Нужно прикладывать усилия, чтобы не потерять любовь. Иначе жизнь разнесет. Однажды потянетесь к любимому, и окажется, что это невозможно. Он уже далеко...
— Недавно прошла премьера второго сезона сериала «Челночницы» с вашим участием. Как думаете, почему этот проект так полюбился зрителям?
— Прежде всего, в первом сезоне замечательный сценарий, актерам есть что играть. И это не просто качественная драматургия, но и очень жизненная, правдивая история. Мы все в девяностые годы столкнулись с теми же проблемами, что и героини «Челночниц», — безденежьем, отсутствием работы, тотальным дефицитом. Думаю, многие зрительницы узнали себя в моей Ольге или в Светлане Елены Пановой и сопереживали им как родным. Наша сценаристка Зоя Кудря как-то сказала, что «Челночницы» — памятник российским женщинам девяностых. Они его действительно заслужили.
В моей семье, к счастью, никому не пришлось таскать тяжеленные клетчатые сумки, стоять на рынке и отбиваться от бандитов. Но жили мы бедно — ведь работала только мама (с папой они к тому времени расстались), а на ее иждивении кроме меня находились еще бабушка, дедушка и прабабушка. Она никогда не жаловалась на судьбу и нас всех старалась заразить своим оптимизмом. Но порой в маминых глазах проскальзывала грусть, и я понимала, как ей нелегко.
Бабушка, конечно, помогала как могла. Она была абсолютной альтруисткой и мастером на все руки. Прекрасно шила, замечательно готовила — даже из самых простых продуктов. Пекла необыкновенные картофельные оладьи, жарила морковные и свекольные котлеты — я их обожала. В те времена очень выручали продуктовые «заказы», которые получали сотрудники многих учреждений. Мама тоже их приносила. Обычно там были курица, пачка чая, банка кофе, какие-то консервы.
Нам еще повезло: мы жили в Москве, мама работала в труппе Большого театра (и работает по сей день). В провинции с продуктами вообще была беда. Помню, приехала на Урал в гости к бабушке и дедушке по папиной линии и обнаружила, что у них все по талонам. Просто так ничего нельзя купить. Но люди не унывали, выращивали овощи на огородах, собирали грибы и ягоды, закатывали банки с соленьями-вареньями.
С одеждой было сложнее. Я все детство и юность проходила в вещах, связанных или сшитых мамой и бабушкой. Были, впрочем, и «фирменные», как тогда говорили. Мама и папа (он был солистом ансамбля «Березка») периодически выезжали на гастроли и что-нибудь привозили. Но каких усилий и самоограничений это стоило! Советские артисты за границей сидели впроголодь, чтобы сэкономить копеечные суточные на покупки. Однажды мама привезла целую сумку недорогих, но очень модных и симпатичных вещей и обеспечила меня одеждой на долгие годы. Я их носила лет десять!
— Действие в «Челночницах» начинается в 1993 году. Каким вам запомнилось это время?
— Прекрасным, несмотря ни на что! Я была студенткой Щукинского училища и не очень замечала, что творилось вокруг, увлеченная любимой профессией, поиском себя. Материальные проблемы казались второстепенными, неважными. Мы все верили, что нас ждет великое будущее, и не задумывались о настоящем. Хотя иногда в кармане не было даже пятака на метро. Помню, мечтали с девчонками: «Вот бы найти рубль на улице!» Актеры в большинстве своем — очень наивные люди и верят в чудеса. Как ни странно, пару раз действительно находили по рублю и так радовались!
В 1993-м мы уже жили вместе с Гошей Куценко. Интересно и счастливо, но небогато. Он — начинающий артист, толком ничего не зарабатывал, моей стипендии хватало максимум на три дня. В советское время Гошина семья была обеспеченной. Его отец Георгий Павлович, большой труженик и очень порядочный человек, занимал пост замминистра радиопромышленности СССР. А после развала Союза оказался не нужным — из министерства его «ушли».
Для Георгия Павловича это стало трагедией, как и для множества других высокопрофессиональных людей, попросту выброшенных в девяностые на улицу. Но он держался с большим достоинством, эмоции наружу не выплескивал. Пытался найти другую должность в министерстве, а потом понял, что шансов нет. Просить кого-то, чтобы пожалели, пристроили, не мог — воспитание, характер и честь не позволяли. Пойти в вахтеры — тоже. И тогда Гошина мама Светлана Васильевна взяла на себя обеспечение семьи. По профессии она врач-рентгенолог, а медики востребованы в любые времена. Конечно, ей было непросто. Светлана Васильевна ведь не работала много лет, занималась домом и сыном — благо такая возможность имелась. А тут пришлось отказаться от привычной жизни, чтобы прокормить себя и мужа и помочь нам с Гошей.
— О чем вы с ним мечтали тогда?
— Путешествовать по разным странам, знакомиться с памятниками истории, архитектуры. В Турции, например, все лежали на пляже, а мы с Гошей ездили на экскурсии по древним городам.
Однажды потратили на путешествия огромные деньги, подаренные на свадьбу богатыми друзьями, — пять тысяч долларов! Ребята очень радовались тому, что мы вместе, и считали, что нам пора сыграть свадьбу. Мы же отправились в Голландию к Гошиному другу и в Германию. Исколесили эти страны вдоль и поперек. Посетили все интересные места, даже модный курорт на Северном море. Наверное, поступили эгоистично, не устроив друзьям гулянку в ресторане. Но у меня такие мероприятия всегда вызывали опаску. Я боюсь пьяных и принимая приглашение на чью-то свадьбу, испытываю легкую панику. Приятным исключением стали две недавние — Иры Медведевой и Любы Тихомировой, где царила замечательная атмосфера. Я была просто очарована!
— Из-за этой «свадебной фобии» вы и не поженились?
— Нет, наверное, я тогда еще просто не доросла до брака. Но мы ничуть не жалели, что потратили подаренные деньги на путешествия. Положительных эмоций получили ничуть не меньше, чем от пышной свадьбы. Друзья не обиделись.
— Случалось в те годы что-нибудь покупать у челночниц?
— В конце четвертого курса я задумалась о покупке красивого платья для выпускного вечера. Тогда еще не было крупных торговых центров, но на рынках появились «бутики» с привезенными челноками вещами. Большинство покупательниц ходило туда как в музей или на выставку. Цены кусались. В Москве самым «крутым» считался рынок ЦСКА — именно там я решила одеться.
На то, чтобы выбрать наряд и туфли, смогла выкроить всего час: целыми днями репетировала Гедду Габлер в пьесе Ибсена. Обычно дипломные спектакли в Щукинском ставили педагоги, но в тот раз из МХАТа специально пригласили замечательного режиссера Михаила Макеева. Пьеса норвежская, про людей сдержанных и внешне малоэмоциональных, а решена она была необычно, с испанскими страстями и испанской же музыкой. Я играла Гедду в мужском костюме с брюками-галифе и в сапогах по колено. Репетировали мы нестандартным, этюдным способом, требовавшим большой отдачи.
Так вот о платье. Нарядов самых разных фасонов и качества на рынке оказалось так много, что у меня голова закружилась — что же выбрать? Вдруг возник образ: голубое небо и закатные облака — розовые, золотые... В ближайшем павильоне увидела брючный костюм необыкновенного опалового цвета — молочно-голубого с радужными переливами — и поняла: то, что нужно! Костюм сел как влитой. Туфли купила там же — супермодные, с тупыми носами и серебряными пряжками.
Получился интересный, необычный образ — взрослый и довольно экстравагантный. Этакая Миледи. Мне он шел необыкновенно. Девчонки-однокурсницы — Наташа Антонова, Оля Баландина, Марианна Шульц, с которыми дружу, до сих пор вспоминают мой наряд.
На «Челночницах» сблизились с Леной Пановой — до сериала не была с ней знакома, но очень уважала ее творчество и талант. Мы не сразу приспособились друг к другу, какое-то время пристраивались, ведь у нас разные театральные школы, но в процессе съемок все постепенно срослось и мы стали получать удовольствие от совместной работы. А когда узнали, что обе в положении, возникло какое-то особое взаимопонимание. Общаться продолжили и после. Лена очень интересный, цельный, духовно богатый человек. По характеру мы с ней разные, но, видимо, удачно дополняем друг друга.
С Ириной Юрьевной Розановой, игравшей директора рынка, мне первое время тоже было непросто, волнительно. По отношению к этой замечательной актрисе я испытывала самые разные эмоции — и страх, и пиетет, и желание понравиться. Она профессионал высочайшего класса и очень серьезно относится к работе. При этом у Розановой прекрасное чувство юмора. На площадке она часто шутила, но не просто так, а в интересах дела — разряжала обстановку, если сцена не получалась.
Вообще, работа в одном проекте вовсе не означает, что артисты обязательно сдружатся. Кто-то в принципе не склонен к общению — отрабатывает и уходит. У тех, кто много снимается, на это просто не хватает сил. У каждого ведь семья, заботы, а выходных иногда не бывает по три месяца подряд.
Все мы с огромной радостью встретились на втором сезоне — очень ждали продолжения сериала. О том, что оно будет, нам сказали сразу после выхода первого, однако съемки по каким-то причинам откладывались, пришлось заняться другим. Так пролетело два с половиной года, но никто не ушел из проекта.
К сожалению, мы с девочками работали вместе не так много, только в начале съемок и в конце. Сценаристы решили более подробно показать жизнь каждой героини. Моя Ольга, ставшая директором рынка, помимо производственных проблем опять вынуждена решать личные. Она по-прежнему не может вырваться из любовного треугольника.
— Любовь играть трудно?
— Не то чтобы трудно... Я каждый раз волнуюсь. Ведь любовь — это целая гамма эмоций. Даже счастливая, взаимная, она все равно связана с какой-то болью, проблемами, заставляющими мучиться и сомневаться в том, что счастье надолго. И у меня перед любовной сценой всегда захватывает дух: получится ли донести это до зрителей?
Моя героиня стоит перед выбором: уйти к любимому или забыть о нем и жить с мужем, уже не вызывающим прежних чувств, но нуждающимся в ее поддержке. Потеряв работу, он начинает пить, изменяет жене. Не каждая женщина такое вынесет. Ольга пытается начать новую жизнь, но понимает, что не в силах бросить родного человека, и прощает его.
— Вы разделяете такую позицию? Надо терпеть и прощать?
— Не знаю... Чем старше и опытнее становлюсь, тем сильнее осознаю, что ничего не понимаю в жизни. Она ведь постоянно подкидывает испытания, которые зачастую полностью меняют наш взгляд на ту или иную проблему. В двадцать два года, например, не могла простить любимому мужчине какие-то поступки, сейчас, наверное, вела бы себя не так категорично.
Думаю, если в семье есть любовь, все можно пережить. Случаются, конечно, кризисы, периоды угасания чувств. Быт убивает романтику. Поэтому психологи говорят, что супругам надо ездить в отпуск не только с детьми, но и вдвоем. Как мы и практиковали с Ильей. Часто отдыхали отдельно. Некоторые пары жертвуют своим личным временем ради детей или каких-то дел или не хотят тратить лишние деньги на еще один отпуск. Потом удивляются: куда ушла любовь? Она не ушла, просто в этом суматошном мире нужно прикладывать определенные усилия, чтобы не потерять любовь, чтобы слышать друг друга.
В конце концов, необязательно отправляться в какие-то дальние страны, на море. Хотя там, безусловно, легче забыть обо всем и расслабиться. Когда-то мы с Ильей ездили на Кипр на три-четыре дня и приезжали абсолютно другими людьми — отдохнувшими, успокоенными. Можно рвануть в подмосковный пансионат, к друзьям на дачу. Да просто гулять вдвоем. Отпускать от себя все проблемы — профессиональные, семейные — и посвящать время друг другу. Иначе жизнь разнесет. Однажды потянетесь к любимому человеку, и окажется, что это невозможно. Он уже далеко...
— Есть теория, что любовь живет три года. Потом превращается в привычку.
— Я в это не верю. Конечно, привыкаешь к тому, кого любишь, «приручаешь» его, но если между вами сохраняется связь, даже не столько физическая, сколько духовная, если вы по-прежнему друг друга уважаете, чувства не иссякнут.
Уважение мне кажется крайне важной составляющей отношений. Оно предполагает неугасающий интерес к близкому человеку и постоянные открытия. Да, бывает, люди оступаются — все мы грешны и далеки от идеала. Но если видишь, что любимый осознал свою ошибку и готов начать все заново, почему бы не протянуть руку, не помочь все исправить?
Когда любовь уходит, многие отчаиваются, пытаются удержать или вернуть того, кто был так дорог, и переживают настоящую трагедию, убеждаясь, что это невозможно. Не понимают или не хотят понимать, что он уже не может находиться рядом. Почему люди расстаются? Пропадает обоюдное желание жить вместе. Если нет любви и ты чувствуешь, что близкий человек не интересуется тобой или полюбил кого-то еще, просто унизительно держать его возле себя. Заставлять, шантажировать, уговаривать... Лучше отпустить. Это сложно, больно, иногда просто невыносимо. «Расставанье — маленькая смерть», как пела Алла Пугачева.
Был такой фильм — «С любимыми не расставайтесь». Александр Абдулов и Ирина Алферова играли в нем супружескую пару, переживающую тяжелый развод. Героиня Ирины Катя в итоге попадает в больницу с нервным расстройством. Ее навещает Митя — Абдулов. Когда достаточно сухая и формальная встреча подходит к концу, Катя вдруг не выдерживает и кричит: «Я скучаю по тебе! Я скучаю по тебе!» У меня до сих пор стоит перед глазами эта душераздирающая сцена. Митя успокаивает Катю, у него на глазах слезы, но он больше не может ничего ей дать, не может ничего изменить.
— Абдулов и Алферова тоже разошлись. Кино иногда странным образом пересекается с реальностью, становится ее отражением или предвестием. Расставание Ольги с мужем в «Челночницах» и ее новая любовь совпали с переменами в вашей личной жизни. Вы ведь расстались с Ильей?
— Увы... Проблемы начались давно. Мы несколько раз расходились и сходились. Пытались сохранить брак. Но однажды поняли, что лучше все-таки жить порознь.
Надеюсь, нам с Ильей удастся остаться в добрых отношениях. Семнадцать лет — огромная часть жизни. И у нас трое общих детей. Мы должны создать для них максимально благоприятную, доброжелательную атмосферу. Папа всегда останется папой, мама — мамой. Как бы ни сложилась судьба, их никто не заменит, даже если у Ильи и у меня возникнут новые семьи.
Конечно, это больно, сложно. Грустно возвращаться памятью в прошлое, в котором нам было так хорошо. Но другого пути у нас с Ильей не было.
— С дочками обсуждали развод?
— По-моему, дети вряд ли способны разобраться в столь сложной ситуации и понять объяснения взрослых. Думаю, в такой момент их нужно просто окружить особой заботой и вниманием как со стороны мамы, так и со стороны папы, чтобы не чувствовали себя незащищенными и брошенными. Они любят нас с Ильей одинаково.
Разводясь, некоторые супруги начинают мстить друг другу, делить имущество и даже детей. Это ужасно! Надеюсь, у нас до такого никогда не дойдет. При расставании нужно думать не о себе и своих обидах, а прежде всего о детях, проявить максимальную выдержку, остыть и отпустить ситуацию. Тогда, возможно, все наладится. Я желаю Илье только добра.
В такой тяжелый момент, конечно, испытываешь определенную тревогу. Как сложится жизнь? Даст ли тебе Бог возможность вновь испытать любовь? Перед встречей с Ильей я очень долго оставалась одна и была уверена, что никого больше не полюблю. Считала, такое чудо бывает раз в жизни, ну от силы два. А потом влюбилась и прожила с мужем столько лет...
— Сейчас ваше сердце свободно?
— Скажем так: я живу надеждой и ожиданием счастья, но о подробностях умолчу. Счастье любит тишину. Делать какие-то заявления преждевременно. Посмотрим, как все сложится.
Свою беременность тоже не хотела афишировать раньше времени, тем более в такой непростой ситуации, всегда вызывающей ненужные домыслы и кривотолки. Но информация просочилась в Интернет. На съемки «Челночниц» приходили журналисты. Они случайно узнали о моем «интересном положении» и не подозревая о том, что мы с Ильей расстались, и достаточно давно, приписали отцовство ему.
Ребенок для меня сейчас самое главное. Конечно, хочу быть замужем и жить полноценной семейной жизнью, это моя мечта. Я семейный человек и совсем не люблю одиночества. Некоторые женщины прекрасно живут одни, а мне обязательно нужна мужская поддержка — надежное плечо, друг, с которым могла бы делиться самым сокровенным. Но мечты не всегда совпадают с реальностью, я отдаю себе в этом отчет. Пока нужно пережить кризисный период. Начинать новую жизнь непросто, я не чувствую радости или облегчения. Но уверена, что все сделала правильно.
Забавно, что на съемках первого сезона у нас было три беременные актрисы — я, Лена Панова и Зоряна Марченко. И на съемках второго снова три, кто именно — умолчу. Этот проект определенно способствует росту рождаемости! Я люблю детей и всегда их хочу, для меня беременность — счастье. Наверное, кто-то считает это ненормальным. Многим достаточно одного или двоих. А я бы и шестого родила, если бы здоровье позволило и рядом был любимый человек.
Дочки обрадовались, узнав, что у них появится братик или сестричка (пол пока неизвестен), очень ждут малыша. Конечно, это связано с определенными житейскими проблемами и хлопотами, но до них еще далеко. Я стараюсь не нервничать, стану решать проблемы по мере их поступления.
Наша любимая Света Иванова родила незадолго до начала съемок второго сезона «Челночниц». Приезжала на площадку с маленькой дочкой и там ее кормила. Многие актрисы сейчас так делают, чтобы не отрывать ребенка от груди и в то же время продолжать сниматься. Мы не можем выпасть из профессии, потому что слишком зависимы от ситуации. Бывает, по полгода нет работы. И когда появляется предложение сыграть в интересном материале у хорошего режиссера, отказываться нельзя.
Если у «Челночниц» будет продолжение, с удовольствием снимусь и в третьем сезоне. Мы шутили, что его надо назвать «Челноки». Глядишь, родятся мальчики! Девочки у нас уже есть...
Благодарим ресторан Gianfranco и «Ретро гараж» за помощь в организации съемки.
Подпишись на наш канал в Telegram