим фильмом будет ремейк «Сбежавшей невесты»?» — пошутил тогда один из школьных приятелей жениха, пока тот в волнении стоял на пороге георгианского особняка, высматривая машину Ханны. Вокруг сновали вездесущие папарацци. Со дня, когда будущие супруги Эдди Редмэйн и Ханна Бэгшоу объявили о помолвке в The Times, они бросились выяснять время и место предстоящего торжества, которые держались в строгой тайне. И вот теперь, слетевшись в затерянный уголок Сомерсета, журналисты предвкушали сенсацию: восходящую звезду мирового кинематографа невеста бросила прямо у алтаря!
Но папарацци в тот день не повезло. Сначала Эдди услышал, как зашуршал гравий под колесами автомобиля, а потом из-за живой ограды вырулил черный «бентли», на заднем сиденье которого ехала Ханна с седовласым джентльменом. Это был дедушка Бэгшоу. На сей раз опоздание произошло по его вине: из-за плохого самочувствия он хотел остаться дома и внучка потратила немало времени на то, чтобы уговорить деда присутствовать на церемонии.
Очнувшись от воспоминаний, Редмэйн увидел, что машина наконец подъехала к Хитроу. Подхватив чехол со смокингом и небольшой чемодан, он кинулся ко входу в аэропорт. Слава богу, успел!
В Штаты Эдди летел один — жена осталась в Лондоне с крошечной дочкой. Место в первом классе выбрал у окна — как любила Ханна. Успешный специалист по связям с общественностью, замечательный организатор, умеющий держать все под контролем, она превращалась в ребенка, когда земля в иллюминаторе становилась похожа на лоскутное одеяло.
Эдди вдруг услышал, что его окликает один из пассажиров: «Редмэйн? Дружище, вот так встреча! Вспомни Итон. Я Дэвид!»
В крепком мужчине с легким загаром актер с трудом узнал щуплого одноклассника, который всегда сидел впереди и не отрывал глаз от преподавателя, пока сам Эдди читал украдкой пьесы Беккета. Дэвид, конечно, не удержался и попросил автограф для племянницы, с нетерпением ждущей премьеры нового фильма по Джоан Ролинг. Потом, задав еще пару ничего не значащих вопросов, деликатно свернул беседу. Специально в Итоне манерам не учили, но все выпускники школы славились хорошим воспитанием.
Итон — одно его упоминание в резюме обычно открывает двери, закрытые перед большинством смертных. Оттого родители Редмэйна приложили все усилия, чтобы их сын оказался в лучшем учебном заведении Англии, ведь Эдди предстояло поднять престиж семьи еще выше: отец, крупный финансист из Сити, был уверен, что наследник пойдет по его стопам. Но парень так и не смог почувствовать себя в Итоне своим. Эдди не был аристократом по крови, всего лишь богатеньким отпрыском, пусть даже состояние его отца попадало под определение «старые деньги».
В первую неделю учебы собрание класса проходило в часовне, куда новоиспеченный итонец явился загодя. И обнаружил полицейских с собаками: стражи порядка проверяли помещение на случай заложенной бомбы.
— Как странно! — Эдди настолько растерялся от увиденного, что произнес фразу вслух.
— Ничего удивительного, — наклонился к нему сидящий позади юноша, — когда с тобой учится наследник престола, и не к такому привыкнешь.
Так Редмэйн узнал, что поступил в один класс с принцем Уильямом, а когда пришел на свой первый урок французского, встретился с ним лично.
— Уилл, — представился высокий рыжий паренек.
— Эдди. Рад знакомству.
— Надеюсь, у тебя хорошо с французским. У меня просто беда. Наверное, это генетическое: наши дворы никогда не любили друг друга, — заговорщически улыбнулся Уилл, и у Эдди вдруг возникло чувство, что он свой в этом казавшимся таким пафосным Итоне.
Помня об ответственности перед семьей, Эдди старался быть прилежным и успевать по всем предметам. Но чем дальше, тем явственнее понимал: его душа лежит к литературе и истории искусств, в то время как точные науки вызывают зевоту. Отец, глядя на успехи сына, довольно потирал руки: династия обязательно продолжится, а с друзьями, которые появятся в колледже, их семья, возможно, получит шанс войти в высшие слои общества. Не об этом ли мечтал его дед — один из самых известных британских инженеров, который добился невероятных высот и заложил тот фундамент, на котором Ричард Редмэйн, всегда доверявший только фактам, позволил себе возводить воздушные замки? Он и предположить не мог, что Эдди хоть и завоевал расположение статусных однокашников (даже был старостой), ни с кем близко не сошелся. Ему хотелось говорить о поэзии Китса, новаторстве Стоппарда и русской театральной школе. Но товарищи по учебе предпочитали более приземленные темы: охотнее обсуждали планы на будущее, расписанное родителями, и симпатичных ровесниц.
Когда ученикам предложили выступить в роли моделей на благотворительном показе мод, организованном соседним колледжем для девочек, многие согласились. Эдди, который уже в ту пору задумывался о сцене и даже пару раз пробовал себя в модельном бизнесе, тоже вызвался добровольцем.
Но одно дело согласиться, а другое — выйти в зал, полный хихикающих барышень. На фоне атлетичных одноклассников, поигрывающих мускулами, субтильный веснушчатый Редмэйн выглядел комично. Как пони, затесавшийся в компанию породистых жеребцов. В довершение всего ему выпало демонстрировать только брюки, то есть предстать на подиуме топлес. Да еще после высокого красавца, похожего на молодого Майкла Кейна. Но Эдди, получив свой сомнительный звездный шанс, решил использовать его по полной. Ведь отец всегда учил: будь профессионалом и даже при самых невыгодных раскладах сохраняй лицо и трудись — тогда успех обеспечен.
Копию молодого Майкла Кейна публика встретила овациями. И совсем иная реакция последовала, когда появился нелепый полуголый Эдди в мешковатых дизайнерских штанах. Зрители разочарованно выдохнули, послышалось даже вялое улюлюканье. Но Редмэйн, подражая профессиональным моделям, развязной походкой двинулся по подиуму и... встретился глазами с темноволосой девушкой, с откровенным интересом изучавшей его. Картинно подмигнул ей, будто был не тщедушным заморышем, а истинным покорителем сердец. Незнакомка рассмеялась и что есть мочи завизжала, изображая преданную фанатку. Крик девушки подхватили остальные, и из зала Эдди уходил уже под сокрушительные аплодисменты.
На вечеринке после показа Редмэйн нашел девушку из зала.
— Ханна Бэгшоу, — представилась она, — именно я затеяла все это безобразие. Спасибо, что согласился поучаствовать, и спасибо, что так креативно подошел к работе. В тебе точно умер актер.
— По-моему, сегодня он во мне родился, — парировал Эдди. Он сразу понял, что так и есть. Чувство, с которым шел по подиуму, было непередаваемым, хотелось испытывать его еще и еще.
С Ханной весь вечер они говорили об истории кино, искусстве, любимых книгах. Впервые за годы учебы Эдди встретил человека, с которым ему было по-настоящему интересно.
Именно Бэгшоу убедила нового приятеля всерьез задуматься об актерской карьере и не идти путем, который избрали для него родители. Тем более что он ему и самому не нравился. Ханна вдохновила Эдди на непростой разговор с отцом, который состоялся в последний год учебы в Итоне. После ужина Ричард с сыном заговорили о будущем.
— Папа, помнишь, я участвовал в школьных постановках? Жаль, тебя в зале не было.
— К сожалению, был слишком занят. Надеюсь, ты не собираешься предъявлять мне старые обиды?
— Напротив, в твоем присутствии я бы сильнее волновался.
— Из-за какой-то школьной самодеятельности? Волноваться по таким пустякам — не в нашем характере.
— Для меня это не пустяки. Я хочу стать актером и чувствую, что справлюсь, это мое.
Повисла долгая пауза. Эдди смотрел, как отец крутит в пальцах стакан, в котором перекатывается односолодовый виски двадцатипятилетней выдержки, изготовленный на маленькой вискикурне в Шотландии. Всего тысяча бутылок, настоящая редкость. Отец не случайно откупорил одну к разговору, явно желая продемонстрировать свое расположение. Редмэйн-старший тяжело вздохнул:
— Я подозревал, что кончится чем-то подобным. Ты всегда слишком серьезно относился ко всей этой ерунде.
— То есть ты не возражаешь?
— Конечно возражаю. Но надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Обещай только, раз уж выбрал это нелепое занятие, работать так, чтобы за тебя не пришлось краснеть. Редмэйны могут заниматься чем угодно. Но они никогда не будут халтурщиками.
Эдди был готов расплакаться от благодарности. Он обнял отца.
— Но образование ты получишь человеческое! — строго предупредил тот.
В том, что в их семье принято выкладываться на все сто, будущий актер успел убедиться, глядя на брата Джеймса, блестяще окончившего Итон, а также на старших единокровных брата и сестру — детей от первого брака Ричарда. Юджини стала успешным инвестиционным банкиром, Чарльз делал уверенные шаги в издательской сфере. Тогда Эдди не мог представить, что годы спустя их с братом карьерные тропки причудливым образом переплетутся. Чарльз, работая в издательстве HarperCollins, возглавит сайт Джоан Ролинг, посвященный вселенной Гарри Поттера — Pottermore. И вовремя намекнет кому следует, что на роль Ньюта Саламандера в фильме «Фантастические твари и где они обитают» как никто другой подойдет его родственник.
Пока же, следуя воле отца, выпустившись из Итона, Редмэйн поступил в Тринити-колледж в Кембридже и всерьез увлекся историей искусств. Ханна уехала в Эдинбург изучать литературу в местном университете. Занятия на курсе, уроки актерского мастерства, первые прослушивания и пробы — все это захватило Эдди настолько, что он начал забывать школьную подругу. И когда однажды раздался неожиданный звонок от Ханны и Редмэйн услышал ее оживленный голос, он был приятно удивлен.
— Угадай, что я сейчас смотрела по телику?
— Неужели свадьбу Чарльза и Дианы?
— Фильм «Елизавета I»! Знаешь, кто там играет графа Саутгемптона? — проигнорировала юмор Эдди Ханна.
— Теряюсь в догадках. Колин Ферт? Джуд Лоу? Лео Ди Каприо?
— Не-е-ет, гораздо круче! Эдди Редмэйн, слышал про такого?
Он не выдержал и рассмеялся — не столько из-за шутки, сколько от радости, что его первое появление на экране не прошло не замеченным подругой. Они с Ханной долго обсуждали произошедшие в их жизни перемены, будто не было нескольких лет разлуки и отдаления. Дипломированный пиарщик мисс Бэгшоу получила хорошее место в Лондоне, и теперь они могли видеться регулярно.
...Со стороны казалось, что карьера Редмэйна продвигается вперед. Он сыграл главную роль в триллере «Читая мысли» с блестящей Тони Коллетт, получал приглашения в другие серьезные проекты, где его партнерами становились Анджелина Джоли и Роберт Де Ниро, Джулианна Мур и Майкл Гэмбон, Натали Портман и Скарлетт Йоханссон, Кейт Бланшетт и Джеффри Раш... Но сам он чувствовал себя забытым астронавтом, который крутится вокруг Земли, видит ее из окошка иллюминатора, а соскочить с орбиты не в состоянии. Про Эдди Редмэйна даже начали писать газеты, вот только радости статьи не приносили.
«Молодой актер — бывший одноклассник принца Уильяма» — статью The Sun с таким заголовком прислал кто-то из знакомых. Столько лет учебы и работы над собой, тщательной подготовки каждой роли, даже если речь идет о нескольких репликах, — и все, чем он запомнился публике, это статус одноклассника королевской особы? Журналисты, словно издеваясь, упоминали в статьях не «актера Эдди Редмэйна», а «сына банкира Эдди Редмэйна». Для них он был лишь баловнем судьбы, богатеньким наследником, решившим поиграть в лицедейство. Таких в Лондоне сотни: одни представители золотой молодежи объявляют себя концептуальными художниками, другие открывают арт-галереи, третьи издают за свой счет книги, четвертые идут в диджеи. А он, выходит, вознамерился поиграть в кино. Обычно сдержанный Эдди чувствовал себя задетым.
«Ты знаешь, что актерство — это твое. И я знаю. Даже твой отец поверил!» — успокаивала Ханна.
На какое-то время Редмэйн, надеясь на удачу, перебрался в Нью-Йорк и на одной из светских тусовок встретил свою соотечественницу актрису Кэри Маллиган. Они сразу нашли общий язык. Выяснилось, что девушка тоже мечтает о большой серьезной роли.
Ханна осталась в Лондоне, и их общение снова свелось к минимуму, а Кэри тут, рядом, к тому же утонченная интеллектуалка Маллиган всегда была готова поддержать беседу на любимые темы Эдди.
Шел 2011 год, они гуляли по Нью-Йорку, заглядывали в бары, пили кофе. Совместные вылазки парочки не прошли не замеченными папарацци, в таблоидах запестрели снимки. И вскоре Редмэйну пришла эсэмэска от Ханны: «Поздравляю))) Но мог бы рассказать лично». Они договорились созвониться.
Ханна, как всегда, щебетала о своих успехах в пиаре, подшучивала над тем, что фотографы караулят Эдди как настоящую звезду, но в голосе подруги чувствовалось едва уловимое напряжение. Другой и не заметил бы. Но он знал Бэгшоу более десяти лет. Сердце вдруг предательски заныло.
Роман с Кэри закончился, толком не успев начаться. Впрочем, она не сильно расстроилась: в том же году обручилась с музыкантом Маркусом Мамфордом, сохранив с Эдди приятельские отношения.
А он, вернувшись в Лондон, отважился пригласить Бэгшоу на романтический уик-энд. Хотя, честно говоря, сомнения испытывал немалые: ведь их дружба — едва ли не самая прочная связь, которую Эдди сумел завязать в жизни, и неизвестно, чем закончится попытка еще больше сблизиться. Вдруг все разрушит? Но жребий, как говорится, был брошен, и отринув тревожные мысли, он пошел ва-банк.
Настроение было прекрасное, в карьере намечался заметный прорыв: он готовился сыграть в экранизации мюзикла по «Отверженным». И не кого-нибудь, а Мариуса Понмерси — главного романтического героя, студента-революционера, который сражается за свободу и любовь Козетты. Теперь, после работы бок о бок с Хью Джекменом, Энн Хэтауэй и Расселлом Кроу, Эдди точно окажется в первой лиге, заткнет глотки газетчикам и докажет родителям, что не ошибся, когда карьере банкира предпочел «легкомысленный» актерский путь.
Редмэйн пригласил Ханну поужинать под предлогом того, что съемки начнутся уже через несколько дней и ему необходима моральная поддержка. Бэгшоу, настоящий друг, согласилась без колебаний. Правда, не удержалась от ироничного замечания: «Меня сегодня звали на открытие нового ресторана шефа Гордона Рамзи, но разве его утиная ножка конфи сравнится с твоим виртуозным самокопанием?»
Для свидания Редмэйн выбрал ресторан в районе Мейфэр — не слишком пафосно, зато утонченно. Вопреки опасениям подруги, говорил больше не о собственных тревогах, а о грядущем проекте:
— Не понимаю, как Гюго это удается. Ведь никаких полутонов, все герои как на подбор благородные, отважные, щедрые — просто до тошноты! Но когда проживаешь историю, веришь каждому слову. Взять хотя бы моего Мариуса...
— Не забыл, что рассказываешь это человеку, который пять лет изучал французскую литературу в университете? — рассмеялась Ханна. — Но если честно, меня это тоже всегда поражало. А еще казалось, что Мариус — Жан Вальжан, которому просто больше повезло. Именно в этом — ключ к персонажу.
Редмэйн ошарашенно смотрел на Ханну. Он хоть и был окрылен кастингом, страшно волновался, что не справится. Эдди даже собирался сбежать в Италию на несколько дней, чтобы, ни на что не отвлекаясь, спокойно раскрыть изученный вдоль и поперек томик Гюго с пометками и разобрать по полочкам свою роль Мариуса. А сидящая напротив мисс Бэгшоу мгновенно подсказала решение, которое подтолкнет его двигаться дальше.
— Ты... волшебница!
— Я просто отличный пиарщик, который придумывает решения на ходу!
— А полетели со мной во Флоренцию на следующей неделе? — вдруг неожиданно для себя выпалил Эдди.
Теплая улыбка Ханны сменилась легким замешательством:
— Ты же не хочешь сказать... — она опустила глаза, тщательно рассматривая воображаемые пылинки на ножке бокала.
— Именно это и хочу сказать, — с непривычной для себя уверенностью подтвердил Эдди и накрыл своей ладонью ее руку.
После ужина он, как всегда, посадил Ханну в такси, получив на прощание дружеский поцелуй. Но румянец на ее щеках и тот факт, что Бэгшоу согласилась на вояж, означал: в их отношениях начался совершенно новый этап.
Когда пару дней спустя Редмэйн ждал Ханну в Хитроу, а она опаздывала, он волновался до дрожи в ногах. Даже в самом начале карьеры, на первых прослушиваниях такого не испытывал. Телефон подруги не отвечал, и Эдди начало казаться, что в тот вечер в ресторане он совершил роковую ошибку. Зря поспешил — и теперь остался без самого верного и надежного друга.
Она появилась за десять минут до окончания регистрации, как всегда, сияющая. А дальше были два дня сказки: галерея Уффици и собор Санта-Мария-дель-Фьоре, мост Понте-Веккьо и сады Боболи, ужины в маленьких тратториях и прогулки по старинным улочкам. В музее они останавливались у одних и тех же картин, за ужином дурачились и норовили залезть в тарелки друг друга. Именно во Флоренции Эдди впервые поцеловал Ханну по-настоящему.
...«Уважаемые пассажиры, просьба пристегнуть ремни. Самолет начинает снижение», — официальный голос борт-проводника отвлек Редмэйна от воспоминаний. Похоже, Америка становится его вторым домом. Из-за съемок в фильме по книге Джоан Ролинг последние пару лет он постоянно курсировал между Лондоном и Нью-Йорком, через этот город дважды летал в Лос-Анджелес на церемонии премии «Оскар» — в качестве номинанта за главную мужскую роль, причем один раз вернулся с золотой статуэткой.
Роль, за которую Редмэйн получил «Оскар», по-настоящему разделила его карьеру на до и после. Эдди предстояло сыграть молодого Стивена Хокинга в фильме «Теория всего». Период съемок выдался тяжелым и выматывающим, особенно в моральном плане. Картина рассказывает о трагическом периоде в жизни всемирно известного ученого, когда из-за прогрессирующего амиотрофического склероза он постепенно превращается в человека, чей гениальный мозг заперт в полностью обездвиженной оболочке. Эдди начал подготовку за полгода до фильма — ездил в больницу, общался с пациентами на разных стадиях заболевания и их родными. По четыре часа в день занимался с хореографом, чтобы максимально точно передать движения своего страдающего героя. И конечно, изучил все книги о Стивене Хокинге: от мемуаров первой жены Джейн до его трудов. А за пять дней до начала съемок ученый пригласил его к себе в гости.
Знания, собранные о тяжком недуге, так и не смогли подготовить Редмэйна к этой встрече. Он смотрел на человека в инвалидном кресле со смесью благоговения и смущения. Один из величайших умов современности, которому открыты тайны Вселенной, и при этом абсолютно беспомощный. Услышав приветствие, произнесенное механическим голосом устройства, помогающего Хокингу говорить, Эдди попытался завязать беседу:
— Стивен, вы родились восьмого января, в один день с Галилеем (от волнения он перепутал даты рождения и смерти Галилео Галилея), а мой день рождения шестого января. Получается, мы все Козероги, то есть не боимся идти к намеченной цели...
— Вы ошиблись, я астроном, а не астролог, — прервал его механический голос.
Ну вот, опозорился, даже не успев начать разговор. Да еще перед человеком, которым искренне восхищался, чьей судьбой жил последние полгода.
— Ха-ха, — добавил металлический голос. Может, болезнь и забрала у Хокинга возможность двигаться, но отобрать интеллект и чувство юмора была бессильна. Актер от души рассмеялся, и с этого момента беседа потекла легко и непринужденно.
Прощаясь, Эдди взял с ученого слово, что тот честно отзовется о фильме «Теория всего», пусть даже работа окажется провальной.
— Обязательно скажу, что думаю о фильме, — пообещал Хокинг.
Однако первый отклик Эдди получил от медсестры, которая ухаживала за ученым: когда пошли финальные титры, она вытерла с его щеки одинокую слезинку.
Работу Редмэйна высоко оценил не только прототип главного героя, но и киноакадемики, номинировав Эдди на «Оскар» за главную мужскую роль. В вечер вручения премии Ханна была хороша как никогда и притягивала к себе взгляды не меньше, чем голливудские дивы. Когда Кейт Бланшетт объявила Редмэйна, он первым делом поцеловал жену. А в оскаровской речи поблагодарил Стивена Хокинга, его семью и команду, с которой работал. Регламент уже поджимал, но Эдди произнес: «Это невероятно для меня, поэтому задержусь, чтобы сказать спасибо своей семье. И тебе — Ханна Бэгшоу! Я люблю тебя!»
На следующее утро Эдди позвонил отцу.
— Поздравляю, сынок, ты меня не подвел, — судя по голосу, Ричард был растроган.
— Спасибо, пап! Но знаю, это не предел.
— Я тоже знаю. Ты же Редмэйн. А мы умеем работать.
Скоро Эдди удалось подтвердить свое обещание — он взялся за невероятно сложную роль Эйнара Вегенера — первого человека в истории, решившегося в двадцатых годах прошлого века на коррекцию пола. Чтобы передать чувства героя, который превращается из мужчины в женщину, актер много общался с транссексуалами. В результате «Девушка из Дании» принесла ему вторую номинацию на «Оскар». Правда, отец, человек старой закалки, фильм оценил не особо. Но в очередной раз махнул рукой: «Тебе виднее. В конце концов это ты лучший актер года, а не я».
Увы, удостоиться премии два раза подряд у Эдди не получилось. Академики признали лучшим актером Леонардо Ди Каприо за фильм «Выживший». Но вряд ли их решение сильно огорчило Редмэйна, поскольку он уже знал, что его ждет еще одна, пожалуй, самая ценная награда — в конце 2015 года Ханна сообщила: они станут родителями. Так что на красной дорожке внимание журналистов было приковано не к актеру, одновременно сыгравшему мужчину и женщину, а к его беременной супруге.
Несомненно, именно по этой причине Эдди будет вспоминать 2016-й как лучший в своей жизни. Он больше не парень, который всего лишь учился в Итоне вместе с принцем Уильямом, и не просто сын банкира, выбравший, чтобы не скучать, непыльное хобби. Он актер первой лиги, его узнают на улице, его мастерство ценят легенды мирового кинематографа. В апреле Джуди Денч, Иэн Маккеллен, Бенедикт Камбербэтч и другие коллеги исполнили юмористический скетч на тему монолога Гамлета «Быть или не быть» в рамках шоу «Shakespeare Live!», которое транслировали по всему миру. Одной из сквозных шуток представления стала такая: каждый выходящий на сцену актер называл Камбербэтча Редмэйном, намекая, что Эдди теперь более популярен, чем вездесущий Бенедикт.
Их с Ханной дочь появилась на свет в середине июня — в положенный срок, хотя всю беременность супруги шутили, что, подобно своей матери, она наверняка опоздает. О новости сообщило сухое газетное объявление, оставив «за кадром» всю гамму чувств Эдди, получившего свою главную роль — отца.
И сейчас, направляясь к выходу из аэропорта Кеннеди в город, где его ожидала громкая премьера, всеми мыслями Эдди оставался в Лондоне со своей малышкой. Увы, из-за напряженного графика он пропустит очередной важный юбилей Айрис Мэри — пять месяцев жизни. Зато много лет спустя обязательно покажет ребенку фильм про волшебство, фантастических зверей и магического зоолога Ньюта Саламандера, который поверил, что надо просто следовать за мечтой и ничего не бояться.
Подпишись на наш канал в Telegram