Вылезая, с ужасом обнаружили, что автобус передними колесами буквально висит над пропастью, в любой момент рискуя упасть с огромной высоты вместе с пассажирами. Можно сказать, мы все чудом остались живы...
— На НТВ стартовал новый сезон популярного проекта «Маска». Вы успешно участвовали в предыдущем и в новом ожидаемо появитесь.
— Помните, в песне «Бал-маскарад» у Владимира Высоцкого: «Надели маски кроликов, слонов и алкоголиков»? Последних в нашей дружной команде, по счастью, не наблюдается, а вот слоном был я. Остался, между прочим, неузнанным. После завершения первого сезона и, представляете, до сих пор мне дарят носки с изображением слонов, значки со слонами из жемчужинок... Весь теперь в слонах, придется их собирать. Проект сложный и интересный одновременно, я был счастлив стать его частью.
В принципе, игрушки дарили всегда и в больших количествах. Чаще плюшевых медведей или сердечки. Поклонницы вручали их в аэропортах, на вокзалах, перед гостиницами стояли с цветами, плакатами и транспарантами. Иногда даже с домашней едой собственного приготовления — в баночках и, случалось, кастрюльках с первым, вторым и компотом. Дегустировать при нашем плотном графике не оставалось времени, но проявление заботы безусловно приятно. Когда известный человек говорит, будто устал от внимания, не верьте. Как раз фанатки определяют уровень артиста, это не секрет: чем их больше, тем лучше. Если фанатов нет, кому такой артист нужен?
Однако не все поклонницы оставались бескорыстными в проявлениях чувств. В Днепропетровске после очередного концерта, когда убегал от толпы, ретивым девчатам удалось сорвать с меня шарф. В следующем городе фанатки оказались еще более прыткими, и я лишился куртки, следом сорвали даже рубашку, дальше я бежал в одних штанах. То есть поклонницы в основном жаждали накормить и приласкать, но попадались и «экстремистки», которым хотелось потрогать любимого артиста и обязательно что-нибудь с него стянуть, оставить себе на долгую память.
— В следующем году у вас ведь юбилей творческой деятельности.
— Правда? Я даже не задумывался. Не лукавлю. Не готовлюсь, не подвожу промежуточных итогов. Недавно на съемках одной телепередачи нам, ее участникам, включили запись концерта из восьмидесятых. Никогда не пересматриваю, так чтобы специально, есть более увлекательные занятия в настоящем, а тут вдруг будто в прошлое нырнул. Оцениваешь изменения, это вызывает определенную ностальгию. Мы тогда подражали своим кумирам западного образца — The Beatles, The Rolling Stones... Я, как они, отрастил волосы до плеч. Перед концертами костюмеры делали нам начесы, так что получалось нечто невообразимое. Плюс грим несусветный. Но в те времена это казалось нормальным, дань времени.
— Стать популярным исполнителем было для вас мечтой детства?
— Я мечтал быть космонавтом или продавцом мороженого. А если серьезно, то с самого детства представлял себя на сцене. Правда не эстрадным исполнителем, а почему-то концертирующим пианистом. Пианистом не стал, получилось что получилось. Но в любом случае мечта о сцене сбылась.
— В одном из интервью вы признавались, что детство ваше было непростым.
— Родители развелись, мне тогда всего четыре года исполнилось. Папу звали Сережей, он конструировал машины. Я его помню, хотя и смутно: добрый, улыбчивый, общительный. Брал меня с собой к каким-то своим друзьям в гости. Все остальное, связанное с ним, стерлось. После развода он переехал в другой город, мама, думаю, была на него обижена, ведь муж ушел к другой женщине. Но при мне она никогда эту тему не поднимала. Я считаю: как бы ни складывалась личная жизнь, не интересоваться судьбой сына неправильно. Конечно, мне не хватало отца: за другими детьми в детский сад приходили папы, а за мной нет. Все-таки ребенку необходимы оба родителя. Знаю от мамы, что отца уже нет на свете...
Мама моя Серафима Алексеевна работала в Министерстве путей сообщения. В 1941 году, в первые недели войны, ее столкнули под поезд, и она на всю жизнь осталась инвалидом — отрезало руку. Но мама продолжала работать. Сильнейшая личность из всех, кого я когда-либо знал. Ее назначили на руководящую должность, а это повышенная ответственность, так что меня пришлось отдать в садик на пятидневку. Скучал по маме страшно! В школе, с первого класса по пятый, учился в интернате Министерства путей сообщения.
В какой-то момент мама перевела меня в обычную школу. Там я умудрился влипнуть в историю с поножовщиной. К однокласснице прицепились ребята постарше, дразнили ее — мы с приятелем вступились. Завязалась потасовка, у друга в кармане оказался мой перочинный нож — тогда все мальчишки во дворах играли «в ножички». Товарищ его вытащил и пырнул большого мальчика. К счастью, не насмерть. Разбираться не стали, всех участников драки исключили из пионеров, а меня отправили обратно в интернат. Ни жалости к себе, ни чувства вины не испытывал, ведь мы защищали девочку. Хотя ножик однозначно был лишним предметом.
На каникулах гостил у бабушки. Они с мамой обе меня воспитывали, учили быть самостоятельным, честным, не врать. По этим усвоенным с детства правилам старался и стараюсь жить.
По выходным в бабушкином деревенском доме собирались все родственники, на веранде стоял длинный стол, за ним играли в преферанс и лото. Мама и то и другое не очень любила, зато обожала разгадывать кроссворды. Став взрослым, я привозил ей целые кипы журналов с ними.
— Вы верите в судьбу? Не она ли так распорядилась, что Алексей Глызин стал известным артистом?
— Полагаю, что кто-то свыше действительно управляет некоторыми жизненными процессами. Но все же свою судьбу человек в основном определяет сам, и если много говорить и ничего не делать, однозначно ничего не добьешься.
Люди типа известного астролога Павла Глобы предсказывают будущее по знакам зодиака и звездам. И ведь часто сбывается! Я пересекался с Павлом и его супругой в девяностые годы. Тогда вошли в моду речные и морские круизы — организаторы собирали известных людей, а также спонсоров, меценатов, все вместе весело проводили время на теплоходе или пароходе, артисты выступали. В одном из таких туров как раз с Павлом и познакомился. К нему выстраивались очереди желающих узнать свою судьбу, он предсказывал. Я отказался, не рискнул заглядывать в будущее. Не хотелось знать, что там, за горизонтом, иначе, считаю, неинтересно будет жить. Также с недавних пор заметил: стоит рассказать о проекте, который еще не состоялся, но вот-вот должен — и все слетает, идет наперекосяк. В этом смысле стал суеверным и стараюсь держать язык за зубами.
— Известный факт: именно Павел Глоба предсказал вашему другу Игорю Талькову раннюю смерть.
— Не хочу на эту тему распространяться, но да, было такое... Павел предсказал, так и случилось.
Сам я, кстати, в конце семидесятых чудом остался жив. Работал тогда в группе «Самоцветы», самое начало пути. Выступали по городам и весям, за кулисами бегали сын руководителя коллектива Юрия Федоровича Маликова Дима и маленький Вова Пресняков. Его папа Владимир Петрович, великолепный музыкант и эрудит, играл в группе на саксофоне, а мама Лена была солисткой. Дима и Вова тогда в школе учились. С того времени знаем друг друга и приятельствуем. Володя Пресняков-младший один из моих друзей.
Ну так вот, однажды ехали коллективом с гастролей по Северной Осетии из Моздока во Владикавказ по горному серпантину, почти в кромешной тьме. Внезапно выключились фары, водитель начал тормозить. Дальше раздался страшный скрежет, салон затрясло. Автобус остановился в вертикальном положении, передняя часть задралась вверх, его качало туда-сюда. Шофер крикнул, что надо выбираться — быстро, но крайне осторожно. Мы все, человек двадцать, начали выползать по одному, все еще не осознавая происходящего. Вылезая, с ужасом обнаружили, что автобус передними колесами буквально висит над пропастью, в любой момент рискуя упасть с огромной высоты вместе с пассажирами. Можно сказать, мы все чудом остались живы. Когда это осознаешь, ощущения не самые приятные. Примерно часом позже по той же дороге ехал второй наш автобус с оборудованием, он нас и забрал.
В тот период мы с гитаристом группы Валерой Хабазиным сидели на диете — капусте, орешках и воде, оставаясь стройными и прекрасными. Теперь же, на адреналине и стрессе, пришлось выпить много крепких напитков, чтобы как-то прийти в чувство, а напитки нужно закусывать, тут и диете конец пришел.
— После «Самоцветов» вы работали в коллективе Аллы Пугачевой, затем — в группе «Веселые ребята».
— К Алле я попал благодаря Виталику Любезнову, одному из своих друзей, он работал у Пугачевой гитаристом. Однажды говорит: «Хочешь устроиться к нам солистом? Есть место».
Алла Борисовна была уже знаменитостью. Действовала она на людей магически — как наваждение. Публика обожала ее, фанатки ночевали в подъезде на подоконниках, на полу на привезенных с собой матрацах... После концертов нам нередко приходилось спасаться бегством от восторженной толпы. Впереди бежит Алла в концертном платье и на каблуках, следом музыканты с инструментами в руках — а за нами ревущая толпа. Иногда из концертных залов и Дворцов культуры, где мы выступали, уходили черным ходом. Воспринимали подобные приключения весело в силу молодости — игры в догонялки, прятки и так далее. Я выступал, как мы говорили, «на разогреве» — исполнял три-четыре песни перед выходом Аллы.
Однажды после концерта, он проходил в Киеве, ко мне подошел клавишник «Веселых ребят» Саша Буйнов, предложил прийти на переговоры с руководителем ансамбля Павлом Слободкиным. Тот пригласил перейти к ним, я согласился, поскольку открывались другие горизонты. Попасть в коллектив Пугачевой означало вытянуть счастливый билет, а уж в «Веселые ребята» — все равно что в космос полететь. Их песни крутили на радио, когда я еще в школе учился, и уж, конечно, даже мечтать не смел когда-нибудь стать частью звездного коллектива.
Пугачева, кстати, ведь тоже в «Веселых ребятах» начинала. Мы были на гастролях в Волгограде, работали во Дворце спорта с Аллой. После концерта зашел к ней в гримерку, объяснил:
— Меня пригласил Слободкин.
Она ответила, что сама прошла этот путь. Сказала:
— Попробуй и ты, дерзай.
Пугачева пользовалась непререкаемым авторитетом, но отношения в коллективе были практически на равных, дружескими. Со Слободкиным я «вкусил» другой школы. Совсем паиньками мы, конечно, не были, но все же истории, как весело проводили время на гастролях, в гостиницах с девушками, — не более чем выдумки. Павел Яковлевич был сторонником железной дисциплины, почти армейской. Следил, чтобы мы не употребляли крепкие напитки и не выбивались из графика.
Я мало времени проводил дома в Москве. «Веселые ребята» без конца гастролировали по городам и весям. По два-три концерта в день, минимум шестьдесят в месяц. Причем один не похож на другой, все с разным настроением и разной подачей.
Последний концерт тура назывался «зеленым», на нем негласно разрешалось похулиганить. Потихоньку связываешь шнурки ботинок у кого-то из музыкантов — тот пытается встать и не получается, со стороны выглядит невероятно смешно. По крайней мере, нам так казалось. Клавишные инструменты заклеивали скотчем — бедняга на сцене начинает играть и... не может извлечь ни звука. Барабанщикам насыпали зубной порошок на барабаны — просто так! Фантазия по молодости била через край, развлекались как могли. На качество выступлений, кстати, наши безобразия никак не влияли: публика принимала «правильные» и «зеленые» концерты с одинаковой любовью.
На сцене, случалось, валяли дурака. Благо имидж «Веселых ребят» позволял, более того, предполагал легкое, ироничное отношение к жизни. Исполняя «Не волнуйтесь, тетя», Буйнов облачался в женское платье, я же разыгрывал роль прощелыги дяди. Зал ревел от восторга.
А вот вне сцены случалось всякое. Саша, помню, серьезно заболел, руки отнимались, не мог играть на инструменте. В течение трех или четырех месяцев сидели на репетиционной базе без работы, ждали его возвращения. Я навещал Буйнова в больнице, привез небольшой телевизор «Юность» — чтобы не так скучно было лечиться. Когда Саша восстановился, снова отправились гастролировать. Через некоторое время уже у меня возникли проблемы — с почками. Тоже предельно серьезно. На концертах дежурили врачи, когда становилось совсем невмоготу, я заходил за кулисы, мне вкалывали обезболивающие, после чего возвращался обратно на сцену и продолжал играть роль веселого парня. Потом тоже в больницу попал, отлежался — вернулся в строй, то есть на сцену.
— Из «Веселых ребят» вы ушли на самом пике популярности. Почему?
— Становилось уже неинтересно исполнять одни и те же песни. Ну а кроме того, к концу восьмидесятых начались корпоративные движения, стали приглашать на выступления, где платили совсем другие деньги. Мы же, собирая Дворцы спорта, гастролируя месяцами и почти не видя свои семьи, зарабатывали в разы меньше.
Буйнов однажды мне сказал: «Надо создать новый коллектив, свой собственный». Саша, я и барабанщик «Веселых ребят» Витя Чайка дали втроем концерт в обход Слободкина. Тот, узнав, рассвирепел и уволил Витю. Меня и Сашу в тот период заменить было некем, на нас был завязан почти весь репертуар. Тем не менее я все-таки ушел — сам. С Витей мы создали группу, назвали «Ура», стали гастролировать. Слободкин писал на телевидение и радио: мол, не приглашайте «Ура» и Глызина, он использует образ и репертуар «Веселых ребят»! На самом деле и имидж был другим, и песни кардинально отличались. Одно из писем пришло в день съемок новогоднего «Огонька», куда нас пригласили с песней «Ты не ангел». На канале прочли и решили: ну нет, мы не будем заменять — песня хорошая, а интересы зрителей превыше всего.
Саша Буйнов остался в «Веселых ребятах», так ему в тот момент было удобнее. Наши дружеские, почти братские отношения сошли на нет. Просто жизнь развела.
— Сольный проект — штука рисковая, и группу «Ура» уже мало кто вспомнит. Не пожалели о поспешном решении — уходе из суперпопулярного коллектива?
— О единственном в своей жизни жалею: что нет мамы. Она застала мой успех, часто бывала на концертах, с удовольствием общалась с внуками — обоими моими сыновьями. К сожалению, несколько лет назад ее не стало. Свои последние годы мама провела вместе со мной в загородном доме. Не трогаю вещи в ее комнате, ничего не переставляю и не меняю, все остается как было при ней. Часто захожу в ее комнату, зажигаю свечи, мысленно беседую, делюсь новостями... Больше не жалею ни о чем.
— Вне проекта «Маска», в реальной жизни, вам часто приходится примерять различные маски: добряка, весельчака или циника?
— Чаще всего бываю добрым. Иногда в ответ на несправедливость, тупость или беспробудное хамство могу, конечно, взорваться, но это происходит редко. Стараюсь ко всему относиться с юмором, он спасает во многих ситуациях. Девяностые годы при всей их сложности тоже были веселыми. Мы в разных местах выступали, даже на производстве. Люди на концертах записки пишут, и тут однажды написали: «Для работников колбасно-кишечного цеха просим вас спеть «Зимний сад». Интересно, существуют ли сейчас колбасно-кишечные цеха и какую музыку слушают их сотрудники?
В Одинцово есть завод облицовочного кирпича, там я как-то выступал с концертом по бартеру — отдали не деньгами, а кирпичом. Я строил дом, поэтому бартер пришелся как нельзя кстати.
— Чем кардинально отличаетесь от себя сорокалетнего? К девушке в окно, например, полезете?
— А зачем мне сейчас лезть к девушке в окно? Заплати — она сама придет. Шучу... Конечно, с возрастом начинаешь иначе относиться к собственным устремлениям. В окно точно уже не полезу. Хотя раньше случалось, и это замечательно. Но всему свое время. Сейчас поступают цивилизованно — нанимают специальную технику, разбивают стену и вламываются на машине или на коне лихом! Просто стало больше возможностей. И больше изощренной изобретательности.
— Думается, изобретательность у вас в крови — лихо завоевали в 1989 году красавицу-гимнастку Санию Бабий, которая стала вашей второй супругой. Как удалось?
— Это ее надо спросить...
— Для сыновей вы были «гастролирующим» папой, нечасто оказывались рядом. Сожалеете, что им досталось мало отцовского внимания?
— Да, ощущение щемящее. Очень сожалею, но ничего изменить невозможно. Спасибо мамам моих сыновей, они, безусловно, занимались воспитанием больше. Я участвовал по мере возможности и в зависимости от занятости. Так происходит у всех гастролирующих артистов — сложно совмещать карьеру и воспитание детей. Становишься заложником профессии. Впрочем, что теперь оправдания искать? Так получилось... Сами они обид не высказывали, по крайней мере открыто. Меня, кажется, понимают. Старший простил за то, что я ушел от его мамы. Слава богу, сейчас у нас отношения замечательные и с Лешей, и с Людмилой, первой моей женой.
Но даже недостаточно часто общаясь с сыновьями, старался внушать им какие-то прописные истины: будь честным, помогай ближним, если нуждаются в помощи и ты в состоянии помочь. Самое страшное — безразличие, важно откликаться на чужую беду, а она сплошь и рядом.
Сыновья выросли именно такими, какими я хотел их видеть. Младший, Игорь, парень очень разносторонний, до пятнадцати лет занимался плаванием, шахматами, учил английский и китайский, увлекался танцами — чего мне не хотелось. Со своим коллективом участвовал в соревнованиях, в том числе международных. В пятнадцать попросил подарить ему гитару и стал заниматься музыкой. Окончил музыкальную школу по классу классической гитары, отлично владеет инструментом, замечательно поет. Поскольку у него прекрасный английский, думаю, мог бы проявить себя на музыкальном поприще в любой точке планеты. Ездил со мной на гастроли в качестве гитариста. Потом осознал: избрав этот путь, он должен полностью посвятить себя музыке. Игорь оказался пока не готов к такому самопожертвованию. Сейчас работает в магазине музыкальных инструментов консультантом.
Старший сын, Алексей, режиссер на телевидении, снимает программу «Дачный ответ», если выпадает свободное время, с удовольствием ее смотрю.
Пройдя определенный жизненный путь, понимаю, что необходимо давать себе передышку. На некоторое время я брал паузу, уезжал в Америку.
Совсем не хочется двинуть кони раньше срока. Год назад переутомился — упало давление, отвезли в больницу, СМИ поспешили сообщить, будто умер. К новости отнесся как положено — с юмором. Значит, долго буду жить.
Свободного времени даже сейчас крайне мало, и это счастье. Если появляется, стараюсь совершенствоваться — изучаю языки: английский, испанский. Утро начинаю со стакана теплой воды, а лучше двух. Полезная штука! Стараюсь не есть хлеб и мясо — заменяю рыбой, овощами и фруктами. Спиртное могу употребить в приятной компании, но в небольших количествах.
Занимаюсь спортом — считаю важным оставаться в форме. Играю в замечательной команде «Забей», в нее входят как профессиональные спортсмены, так и люди разного возраста и профессий. Объединяет нас любовь к активному образу жизни. По четвергам и субботам играем в футбол. Иногда выбираемся в различные города, недавно побывали в Ингушетии на двухсотпятидесятилетии ее объединения с Россией. График наших спортивных выездов планируется на год вперед.
С выступлениями пока сложно из-за пандемии, но жизнь когда-нибудь ведь наладится, концертная деятельность уже потихоньку возобновляется.
Остаюсь оптимистом, полагаю, что самое лучшее впереди, моя лебединая песня не спета. Философски отнесся даже к вирусу. Да, он многое разрушил, зато все мы теперь стали более чистоплотными, чаще моем руки, следим за гигиеной. Избирательнее общаемся, взасос не целуемся, как бывало ранее, а жаль. Появилась возможность вдохнуть и выдохнуть, творчески поразмыслить и поработать над чем-то новым. Для меня, например, это запись песен для кинофильма.
— Ваши нынешние поклонницы — те, что дарят слоников, сильно отличаются от фанаток из восьмидесятых, карауливших в аэропортах с кастрюлями борщей?
— Фанаты помудрели. Самые преданные и давние могут заглянуть после концерта в гримерку, рассказать о себе: жизнь складывается так-то, дети взрослые, работают там-то, у некоторых уже внуки подросли...
Я тоже давно дед — Лешиному Денису скоро шестнадцать, называю его внучарой. Уже интересуется девушками, и мне это нравится — хоть какие-то дедовы качества должны во внуке присутствовать! Он знает песни, которые я пою, не все, но некоторые — точно, они же звучат, когда в машине едем, их на радио крутят. Узнает сразу голос, манеру исполнения: «Твоя?»
Самые любимые у него «Зимний сад», «То ли воля, то ли неволя» и «Осенний романс» — есть в моем репертуаре такая, философская, и музыка в ней красивая. Прекрасный, по-моему, выбор. Денис отличник, увлекается компьютерами. При встрече шучу: мол, станешь величайшим хакером, мы взломаем все банки мира и будем жить богато и счастливо!
Благодарим канал НТВ и команду проекта «Маска»за помощь в подготовке материала.
Подпишись на наш канал в Telegram