Однажды осознала, что просто хочу вырваться из этой реальности
— Катя, первого января в прокат выходит «Последний богатырь: Корень зла». Это продолжение фильма, ставшего одним из самых заметных релизов в 2017 году. Не всегда актеры соглашаются сниматься во второй части пусть даже успешного проекта. Предпочитают ставить точку...
— А вот мы ее не поставили! Рассчитывали: если фильм понравится зрителям — продолжим. Финал первой истории открытый, во всяком случае для моей героини. У нее остался шанс еще кому-то испортить жизнь.
— Вам пришлось определенным образом готовиться к съемкам?
— Пришлось! Тренировалась, училась драться, красиво и убедительно делать связки, чтобы на экране борьба сил добра и зла выглядела эстетично.
— Ваша Варвара — злодейка. Во второй части она остается такой же или меняет «кожу»?
— Всех карт раскрыть не могу, скажу только, что для меня лично стало большим сюрпризом то, что с ней произошло. А удивить меня сложно. Некоторые называют наш фильм детским, но это не так. «Богатырь» из категории семейного кино. И я знаю, почему он так понравился зрителям, стал лидером проката. Люди скучают по легкому, веселому зрелищу. Хочется хорошего настроения, положительного заряда, согласитесь? Сложностей хватает и в жизни, и на экранах. А самое главное — у нас и вправду получилось хорошее, качественное кино!
Я крайне редко так говорю о картинах, в которых снималась. Но «Богатырь» меня действительно удивил. Вторую часть еще не видела, жду выхода... Расскажу о своих эмоциях, когда оказалась на просмотре «Последнего богатыря» три года назад. Это произошло за несколько дней до официальной премьеры. Я сидела одна в маленьком зале и с интересом смотрела на экран. Конечно, во время съемок складывается определенное представление о фильме. Но нечеткое, работаешь-то лишь со своей линией, а монтаж — дело режиссера. Так вот, полтора часа пролетели незаметно, и когда пошли финальные титры, я снова удивилась: как, так быстро? Картина очень понравилась. Но оставались сомнения: может, это предвзятое впечатление? Или я стала старой и мне вообще все нравится? Такая потерявшая ориентиры бабка: «Ребятки молодцы, постарались!»
Когда мы с мужем пришли на премьеру, я с нетерпением ждала реакции Ильи (муж Екатерины — актер Илья Любимов. — Прим. ред.). И прямо спросила:
— Ну что? Только честно!
— Хорошее кино! — ответил он.
Его похвала придала уверенности в том, что я не субъективна. Что фильм понравился и зрителям, понимала по эмоциям в зале, но хотелось честной профессиональной оценки, и я ее получила. Наши дети посмотрели картину раза три или даже четыре. Надеюсь, вторая часть не разочарует. Мы, артисты, конечно, часто советуем: «Идите смотрите, это бомба!» И все же я за честность. Говорю «смотрите», потому что на сто процентов уверена в качестве.
Чем «Последний богатырь» так нравится людям? Взрослые легко находят в нем какой-то собственный смысл и смеются понятным им шуткам. Дети же скрытого подтекста не замечают, хохочут над чем-то своим. Сценаристы настолько аккуратно, с большим вкусом прописали шутки, что избежали пошлости.
— Часто актерские дети не понимают, что на экране родители: мама, которая варит на кухне кашу, и фея в кино для них разные люди.
— Наши узнают. Иногда сын путает меня с другими артистками, что, конечно, обидно. Вероятно, образ напоминает мамин, а в подробности ребенок не вдается. Я его понимаю, сама себя зачастую не узнаю... Особенно после того, как на съемочной площадке поколдует визажист. Вот как теперь, когда «Караван историй» придумал такой сюжет. Моя фантазия разыгралась!
— Наверняка помните, что в 2021 году исполнится пятнадцать лет, как вы окончили Школу-студию МХАТ. Опишите Катю, которой тогда были.
— Пятнадцать?! Все же интервью — полезная штука, напоминают о важных событиях. Смешно, но когда собиралась в театральный, сильно сомневалась в правильности выбора. Потому что в моем детском представлении артистка — это Алла Борисовна Пугачева. А я плохо пою... Но кто-то мне сказал:
— Катя, будешь плясать.
— А что, так можно? — и пошла.
По внутренним ощущениям нынешняя Катя кардинально изменилась, стала совсем другой. Например, как уже говорила, теперь меня очень трудно удивить. А раньше глаза то и дело распахивались: «Ах! Надо же!»
Я перестала очаровываться людьми, а без этого в профессии нелегко. Помимо инструмента тела требуется эмоциональный инструмент — желательно легкий, положительный. В четырнадцать-пятнадцать лет, когда поступила в театральное училище родного Нижнего, верила во все прекрасное и удивительное: в любовь между людьми например. Казалось, что люблю буквально ВСЕХ вокруг. Сейчас все иначе: не хватает меня на других... Нет времени уделять внимание, растрачиваться, вникать. Усталость, недосып, и вот — внутри пусто. Теперь рядом достаточно самых близких и родных. Всё! Ведь любовь — это дар, полное включение, даже когда нет сил и ничего не хочется... Кому-то еще в детстве выдают полный мешок, кому-то — как мне — нет. Но в моем окружении есть люди, которые любят всех вокруг. Их фамилии вам ни о чем не скажут, но они — мои кумиры. В них столько милосердия, вселенской доброты, прощения, понимания, им не требуются усилия, чтобы чувствовать: «вот сейчас я прощаю, сейчас понимаю». Их сердца настроены правильно.
— Кто этот мешок дает, как вам кажется? Родители?
— Нет. Тот, в кого вы верите: Космос, Судьба, Бог. Поэтому находятся те, кто ни разу в жизни не любил. Они даже не понимают, как это.
— Почему вам не хватило обучения в Нижегородском театральном училище и вы отправились в Москву?
— И там и здесь я училась на актерском факультете. По сути, везде учат одному и тому же. Но мне, девочке честолюбивой, была важна корочка о высшем образовании. К тому же захотелось прощупать почву в незнакомом городе и понять, куда двигаться дальше. Если говорить чисто теоретически, можно было обучение в столице и пропустить, поскольку опыт приобретался не в стенах альма-матер, а на съемочных площадках.
Но я стараюсь никогда ни о чем не сожалеть, ведь неизвестно, как сложилась бы профессиональная судьба, не поступи я в Школу-студию, не окажись в Москве. В столице я психологически окрепла, стала более зрелой. Прошла путь от цыпленка до взрослого человека.
— Разочарование в профессии вам знакомо?
— Конечно. Это было не один, а миллион раз. И, уверена, будет еще. Но такого, чтобы всерьез задуматься о смене профессии, не случалось. Я заражена актерством, и это хроническая болезнь. С детства мне нравилось смешить, дурачиться. Я знала много стихов, быстро их запоминала. Поскольку занималась художественной гимнастикой, часто выступала перед публикой. Определенные зажимы, робость присутствовали, я их преодолевала. Для того чтобы понять, с чего вдруг подалась в артистки, необходимо рассказать немного о детстве и условиях, в которых выросла.
Наша семья много лет прожила в деревянном бараке. Окна располагались настолько низко над землей, что, скорее, это был полуподвальный этаж. Две смежные комнаты в коммунальной квартире без горячей воды. Однажды осознала, что просто хочу вырваться из этой реальности и оказаться в другом мире. Вздохнуть, увидеть новые краски, другие — красивые — картинки вокруг. Это не значит, что я ощущала себя несчастной или мне было плохо. Нет! Было хорошо, но тесно! Хотелось по утрам чистить зубы не ледяной водой, а теплой. И волосы мыть когда захочется, а не когда вода на плите согрелась. Думала: «Не хочу такой жизни, как у мамы. Пусть будет по-другому. Хотя бы чуть-чуть!» Нет, с мамой все в порядке, ее-то все устраивает. Но я не желала повтора. Сейчас не уверена, что эти мысли в юной голове были правильными. Раньше меня сильно удивлял родной брат. Когда говорила ему:
— Давай меняй все, переезжай из Нижнего в Москву, — он отвечал:
— Катя, мне здесь хорошо, понимаешь? Мне всего достаточно.
Я поражалась! Думала, что это лень, возможно даже депрессия. Как же так — ничего не хотеть? А спустя годы поняла: брат — счастливый человек. Ему хватает того, что есть. Это же круто! Нет остервенелого «Еще! Хочу! Дайте!» Брат до сих пор живет в том же доме, где прошло наше детство. Но уже в отдельной квартире — мы выкупили комнату у соседа. Установили бойлер, так что с горячей водой больше нет проблем.
— Родители тоже остались там?
— Нет, они живут рядом с братом, но в новом доме, в просторной квартире. Эти прекрасные люди отдавали нам буквально все, полжизни провели в лишениях, ограничениях. Конечно, они заслужили лучшее.
— Дочка предоставила хорошие условия?
— Да, конечно. И не стесняюсь об этом заявить. А ради чего я работаю? Мне удалось осуществить то, о чем мечтала, сидя в бараке. И классно! Это оказалось не так сложно.
Иногда задумываюсь о том, как меня воспитывали. Мама с папой ни разу не сказали, что у меня талант или какой-то дар. Все просто, жестко, по-спартански... Сегодня мне это кажется правильным. Не хвалили, не зацеловывали, частенько шлепали, но я всегда знала за что. Главное, родители меня любили, это я чувствовала кожей, доказательств и лишних слов не требовалось. Иногда хотелось прижаться к маме, хотелось, чтобы обвила мою голову руками, целовала бы в макушку. Но такого не случалось. Тем не менее папа с мамой — самые волшебные люди в моей жизни. Зачастую ужас не в недостатке внимания к детям, а в нелюбви, равнодушии взрослых. Уверена, самая сильная боль ребенка — не физическая, а психологическая.
Мое детство было безоговорочно счастливым, и это до сих пор подпитывает. Разное случалось в жизни, я проходила порой трудные, нерадужные периоды, но стоило посмотреть свои детские фотографии — и настроение менялось. Я точно знала: родители меня любили и любят, в этом моя сила.
— С чем были связаны неприятные периоды?
— Казалось, что я потерялась. Кто-то в такие кризисные периоды уходит в запой, кто-то бежит к психологу или улетает в Индию. Мне ничего подобного не хотелось, но было странноватое состояние, сплин. Казалось, пора создавать семью, рожать детей, а не с кем... И несмотря на профессиональную удовлетворенность, я захандрила. Чтобы не сойти с ума, хваталась за детство. Вспоминала, насколько оно было прекрасным, и в итоге приходила к выводу, что со мной полный порядок. Осталось разобраться с головой. Понять, что это просто глупые мысли, не имеющие под собой никакой почвы.
— С мамой обсуждали то, что с вами творится?
— Скорее с папой. Он склонен поразмышлять о смысле жизни. Но мы не говорили о моих конкретных переживаниях и тревогах — не хотелось его пугать. К тому же думала: «Ну что они мне скажут такого?!» Родители всегда поддерживали, но советы «Катюш, сделай так или этак» — не ответы на мои внутренние вопросы. А может, я и сама не могла в тот момент четко их сформулировать.
— Что скажете своей дочери, если и ее настигнет душевный раздрай?
— Ой не знаю... До сих пор не уверена, что вообще следует что-то говорить. Мои родители не вмешивались, и теперь, уже задним числом, я думаю, чтоэто правильно. Относительно собственных детей пока нет ответа. Наверное, разумнее решать проблемы по мере их поступления.
— Любопытно, как вы воспитываете своих «малюток», Катя. Ваше детство прошло в более чем скромных условиях. Это повод дать детям по максимуму, компенсировав собственные лишения? Или наоборот, считаете, что сдержанность не повредит?
— У нас как в статусе с «Фейсбука*» — все сложно... Никакой системы. Как чувствую, так и поступаю. Если вдруг понимаю: ну все, такое поведение перебор! — ввожу ограничения, но ненадолго. Конечно, осознаю, что во многом реализую свои желания, а не детей. Это мне хотелось одно время кукол «ЛОЛ», а не дочери. Видела, загоралась, покупала. Дочь снисходительно говорила:
— Отлично, новая «Лола»... Повторка!
Я чуть ли не в слезы:
— Как, неужели такая у нас уже есть?!
Видя мои бурные эмоции, тактичная Павла начинала хитрить. Осматривала очередную «Лолу» и сообщала:
— Такой у меня нет.
— Точно? Или все же была?
— Главное, ты не расстраивайся, мам!
— А папа играет в железную дорогу и делает вид, что это забава сына?
— Илья тоже в детстве недоиграл... Несмотря на строгость, которую пытается демонстрировать, удерживая меня от необдуманных покупок, сам иногда срывается. Идет с детьми в самый дорогой игрушечный магазин и не контролирует, что они пихают в корзину. Меня эта «оплошность» страшно удивляет — ну как так?! Часто покупает то, что самому интересно: роботов, микроскопы, какие-то устройства для изучения биологии, химии... Дети и его поддерживают, вообще относятся к нам с пониманием. Подшучивают:
— Мам, а если бы в детстве ты могла играть вот такой крышечкой и флакончиком, сошла бы с ума от счастья?
— Да, — отвечаю. — И они были бы любимыми игрушками. Потому что радовались с подружками любому цветному стеклышку, пластмасске, камушку.
— Родители по-разному смотрят на то, чему следует учить своих детей. Кто-то зацикливается исключительно на учебе, кто-то на навыках или чертах характера. Что вы хотите в первую очередь воспитать в дочери и сыне?
— Ответственность. Самоиронию. Приспосабливаемость к жизни. Умение ориентироваться в пространстве. Чтобы заходя в комнату, наполненную людьми, считывали информацию о ситуации в целом. Бац! Все понял и ведешь себя так, как подсказывают обстоятельства, без лишнего напряга и страха. Чтобы их интуиция была невероятно тонкой и они всегда безошибочно знали, как поступить. Вот тогда мое материнское сердце будет спокойно. У меня самой такой навык есть, хочется передать его детям.
Умение быть гибким, ориентироваться в жизни — это определенная хитрость. Значит, я хитрая! Приведу пример: в школе была круглой отличницей, но не потому что жутко умная. У меня хорошая память, неплохо обстоит дело с логикой. Скажем, физику и математику легко понимала. Но если с другими предметами случалось иначе — смотрела в книгу и видела сами знаете что, — просто... списывала! И когда дочь так же сдувает непонятное ей домашнее задание на перемене, я ее хвалю. Хотя кому-то наверняка покажется, что правильнее расстроиться. Почему? Она разобралась в жизненной ситуации, сориентировалась и приняла верное решение.
Не считаю, что не надо учиться, поймите правильно. Но если вдруг не успел или не получилось решить задачку, просто спиши, а не иди понуро за двойкой! По моему мнению, совершенно неважно, откуда человек возьмет то, что ему необходимо. Умей брать! Вычленяй нужное, а не пытайся освоить все и во всем состояться. Это и есть выживаемость. Дочери так и говорю: «Посмотри, кто в классе самый умный. Скооперируйся с ним, сделайте вместе какую-то работу. Позвони, узнай ответы на задачки и сверь со своими». И такое поведение — взрослость, а не инфантильность, которой страдают современные дети: «Ну ма-ам! Помоги-и-и! Давай ты!»
Сыну пока шесть, так что я больше сосредоточена на дочери, на Павле. Петр еще погружен в детство.
— Наверное, у детей оно сильно отличается от вашего не только потому что финансово в семье все значительно лучше?
— Ужас в том, что дочь и сын живут в совершенно новых, непривычных, незнакомых мне условиях. Например Павла не отпрашивается к подружкам ночевать, не любит ходить в гости, сама нечасто к нам приглашает... Сейчас ведь как? Дети выходят из школы, их тут же хватают родители или няни и тащат домой. А как было в пору моего детства? Постоянные тусовки с ровесниками, нескончаемое общение, тайны, секретики... Дети росли с опорой на самих себя, были ответственными.
Чтобы то же привить Павле, отпускаю ее в школу одну. Ей надо лишь перейти двор. Отвели ее первого сентября, и все. Одно время наблюдала в окно, потом сняла «слежку».
Жаль, сейчас законы мешают отпускать детей. И родители водят их за ручку до четырнадцати лет, а потом вздыхают: «Ой, какие же они несамостоятельные, инфантильные... Ну правильно! Если мама отведет-приведет, напомнит сто раз про то, что ребенок сам должен сделать, соберет ему портфель, иногда и уроки сделает, откуда взяться самостоятельности? Признаюсь, сама до сих пор проверяю ночами портфель Павлы, подкладываю, если она что-то забыла. Но осознаю — пора заканчивать!
Я перестала вмешиваться в ее общение с ребятами. Например иногда дочь просит:
— Мам, давай ты позвонишь и узнаешь, что нам задали.
— Ну нет, — отвечаю. — Сама-сама. У меня кроме твоей учебы еще восемьсот дел.
Замечаю изменения в Павле, кажется, она быстро взрослеет.
— Недавно видела рекламу обувного бренда Ralf Ringer, в которой снимаетесь всей семьей. Вы спрашивали у детей, хотят ли они участвовать, или родители сказали и младшее поколение не спорит?
— Мы подружились с брендом еще прошлым летом, и история сразу стала семейной. Нам понравилась хорошая отечественная обувь — симпатичная, качественная. Для нас с Ильей это не просто рекламный контракт. Мы сами, наши дети и родители носим то, что показываем. Причем это произошло еще до коллаборации с брендом.
Поэтому когда прозвучало предложение посотрудничать, поставили детей перед фактом. Мы — родители, несем за них полную ответственность, следует нас слушаться. Сказали: «Будем работать, нужно пофотографироваться». Никаких расшаркиваний: «А не соблаговолите ли вы? А как считаете? Это не противоречит вашему мировоззрению?» Нет у меня времени на такие, блин, расспросы! К тому же в детстве чего хочется? Играть, сидеть у телика, веселиться.
Но нам даже не пришлось их как-то мотивировать. Они обрадовались, потому что вообще за любой кипеж, главное, чтобы с родителями. И теперь оба гордятся, что семья красуется на баннерах в торговых центрах. Петр — звезда детского сада по его внутренним ощущениям. Он же работает, скоро получит зарплату!
— На что потратит?
— На себя, наверное. Хотя Петр очень добрый мальчик, любит дарить подарки. Раньше они с Павлой тратили гонорар на игрушки, залезая в наш с Ильей карман. Теперь больше склоняются к тому, чтобы накупить для всей семьи вкусняшек — вроде как не в одиночку насладился, а поделился с родными. Недавно Павла впервые съездила на соревнования по художественной гимнастике в другой город и вернулась с подарками — причем заняв немного денег у подружек. Уже хорошо! Значит, умеет просить. Бабушке привезла магнитик, дедушке — монетку с надписью «Миллион рублей». Мне тоже магнит, с именем Катюша. А папе вручила собственную медаль, которую получила за выступление. Знаю, и подружки что-то приятное получили.
Хочу, чтобы у моих детей было настоящее детство, хоть и под материнским гнетом. Поэтому нет цели отправить их работать. Но раз у нас рекламная семейная история — пусть участвуют. Это полезно для понимания, что родители действительно работают, когда уходят из дома, а не развлекаются. Дети уяснили, что следует посидеть подождать, поскучать, пока переставляют свет или что-то готовят. Иногда съемочный день длится часов десять. Но с Ralf Ringer это вообще не про труд. Рядом с детьми волшебный аниматор, и весь процесс скорее не рабочий, а игровой.
— Вы упомянули о соревнованиях Павлы. Она с удовольствием занимается спортом?
— Если бы не моя настойчивость, не стала бы. Ну а зачем напрягаться? У них все хорошо: прекрасная квартира, игрушек куча и горячая вода течет из крана...
— А как вы сами, Катя, выбираете для себя нагрузку? Некоторые ваши коллеги признаются, что не собираются соглашаться на все подряд.
— Я семь лет училась актерскому мастерству. Для чего? Чтобы работать. Конечно, когда есть возможность фильтровать материал, фильтрую. Если понимаю, что предложение так себе, но кубышка опустела, ищу компромисс. И только в том случае, если вариант совсем плох, но есть финансовая возможность остаться дома, отказываюсь от проекта. И когда хочется сняться в какой-то определенной картине, но нет, не утверждают, мы с Ильей относимся к этому спокойно: наше придет. А если не получается, значит, чужое.
Немного печалит, что сейчас кинопроизводство несется такими бешеными темпами, что нет времени замедлить бег, задуматься, рассмотреть детали. Давно не разбираю своих персонажей на составляющие, не выискиваю — тут актерская техника, здесь я сама в предлагаемых обстоятельствах... Выдаю на площадке то, на что способна в конкретное время, на что хватило сил. Когда-то их больше, когда-то меньше.
А ведь я застала время вдумчивого кино, когда ездили в экспедицию на все лето. Жили дружно в каком-то советском санатории, по соседству были построены декорации (речь о фильме «Полное дыхание» Валерия Пендраковского. — Прим. ред.). У меня тогда не было агента, приходилось самой решать разные вопросы. Мобильная связь стоила дорого, я старалась уложиться в минуту, чтобы быстренько кому-то что-то сообщить. Администраторы на картине не звонили, не писали, а просто стучались в дверь или оставляли записки. На натурных съемках свет переставлялся часов пять! Соответственно выработка в день была минимальной... Или взять «Стиляг» Тодоровского. В картине у меня эпизод, а съемочных дней было порядка шестидесяти! Настолько скрупулезно снимали. Иногда приходилось сидеть дня по четыре в вагончике, ждать, пока позовут на площадку. Тогда было обидно, я еще не понимала, как здорово просто вариться в киношной команде, общаться с приятными людьми. Это же волшебно! Были совсем иные скорости...
Сейчас я как бабка рассуждаю, со всеми этими «вот в наше время!». Прочитают интервью молодые, те, кто вырос на сериалах, и спросят: «Это о чем она говорит-то? О динозаврах? О Чарли Чаплине? О черно-белом кино?..»
— Судя по насыщенной фильмографии, паузы в кино у вас совсем недолгие. В отличие от мужа, актера театра «Мастерская Петра Фоменко».
— Илья плотно занят в театре, это в приоритете. Хотя для предложений в кино актер Любимов открыт и, скажу по секрету, некапризен в выборе ролей. Вообще считаю, что Илюша блистательный, но недооцененный артист. Какая у него фактура! Аристократическая. Стройная высокая фигура, длинные пальцы, руки... Он просто бомбически играет на фортепиано. Илья умный, прекрасно разбирается в природе человека. К нему, конечно, надо найти ключик, он совсем непрост. Это понятно, все же воспитан Петром Наумовичем Фоменко!
Нет, я не фанатка актера Любимова, но объективно вижу его достоинства. И четко понимаю: мой муж красавец! Половину наших актеров заменила бы на него. Хотя работать на площадке с ним не хотела бы, он видит меня насквозь и понимает, когда что-то изображаю... Под его всевидящим оком иначе себя веду. Все люди, не только актеры, чуть-чуть что-то изображают на публику.
Недавно он поделился со мной тем, что продолжение «Неадекватных людей», где играет главную роль, получилось очень хорошим.
— В 2021 году вы с Ильей отметите десятую годовщину свадьбы...
— Как все моментально пролетело. Что я успела? Ничего! Честно говоря, даже не заметила, как промелькнули все мои тридцать шесть!
— В одном из своих интервью Илья рассказывал, что при встрече с вами просто взял за руку и повел за собой. А вы доверились, подчинились, на все говоря да.
— Так и было, я играла в Золушку. Мы увиделись на фотосессии, которую организовала Аня Цуканова. Я заметила какого-то бородатого чувака, непонятным образом одетого, который, как мне показалось, видел меня насквозь. «Как-то глупо выгляжу!» — подумала. Нет, я действительно выглядела глуповато — на морозе в платье, с белым лицом и тушкой поросенка на руках.
— Видимо, когда-нибудь так и расскажете своим детям, если те захотят узнать, как познакомились мама с папой.
— Надо будет что-то еще придумать... Пока их лав-стори не увлекают. У них же все хорошо: рядом родители, которые любят друг друга и их. Им незнакомы ссоры, скандалы, ругань. Чтобы не скучать и вселить в мужа чувство вины, иногда ляпну: «Ну и чего ты кружку швырнул, не вымыл, а?!» Потом беру и мою сама.
— В своем интервью вы однажды сказали: «Илья — очень крутой мужик!» Он изначально таким был или?..
— Конечно, это полностью моя заслуга. Слепила из того, что было! Шучу. Нет, он таким был всегда, никогда ничего не хотелось в нем поменять. Не скрою, зазубрины есть, но с ними нетрудно. Главное, у Ильи потрясающее чувство юмора. Если бы в минуты усталости или моего раздражения муж не смеялся надо мной, все в нашей семейной жизни было бы иначе. Мы с Ильей периодически работаем клоунами друг для друга. Юмор снимает дурацкое напряжение, когда слово за слово — и покатился большой снежный ком. Я вообще обожаю шутить. Например подкалываю людей, чтобы прощупать и понять, как они к себе относятся: смеются или самоирония им незнакома? Если отношение к себе слишком серьезное и все, что ни сделают, считают гениальным, эти люди не мои.
— Насколько вы приспособлены к быту, Катя? Например актриса Вера Васильева говорит, что за всю жизнь не научилась снимать показания счетчиков.
— Хорошо, что муж во многом помогает, но если надо, разберусь в чем угодно. Детей мы разделили. Я занимаюсь всем, что связано с Павлой, на Илье — Петр. Включила мужа в родительский школьный чат. Хочу, чтобы понимал, как это непросто, и чтобы был в курсе, когда уезжаю сниматься.
— Почему-то совсем не жалуете разные светские мероприятия. Даже до карантина, когда их было в избытке, на красных дорожках вы с Ильей были редкими гостями.
— Для меня стресс сталкиваться с незнакомыми людьми. Все эти дорожки забирают слишком много сил, ничего не давая в ответ. Ради чего выходить и позировать перед камерами? Чтобы себя показать — как я еще хороша? Участвую только в тех мероприятиях и проектах, которые способствуют продвижению новых картин. Хотя было исключение. Когда я ждала Петра, прошла пробы в «Батальонъ» к Месхиеву. Ради них подстриглась наголо. А потом сидела дома без работы, беременная и лысая. И очень скучала по всем этим тусовкам, премьерам...
— В «Караване историй» вы появляетесь в образе Беатриче, которая, сама того не зная, вдохновляла Данте... Насколько можете мотивировать и вдохновить своего мужчину?
— Мне повезло, Илья — не рефлексирующий интеллигент. У него все в порядке с мотивацией. Мне нравится предложенный вами образ. Надеть винтажные платья, посидеть красиво, постоять — это так приятно! И во всем этом больше смысла, чем кажется на первый взгляд. Ускользающее, давно ушедшее ценно, там все по-настоящему...
Благодарим ресторан Центрального Дома литераторовза помощь в организации съемки.
Подпишись на наш канал в Telegram