Она вновь в эпицентре скандала. От поп-звезды сбежал сын. Точку в семейных разборках должен поставить суд, назначенный на начало июня. Как невероятно успешная Мадонна оказалась матерью-неудачницей?
Этот день походил на тысячи других. Няни в парке приглядывали за детьми, старички лениво грелись на солнце, юные парочки фланировали в обнимку... Никто не обращал внимания на сухопарую женщину в мешковатой спортивной одежде, бесцельно бродившую по дорожкам. А ведь этой невысокой невзрачной дамочкой была сама Мадонна — поп-икона ХХ века.
Она уже вторую неделю жила в Лондоне. На душе было гадко. Ее шикарный особняк в модном районе казался тюрьмой. Когда-то, во времена брака с режиссером и британским аристократом Гаем Ричи, она купила его в надежде, что все ее большое семейство будет здесь счастливо. Не получилось... Ее дети — дочки Лурдес и Мерси, сын Дэвид — по другую сторону океана, в Америке. А Рокко — здесь в Лондоне. Из-за него она и приехала в Британию. Старшенький сбежал от матери еще в начале года. Об этом трубили газеты, и каждый новый заголовок выбивал землю из-под ее ног. «Я — сын стервы», — написал Рокко в своем «Инстаграме*»...
Сегодня она, по правде говоря, вышла из дома, чтобы прикупить чего-нибудь крепкого: в последнее время привыкла «лечить» тоску алкоголем. Но неожиданно передумала. И отправилась в ближайший парк. Мысли неизбежно возвращались к событиям последних месяцев: в какой момент все пошло кувырком?
...В тот вечер они с Рокко спокойно сидели вдвоем у телевизора, он рассказывал о своих любимых группах. Парень стремился казаться взрослым и крутым — все-таки почти шестнадцать! — но Мадонна по-прежнему видела в нем ребенка. Она принялась расчесывать его длинные волосы и, дурачась, собрала их в два высоких хвоста.
— Мы должны запостить это в «Инстаграм*», — рассмеялась Мадонна.
— Прекрати, ты как маленькая! — вяло отбрыкивался Рокко.
Они устроили шутливую перепалку, но мать все же сделала снимок и выложила его в свой профиль. Им и правда было весело! Одного Мадонна не учла: Рокко еще не научился держать удар, как умела она. Сын позвонил из школы:
— Теперь ты довольна?
— Милый, что случилось?
Судя по голосу, он был в бешенстве, граничащем с отчаянием:
— Почитай комментарии в своем долбаном «Инстаграме*» или открой сайт The Sun! — рявкнул Рокко, и в трубке послышались короткие гудки.
Искренне недоумевая, Мадонна кликнула на иконку популярной сети. Забавный портрет Рокко собрал уже тысячи комментариев: «Как мило, теплый семейный вечер», «Дурачиться с собственным сыном — бесценно!» Глядя на обилие лайков, она улыбнулась. И тут же прочла: «Ха, сделала парню прическу как у девчонки. Наверное, он и по характеру похож на бабу!», «А что вы хотели от старухи, которая поддерживает меньшинства? Она даже из собственного сына хочет сделать гея!», «Не повезло чуваку с мамашей! Рокко, дуй в Лондон к папочке, пока тебя не заставили сменить пол!»
На сайте популярного таблоида злосчастная фотка висела среди прочих «важных» новостей об очередной тринадцатилетней беременной и застуканном с проституткой пэре Англии. Под ней красовалась подпись: «Мадонна наряжает сына как девочку».
Злобная вакханалия так подействовала на Рокко, что он пожертвовал действующим аккаунтом в «Инстаграме*» со ста сорока тысячами подписчиков и завел новый, в котором первым делом заблокировал мать. А заодно удалил ее из друзей в других соцсетях. Но самое печальное, что оскорбленный сын улетел от нее в Лондон к отцу и его новой жене Джеки Эйнсли. Эта породистая английская лошадка начала встречаться с Гаем Ричи в 2010 году, успела родить троих детей и оставить ради семьи карьеру фотомодели. Она буквально очаровала Рокко, и теперь мальчишка заявляет, что с мачехой ему комфортнее, чем с родной матерью!
Возможно, Мадонна сама виновата. История с фотографией стала последней каплей в ее непростых отношениях с Рокко: он тяжело переживал переходный возраст, ершился и огрызался. Справедливости ради надо сказать, что на осенних гастролях матери по США Рокко старался играть роль образцового сына: безропотно переезжал из города в город, помогал за кулисами. Но Мадонне этого оказалось мало. Она буквально заполнила собой, своим творчеством, своим бесконечным позированием перед камерами всю его жизнь. И Рокко сбежал...
Мэдж повела себя глупо и недальновидно. Вместо того чтобы взять паузу и дать сыну передышку, начала названивать с требованием вернуться. Каждый раз беседа развивалась по одному и тому же сценарию:
— Дорогой, как дела?
— Все отлично. Мы тут веселимся.
— Молодец! Рада за тебя, а еще очень соскучилась.
— Да-да, я тоже.
— Значит, скоро приедешь?
— Мам, не начинай.
— Неужели тебе так плохо рядом со мной?!
Слово за слово, взаимные упреки перетекали в угрозы. Дошло до того, что Мадонна подала прошение в Верховный суд штата Нью-Йорк с требованием, чтобы сын провел с ней рождественские каникулы. И выиграла! Но Рокко в Америку не прилетел. О чем она только думала? Ведь как никто знает: подростку необходимо ощущение свободы!
...Погруженная в нерадостные мысли, Мадонна не заметила, как добрела до маленького пруда, окруженного густым кустарником. Этот райский уголок напомнил ей излюбленное место в нью-йоркском Центральном парке, которое она обнаружила давным-давно, еще в конце семидесятых, вскоре после переезда из опостылевшего Детройта. Тогда будущая знаменитость мечтала освободиться от опеки отца — совсем как сейчас Рокко от ее навязчивой заботы.
Нет, отец Тони Чикконе и мачеха не были плохими людьми. Но своих восьмерых отпрысков воспитывали в строгости. Когда была жива мать, в доме постоянно звучала музыка, а с появлением мачехи Джоан Густафсон воцарилась тишина, нарушаемая лишь бормотанием телевизора. Очень религиозная чета Чикконе мирские утехи считала излишествами и отчаянно на всем экономила: еду готовили не в удовольствие, а чтобы насытиться, одежду детям покупали редко, предпочитая перешивать старые вещи. Нонни — так будущую звезду звали дома — пробовала было взывать к отцу:
— Вряд ли мы попадем в ад, если ты купишь мне новое платье. В школе уже обзывают оборванкой.
— Тряпки — ерунда, главное — что ты из себя представляешь, — наставлял Тони, и она вновь шла в школу в старой пуританской юбке. Но чуткая к фальши Мэдж подозревала, что отец не до конца искренен. «Ах, внешний вид не главное? Посмотрим, что ты теперь скажешь!» — ехидно думала она, выходя на сцену вечера талантов школы West.
Свой танцевальный номер Мадонна подготовила на славу: хит Baba O’Riley исполнила, обрядившись в откровенный топ и короткие шорты, а тело разукрасила розовой и зеленой краской. Ее движения были резкими, экспрессивными — чересчур сексуальными для четырнадцатилетней школьницы. Педагоги сочли выступление вызовом, а родной отец и вовсе припечатал: «Моя дочь — шлюха». Пяти минут на сцене оказалось достаточно, чтобы все забыли о хороших оценках Мэдж: ярлык порочной и бесстыдной девицы на нее налепили быстрее, чем новые ценники в период рождественских распродаж.
Выросшая в пуританской строгости, собственным детям Мадонна позволяла самовыражаться как вздумается. Татуировки, пирсинг, эксперименты с прическами и одеждой — ее отпрыски творили что хотели. Но она не учла главного: чтобы почувствовать себя свободными, детям необходимо оставлять возможность выбора в по-настоящему серьезных вещах. Ну вот зачем она стала добиваться возвращения Рокко через суд?! Верила, что он радостно побежит покупать обратный билет в Нью-Йорк? Сама, будь ей пятнадцать, точно бы удрала от такой мамаши хоть с бродячим цирком. Может, она просто не создана для семьи?
...Мадонна швырнула в пруд камешек, по воде пошли круги. Она всегда мечтала танцевать и ни секунды не сомневалась в своем предназначении. А вот матерью себя долго не видела. По крайней мере, в восемьдесят третьем, когда забеременела от диджея и гитариста Джеллибина Бенитеса, точно нет... Роман был бурным, они сутками не расставались. Днем записывали ее дебютный альбом, вечером заваливались на модные вечеринки, где всегда были рады Джеллибину. Вообще-то он был Джоном, но прозвище, придуманное сестрой, так прилипло, что Бенитес в конце концов даже поменяет имя. С ним Мадонна могла откровенничать: пожаловаться на мачеху, рассказать, как скучает по матери и страдает от невнимания отца. Это была ее боль: как ни старалась, она не могла добиться благосклонности Тони. Школьные успехи и прилежное поведение родитель принимал как должное и никогда не хвалил. То, что считал дочь далеко не дурой, Мэдж поняла, лишь когда отец проклял ее за то, что пошла учиться хореографии. Оказывается, он был уверен: с таким напором и интеллектом Нонни прямая дорога в адвокатуру.
Бенитес внимательно выслушивал, гладил по голове и нашептывал слова утешения. Ей казалось: такой и должна быть любовь. Дебютный альбом Madonna стал их общим детищем. И пусть она не проснулась знаменитой в одночасье, пластинка медленно, но верно карабкалась к вершине чартов. О певице заговорили, продюсеры торопили с выходом второго альбома...
И вдруг — беременность. «Можно я подумаю?» — спросила она у врача. Хотя в глубине души знала: этому малышу не суждено появиться на свет. Мир ждал совсем другого рождения — звезды по имени Мадонна. Ребенок означал бы конец карьеры, которая еще толком не началась.
Через неделю она вошла в двери госпиталя на окраине Нью-Йорка, чтобы уже вечером покинуть его стены. Позвонила своему менеджеру Фредди Деманну, вкратце ввела его в курс дела и попросила сообщить об аборте Бенитесу. Фредди удивился:
— Дорогая, как менеджер я обеими руками голосую за твой выбор. Уверен: еще чуть-чуть и мы перевернем этот мир. Но тебе не кажется, что поступать так с Джеллибином жестоко? Скажи ему сама.
— Не могу...
— Хорошо, сообщу, но не говори потом, что я тебя не предупреждал.
Бенитес пришел в бешенство:
— Как ты могла?! Повела себя так, будто речь шла не о нашем ребенке, а о старом платье, которое надо выбросить!
Джеллибин отыскал ее на вечеринке у общего приятеля и накинулся прямо при гостях. Мадонна утянула его в тихое место:
— Я знала, ты бы начал меня отговаривать!
— Конечно! Это был не случайный «залет», мы любим друг друга!
— А для меня — случайный! — в ее голосе зазвенел металл. — Я строю серьезные планы на будущее, и ребенок в них не вписывается. Если ты всего лишь диджей, то я — Мадонна!
Бенитес дернулся как от пощечины. Да, о нем не грезили миллионы, но он был звездой в музыкальной тусовке и его сеты всякий раз заставляли толпу неистовствовать. Кстати, именно Джон добился для Мадонны приглашения на лучшие вечеринки Нью-Йорка, где она активно расширяла круг знакомств. На следующий день он не явился в студию звукозаписи. Вскоре Мадонна поняла, что Джеллибин ее бросил. А ведь она его правда любила...
Нет, все тогда было сделано правильно. Кроме одного — в попытках забыть кареглазого музыканта Мэдж кинулась в объятия молодого Шона Пенна. К тому времени за спиной у нее было уже два суперпопулярных альбома, а у Шона — пара крепких работ в кино да неудачный роман со Сьюзен Сэрэндон. Ей казалось, что они с Пенном близки по духу: оба — влюбленные в свою работу бунтари, которым плевать на общественное мнение. Кино для Шона, как музыка для Мадонны, было не профессией — призванием.
Без малейших колебаний сыграли свадьбу. Да какую! Среди гостей были и бонзы шоу-индустрии, и нищие музыканты, больше похожие на бродяг. Жених палил по кружащему над торжеством вертолету: так папарацци пытались сделать уникальные снимки. Легендарный художник Энди Уорхол назвал этот день самым захватывающим в своей жизни. Но шло время, слава Мэдж росла, а Шон по-прежнему перебивался на вторых ролях. Даже после «Шанхайского сюрприза», где парочка снялась вместе и Мадонна, по мнению критиков, сыграла из рук вон плохо, все обсуждали только ее. Мэдж это ни капли не смущало: тонко чувствующая чужой талант, она не сомневалась, что впереди у Пенна и главные роли, и признание, и «Оскары». Но сам он в это не верил. Шон ревновал жену к успеху, срывая на ней свое раздражение, все чаще тянулся к бутылке. Дошло даже до рукоприкладства. И когда Мадонна забеременела, как и пару лет назад без раздумий записалась на аборт. Ведь дети должны расти в атмосфере любви.
Она сидела у кабинета врача, а из приемника, стоявшего на столе регистратора, звучал недавний хит Papa Don’t Preach. «Папочка, не читай нотации. Я приняла решение и сохраню своего ребенка», — звонко пела Мадонна из радио. Противники абортов превозносили ее за эту песню. Знали бы они, чем сейчас занята реальная Луиза Чикконе. Там же, в госпитале, она поняла, что избавляться надо не только от беременности, но и от отношений с Шоном, которые стали невыносимыми.
Она вновь не придумала ничего лучше, как лечиться от любви в объятиях других мужчин. Через Энди Уорхола познакомилась с художником Жан-Мишелем Баскиа, роман с которым был обречен из-за его героиновой зависимости. Баскиа умер в 1988-м — вскоре после их разрыва.
А Мэдж кинулась во все тяжкие, потеряв счет любовникам. Одних забывала на следующий день после расставания, других плюсовала как трофеи в свой донжуанский список: Уоррен Битти, Тони Уорд, Ванилла Айс, Тупак Шакур, Ленни Кравиц... В ее постели был замечен и кумир подростков девяностых Люк Перри, сыгравший в культовом сериале «Беверли-Хиллз 90210».
Большинство романов тех лет сопровождала шумиха в прессе. Так, вместе с дизайнером и открытым бисексуалом Тони Уордом Мадонна снялась в откровенном клипе Justify My Love, который из-за обилия эротических сцен запретили показывать по ТВ. Расставание с рэпером Тупаком Шакуром вылилось в скандал на почве расизма: жертвой в нем оказалась сама певица, которую музыкант под давлением друзей бросил из-за цвета кожи. А с Ваниллой Айсом они разбежались после выхода ее книги-фотоальбома «Секс». Даже для такого отвязного рэпера это оказалось слишком.
Книга, разошедшаяся тиражом в полтора миллиона экземпляров, стала своеобразным манифестом Мадонны конца 1980 — начала 1990-х годов. Она откровенно писала о темах, на которые в консервативном американском обществе до сих пор не говорили: мастурбация, свободная любовь, бисексуальность, садомазохизм. По сравнению с «Сексом» даже пляски расхристанной Мадонны перед статуей святого Фомы в клипе Like a Prayer казались вполне невинными. Среди прочего в оформлении были использованы интимные фото Мадонны и Ваниллы Айса, который после заявил, что «не хочет быть частью этого дерьма». О детях в тот период ее жизни не могло быть и речи.
...Погрузившись в воспоминания, Мадонна продолжала бродить по парку и не заметила, как оказалась на пути дамочки, совершавшей пробежку. Та налетела на нее, раздраженно выругалась и потрусила дальше, поглядывая на показания пульсометра. «Простите, мне очень жаль», — крикнула Мэдж ей вслед. В лучшие свои годы она, конечно, припечатала бы крепким словечком. Хотя сама частенько бегала в парке и ее так же бесили ротозеи на дорожках.
Именно на пробежке Мадонна познакомилась с Карлосом Леоном — будущим отцом Лурдес, ее старшей дочери. Она сразу заприметила смуглого атлета с темными курчавыми волосами, чем-то неуловимо похожего на Джеллибина. Мадонна не успела ни о чем толком подумать, как услышала собственный голос:
— Привет, часто здесь бываешь?
— Довольно часто, я вырос неподалеку, — парень был немногословен.
— Мэдж, — представилась она, а в голове крутился вопрос: «Ну и зачем я это сделала?»
— Карлос, — ответил тот спокойно, хотя, конечно, сразу узнал ее.
К этому времени Мадонна порядком подустала от скоротечных отношений и имиджа дамочки, для которой не существует моральных границ. То, что пора менять свою жизнь и меняться самой, она поняла во время романа с баскетболистом Дэннисом Родманом. Певица стала не просто инициатором этих отношений, она буквально атаковала эпатажного спортсмена с помощью откровенных... факсов. Вспомнив это, Мадонна усмехнулась — сейчас она наверняка использовала бы «Фейсбук*» или «Инстаграм*». Колоритная пара появилась едва ли не на всех обложках популярных изданий, Мэдж даже подумала было о том, что у них все серьезно.
А потом узнала, что Родман в подробностях обсуждает их личную жизнь за ее спиной, да еще и привирает. И без размышлений дала отставку болтливому любовнику, вот только у него после разрыва окончательно развязался язык. Мадонна и не такое выдерживала, но Дэннис ударил под дых: заявил в интервью Playboy, что бывшая любовница умоляла его заделать ей ребенка... Подлец! Чтобы всерьез рассматривать этого верзилу как отца своего будущего малыша? Вот уж нет! Хотя она и правда делилась с ним мыслями о том, что пора бы ей остепениться. И действительно хотела ребенка. В минуту слабости даже обратилась с такой просьбой к бывшему мужу Шону Пенну. Но он предпочел не ворошить прошлое.
Карлос Леон ничуть не походил на ее предыдущих мужчин. Простой инструктор по фитнесу не испытывал рядом со звездой никакого дискомфорта. Он знал себе цену, поскольку был настоящим профессионалом, востребованным и высокооплачиваемым. Мадонна не раз предлагала:
— Давай замолвлю словечко — тебя попробуют на какую-нибудь роль.
Карлос отказывался категорически:
— Я получаю удовольствие от того, чем занимаюсь.
Поняв, что может быть с Леоном предельно откровенной, она прямо призналась, что давно хочет малыша. Но принадлежать ребенок должен только ей: своего будущего рядом с Леоном Мадонна не видела. И Карлос принял это условие.
Известие о беременности, как и раньше, пришло в неподходящий момент — в самом начале съемок в музыкальной драме «Эвита». Этой ролью Мадонна хотела доказать миру, что она еще и серьезная актриса.
Съемки с самого начала сопровождали скандалы. Приезд поп-звезды в Буэнос-Айрес местные жители встретили в штыки: негоже падшей женщине — годы эпатажа не прошли даром — играть Эву Перон, которую в Аргентине почитают святой. Потом на площадку примчалась как фурия Мелани Гриффит, намереваясь контролировать каждый шаг своего возлюбленного — партнера Мадонны Антонио Бандераса. По большому счету, Гриффит можно понять: Мэдж заинтересовалась актером уже давно. В 1990 году Антонио сумел увернуться от ее цепких рук. Тогда она решила соблазнить испанца на вечеринке у режиссера Педро Альмодовара. Антонио с легкостью разгадал недвусмысленные поползновения Мэдж. И в следующий раз пришел к Педро с тогдашней супругой — актрисой Аной Лесой.
Ох как разозлила Мадонну та история! Она сделала еще одну попытку — прилетала на съемочную площадку картины «Короли мамбо». И снова неудача! В документальном фильме «В постели с Мадонной» певица недобро пошутила: да, внешне Бандерас — самый сексуальный мужчина на свете, но она подозревает, что размеры его мужского достоинства оставляют желать лучшего. Однако когда страсти поутихли, Мэдж зауважала актера, для которого семья была важнее интрижки с суперзвездой. Но разве объяснишь это истеричке Мелани...
И тут — беременность, которую она была настроена сохранить. Мадонна долго не решалась сообщить новость режиссеру Алану Паркеру: понимала, что все танцевальные сцены придется снять в ближайшие пару месяцев, а не позже, как планировалось. Но Паркер, привыкший и не к таким форс-мажорам, перекроил график, сохранив до поры до времени беременность актрисы в тайне.
Тогда же она собралась с духом и позвонила отцу, с которым беседовала только по большим праздникам.
— Здравствуй, дорогая, — голос всегда строгого Тони Чикконе звучал на удивление мягко. — Как съемки?
— Все отлично, но звоню по другому поводу. Папа, я беременна.
На том конце провода замолчали. А потом она услышала:
— Господи, как я счастлив!
Отец заплакал и неожиданно признался, как всегда ею гордился, переживал, что проклятый шоу-бизнес пережует дочь и выплюнет. Просил прощения, что не решился позвонить, узнав из газет о рукоприкладстве Шона Пенна. Они проговорили часа два, будто и не было стольких лет взаимных обид. Ее малыш еще не родился, а уже сотворил чудо.
Вторым чудом стало то, что удалось выносить ребенка. Алан Паркер на съемках «Эвиты» не давал ей никаких поблажек. «Кажется, у нашей дочки всего два варианта: она или возненавидит кино, или станет великой актрисой», — пошутил тогда Карлос. К моменту родов они уже уладили все формальности. Хотя Мадонна настаивала, что будет воспитывать ребенка одна, она не собиралась ограничивать его в общении с отцом.
Леон даже присутствовал при родах, перерезал пуповину. На следующий день таблоиды вышли с кричащими заголовками: фитнес-тренер сорвал большой куш, заделав ребенка самой Мадонне! Но Карлос не обращал внимания на мышиную возню вокруг своей персоны. С первых дней жизни Лурдес, которую дома зовут Лолой, он находился рядом. Учил дочку танцам, водил в кино, на прогулки. Время от времени к ним присоединялась и Мэдж. Со стороны можно было подумать, что это идеальная семья, но родителей Лурдес к этому времени связывала только дружба. Иногда они устраивали совместные утренние пробежки. Мадонна могла позвонить Карлосу, пожаловаться, что дочка не слушается. И все это без напряжения и затаенных обид. Вот если бы с Гаем удалось сохранить такие же теплые отношения, как с Леоном! Но казалось — проще долететь до Луны. Хотя начиналось все почти идеально.
Они познакомились в уилтширском поместье Стинга на вечеринке его жены Труди Стайлер. Ричи был там со своей давней пассией Ребеккой Грин — популярной телеведущей и моделью, которая помогла ему найти деньги и на дебют — «Трудное дело», и на картину «Карты, деньги, два ствола», принесшую британцу мировую славу.
Мадонна оценила его обаяние и ринулась в бой: смеялась над шуткам Гая, пару раз ненавязчиво к нему прикоснулась — не флиртуя, нет, просто демонстрируя расположение и открытый нрав. Конечно, Мелани Гриффит — та еще истеричка, но по большому счету она права: при желании Мадонна способна заполучить любого мужчину. И вскоре Ричи пополнил список ее трофеев.
Они поженились. А их общего сына Рокко с нетерпением ждали не только супруги, но и Лурдес. На сей раз Мэдж полностью посвятила себя материнству: обустраивала дом в сельском Уилтшире, занималась дочерью, реже появлялась на людях. Старалась соответствовать образу жены аристократа — Ричи был пасынком баронета. Вот только одно дело играть роль покладистой супруги, а другое — стать ею. Привыкшая командовать, Мадонна то и дело ненароком задевала Гая. Он не оставался в долгу, тоже находил к чему придраться.
Впервые это случилось еще до беременности. Они отправились с друзьями Ричи в лондонский паб. Вечер был приятным, компания симпатичной. Мадонна заказала пиво и салат. Отхлебнув глоток, поймала на тарелке маслину и отправила в рот: привычка есть руками сохранилась с Нью-Йорка.
— Дорогая, если хочешь, можешь взять приборы, — сухо заметил Гай.
Она попыталась свести все к шутке:
— Солнце, расслабься, мы в пабе, а не на приеме у королевы. Тут все свои.
— Но у нас так не принято, — сдержанно ответил Гай, сделав акцент на словах «у нас».
Прежняя Мадонна наверняка бы взбунтовалась и как минимум демонстративно доела бы салат руками. Но Мадонна обновленная предпочла проглотить обиду и послушно взяла вилку. Повторяя про себя, что строптивым женщинам не положена счастливая семейная жизнь, а она больше всего хотела стать хорошей женой и матерью.
Тем более что Гай оказался преданным мужем. Когда у нее раньше срока начались схватки, примчался в больницу быстрее, чем Мэдж в машине «неотложки». У клиники, как пираньи, уже сновали папарацци, плодя сенсацию за сенсацией. Писали, например, что из-за сложных родов у ребенка вероятны проблемы с психикой. К счастью, мальчик родился абсолютно здоровым, просто слабеньким.
После появления Рокко на свет Мадонна купалась в любви мужа и детей. Вела образ жизни типичной англичанки: много каталась верхом, ездила на охоту и рыбалку, раз в неделю захаживала в паб. Завсегдатаи хоть и понимали, что за особа к ним пожаловала, относились по-свойски — как к обычной соседке. И ей это нравилось.
В те счастливые годы она снова взялась за перо и написала несколько детских книжек. Кто бы мог подумать, что их автор — та же женщина, которая в книге «Секс» пропагандировала свободные отношения. Первая книга, «Английские розы», несмотря на замечания скептиков, стала бестселлером. Но сама певица больше любила сказку «Яблоки мистера Пибоди», где главный герой оклеветал своего учителя. Когда в конце мальчик просит прощения, тот предлагает ему вытрясти на ветру перья из подушки и попытаться их собрать.
Сейчас она чувствовала себя тем самым беспомощным мальчишкой, который пытается собрать перья, понимая, что это невозможно. Нельзя одновременно быть поп-иконой и идеальной матерью. Но в 2006 году Мадонна искренне мечтала о большой семье, чтобы помимо родных детей в ней росли и приемные. Она осознавала: в благодарность судьбе за собственное счастье обязана помогать другим.
Мадонна еще в молодости была склонна к благотворительности, а с рождением Лурдес филантропия превратилась в идею фикс. Узнав о восточноафриканской стране Малави, одной из беднейших в мире, где большинство жителей не подозревают о существовании электричества, Мэдж организовала фонд «Возрождение Малави» и пожертвовала на его развитие три миллиона долларов. А отправившись туда с инспекцией по детским приютам, захотела усыновить ребенка.
Гая пришлось долго уговаривать: он совсем не против, чтобы у них было много детей, но только своих. Однако когда в семье появился темнокожий малыш Дэвид Банда, Ричи растаял. Рокко к тому моменту уже исполнилось шесть, и он сразу принял братика: пел ему песенки, пытался накормить из бутылочки. Сегодня, когда ребята повзрослели, десятилетний Дэвид не отлипает от Рокко.
Видит Бог, она не позволит Гаю настроить против матери и второго сына. Хватит того, что Йохан Банда, биологический отец Дэвида, выступает в прессе, беспокоясь, как бы его мальчик не оказался таким же объектом разборок между бывшими супругами, каким стал Рокко. И это говорит человек, добровольно отказавшийся от родного ребенка!
Мадонна встречалась с горе-папашей полтора года назад, когда посещала Малави с очередной благотворительной миссией и взяла с собой детей. Программа визита была стандартной: несколько сиротских приютов, больниц и школ. Рокко и Дэвид гоняли в футбол с местными мальчишками, а певица пыталась привлечь внимание западных журналистов к проблеме бедности. Поскольку Дэвид начал спрашивать о своих родных, Мадонна отвезла мальчика на ферму его отца. Йохан показался ей приветливым деятельным господином. Поблагодарил за заботу о сыне, потрепал его по голове, вот, собственно, и все. Воссоединения семьи в духе сентиментальных телешоу не произошло. «Ты в тысячу раз больше моя мама, чем он мой отец», — сказал ей потом мальчик.
...Долгое время Мэдж уверяла себя, что довольна деревенской жизнью. Ровно до того момента, как в 2003 году вышла на сцену на церемонии MTV в компании Бритни Спирс и Кристины Агилеры. Мадонна в костюме жениха, молодые звезды — в игривых нарядах невест. В разгар номера певица поцеловала Бритни прямо в губы, и та откликнулась на поцелуй. Эти кадры облетели весь мир, а Мадонна снова почувствовала забытый драйв от скандала. Предполагалось, что номер станет чем-то вроде прощания: мол, эти кумиры остаются, а я ухожу. Но Мэдж оказалась в эпицентре шумихи, снова на коне... Увы, Гай не оценил смену настроений. После очередной ее презентации он заявил: «Ты будешь вести себя как приличная мать семейства или как потаскуха?» Начиная с того дня их брак был обречен, хотя сами супруги еще не подозревали об этом.
Одновременно с Дэвидом они думали удочерить и малавийскую девочку Мерси. Ее четырнадцатилетняя мать умерла сразу после родов. Но семья заартачилась и подписала необходимые документы только через три года, когда отношения с Гаем рухнули окончательно. Мадонна стала единственным опекуном Мерси.
Сколько она выслушала в свой адрес гадостей по поводу усыновления! Одни говорили, что Мадонна делает себе рекламу, завидуя безупречной репутации Анджелины Джоли. Другие — что просто выжила из ума. Каждое ее слово, каждый поступок моментально извращались. Она уговаривала себя утихнуть, поменьше высказываться, забыть о социальных сетях, но иногда так хотелось поделиться счастливыми мгновениями со всем миром!
Так было и тем вечером, когда вернувшись с репетиции, певица скинула туфли и крикнув детям, чтобы дали ей десять минут прийти в себя, растянулась на полу в гостиной. Сосредоточилась на дыхании, как учил тренер по йоге, закрыла глаза и вдруг почувствовала, что кто-то разминает ее стопы. Это были Дэвид и Мерси.
— Мамочка, тебе приятно? — спросила дочка.
— Еще как, — улыбнулась Мадонна, и рука потянулась к телефону: такой трогательный момент надо запечатлеть...
Снимок в «Инстаграме*» вызвал бурю негодования: «Певица заставляет приемных детей массировать ей ноги!», «Звезда усыновила двух темнокожих рабов». Мадонна не на шутку разъярилась, даже собиралась судиться. Ее пыл охладил Дэвид: «Не расстраивайся. Эти люди — дураки и, наверное, очень несчастны». Такой маленький и такой мудрый.
...Мадонна вышла к детской площадке в парке. Залюбовалась играющими ребятишками. Она была не самой плохой матерью: не сильно ругала за проделки, всегда поддерживала. Конечно, у Мэдж были свои жесткие правила, главные из которых — только здоровая еда и никакого телевизора. Уж она-то знает, что там могут показывать. Злую шутку с Мадонной сыграла ревность к Джеки Эйнсли — новой жене Гая. Когда рожденные ею один за другим дети подросли, Джеки решила наладить контакт с отпрысками мужа от первого брака. И буквально околдовала мальчишек.
— Джеки такая клевая! — воскликнул Рокко после очередного визита в Лондон. — С ней можно говорить на любые темы.
— А со мной?
— С тобой нет, ты же мама. Я даже с папой не все обсуждаю, вот Джеки — другое дело.
Мадонна, которая всю жизнь отвоевывала место на звездном небосклоне, вдруг испугалась, что какая-то британская выскочка вытеснит ее с небосклона собственной семьи. И начала вести себя как стареющая дива — навязывала Рокко свое общество, пыталась лезть с задушевными разговорами, без конца писала о нем в социальных сетях... Собственными руками замесила ту нехорошую атмосферу, в которой варилась последние полгода.
Она уже направлялась к выходу из парка, когда зазвонил телефон. Это была Лурдес.
— Мамочка, привет!
— Привет, милая.
— Только что звонила Рокко — спросить, как вы там. Он говорит, нормально общаетесь. Я очень рада!
— Ох, Лола... Если бы все было так просто! Рокко в Лондоне хорошо, но разве я смогу его здесь оставить? Ведь это значит, что мы будем очень редко видеться.
— Зато Рокко сказал, что хоть ты его, конечно, достала, он тебя все равно любит.
— Знаю. Но я должна подумать... Еще и этот суд!
Самое обидное, что Мэдж было некого винить, кроме самой себя. Точнее, своего скверного характера и стремления получать все здесь и сейчас. Именно из-за этого Ричи был решительно настроен дать ей отпор в суде. Гай настаивал: Рокко должен жить с ним. И даже обратился за поддержкой в организацию «Отцы за правосудие». Однако все прекрасно понимали, что это была реакция на ее агрессивные требования, чтобы сын немедленно вернулся в Нью-Йорк. Но ведь Мэдж просто погорячилась... Кажется, это понимал и Рокко, и сам Гай, и даже судьи, которые то и дело откладывали слушания. Британский судья нашел лазейку в законе и перекинул дело на головы своих американских коллег, что затянуло принятие решения. Заседание должно состояться в Нью-Йорке первого июня.
Вся эта свистопляска выматывала. А Мадонна так сильно тосковала по сыну! Оттого и прилетела в Англию. Сама сделала шаг к примирению, пригласив Рокко в свой лондонский дом.
Сын пришел. Таблоиды растиражировали снимок, на котором Рокко выходит из особняка матери: со скейтбордом в руках и улыбкой на лице. Конечно, мальчик вел себя немного скованно и напрягся, когда Мэдж прижала его к себе. Нельзя сказать, что им удалось поговорить по душам. Но ей показалось — это был уже не тот резкий подросток, который способен назвать мать стервой, а ее родной Рокко. Просто ему, как и любому парню, сложно произнести слово «прости». Так или иначе, их встречи давали надежду на окончательное примирение. Да и с Гаем, когда тот зашел к ней с бутылкой вина, удалось избежать взаимных упреков и обвинений.
— Мам, все будет хорошо! — уверенный тон Лурдес вселял спокойствие. Как же она похожа на своего отца!
— Надеюсь, — ответила Мадонна, — Посмотрим, что будет в июне...
Она вышла из парка к стоянке. Вдруг ее окликнули:
— Мэм!
Певица обернулась и увидела женщину средних лет.
— Я ничего не путаю, вы же Мадонна? — робко спросила незнакомка.
— Да, это я, — растерянно подтвердила певица. — Вам автограф?
— Нет-нет. Просто хотела сказать, чтобы не сдавались. С детьми всегда так. У меня самой мал мала меньше, и далеко не к каждому легко подобрать ключик. Они тоже делают мне больно, хотя на самом деле любят. Уверена, вы отличная мать.
— Спасибо, — проглотив комок в горле, ответила Мэдж: не хватало еще расплакаться! И поспешила из парка. Но вдруг остановилась как вкопанная: она поняла, на кого похожа незнакомка — на ее покойную мать. Те же темные волосы, лучистые глаза...
Эта случайная встреча и разговор с Лурдес будто сняли с ее плеч груз последних месяцев — с бесконечными скандалами, переговорами с юристами, взаимными обвинениями и обидами. Мадонна почувствовала необычайную легкость. В конце концов неважно, что думают журналисты, адвокаты и поклонники. Она — Мадонна, ей нет нужды ни перед кем оправдываться. Главное — быть честной с собой. И она честна: знает, что никогда не сможет добровольно отказаться от сцены. Просто не выживет без того адреналина, который приносит пребывание на самом верху. И в то же время она — мама. Старается отдать детям все свое тепло, оградить от ошибок. Это очень трудно совместить. И конечно, она не идеальна. Но идеальных матерей, наверное, не бывает.
Подпишись на наш канал в Telegram