Многие люди воспринимают меня как члена семьи, подругу. Говорят: «Такое ощущение, что я вас знаю всю жизнь! Вы мой близкий и родной человек!»
— На экраны страны выходят «Родные» — наверное, самый ожидаемый фильм этого года, в котором вы сыграли одну из главных ролей. Судя по тому, что сценарий написан Жорой Крыжовниковым и Алексеем Казаковым, нас ждет искрометная комедия?
— Скорее трагикомедия. Хотя я еще не видела это кино, не знаю, что получилось. Материал был интересным и глубоким, но конечный результат зависит от монтажа.
В «Родных» мы с Сергеем Буруновым играем супружескую пару, у которой трое взрослых детей. Начинается все с того, что моему мужу ставят смертельный диагноз. Он — человек непростой, никому не дает жить спокойно, всем выносит мозг, но в душе творческий — любит авторскую песню и много лет тайно мечтает выступить на Грушинском фестивале.
Когда выясняется, что времени на все про все осталось пару месяцев, моя героиня говорит: «Едем на фестиваль! Лечение лечением, а мечту надо реализовать». И мы отправляемся в путешествие на машине вместе с детьми. Их играют Монеточка, Семен Трескунов* и Никита Павленко. В пути нас ждут самые разные испытания и приключения, объединяющие семью.
— Не рановато ли вам играть маму таких взрослых детей?
— Почему? Дочке моей одноклассницы и лучшей подруги Наташи двадцать один год. У другой одноклассницы детям двадцать два и двадцать три. И если бы я родила в двадцать, моей дочери было бы двадцать два.
— Ей же, если не ошибаюсь, недавно исполнилось пятнадцать?
— Да, но иногда кажется, что дочь взрослее меня. Таня — очень серьезный и рассудительный человек, склонный к анализу и самоанализу, прирожденный психолог. Может вывести меня из любого состояния на раз-два-три, потому что умеет обозначить проблему и найти решение.
— Вы строгая мама?
— Я? Нет! Но могу включить строгость в определенные моменты. Например когда Таня полдня сидит в телефоне. Вроде бы все законно — выходной. Но я не понимаю, почему не использовать его с бо?льшей пользой — почитать, посмотреть интересную программу в том же Интернете или вымыть посуду наконец вместо того чтобы сидеть в «ТикТоке» или «Инстаграме*»! В какой-то момент терпение лопается и я говорю: «Нельзя же так бездарно тратить время!»
— К насилию не прибегаете, телефон не отнимаете?
— Нет, стараюсь воздействовать словом, и дочь признает мою правоту.
Лишь однажды не сдержалась — ударила кулаком по столу. Это случилось давно, когда мы вместе учили математику. Таня неожиданно затупила, хотя предмет дается ей легко, а я не великий математик и психанула от сознания собственного бессилия, поскольку не могла ей что-то объяснить. Она не любит громких и резких звуков и сразу собралась.
— Много времени проводите вместе?
— По-разному. Когда у меня съемки и приходится уезжать в командировки, немного. А так — все свободное время. Любим вместе готовить, гулять, наматывать километры по Москве.
— Проблем с взаимопониманием нет? Возраст-то у дочери сложный, переходный.
— А они должны быть? Я ничего особенного не прочувствовала. Думаю, у Тани сложного переходного периода вообще не будет. Или он начнется лет в семнадцать-восемнадцать. Но там уже иные проблемы и другой разговор.
— Многие родители стараются помочь ребенку с выбором профессии. Вы как-то направляете дочь?
— Как можно руководить взрослым человеком, у которого своя воля, свои желания? Даже отсутствием этих желаний и непониманием, куда стоит пойти, невозможно управлять. Если только заставлять насильно. Я, например, настолько свободолюбива, что мне нельзя ничего навязать. Могу сама прийти к нужному решению, если соглашусь с вашей правотой, но если на меня давить, никогда этого не сделаю, назло. Привыкла все решения принимать сама. Какими бы они ни были, даже ошибочными.
Тане должна предоставить широкую палитру возможностей: хочешь — этим занимайся, хочешь — тем. Она и занимается самыми разными вещами, но пока не знает, куда податься.
— А если все закончится театральным институтом?
— Ну и прекрасно. Ничего плохого в актерской профессии нет, если у человека талант. Буду только рада, в этом-то точно смогу ей помочь. Вот если пойдет на юриста или врача, вряд ли...
В любом случае никогда в жизни не стану давить, заставлять что-то делать.
— Ну, ей наверняка будет проще, чем маме, вы же совсем девчонкой оказались одна в большом городе, вдали от семьи. Самостоятельно, без чьей-либо поддержки, протекции поступали в театральный институт, строили жизнь и карьеру.
— Не преувеличивайте. Ну поступила, поселилась в общаге. На вокзале не ночевала и с голоду не помирала. Мама дала с собой картошку, огурцы, помидоры. У нас всегда было свое хозяйство: коровы, овцы, огород и даже в самые голодные времена — мясо, молоко и то, что сами вырастили.
Одеться тоже не было проблемой, мама помогала. Тетя свои вещи отдавала. Вообще-то модные наряды были нам не очень нужны. В институте пропадали сутками напролет. Кто учился на артиста, знает: приходишь утром, уходишь ночью. Из одежды могут пригодиться только треники. Или шмотье из костюмерки.
— Вы в свои пятнадцать знали, кем хотите стать?
— Нет, и в шестнадцать не знала, и в семнадцать. Поняла, когда уже поступала в театральное училище.
Думала стать певицей. Начала петь в четырнадцать лет, меня заметили, пригласили в музыкальную студию. Педагог Елена Дементьева, учившая нас как вести себя на сцене, была артисткой кукольного театра. Она и рекомендовала поступить в Нижегородское театральное училище на кукольное отделение, поскольку там хорошо преподают речь и вокал. Это была ее идея.
Но после школы я сначала поступила в политехнический университет и в театральное училище отправилась просто из интереса, попробовать свои силы. Экзамены — в июле, а учить стихи и басни я начала только в июне.
Поступала на кукольное отделение, очень легко. В соседних аудиториях проходили прослушивания будущих актеров театра и кино, и буквально в последний момент, уже на третьем туре, я вдруг подумала: «А почему бы и мне не попробоваться?» Спасибо покойному мастеру Василию Федоровичу Богомазову, ученику Георгия Товстоногова, за то, что разглядел во мне актерский талант. Я ведь толком ничего не могла — ни стихи читать, ни басни. Никогда этим не увлекалась, не готовилась. И только поступив в училище, в первый раз в жизни попала в театр! До этого никогда там не была.
— Так это счастливый случай?
— Наверное судьба. Ничто не предвещало, что окажусь в этом месте. И я не предполагала, что могу стать артисткой, а поступила с первой попытки! Хотя многим талантливым ребятам приходилось не один и не два раза штурмовать театральные вузы. И чем можно считать встречу с Петром Наумовичем Фоменко, как не подарком судьбы?
Когда училась на втором курсе, в Нижний Новгород приехал его театр. Петр Наумович присутствовал на студенческом показе у нас в училище. Отметил мою работу одним-единственным словом «Дерзай!», но я восприняла его призыв как благословение и по окончании курса поехала в Москву поступать в ГИТИС — к Фоменко.
Со мной была подружка — однокурсница Наташка. Из-за отсутствия денег на поезд добирались на попутках — огромных фурах.
В первый же день в Москве сходили в «Табакерку» на «Матросскую Тишину». Попасть было нереально. Нас пропустили как студенток театрального училища, и мы увидели легендарный спектакль, в котором играли Владимир Машков, Евгений Миронов... Могла ли я подумать, что спустя несколько лет тоже выйду на эту сцену?
— Но после окончания ГИТИСа пришли в «Мастерскую Петра Фоменко»...
— В спектакль «Одна абсолютно счастливая деревня» меня ввели еще на четвертом курсе, вместо Оли Левитиной. Но Олег Павлович Табаков очень настойчиво звал к себе. Какое-то время я раздумывала, куда пойти, и выбрала своего мастера.
Табаков продолжал уговаривать. Каждый год звонил летом незадолго до начала очередного театрального сезона и спрашивал: «Ну что, дура, одумалась?» В 2003-м я стала играть в «Табакерке» Соню в «Дяде Ване» — как приглашенная актриса. Прекрасно понимая, что идея принадлежит не Миндаугасу Карбаускису — постановщику спектакля, а Олегу Павловичу, он на этом настоял. И спустя три года все-таки ушла в МХТ. Работаю там уже пятнадцать лет.
— А бывает, что на сцену выходить не хочется?
— Конечно. По-моему, нет такого артиста, который это не испытывал бы. Вот сейчас сидим с вами в гримерной, скоро мой выход, а я абсолютно пустая, вымотанная.
Но силы появятся. Зрительская энергия заряжает артистов. Тем более что коллеги уже два часа на сцене. Когда выхожу в конце второго акта, в зале настолько накаленная атмосфера, что сразу включаюсь.
— Какой же спектакль для вас самый тяжелый?
— «Катерина Ильвовна» в «Табакерке». Там настолько высокая физическая нагрузка, что надо готовиться, иначе не выдержать. Выпускали мы спектакль без антракта. Потом Владимир Машков решил, что нужен перерыв. Физически стало легче, но после получасовой паузы трудновато опять впрыгнуть в происходящее, поэтому вернули первоначальный формат. Теперь нужно начинать думать заранее, что скоро «Катерина Ильвовна», чтобы не помереть.
Иногда бывает такое плохое физическое состояние, что боюсь не дотянуть до конца. Раньше не верила, когда другие актеры так говорили, а потом дважды чуть не теряла сознание прямо во время спектакля. Темнело в глазах, и я понимала: сейчас упаду. Наверное возраст. Ха-ха!
— Не смешите!
— Да нет, надо сопоставлять физические нагрузки и свои возможности. Выбор есть: или всегда жить в правильном режиме, что вряд ли возможно, все равно себе что-то позволяешь, или готовиться.
— Выходные у вас бывают?
— Иногда раз в месяц или в два, иногда чаще. Спектаклей сейчас не так много, как раньше. Когда не стало Бориса Григорьевича Плотникова, в МХТ сразу два названия ушло. Еще два просто сняли с репертуара. В «Табакерке» у меня осталась пара спектаклей. В «Маяковке» больше не играю.
Запланировать ничего нельзя. Думаешь: съемок нет, будешь свободнее. Но что-то новое входит в жизнь и появляется работа. Рассчитывала на четыре выходных в новогодние праздники, так нарисовался мультфильм, который надо срочно дублировать. Если все-таки случается выходной, на который давно рассчитываю, обязательно заболевает голова! Болит редко, но «метко».
Сниматься с мигренью просто немыслимо, это настоящая пытка. В сериале «Цыпленок жареный» у меня было пять очень трудных съемочных дней. Смены все с переработками, по четырнадцать-пятнадцать часов. Объект сложный, все сцены мои. И три дня из пяти адски болела голова. Вообще не страдаю подобной проблемой, слава тебе господи, но уж если нахлынет — то нахлынет. Тогда никакие таблетки не помогали, была просто мертвой.
— Об этом сериале я наслышана, как и о том, что у вас там очень яркая и необычная роль. Когда же, наконец, он выйдет?
— Пока неизвестно. Мы все его ждем. Моя Дина в «Цыпленке жареном» — просто праздник для артистки. Отдельной радостью было работать с любимым режиссером Еленой Владиславовной Николаевой, с которой мы говорим на одном языке и стопроцентно совпадаем по пониманию материала, темпераменту — по всему. Она в меня верит и дарит интересные, разноплановые роли.
Относится так ко всем артистам, которыми очарована. Всегда старается в следующей картине поручить им совершенно другого персонажа, чтобы жаждали работать. И новый проект Елены Владиславовны обязательно будет другим. Это ее режиссерское кредо — удивлять артистов, себя, зрителей, усложнять им жизнь.
— В каких проектах интереснее работать — драмах, комедиях?
— Комедии прекрасны, но я их не люблю. Не только в кино, но и в театре — как исполнитель и как зритель. Но что значит не люблю? Все равно играю в комедиях. Вообще, я характерная артистка, работающая на контрапунктах, как учил мой великий мастер Петр Наумович Фоменко. То есть в драме ищу комедию, в комедии — трагедию. Люблю, когда все намешано, нет чистого жанра.
— Есть для вас какие-то табу? Некоторые артисты, например, отказываются от авангардных театральных постановок, особенно с ненормативной лексикой.
— Я мечтала сыграть в такой. И, собственно, сыграла. Пьеса Ивана Вырыпаева «Пьяные», можно сказать, написана матом. На нем мы и разговаривали в ходе репетиций, но буквально накануне премьеры вышел закон, запрещающий использование ненормативной лексики на сцене, и текст пришлось скорректировать. О чем я сожалею. Теперь в спектакле совсем другой эмоциональный накал. Пьяные люди ведь слов не выбирают.
Если в режиссерских придумках есть смысл и без них нельзя обойтись — почему бы и нет? Я не против авангарда как такового.
— Как успеваете и в театре играть, и сниматься, и на коньках кататься, и танцевать, и петь с рэп-группой?
— Это моя жизнь. Но театр всегда в приоритете. Под репертуар подстраивается все остальное. Так как сейчас максимум десять спектаклей в месяц, организовать это не такая уж проблема.
— В общем, вы закоренелая оптимистка и никогда не бываете в плохом настроении?
— Бываю. Когда спать хочется, а возможности нет! Шучу. Но вообще, не вижу в этом проблемы. По-моему, можно включить хорошее кино или красивую музыку — и настроение поднимется. Через пять минут от тоски и душевной маеты не останется и следа! Мне достаточно погулять, пройти километров десять.
— Фитнесом занимаетесь? Чем конкретно, если не секрет?
— Да всем. И групповыми тренировками, и функциональными, и йогой. По мере возможности конечно. Могу ходить в клуб каждый день, но иногда получается не чаще одного раза в неделю. Дома на беговой дорожке занимаюсь ежедневно.
— Когда все-таки выпадает свободное время, на что его тратите?
— Если свободна неделя, куда-нибудь уезжаю. Если день, его трачу на какие-то бытовые дела. На диване с книжкой позволяю себе полежать крайне редко, разве что в пандемию. Обычно накапливается куча дел, которые в рабочее время нереально переделать.
Женщина всегда найдет, чем заняться в выходной, даже на таком скучном уровне, как маникюр, педикюр, массаж, обертывания. Я вот уже месяц не могу покрасить волосы. Были бы три свободных часа, пошла бы в салон. Но их нет. Счет идет не на дни — на часы!
— Вы всегда очень интересно и продуманно одеваетесь. Сами занимаетесь своим стилем или пользуетесь услугами специалистов?
— Стилиста у меня нет. И модельера тоже. Если что-то заказываю в ателье, сама придумываю фасон. Приношу мастеру фотографии и картинки, по которым и шьют вещь. Покупать одежду в Интернете не умею, да и с моими параметрами это сложно.
Шопингом занимаюсь всегда в экспедициях — в Минске, Петербурге, других городах. На выезде, как правило, появляется время. Между съемками или спектаклями делать обычно нечего, можно пробежаться по магазинам.
— Поклонники, наверное, проходу не дают?
— Да это же приятно, когда тебя узнают, просят сфотографироваться! Не понимаю, почему некоторые коллеги жалуются на своих поклонников. Хотя, наверное, у всех артистов они разные. Мои проявляют любовь красиво и тактично. Многие люди воспринимают меня как члена семьи, подругу. Говорят: «Такое ощущение, что я вас знаю всю жизнь! Вы мой близкий и родной человек!» От общения с ними я получаю только положительные эмоции. Дополнительную подпитку.
Мы же напрямую взаимодействуем со зрителями только в театре. Там происходит обмен энергией, а кинематографическая и телевизионная деятельность остается без ответа. Только на улице, в магазинах появляется возможность получить какую-то реакцию.
Сейчас в основном все делятся впечатлениями от моих выступлений в «Ледниковом периоде». Исключительно положительными.
— Есть мнение, что самое необходимое качество для актера — терпение. Вы с этим согласны?
— В принципе да. Хотя понятно, что это не главное. Если у тебя есть терпение, но нет таланта, на что-то хорошее рассчитывать не приходится. И если есть терпение, но нет везения, зачем оно нужно? Но если ты в профессии, востребован, работаешь в театре или снимаешься в кино, то без терпения никуда.
Дело не в том, что время от времени даже у самого востребованного актера случаются паузы. Я, например, практически не сижу без работы. Каждый день поступают предложения, приглашения на пробы. И терпение требуется не для того, чтобы ждать проектов, ролей, а для того, чтобы тщательнее их выбирать. Столько слабого материала приходится читать! Причем далеко не всегда сразу понятно, что он слабый. Порой все равно ошибаешься.
И на съемочной площадке нужно терпение, когда сидишь часами и чего-то ждешь. В кино невозможно понять, чего именно. Зачастую входишь в кадр через пять-шесть часов после приезда на объект. Возмущаться, зачем тебя вызвали так рано, если понимали, что понадобишься не скоро, бессмысленно. Сама знаю ответ: «Двенадцатичасовой рабочий день! Молчи!»
— И чем себя можно занять?
— Книжки читать, кино смотреть, спать. Недавно выпали трудные дни, я не высыпалась и была просто счастлива, когда приходилось подолгу ждать выхода на площадку. Ложилась и спала.
Я это могу делать в любой обстановке. Тем более что сейчас у артистов свои гримвагены, где для этого созданы условия. Раньше, когда еще не существовало так называемых райдеров и с нами заключали обыкновенные договоры, я непременно указывала, что на площадке должна быть раскладушка. В перерывах между сценами на ней отдыхала. У великого Евгения Евстигнеева, кстати, тоже была раскладушка на площадке.
Всегда есть чем заняться. Во-первых, нужно выучить километры текста. У меня с этим, признаться, тяжело. Запоминается все только «ногами», в репетициях, с партнерами. Редко достаются талантливо написанные тексты, запоминающиеся сами собой. Чаще встречаются слабые, за которые даже режиссеры не держатся: «Господи, какой ужас! Надо все менять!»
— Какие качества вы больше всего цените в людях?
— Наверное, честность. Ненавижу, когда врут, даже в мелочах. Вообще, все зависит от того, о каких людях речь и в каких отношениях я с ними состою. Если в рабочих, то главное, конечно, профессионализм. Работа сталкивает с самыми разными людьми, но нам же не детей крестить, а делать общее дело.
— Хорошо, а в жизни что главное?
— Чувство юмора всегда спасает. И самоирония, адекватное отношение к самому себе. В семейных отношениях без юмора вообще не прожить. Каким бы прекрасным ни был человек, если он не обладает чувством юмора и относится к себе чересчур серьезно, с ним сложно. Конечно, это только малая толика того, без чего невозможно сохранить семью. Можно составить целый список черт, которыми должна обладать твоя вторая половина. Но что толку? Идеалов нет. И у меня сложный характер.
— В чем же главная сложность?
— Ну, во-первых, в моей профессии. Я всегда для всех мужчин буду геморроем. Какой муж или спутник жизни потерпит, что его женщина приходит домой в одиннадцать вечера? Что за дела?
— Но он ведь знает, какой у нее напряженный график!
— А кого это может утешить? Или у нее съемки в Петербурге, Мурманске и ее вообще нет дома. Кому это приятно?
— Если в паре оба актеры, все значительно проще?
— Есть счастливые и гармоничные актерские семьи. В других жизнь не складывается из-за открытой или потаенной зависти, ревности. Все индивидуально.
— Какое качество вы больше всего цените в мужчине? Многие женщины называют надежность.
— Даже не знаю... Жадность ужасна. Мужчина должен быть щедрым. Чувство юмора, повторюсь, тоже необходимо — без него жизнь превращается в катастрофу. Наверное, мужчина должен быть понимающим, легким. В общем, целый набор качеств, которые нужно рассматривать в комплексе. При этом необыкновенно важно твое отношение к конкретному человеку. Умение подстроиться и правильно реагировать.
Изменить вторую половинку невозможно, в этом я убеждена. Не стоит даже пытаться — это пустая трата времени и нервов. Если человек сам не захочет измениться, все бессмысленно. И кто сказал, что именно ты знаешь истину: что хорошо и что плохо? Ты сама — далеко не идеал.
— В принципе, рассматриваете возможность замужества?
— Почему нет? При удачном стечении обстоятельств и понимании, что это мой человек, конечно выйду замуж.
— И какой видите свою жизнь лет через десять-пятнадцать?
— Даже не пытаюсь что-то предугадать, тем более спланировать. Я — за неожиданные повороты судьбы. Что будет, то и будет.
По натуре — совсем не «плановый» человек. Каждый месяц завожу ежедневник, чтобы упорядочить жизнь, пытаюсь записывать дела и тут же забываю. Дома их скопилась уже целая куча, едва начатых. Одним из первых пунктов в списке дел обычно значится: «Надо все записывать». Я по-честному пытаюсь, но это не мое! И с собой никогда нет никакого блокнота.
Вот сегодня с изумлением узнала, что вечером спектакль. Получила СМС из театра и была потрясена. Раньше помогала подруга из Риги, знавшая про меня буквально все. Вместо того чтобы сверяться с репертуарной частью, я обращалась к ней. Тогда играла сразу в трех театрах, сводить концы с концами было непросто. Звонила:
— Саша, у меня сегодня есть спектакль?
— Да, Ирочка, в таком-то театре.
— Может, нужно просто завести помощника? Директора, агента?
— Все так говорят. Но у меня и так вал телефонных звонков, всяких сообщений, и если появится директор или агент, который станет постоянно звонить, писать, то есть пытаться загнать меня в какие-то рамки, я этого не выдержу, пока во всяком случае. Может, потом когда-нибудь попробую, а сейчас это станет дополнительной нагрузкой, к которой я не готова.
Конечно, случаются мелкие косячки. Но в принципе свой нелегкий график я достаточно успешно развожу сама. Даже когда параллельно снимаюсь в трех картинах. И мне так комфортно.
— Что сделаете, когда ограничения снимут и откроют все границы?
— Поеду в Европу. Если это случится летом, то во Францию, на Лазурный Берег. И в Лондон хочется съездить, и в Норвегию, Исландию.
Еще с друзьями лелеем мечту подняться на Эверест. Я уже лазала по горам, но настоящие вершины не покоряла. Возможно, другой компанией поедем смотреть на китов — на наш север, за Мурманск. На свете столько интересных мест...
Благодарим Автомузей «Моторы Октября»за помощь в организации съемки.
Подпишись на наш канал в Telegram