Недавно пожаловалась маме: «Почему-то все, с кем я хотела создать семью, оказывались порочными людьми. Первый — мошенник и рецидивист, второй — бездельник и любитель выпить, третий — врун и бабник. Должна же я когда-нибудь встретить хорошего, достойного мужчину?»
Родителям, конечно, сильно досталось. Мы вместе переживали все мои любовные эпопеи. Им вообще тяжело поверить в то, что такие истории бывают в жизни. Папа с мамой познакомились, когда ему было четыре года, а ей шесть месяцев — их родители дружили. То есть у них история любви длиною в жизнь. Поэтому мама переживает, даже пытается на себя вину переложить:
— Дочка, это я виновата! Вырастила тебя очень открытой, доверчивой. Ты в розовых очках живешь.
— Нет, мам. У меня просто не получается быть коварной и злой. Такой уж уродилась. Спасибо тебе и папе — вы единственная моя опора в жизни.
Правда о моем первом избраннике открылась незадолго до свадьбы, и я буквально сбежала из-под венца. Совершенно случайно его увидела моя подруга. Оказалось, она несколько лет назад знала этого парня под другой фамилией! Андрей родом из Вологды. По счастливому совпадению дядя служил там начальником криминальной милиции, и он тут же пробил жениха по базе. Выяснилось, что тот имеет богатое преступное прошлое. Все его жены были дочками высокопоставленных людей. Через некоторое время после заключения брака они погибали при очень странных обстоятельствах. Просто Синяя Борода! До сих пор считаю, что меня Господь спас... Тут же без объяснений отменила свадьбу. Но думаю, он понял, что раскрыт, потому что больше я никогда его не видела.
В 2006 году встретила будущего отца моих детей Андрея Середу. Наша любовь была как яркая вспышка. Постоянные расставания: мои гастроли, его жизнь на две страны — между Москвой и Лондоном — только подогревали страсть, нас еще сильнее тянуло друг к другу. Андрей признался, что очень хочет детей. В предыдущем браке у них с женой не получилось. Я ответила, что тоже мечтаю стать матерью и ради семьи готова прервать карьеру.
Вскоре после того как мы начали жить вместе, я покинула группу «Блестящие», чтобы больше времени проводить с любимым. Сам он никогда не просил меня уйти со сцены, сделал все, чтобы в будущем избежать упреков. Но например я улетаю на гастроли, а он скорбно выдает: «У моих друзей свадьба на Корсике. Сейчас бы полетели туда. Представляешь, как было бы здорово?!» Стоишь и думаешь: ну их на фиг, эти гастроли!
В итоге пришла к продюсерам: «Все, ребята, отпустите! Люблю — не могу!» При этом я продолжала появляться на светских мероприятиях, давала интервью журналам, рассказывая, как обрела настоящее счастье.
Пока занималась домом, Андрей работал. В офисе у него ни разу не была, но часто слышала, как он ведет по телефону переговоры. Вскоре я забеременела, начались визиты к врачам, консультации, роды и пеленки...
Потом узнала, каким бизнесом занимался мой любимый и где тот самый офис. Это был ресторанчик его друга, с которым они вместе «работали», то есть за бокалом вина часами сидели и обсуждали, как откроют компанию по производству дверей. Финансисты-фантасты!
Вы спросите, откуда у нас первое время были деньги? Его прекрасный папа, который всю жизнь зарабатывал своим трудом и вкладывал в недвижимость по всему миру, позаботился о семье. Образовал что-то типа трастового фонда, и когда его не стало, мама периодически выдавала Андрею средства на безбедное существование. Но скоро ей надоело обеспечивать бездельника, и она перекрыла сыну кислород. Мне же отсутствие денег Андрей объяснил тем, что у него на фирме начались проблемы: мол, кризис, надо затянуть пояса. Пришлось просить помощи у моих родителей — на еду и подгузники. Поскольку я уже была беременна вторым ребенком, в доме появилась няня. Чтобы как-то свести концы с концами, пока любимый пытался «наладить дела», я продавала свои украшения.
Когда у нас совсем не осталось средств даже на еду, а отец моих детей стал агрессивен и периодически уходил в загулы дней на десять, я решила искать адвоката, поскольку жить с ним дальше не собиралась.
Андрей меня никогда не бил, но если выпивал, начинал сильно щипать. Это видела няня, в комнате у которой я пряталась. У меня все ноги были в синяках. Однажды попытался ущипнуть за лицо. Стало понятно, что дальше будет только хуже, надо срочно бежать.
Опасения мои оправдались тем же вечером. Моя мама укладывала ребенка спать. Взбешенный чем-то Андрей разбил витражную дверь, и осколки полетели на Мирона, чудом его не поранив. На следующий день я собрала вещи и с детьми переехала к родителям.
Несмотря на то что от любви не осталось и следа, я хотела сохранить хорошие отношения. Андрей вроде тоже не возражал. Когда впервые после нашего разрыва отец взял на выходные Мирона и Богдана, я не подозревала, что он может увезти их от меня навсегда. Но это произошло: Середа забрал их в Лондон.
Я буквально умирала, оставшись одна. Сначала спрятала все фотографии детей, думала — так будет легче. Не помогло. Тогда я все стены квартиры завесила их портретами. И смотрела на них, смотрела... Жила от звонка до звонка в Лондон. Иногда мне позволялось поговорить с мальчиками несколько минут. Иногда — нет.
Андрей упрекал: «Какая же ты мать? Не приезжаешь, не стоишь на коленях передо мной и не умоляешь, чтобы я тебя впустил с детьми пообщаться!» Ей-богу, и стояла бы, и выла. Но я понимала, что Андрей хочет спектакля, моего унижения, а потом они с матерью великодушно простили бы меня и приняли обратно.
Я запретила себе ехать в Лондон и истерить. Как раз накануне видела программу, как женщины пытаются вернуть своих украденных мужьями детей, перелезая через заборы и ночуя под дверями квартир. Я так делать не буду, это не поможет. Решила подготовить документы, обращалась в разные инстанции. К сожалению, все запросы в Лондон были пустой тратой времени, приходили лишь отписки о том, что эта история не в их компетенции, мне предлагали подавать в суд.
Спустя девять месяцев узнала, что Андрей с детьми летит в Испанию, там у него была квартира. Так совпало, что и мама его заболела, и няни не оказалось. Он позвонил:
— А мы сейчас в Испании. Мирон болеет, температура — сорок.
Говорю:
— Давай я приеду, помогу.
Он:
— Ну приезжай. Помоги. Тем более у нас сейчас с нянями напряженка.
И это было лучшее предложение, о котором я даже не мечтала. В Англии у него есть преимущество — гражданство, а в Испании мы в равных правах. Ни секунды не раздумывая, бросилась в аэропорт. Адвокат занялась переводом документов для испанского суда. Решение российского у нас имелось — мировое соглашение, которое он же и подписал, когда расставались. Там говорилось, что дети остаются с матерью и отец может забирать их только на выходные.
В течение десяти дней мы жили вместе в квартире и со стороны выглядели идеальной семьей. Андрей вел себя очень спокойно, а поскольку я знала, что Маша Тимофеевская, мой адвокат, уже готовит документы, подыгрывала ему. Мы ни словом не обмолвились о сложившейся ситуации, но я-то понимала: вот-вот может произойти взрыв. Это была психологическая игра, как в триллерах.
В один прекрасный момент пришло сообщение от Марии, что она отдала документы в консульство и едет за нами. Я должна быть готова незаметно выйти с детьми на улицу. К сожалению, Андрею удалось прочесть сообщение, но вида он не подал. Сказал только: «Вечером мы улетаем в Лондон, я заказал билеты». Киваю, подхожу к своей сумке и понимаю, что он рылся в моих вещах, искал паспорт. На мое счастье, документы завалились под подкладку.
Дождалась, когда он вышел из комнаты, хватаю детей, и мы потихоньку выходим из квартиры. А там двадцатый этаж — бежать по лестнице невозможно, Богдану всего два года. Открывается лифт, и в эту секунду, как в кино, озверевший Андрей вылетает из квартиры, выталкивает нас из кабины и загоняет обратно в квартиру.
Подъезжает Маша, звонит в дверь, ей никто не открывает. Выскочили соседи и услышав про киднеппинг, сами вызвали полицию.
Представители власти с трудом заставили его открыть дверь. Я при этом держусь из последних сил, понимаю, что если сейчас заплачу, они подумают: «Какая-то русская истеричка» — и даже слушать меня не станут.
Нас всех увезли в участок. Тут же Андрею присылают местного адвоката, ну а моя Маша не имеет права на территории Испании вести адвокатскую деятельность. Мне предлагают написать заявление. И вдруг смотрю — Андрея с детьми уже отпускают. Понимаю, что сейчас он сядет в самолет и я больше никогда Мирона с Богданом не увижу.
Полицейский, который забирал нас, ко мне проникся, спросил, чем занимаюсь в России. Я рассказываю, что певица, что наша семейная история имела громкий резонанс. Этот человек погуглил мою фамилию в Интернете и когда вник в суть дела, вдруг начали происходить удивительные вещи. В принципе, в Испании активно борются за права женщин, просто изначально не смогли разобраться с нашими документами или не захотели возиться. Но увидев, что история действительно на слуху, тут же подключили гражданскую гвардию, позвонили в Интерпол. Чтобы вернуть Андрея, звонят в аэропорты, до выяснения ситуации в суде закрывают ему все пути к отъезду — по воздуху, воде, шоссе и железной дороге.
Приезжаем в суд. Пока добирались, меня колотила нервная дрожь. Отпустило, только когда увидела судью в шортиках. Мне дают местного адвоката, психолога, который проверяет мать на адекватность. Тот долго ведет со мной беседу через переводчицу. Начинается заседание, на котором присутствует адвокат Андрея. Он, понимая, что все серьезно, пытается связаться с клиентом, чтобы тот вернулся. Как мне потом рассказали дети, они сначала ехали на одной машине, потом поменяли ее и всю ночь катались по городу, поскольку адвокат уже сообщил Середе, что все пути перекрыты, и требовал добровольно явиться в суд — иначе будет хуже.
В два часа ночи на основании заключения психолога и решения российского суда испанский суд постановил вернуть мне детей. А еще из-за того, что Андрей запер меня в квартире и долго не открывал полиции, плюс в документах были зафиксированы мои синяки, которые он нанес еще в России, суд запретил ему приближаться к бывшей возлюбленной меньше чем на пятьсот метров. Я все думала, как же это работает? Когда мы с Машей приехали в гостиницу, в окно увидели полицейских, которые следили за нашей безопасностью.
Утром я еще не знала, смогли ли найти Андрея. Мы отправились в суд, где все уже были в курсе и прониклись нашей историей. Тут секретарь суда — девочка с чипсами, в шортиках — проходит мимо и показывает паспорт Андрея в открытом виде: мол, здесь он.
Потом уже судья спросил: «Как же вы с этим человеком жили? Мы перед ним положили документы, где его рукой подписано согласие, чтобы дети проживали с мамой. А он крестится и говорит, что это вранье!» В итоге детей мне отдали. Они находились у него дома с няней, и едва полицейский открыл дверь, мы бросились друг к другу в объятия.
Когда вернулись в Россию, мальчики первое время молчали, были какие-то запуганные. Потом рассказали о своей жизни в Лондоне. Оказалось, младший большую часть дня был изолирован от Мирона. Богдан всегда находился с няней, а старшего папа постоянно таскал с собой. Андрей устроил показушную историю: ребенку три года, а он состоит в обществе меценатов зоопарка и является спонсором жирафа. Отдал его на кикбоксинг, о чем сообщалось каждому встречному. Богдану приходилось хуже. Мирон все-таки с папой, а малыш с няньками. За любую провинность полуторагодовалого ребенка закрывали в комнате, где он сидел один и орал от страха.
Мирон однажды рассказал историю про лондонское привидение.
— Папа вечером клал меня в кровать и уходил на работу, а когда возвращался, я уже спал. Однажды проснулся и очень испугался, за окном стояло привидение.
— И что ты сделал, сынок?
— Папа уже вернулся, но спал не на кровати, а рядом на полу. Я его будил, а он не просыпался. В ухо ему кричал, глаза открывал — все равно не просыпался. Я долго плакал, потом укрылся одеялом с головой и уснул.
То есть папа уходил в ночь «на работу» в бар и уставал так, что мог до кровати не дойти. Конечно, детям было трудно. Но при этом между ними была очень сильная братская любовь и близость. Эта тяжелая история мальчиков сплотила.
С тех пор Андрей не появлялся и ни разу не звонил детям. Зато неоднократно обращался в суд, чтобы уменьшить сумму алиментов. Там, правда, уже задолженность образовалась. Сейчас ему назначили минимальную ставку — около двенадцати тысяч рублей — и деньги стали периодически приходить. В любом случае он отец моих детей, и я желаю ему счастья.
Я вернулась в группу «Блестящие». Много работала. Года три у меня не было никаких отношений. Не могла себе даже представить, что познакомлю кого-то с Мироном и Богданом. Мне было комфортно с любимыми мальчиками и родителями, которые жили рядом с нами.
Часто слышала от подруг, что женщина с двумя детьми никому не нужна. Мне это казалось глупостью: «Если мужчина любит тебя, он полюбит и твое продолжение. И вообще по отношению к чужому ребенку сразу можно понять, что за человек перед тобой». Как же я ошибалась!
Однажды приезжаю грустная к подруге, а Ира вдруг говорит: «Слушай, у меня есть приятель Лешка. Давай я вас познакомлю? Не женат. Сын, правда, есть, но с его матерью Алексей не живет. Хороший, надежный парень. Имеет свой какой-то бизнес. Я его недавно видела, так же как и ты, грустит — все не может найти большую и чистую любовь».
Не успела я ничего ответить, как она уже ему звонит и приглашает заехать. Алексей произвел очень приятное впечатление. Узнав о том, что у меня двое мальчишек, предложил вместе сходить на автомобильную выставку.
Ребят моих он покорил сразу, не отходил от них ни на шаг, играл в футбол, в войнушку. Бесконечно возил на аттракционы, в кино. Мальчишки наперебой хвалили Лешу, с нетерпением ждали в гости. Ну что еще нужно матери, если ее дети счастливы?! Да я и сама была от него в восторге.
Сначала Леша просто приезжал, потом стал иногда ночевать, потом вещи перевез — штанишки, свитерочки. Когда я увидела их, мы вместе поехали в магазин и накупили кучу одежды. Вот так незаметно он у нас и окопался. Расцвел, бороду мы ему модную отрастили, в общем, стал импозантным мужчиной.
Алексей сразу сказал:
— У меня есть сын. Есть Таня — его мама. Мы не были женаты, и я с ней не живу, но сыном занимаюсь и уделяю ему много времени.
Я обрадовалась:
— Ой, как здорово! Ну какой молодец!
Думала: ну не женился на ней, что-то не срослось, наверное. Главное — парня не бросил, за что получил от меня плюсик в копилку своих достоинств. Дети мои на первых порах его даже папой называли, чем Алексей страшно гордился.
Однажды гостили у моих родителей. Кто-то из мальчиков уронил игрушку, и я полезла доставать ее из-под дивана. Вдруг слышу сзади голос Леши: «Сегодня объявим, что собираемся пожениться». Собственно, таким было его предложение. Недели через две поехали в ювелирный выбирать кольцо, и вдруг мой жених говорит, что лучше закажет у своего ювелира с чистейшим бриллиантом! Заказал. (Вот думаю теперь: надо бы проверить, бриллиант ли это...)
В общем, не жизнь, а сказка! Вместе отдыхали, он и моих родителей всегда звал. Сложно сказать, кто за что платил, потому что бюджет у нас был общий, я пела в «Блестящих» и неплохо зарабатывала.
Ему нравилось то, чем я занимаюсь. А фразы типа «Не надо мне светиться в прессе» были не чем иным, как кокетством. Нравилось ему все это, льстило, особенно когда фотографы к нам подходили. Он сопровождал меня везде, даже если шла на маникюр. В салоне девчонки смеялись: Ксюша делает четыре часа маникюр и педикюр, а Леша в кресле ждет. Объяснял, что у него график свободный и все рабочие переговоры он ведет по телефону.
А потом я ушла из «Блестящих». Как-то встретилась с другом Славой Медяником. Вспомнили прежние годы, и Слава говорит: «Ксюш, помоги создать женскую группу, проведи кастинг». Пока занимались кастингом, у него родилась другая идея: «Давай ты тоже будешь петь? И вообще, назовем группу «Ксюша». Я согласилась. Продюсерам «Блестящих» это не понравилось, мне пришлось уйти.
С «Ксюшей» не сложилось, и я начала выступать сольно. Концертов, естественно, стало гораздо меньше. А корпоративы не люблю, редко на них соглашалась. Без мероприятий и звездных тусовок Лешка мой вдруг как-то погас. Мы жили в загородном доме, но если я спала на втором этаже, то Леша внизу на диване.
После того как я перестала быть солисткой известной группы, у Алексея резко изменилось отношение к моим детям. А за своего сына, который часто гостил у нас, переживал до трясучки. Не дай бог, у ребенка кровь из носа пойдет! Консилиум врачей собирал!
Прошлым летом большой компанией отдыхали в Турции. Полетели мои родители, дети, в том числе и сын Леши, няня и еще две семьи. В общем, целый цыганский табор!
В Турции мои мальчишки впервые начали жаловаться на Алексея, даже плакали: почему его родному сыночку все, а их он только наказывает, телефоны отбирает за малейший проступок. А «сыночек» мог лупить других детей, и ему все сходило с рук. Однажды куда-то убежал, мы всей компанией часа два искали его на территории отеля. И ничего! Папа уже через минуту с ним в море плавал. А Мирон с Богданом сидят наказанные на берегу за то, что на обед не вовремя пришли. Я подхожу к Леше:
— Почему после всего, что мы тут пережили, ты с ним плещешься вместо того, чтобы трепку задать?
— А я его уже наказал.
Ну, думаю, так дело не пойдет. Я своих детей в обиду не дам! Взяла мальчишек и повела купаться. Я не против наказаний, но они должны быть соизмеримы с проступками. А тут не в том тоне ответил — лишился планшета, причем сразу на месяц. Естественно, я как мать-орлица защищала своих парней. Почему кто-то, пусть даже муж, так будет наказывать моих детей? Я сначала всех усажу перед собой и выясню причину. Если ребенок действительно не прав, можно, например, отменить обещанный поход в кино или лишить на вечер сладостей. При этом объяснить, чтобы он понял причины и следствия своего проступка.
Думаю, именно в Турции у мальчиков произошел перелом. Братья перестали доверять Алексею. Ко всему прочему он оказался лгуном, а дети это чувствуют. На вранье его и мои родители не раз ловили. Например у меня была серьезная операция по удалению грыжи на шейных позвонках. Лежу в больнице, звонит мама и говорит, что дома нет фруктов, надо бы витаминчиков детям купить. Думаю, странно, Алексей же ездил в магазин, может, забыл. Связываюсь:
— Леша, купи детям фруктов, у них нет.
— Как нет? Я вчера купил. Вот лежат персики, виноград, бананы, апельсины...
Звоню маме:
— Мам, ты чего на Лешку наговариваешь? Он все купил, все у них есть.
— Клянусь, доченька, ничего нет!
Набираю няне. И та сообщает, что давно никаких фруктов дома не появлялось.
Дети потом его называли Леша-врун. Однажды прихожу домой, Мирон плачет: Алексей его наказал. Муж объяснил, что сын ему нагрубил, а потом еще и послал. Я не верю своим ушам. Мирон кричит: «Мама, нет! Мы с Богданом плохие слова говорили, но не Леше!»
Я к Алексею:
— Мои дети старших не посылают. Не может быть такого!
— Ты мне не веришь?!
Но Леша не учел, что у нас кухня рядом с гостиной и там находилась няня, которая все слышала: «Ксения Андреевна, ничего подобного не было! Леша все придумал».
Муж бесился страшно! Дело в том, что я никогда не наказывала своих детей физически и при любом удобном случае слышала от Алеши:
— Я тебе говорил, надо было с мальчишками по-мужски! А вы с Мариной (так он называл тещу) носитесь с ними как с писаной торбой.
— Мы не носимся с ними, мы их любим и бережем. Пытаемся воспитывать правильно и мотивированно, без жестокости.
Лешин сын боится только отца, других людей ни в грош не ставит. Я объясняла: «Ты как бы своего ни воспитывал, он тебя все равно любит априори, потому что он — родной сын. Для моих мальчишек ты приемный отец, и у них нет к тебе этой безусловной любви. С ними ты можешь только подружиться, как вначале и было. Они к тебе сразу прониклись, потому что ты стал их товарищем. А теперь пытаешься лишь воспитывать. Вот они и отдалились. Ты им стал неприятен».
Отношения с мужем портились все сильнее. Алексей постоянно пытался продемонстрировать, что я завишу от него финансово, причем в таких мерзких мелочах, когда, например, ребенку нужно перевести две тысячи рублей за обеды. В течение недели прошу это сделать, а Леша мне сообщает, что то онлайн-банкинг завис, то забыл. Наконец: «Ну ладно уж, переведу». Сейчас, когда мы с ним разошлись, я научилась пользоваться онлайн-банком, все подключила. Делаю переводы в течение десяти секунд. И понимаю, что это было просто чистой воды издевательством.
Несмотря на то что я никогда не сидела у него на шее — концерты хоть и редкие, но были, — он любил подчеркнуть: я, мол, всю твою семью содержу.
Было понятно, что надо искать себе хорошего концертного директора. Именно в этот момент у продюсера «Блестящих» Андрея Грозного возникла идея вернуть меня в группу. Помню, рассмеялась:
— Слушай, я после каждого своего расставания с мужем буду возвращаться, что ли?
— А что случилось?
— Да вот, развожусь. Ты как почувствовал.
Незадолго до этого Алексей сообщил, что летит с коллегами в Таиланд. По делам... Интуиция подсказывала: темнит. За две недели не прислал ни одной фотографии в компании людей, с которыми якобы отдыхал. Потом узнала, что «коллегами» оказалась женщина с ребенком. Открыв его чемодан, увидела аккуратно сложенные вещи. Это совершенно не в стиле Алексея.
Я не стала устраивать сцен и унижать себя скандалами. Вечером спустилась в гостиную, где он, как обычно, лежал на диване, и сказала:
— Леш, давай разводиться?
— Давай! — сразу согласился он. — Как раз через два дня грядет очередная плата за дом, может, ты соберешь свои вещи и уедешь?
— Что?! За два дня я соберу все вещи, детей, собак и уеду? Как это возможно?!
— Ладно! Так и быть, оплачу тебе аренду еще на месяц.
При этом весь следующий месяц продолжал жить с нами. Приходил когда хотел, менял одежду и опять исчезал. Ухаживала за ним, стирала вещи наша няня, про которую он сказал, что не будет ее оплачивать. Мол, сама плати, если она тебе нужна. Надо же быть таким мелочным!
Изначально я жила в съемной квартире, хотя у меня есть и своя, но для нашей семьи слишком маленькая. За большую, даже когда там появился Алексей, я всегда платила сама. Потом мы переехали за город. Кстати, пока жили в арендованном доме, строили свой. Так что теперь его еще и делить придется, хотя большая часть вложений — сбережения моих родителей.
Когда решили разводиться, условились, что сделаем все быстро, а для этого нужно оформить заявление вместе. Назначили дату, накануне получаю СМС: «Не смогу, давай в другой день». Договариваемся еще через пару недель. Уточняю за день до встречи: «Все в силе, завтра в ЗАГСе?» Ответ: «Я улетел».
Только сейчас поняла тактику поведения Леши. Он выбирает себе мамочку с детьми. Мать-одиночка, как правило, обижена мужчинами. Алексей находит к ней подход через ребенка, которому уделяет массу внимания. Сам-то из себя ничего не представляет, но красивые женщины ведутся на его отношение к их детям. Барышню он выбирает либо с достатком, либо со статусом. Втирается в доверие и уже через месяц становится буквально незаменимым. Потому что делает все: садится за руль твоей машины, занимается детьми. В моем случае Леша сразу сказал, что готов взять на себя все мои дела, даже отвечать на письма и звонки. Мол, теперь я твой директор!
Недавно узнала, что одна из его бывших девушек в самом начале пыталась со мной связаться, чтобы предупредить. Но поскольку почта уже контролировалась мужем, ее предостережения до меня не доходили.
Девушка, с которой он летал на отдых, давно была у него на примете, вроде они даже встречались в начале наших отношений. Но я оказалась предпочтительнее, поскольку артистка. Через меня было удобно заводить нужные знакомства.
Оглядываясь назад, думаю: какая же я дура! Пора уже снять розовые очки! Но есть надежда, что печальный опыт пойдет на пользу. И я выберу наконец достойного.
Подпишись на наш канал в Telegram