За завтраком Джек сообщил жене последние новости — автор романов «Песнь Льда и Пламени» Джордж Мартин в «Твиттере» написал: если в этом году «Чернобыль» «не отхватит целый грузовик «Эмми», это будет означать, что в Голливуде совсем не осталось справедливости».
Никто не подозревал, что «Чернобыль» станет гвоздем нынешнего телесезона, обойдя по рейтингам даже «Игру престолов». Он заработал 9,6 — самый высокий рейтинг популярности среди сериалов за всю историю престижнейшего зрительского сайта IMDb.
До сих пор первую строчку держал документальный сериал «Планета Земля 2» с сэром Дэвидом Аттенборо. Недаром офицер ордена Британской империи Эмили Уотсон, сыгравшая в «Чернобыле» одну из главных ролей, придерживается мнения: «Правда интереснее и страшнее любой самой изощренной выдумки».
Сценарий «Чернобыля» Уотсон проглотила буквально за вечер — о катастрофе на атомной станции, случившейся двадцать шестого апреля 1986 года близ украинского города Припяти, она имела крайне смутное представление. Эмили тогда училась в Бристоле в университете. Несколько студентов-филологов с ее курса как раз в эти дни улетели в Советский Союз, точнее в Киев, по обмену. А в начале мая их спешно вернули в Англию. Власти настоятельно просили людей не выходить без надобности на улицу, особенно во время дождя.
Прочитав сценарий, актриса испытала шок: оказывается, все могло закончиться настоящим Армагеддоном. Автор идеи американский писатель Крэйг Мазин потратил четыре года, перелопатив горы документов. Он смотрел документальные фильмы, изучал отчеты, беседовал с жителями Припяти и бывшими ликвидаторами. Все действующие лица его истории — реальные персонажи. За исключением героини, которую Крэйг сочинил специально для Эмили Уотсон: ученая Ульяна Хомюк из Минского института ядерной физики — образ собирательный.
Сценарий поражал вниманием к мельчайшим деталям. Стоило закрыть глаза, и Эмили представляла себе атмосферу и события, последовавшие за взрывом.
— Что, снова не мюзикл и даже не ромком? — привычно подтрунивал Джек, когда она попросила мужа прочесть то, что ей предлагали. Всегда так делала. Его мнением она очень дорожит.
— Ничего не поделаешь — такая уж у меня репутация, — улыбнувшись, ответила Эмили. Петь ведь она не умеет, а вот в романтической комедии сыграла бы с удовольствием. Но увы — наверное, не доведется.
Впрочем, и с «Чернобылем» возникла серьезная загвоздка. Эмили не устраивали условия: съемки продлятся около пяти месяцев, из которых всего несколько дней в Лондоне, остальное время — в Литве. Там сохранились здания советской эпохи и был доступ к Игналинской АЭС — так называемой сестре Чернобыльской. Роль города Припяти выполнял спальный район Вильнюса. Финальные эпизоды снимали в Киеве.
Актриса отказалась: «Извините, но у меня дети. На том жизненном этапе, где я нахожусь сейчас, не могу все бросить и умчаться — даже ради такого потрясающего проекта». Однако агент, студийные боссы и в первую очередь Крэйг Мазин не сдавались. Велись бесконечные переговоры — «игры и танцы» по словам Эмили.
Как-то вечером она с мужем и детьми — двенадцатилетней Джульет и восьмилетним Диланом — вернулась с мероприятия, посвященного изменению климата на планете.
— Ну и что толку? Опять поболтали и погуляли, а воз и ныне там, ничего с места не двигается! — гневно возмущалась обычно сдержанная Эмили.
Джек налил жене бокал вина и мимоходом спросил:
— Кстати, дорогая, тебя наконец убедили сыграть в «Чернобыле»? В сущности, он ведь не только о конкретной катастрофе, случившейся более тридцати лет назад, но и о сегодняшних проблемах, в том числе, как сама говоришь, нежелании политиков, ответственных за будущее, всерьез отнестись к экологическим проблемам... Знаешь, мне все же кажется, что от подобных предложений не отказываются.
В общем, Эмили согласилась. К счастью, актрису так мечтали заполучить в проект, что составили график с учетом ее пожеланий.
Подлил масла в огонь и старинный друг Стеллан Скарсгорд. Знаменитому шведу в сериале досталась роль аппаратчика Бориса Щербины, назначенного Кремлем главой комиссии по ликвидации последствий аварии. «Разве ты не в курсе, что сценарий вызвал настоящую бурю в актерской среде? Лондон гудит как растревоженный улей! Все стремятся заполучить хоть какую-то ролишку в «Чернобыле», — убеждал актер. — Старушка, ты вообще не понимаешь, что творишь! Меня позвали при одном условии — что ты обязательно согласишься!» Стеллан рассказал, как в 1986-м восприняли катастрофу в Швеции. Перепуганные метеорологи следили за радиоактивным облаком, медики не рекомендовали есть грибы, ягоды и мясо оленей. Джаред Харрис, тоже давний знакомый Эмили, вспомнил, как «черное облако», таящее смерть всему живому, дошло до Уэльса (а этот край всегда славился вкуснейшей бараниной) — и британцам запретили есть мясо.
Харрис сыграл в «Чернобыле» академика Валерия Легасова. Он третий ключевой персонаж сериала: замдиректора Института имени Курчатова Москва бросает на помощь Щербине. Мазин писал этого героя конкретно под Джареда, только его видел в роли ученого, покончившего с собой спустя два года после аварии, но оставившего магнитофонные записи своих расследований и размышлений...
Любопытно, что Скарсгорд — первый партнер Эмили в кино. И случилось это в 1996 году. В картине Ларса фон Триера «Рассекая волны» двадцативосьмилетняя Уотсон оказалась случайно после того, как сбежала Хелена Бонэм Картер: испугалась играть полубезумную дамочку, ставшую проституткой ради того, чтобы рассказами о своих сексуальных приключениях доставить удовольствие мужу-инвалиду. А вот наивная театральная актриса, служившая в Королевской Шекспировской труппе и никогда не стоявшая перед камерой, бросилась в пучину триеровских фантазий с закрытыми глазами. Просто Эмили слыхом не слыхивала о «безумном» Ларсе, потому и не сробела. И не прогадала.
После премьеры на Каннском кинофестивале молодая британка проснулась знаменитой. Следующей ночью они с мужем почти не спали (с Джеком Уотерсом актриса познакомилась в Шекспировском театре) — столько было эмоций. У Эмили перед глазами мелькали огни набережной Круазетт, вспышки фотокамер, когда поднималась по знаменитой каннской лестнице, и лица, лица, выражавшие недоумение. Казалось, все эти люди стали свидетелями чего-то интимного, даже постыдного. Лица расплывались и соединялись в одну огромную искаженную гримасу сразу после того, как в зале вспыхнул яркий свет. А дальше последовали аплодисменты. Сначала неуверенные, затем все более бурные...
Наутро под дверь их гостиничного номера сунули свежие газеты. На всех первых полосах красовалось ее собственное лицо! В одночасье британка стала мировой сенсацией. Намного позже муж признался: в тот день ему стало по-настоящему страшно — внезапно их с Эмили жизнь перевернулась с ног на голову. Не будучи уверенным, что выдержит резкое изменение жизненного маршрута, Джек... даже хотел уйти от жены.
В Каннах «Рассекая волны» получил Гран-при. А Уотсон чуть позже — первую номинацию на «Оскар». Ее карьера с тех пор ни разу не давала сбоя. Роберт Олтмен снял Эмили в «Госфорд парке», Пол Томас Андерсон в фильме «Любовь, сбивающая с ног». В ее послужном списке «Нью-Йорк, Нью-Йорк» Чарли Кауфмана, «Прах Анджелы» Алана Паркера, «Боевой конь» Стивена Спилберга. Кстати, Спилберг писал роль солдатской матери времен Первой мировой войны специально под Уотсон. Она из редких актрис, не испытывающих страха перед провокационными ролями, где требуется зашкаливающий уровень эмоций и частенько пресловутая «обнаженка». Стеллан Скарсгорд как-то сделал ей шутливый комплимент: «Нам, шведам, раздеться раз плюнуть, я вот дома хожу голый — и ничего, очень комфортно. Не то что ты, пуританская англосаксонка» — мол, снимаю шляпу, для тебя-то это сродни подвигу.
Вторую номинацию на «Оскар» Уотсон получила за роль еще одной неординарной героини — виолончелистки в картине «Хилари и Джеки». Жан-Пьер Жене для Уотсон написал сценарий «Амели» — на основе популярного романа. Но Эмили отказалась — пришлось бы говорить по-французски, а она сомневалась, что ее знание языка окажется достаточным. Не хотела выглядеть идиоткой.
Голливуд Эмили до некоторых пор держала на расстоянии, не раз отказывалась от съемок в блокбастерах — «больших глупых фильмах за большие глупые деньги». Боялась провалиться и попусту растратить «валюту» — свое умение играть характерных героинь в мучительных, порой душераздирающих обстоятельствах. «Не хочу плавать в одном бассейне с акулами», — говорила она мужу и иронизировала над Стелланом Скарсгордом, умеющим прекрасно сочетать бизнес и удовольствие, называя это «полезным и разнообразным меню» в своей актерской жизни. И между прочим, неплохим финансовым подспорьем.
К пятидесяти годам Эмили сознавала: полновесных ролей в кино становится все меньше и меньше. Разве что мамочек играть. Зато на телевидении — как же его презирала театральная лондонская братия в годы ее молодости — шансы по-прежнему высоки. Как раз для нее — характерной актрисы, которую периодически «укладывали в постель и позволяли заниматься сексом». Эмили нравится это определение кого-то из репортеров.
«Что ж, Эм, на сей раз нам с тобой не придется раздеваться перед камерой, — смеялся Стеллан Скарсгорд, радуясь возможности снова поработать вместе на «Чернобыле», и весело убеждал, будто влюбился в Эмили еще во время работы над фильмом «Рассекая волны», только виду не подавал. — Так отчего же нам снова не организовать маленький киношный междусобойчик?!»
Крэйг Мазин оказался чертовски интересным субъектом. Всю жизнь он сочинял сценарии для высокобюджетных «продолжений» кассовых комедий: «Мальчишника в Вегасе», «Очень страшного кино», «Белоснежки и Охотника», «Ангелов Чарли». Эмили, довольно скептически относящаяся к успешным голливудским персонажам, тем не менее прекрасно понимала, насколько «блокбастерские мускулы» полезны, когда рассказываешь историю неоднозначную, с множеством сюжетов и смыслов. И Крэйгу удалось создать драму о событиях, едва не поставивших мир на грань уничтожения, где сочетались жанры фильма-катастрофы, политического и психологического триллера. Бюджет, к слову, был приличный — двести пятьдесят миллионов долларов.
Режиссер «Чернобыля» швед Юхан Ренк — известный работой над нашумевшими проектами «Викинги», «Ходячие мертвецы» и «Во все тяжкие», ради «Чернобыля» отказался от предложения снять несколько эпизодов «Игры престолов». Правда поставил условие, что снимет все пять серий сам. Никому не позволит вмешаться.
Поскольку героиня Эмили вымышленная, пришлось ее придумывать с чистого листа. Конечно, британка кое-что знала о Советском Союзе. С историей страны познакомилась и во время учебы, и когда снималась в экранизации романа «Крутой маршрут» — «Внутри вихря». Уотсон сыграла преподавателя Казанского университета поэтессу Евгению Гинзбург, в 1930-е годы арестованную и сосланную на Колыму. Актрису потрясла история женщины, сумевшей в страшных условиях выжить и помочь не потерять веру другим. К сожалению, фильм из-за финансовых проблем так и не вышел на широкий экран. Грядущая премьера совпала с крушением рынков — начинался мировой финансовый кризис 2008—2009 годов. А ведь Эмили считает эту роль своим самым большим творческим достижением.
В какой-то мере физик Хомюк для Уотсон — продолжение той работы и дань уважения автору романа. «Ульяна родом из Белоруссии, возможно самого ужасного места на земле в первой половине XX века, — говорила она. — Ребенком могла пережить кошмар гитлеровской оккупации. Ей довелось видеть примеры как необычайного мужества, героизма, так и величайшей подлости, преступлений против человечности. Все это не могло не определить ее характер, закалить его, вот она и стала настоящим бойцом. И когда случилась трагедия, не раздумывая бросилась искать правду, чтобы избежать новой катастрофы. Она словно готовилась к этому всю свою жизнь, с самого детства...»
Все мы родом из детства. Кто знает, возможно, Эмили не смогла бы с такой достоверностью перевоплощаться в странных неоднозначных героинь, не пройди сама через сложный жизненный этап... Ульяна Хомюк — не просто ученый, а человек, сознательно рискующий свободой, чтобы прорвать пелену лжи и нежелания чиновников слушать голос разума. Борьба с догмой и слепой верой — вот что Эмили привлекло в «Чернобыле».
Актриса не очень любит вспоминать о своем «нетипичном» детстве и воспитании. Она родилась в Лондоне в престижном районе Ислингтон четырнадцатого января 1967 года. Отец — архитектор, мать — учительница, вроде бы обычные представители среднего класса. Однако не совсем. Родители состояли в неком квазирелигиозном обществе, больше похожем на секту, — Школе экономических наук (School of Economic Science), или, как ее еще именуют, Школе практической философии. При организации есть и детские учебные заведения. Родители Уотсон, считавшие себя последователями «всех существующих духовных учений», без колебаний отправили сначала старшую дочь Харриет, а затем и младшую в Независимую школу Сент-Джеймс, располагавшуюся в Ноттинг-Хилле. Эмили там осваивала санскрит, философию, медитацию. «Духовная свобода и раскрепощенность в сочетании с непонятными ритуалами и иезуитскими запретами, и все это под девизом прогрессивности — от подобной горючей смеси недолго и сойти с ума», — вспоминала актриса. Она своими глазами видела, как учителя применяют физическое насилие, чтобы добиться послушания, чувствовала их нескрываемую злость. Эмили повезло. Девочка не слишком преуспевала в учебе, однако не вызывала и гнева учителей. Кроме того, туманные посулы будущего просветления ее не очень волновали. Много позже Уотсон объясняла, почему ей хватило ума и сил не поддаться. Она сопротивлялась не столько тому, чему ее учили, сколько эмоциональной жестокости, которой не место в школе. Эмили знала это лучше других: ее мать была на удивление светлым человеком, искренне любила своих учеников и старалась их понять. Актриса потеряла мать восемь лет назад, отца — в 2015-м.
Кстати, сестры никогда не винили родителей за то, что те пытались приобщить к сомнительной секте, — не со зла ведь, исключительно из чрезмерного любопытства.
После школы Эмили и не помышляла ни о каком актерстве. Уехала в Бристоль и поступила в университет на отделение английского языка и литературы. Всегда любила читать. Телевизора ни дома, ни в школе не водилось, вот и не расставалась с книгами. Их в родительской библиотеке было великое множество. Читала по ночам с фонариком под одеялом и мечтала стать писателем.
Старшая сестра работала в издательстве, Эмили не исключала, что пойдет по ее стопам. Но в университете неожиданно приобщилась к сцене. В Англии нет ни единой школы (за исключением, пожалуй, того странного заведения, где училась Уотсон) или колледжа, где подрастающее поколение не пробовало бы силы в любительском театре. Студенты бесконечно говорили о новых пьесах и все как один мечтали об актерской стезе. К ужасу родителей (позже они, конечно, смирились), окончив университет, Эмили поняла: именно о том же грезила и сама, только боялась признаться.
Ее не приняли. Трижды. Прилежно отработав свое официанткой, Уотсон все же удалось пробиться в Драматическую школу в Илинге, на западе столицы, известную великолепными актерскими курсами. Отучившись там год, она получила приглашение в Королевский национальный театр, а потом в знаменитую Королевскую Шекспировскую труппу.
Одним из немногочисленных плюсов (помимо умения медитировать — необходимого и крайне полезного для актерской профессии, по мнению актрисы) за годы принадлежности к «обществу» был навык обезопасить себя от неприятных последствий общения с определенного сорта мужчинами. «Не оставайтесь с ними в одной комнате. Это опасно», — годами внушали гуру юным «послушникам». Забавно, ведь то же самое сказал продюсер ее первого фильма «Рассекая волны». Нет, он вовсе не имел в виду Ларса фон Триера — у Эмили в отличие от некоторых актрис, у него снимавшихся и обвинявших режиссера в неимоверной жестокости, к Ларсу никаких претензий. Тот продюсер, наблюдая за «мудро-наивной» Уотсон, лишь предупреждал о будущих столкновениях с реальностью в мире киноиндустрии. В том числе упомянул и Харви Вайнштейна. Хотя до разразившегося вокруг него грандиозного скандала о сексуальных домогательствах было еще ох как далеко...
Именно благодаря провокационной картине «Рассекая волны» Эмили удалось окончательно порвать с «обществом высшей духовности». На самом деле ей попросту указали на дверь, злобно пожелав «женщине, лишившей себя чувства собственного достоинства», «счастливого пути в самостоятельном унизительном плавании». Скарсгорд от удивления чуть не выронил бокал: «Прямо так и сказали?» Эмили решилась поведать об этом лишь недавно, слишком болезненным было воспоминание, и даже не мужу, а все тому же Стеллану. В Вильнюсе по вечерам у них было достаточно времени поговорить по душам в баре гостиницы, где их поселили.
Стеллан, как и Эмили, одобрял решение авторов «Чернобыля» не требовать от исполнителей говорить по-русски или изображать восточноевропейский акцент. Хорошие актеры знают: стоит сфокусироваться на акценте, языке и пиши пропало — больше ни о чем уже не думаешь, вся игра на этом может закончиться. «Куда важнее тщательное внимание к деталям», — постоянно повторял Крэйг.
На Игналинской АЭС, закрытой литовскими властями в 2009 году, группе дали возможность проводить съемки самого реактора и всех внутренних интерьеров. Центр управления соорудили в бывшем вильнюсском Дворце культуры. Выбор пал на Литву еще и потому, что дорогостоящий съемочный процесс и производство «Чернобыля» удалось существенно удешевить благодаря налоговым льготам, предложенным властями страны. К тому же многие консультанты, литовцы и украинцы, хорошо помнили те времена и помогали воссоздать интерьеры жилых и рабочих помещений, предметы быта, все вплоть до того, какие очки и шнурки на мужских ботинках носили в конце восьмидесятых. Реквизит искали с помощью соцсетей, посетили несметное количество барахолок, блошиных рынков и антикварных лавок. Было много смешных моментов. Кто-то из местной команды декораторов объяснял, что нельзя использовать пластиковые контейнеры — если люди приносили с собой еду на работу, она обычно лежала в портфеле или «дипломате», завернутая в бумажный пакет или газету. Эмили и другие актеры не уставали поражаться обилию таких вот крохотных нюансов, иногда казавшихся совершенно безумными. Но если бы «картинкой» занимались американцы или англичане, ни за что не удалось бы воссоздать потрясшую и критиков, и зрителей аутентичность.
Часть съемок пришлась на время проведения чемпионата мира по футболу летом 2018 года. Эмили, страстная болельщица, как и Стеллан, и Юхан Ренк, не пропускала ни одного матча. Особенно жарким выдался вечер у телевизора в холле гостиницы, когда Швеция и Англия играли в четвертьфинале — Уотсон болела против шведов Скарсгорда и Ренка. Вечер выдался веселым. Жаль, соотечественники подвели, продули...
Именно Уотсон, Скарсгорд и Харрис — три главных героя «Чернобыля» — успокаивали режиссера, сходившего с ума от того, что в объектив то и дело попадают фасады домов с пластиковыми окнами. Юхан делал что мог, но все равно при монтаже убрать эти ляпы полностью не удалось.
Бесспорно, лидером в их компании был Скарсгорд. Эмили поражалась, насколько легко и непринужденно он работает. Стеллан, кстати, никогда не уходит с площадки, когда снимаются сложные эпизоды, в которых сам не участвует: переживает за партнеров. Жаль, в «Чернобыле» у них было немного совместных сцен. Гораздо меньше, чем с Джаредом Харрисом. Именно с его персонажем, академиком Легасовым, Хомюк пытается заставить партаппаратчиков прислушаться к мнению ученых.
В американских и британских картинах эмоции подчас выражают демонстративно, нарочито. Уотсон понимала: Ульяна не может себе этого позволить. И со свойственным ей чутьем потрясающе тонко, без пафоса сумела создать образ утомленной безрадостной действительностью «тетки» (как назвал ее героиню русский критик) с качествами прирожденного бойца. «Тетка» — забавное словечко, актриса пыталась объяснить его смысл своим детям и мужу.
Эмили никогда не считала себя приверженцем «метода» — так называют в Америке русскую психологическую школу Станиславского. Хотя ей приходилось работать вместе с ее ярыми почитателями, и в частности с одним из самых именитых — британцем Дэниелом Дэй-Льюисом в «Боксере». Их герои по сюжету не виделись более четырнадцати лет. Дэниел предложил партнерше не общаться во время съемочного процесса — для лучшего погружения в образ. Опыт не слишком пришелся Эмили по душе. Она действительно испытывала чувство одиночества, но не считала, что ее игра от этого становится лучше. Однажды не удержалась и спросила Дэй-Льюиса, зачем тратить массу усилий и времени на этот самый «метод»? И услышала порядком обескураживший ее ответ: «Потому что я не считаю себя настолько хорошим актером, чтобы без него обойтись». В этом фильме, кстати, в эпизодической роли сыграл муж Уотсон.
К счастью, брак Эмили выдержал проверку временем и медными трубами. Джек был подающим надежды театральным актером, сыграл четыре роли в кино, но постепенно отошел от профессии, начал писать, сочинил сценарий вместе с женой — она с энтузиазмом помогала. Кино снять не получилось, и Джек поостыл. Зато научился лепить из глины чудесные вещи — керамика стала в последние годы его истинным призванием. Для Уотсон муж — та самая скала, на которую она всегда может опереться. Джек даже помогает ей готовиться к ролям, именно он искал материалы по Чернобылю. Как же он радовался, когда после показа первых двух серий стало ясно: казалось бы рассчитанный на узкий круг зрителей сериал побивает все мыслимые рейтинги популярности.
Время от времени случаются забавные казусы: Эмили путают с ее однофамилицей и почти тезкой — звездой «Гарри Поттера» Эммой Уотсон. Однажды в Мексике на съемках группка пожилых американок попросила актрису дать автограф, сделав комплимент ее игре в «Гарри Поттере». Уотсон смекнула, что, вероятно, они все же не видели фильмов о мальчике со шрамом, иначе как ее можно спутать с девочкой-подростком? Вежливо объяснила ошибку, но автограф дала.
Ее устраивает отсутствие ажиотажа вокруг своей персоны. Не хватало еще, чтобы ее семью преследовали папарацци. Если бы она задалась целью появляться на журнальных обложках, «пришлось бы стать самой худющей женщиной в мире и бесконечно тусоваться на вечеринках с истинными звездами. Вот тогда я была бы в настоящей беде», — смеется Эмили, в ответ получая одобрительную улыбку Джека и заливистый смех детей.
Закончив работу над сериалом «Чернобыль» — до него актриса тихо-мирно снялась с Рупертом Эвереттом в «Счастливом принце» — байопике о жизни Оскара Уайльда, сериале «Маленькие женщины» и «Короле Лире» с Энтони Хопкинсом, — Эмили вернулась к домашним хлопотам. Провожает детей в школу, вместе с мужем стоит у плиты — готовит завтраки, обеды и ужины. Ничего особенного — пастуший пирог, пасту болоньезе. Потом все усаживаются перед телевизором и смотрят «Маленьких женщин» — один из немногих своих фильмов, которые мамочка может смотреть вместе с сыном и дочкой. По выходным актриса с семьей любит гулять в парке неподалеку от своего дома в Гринвиче. Они карабкаются на высокий холм и любуются закатами. Еще одно любимое занятие — собирать в парке орехи. Правда они почему-то всегда лопаются, когда Джек пытается их поджарить.
Воскресными вечерами Эмили не прочь смастерить с Джульет и Диланом что-то из папье-маше или нечто необычное из картонных коробок. И никаких гаджетов по выходным в ее присутствии — дети относятся к материнскому запрету спокойно.
Эмили не любит надолго расставаться с семьей. Верный Джек, когда она скрепя сердце улетала на съемки «Чернобыля», пообещал, что будет ходить с детьми в зоопарк, готовить их любимый ростбиф. А никто не готовит его лучше мужа, уж поверьте! Он не рвется к ней на съемки, иначе Эмили, безумная мамаша, вместо того чтобы работать, начнет переживать: как там драгоценные чада?
Утром за завтраком, перед тем как уйти в свою студию, Джек сообщил жене последние новости — автор романов «Песнь Льда и Пламени» Джордж Мартин восторженно отозвался о сериале. В «Твиттере» он написал: если в этом году «Чернобыль» «не отхватит целый грузовик «Эмми», это будет означать, что в Голливуде совсем не осталось справедливости». Что ж, весьма благородно с его стороны. Кстати, актеров в столь необычный проект поручили подбирать директорам по кастингу «Игры престолов». Из знаменитой саги в «Чернобыль» плавно перетекло около десятка тех, кто в разные годы сражался за Железный трон. Но до церемонии еще далеко. Эмили пока может освоить роль садовницы — она давно об этом мечтала, ведь мама и бабушка творили в саду ее детства настоящее волшебство.
Подпишись на наш канал в Telegram