В фильмографии Юлии Такшиной более семидесяти киноработ. Еще студенткой Щукинского училища она громко заявила о себе, сыграв в сериале «Не родись красивой». Сегодня Юлия снимается во многих популярных проектах: «Балабол», «Алла, такси!», «Акушер»... Актриса также выходит на сцену в антрепризных спектаклях, которые пользуются успехом у зрителей, как, например, режиссерская работа Татьяны Догилевой «Невеста напрокат». В интервью «Каравану историй» Юлия рассказала, как удается выжить при ее насыщенном графике, быть востребованной актрисой и воспитывать двоих сыновей.
— Недавно по НТВ с успехом прошел сериал «Акушер», где вы сыграли одну из главных ролей. Чем она вас привлекла, как проходили съемки?
— Моя героиня Старцева — следователь, подполковник полиции, высокопоставленная личность, то есть сильная женщина. Но в то же время она переживает очень непростую, неординарную женскую историю. Когда я прочитала сценарий, не поверила: как такое могло произойти с этим человеком? В нашем современном мире такого вообще быть не может. На что продюсеры меня заверили: все истории в сериале «Акушер» не выдуманы, все они случались в действительности. Все, что на экране увидели зрители, и даже как женщина сама себе делает кесарево сечение, — то есть все случаи, которые кажутся нам невероятными, абсолютно реальные. Моей героине в роддоме выдали чужого ребенка, эта история имела место на самом деле. И мне по-актерски было интересно прожить этот момент, ведь помимо того что моя Старцева прекрасный профессионал и большой начальник, она прежде всего женщина. С таким материалом было заманчиво поработать.
— Главную роль в «Акушере» исполнил Никита Панфилов, на сегодняшний день один из самых популярных артистов, которого зрители особенно полюбили в сериале «Пес». Как вам с ним работалось?
— Никита чудесный, простой, скромный человек, как партнер открыт к любым предложениям, поэтому заслуживает самых превосходных эпитетов. Когда мы играли наши сцены, ни разу не возникало никаких серьезных проблем. Если кому-то из нас что-то не нравилось, всегда шли на контакт друг с другом, обсуждали, искали новые решения. А еще Никита — человек, с которым приятно проводить время, у него совершенно потрясающее чувство юмора, мы бесконечно смеялись на площадке. Он виртуозно разряжал обстановку, когда мы запаздывали или вдруг случался какой-то напряг. Никита из числа балагуров, с которыми хочется находиться рядом, с ним все давалось легко.
— Поскольку сериал снимался в экспедиции, оставалось ли время, чтобы собраться компанией после работы и сбросить напряжение? Или после двенадцатичасовой смены такое нереально?
— Мы снимали проект в Нижнем Новгороде. Насколько знаю, ребята собирались, общались друг с другом. Просто в тот момент я параллельно играла в другом проекте, приходилось постоянно мотаться из Нижнего Новгорода в Москву и обратно. Даже если я оставалась ночевать в Нижнем, уставала так, что после смены возвращалась в гостиницу и сразу проваливалась в сон. А ребята отправлялись куда-то ужинать. В группе сложились добрые отношения, на проекте вообще собрался коллектив приятных людей. Просто я после смены выпадала из общения, потому что требовалось рассчитывать силы.
— Можно ли рассказать о второй картине, в которой вы снимались?
— Она называется «Алла, такси!». Продюсерам удалось собрать там совершенно потрясающих артистов. Моим основным партнером стал Марат Башаров. Я не была знакома с ним лично. Наблюдать за тем, как Марат ведет себя в кадре, как он играет, как перевоплощается, уж извините меня за клише, одно удовольствие. Я всегда с огромной радостью и восхищением говорю об этом своим партнерам, если те поражают меня в самое сердце. А Марату это удалось. Он стал для меня открытием, его по праву можно назвать Артистом с большой буквы, настолько он талантлив.
«Алла, такси!» — добрая, где-то наивная, но прекрасная сказка про современную Золушку, которая своим умом, трудолюбием многого добивается в жизни. Мы с Маратом в этой картине два антигероя, правда смешные. Боялась, что режиссер снимет серьезную историю, но благодаря Рауфу Кубаеву и Марату у нас получилась комедия, чему я безумно рада.
Еще одним моим партнером был Роман Мадянов. С ним мне уже доводилось работать вместе, поэтому, когда мне сказали, что он согласился сниматься, для меня вариантов идти на проект или отказаться не было. Мадянов без преувеличения великий актер, потрясающий партнер, гений, с которым мне посчастливилось сниматься уже второй раз.
Исполнительница главной роли Света Колпакова, как и я, окончила Щукинский театральный институт, только годом раньше. В студенческие годы мы были близкими подругами. Со временем жизнь развела, но каждый раз, когда где-то пересекаемся, испытываем счастье и радость. В проекте был задействован Александр Яковлевич Михайлов, с которым мы вместе уже лет десять играем один спектакль, и все эти годы мечтали посниматься в одной картине, но никак не удавалось. К великому сожалению, в этой истории у нас не было совместных сцен, но встречать его на площадке уже было большой радостью.
Такой звездный актерский состав, конечно, обязывал, выкладывалась по полной. Но и на съемках царила невероятная творческая атмосфера. Мне посчастливилось поработать с легендами, поэтому жду выхода «Алла, такси!», надеюсь, зрители оценят проект по достоинству.
— В успешном сериале «Балабол», который тоже идет на НТВ, вам досталась роль офицера израильской полиции Мириам Шапиро. Поскольку это боевик о буднях российского полицейского Балабина, которого играет Константин Юшкевич, насколько сложно вам даются сцены драк, погонь?
— Мы недавно отсняли уже седьмой сезон. Моя героиня появилась еще в четвертом. Когда меня утвердили на эту роль, радовалась: как здорово, я буду драться! И вот настал день съемок драк, тут-то я и убедилась, что это совсем не радостная история, а огромный труд, пахота, неимоверная ответственность, чтобы, не дай бог, не покалечить своего партнера ударом. Мне казалось, я все делаю здорово, но наш опытнейший постановщик драк Костя Адаев мгновенно спустил меня с небес на землю, сказал: «Юля, все не так, у тебя получается очень танцевально, так не дерутся». А я, на секундочку, играю майора израильской полиции, то есть офицера с высочайшим уровнем подготовки, супербойца. И мне пришлось себя сильно ломать, чтобы соответствовать персонажу. Мы репетировали долго и сложно, мне приходилось бесконечно падать и одновременно стрелять. Стрелять тоже надо уметь правильно. Я думала: «Что в этом сложного? На курок нажал, сделал соответствующее лицо, и вперед». Оказалось, существуют особые техники стрельбы, и если ты неправильно держишь пистолет, это сразу выдает в тебе дилетанта. Пришлось менять все, вплоть до походки, до манеры передвижения. И это оказалось совсем не просто. Тем не менее на экране деремся мы сами и сами стреляем. Лишь однажды меня на общем плане заменял дублер, но в итоге этот кадр так и не попал в окончательный монтаж, режиссер обошелся моими «крупняками».
Теперь каждый раз, когда я вижу в сценарии сцены драк или перестрелок, жду их с содроганием, потому что прекрасно понимаю: меня ждет тяжелый съемочный день.
— Обошлось без травм?
— Да, все благодаря прекрасному постановщику трюков. Константин Адаев считается мэтром среди каскадеров, с ним не страшно. В седьмом сезоне были эпизоды, где все взрывалось. Вот их я боялась, потому что это всегда громко и совсем рядом. Я попросила на время съемок беруши, там действительно можно было оглохнуть, когда много раз подряд в непосредственной близости от тебя все полыхает и грохочет.
— В одном из эпизодов «Акушера» вы появляетесь в платье горчичного цвета, которое подчеркивает вашу талию. Обратила внимание, что ее можно обхватить четырьмя пальцами. Интернет сегодня беспощадно информирует пользователей о возрасте артистов. Как вам и в сорок два удается оставаться красивой, сохранять роскошную фигуру?
— Спасибо за приятные слова. Я не хожу в фитнес, у меня на это физически нет времени. Вы застали меня в гастрольном туре по югу России. Каждый день мы тратим на переезды из города в город на автомобиле по пять-шесть часов. В Краснодар, Таганрог, Пятигорск, Ставрополь добраться сегодня непросто, логистика очень тяжелая.
К тому же я играю сложный спектакль на двоих «Случайное танго». Вчера, отыграв подряд третий спектакль, я вдруг поняла, что очень вымоталась. «Случайное танго» — это два часа танцев, криков, истерик, ползания по сцене. Мне кажется, за спектакль я сбрасываю килограмма два. А их мы играем шесть подряд. Думаю, что именно насыщенный график (эта постановка не единственная, у меня таких пять) позволяет оставаться в форме.
На съемочной площадке тебя также постоянно держат в тонусе. В том же «Балаболе» полно сцен, где мне приходится бегать, в любом случае испытывать физические нагрузки. Тут как-то заболела, температура 39, грипп меня не миновал, пролежала плашмя дней пять, мне было очень плохо. Когда стало полегче, встала, начала активно ходить и вдруг поняла: тело в буквальном смысле наказывает меня за эти пять дней бездействия, заболело все — мышцы, руки, ноги. Так я убедилась, что движение — это жизнь, даже когда тебе плохо, ни в коем случае нельзя залеживаться, нужно хоть понемногу разминаться. Дня два потом ушло на то, чтобы прийти в себя.
Так что активный образ жизни безусловно способствует тому, что я не расползаюсь вширь. Потом я никогда не ем после спектакля или перед сном, то есть после шести вечера закрываю рот на замок, стараюсь даже воду не пить. Во время гастрольного тура пересеклась на завтраке с нашим продюсером, тот посмотрел на меня и удивился: «Все мы такие опухшие, а у тебя, видимо, хорошо работает сердце». Я говорю: «С вечера ничего не пью и не ем лет двадцать, поэтому нечему опухать. А стоит мне съесть или выпить что-то на ночь, как появляются мешки под глазами, к тому же я буду плохо спать».
Ограничения в еде плюс активная профессиональная деятельность позволяют мне оставаться в форме.
— Кто ваш партнер в «Случайном танго»? И какие еще антрепризные спектакли вы играете?
— «Случайное танго» поставлено на двоих, мой партнер Михаил Химичев. В финале буквально на одну минуту на сцену выходит Роман Печерский, артист, он же продюсер этого спектакля. Роль без преувеличения стала вызовом, меня ввели в спектакль без полноценных репетиций. Пять раз встретились с Михаилом, и я сыграла премьеру. Было безумно страшно от свалившейся на меня ответственности. Во-первых, два часа кроме меня и Миши на сцене никого нет, зрители смотрят только на нас. Плюс тонна текста, который нужно было за пять дней не только выучить, но и как-то в себя вложить, да еще и сыграть так, чтобы зрители не ушли.
Это вызов, на который я согласилась, потом очень сильно себя корила, потому что было крайне сложно. Все-таки нужно отдать должное моему актерскому опыту, благодаря ему премьера состоялась, мы до сих пор играем этот спектакль и получаем полноценное удовольствие от самого действа. Но чисто физически играть несколько спектаклей подряд тяжело. Возраст, о котором вы упомянули, дает о себе знать. Наверное, если бы мне было лет двадцать, роль давалась бы гораздо легче, а сейчас после спектакля мне требуется минут пять, чтобы немножко прийти в себя.
— Но партнер у вас прекрасный, помню, насколько он харизматичен в сериале «Женский доктор».
— Да, Миша профессионал, он мне всегда помогает. Сразу его предупредила: «Есть опасение, что буду путать текст, его огромное количество». Самое сложное для актера — запомнить, что за чем идет. Но Миша — человек, которому я могу доверять, не боюсь, что он меня бросит, скажет: «Выкарабкивайся сама». Он всегда поддержит, партнерская взаимовыручка очень важна в истории на двоих. С Мишей она случилась, за что я ему благодарна.
Очень ценю партнерство, потому что зависима от того, кто выходит со мной на сцену. С Романом Мадяновым ты в принципе можешь ничего не играть, просто произносить свой текст, этот актер сам выведет тебя на нужные эмоции. Это уникальное свойство гения. В моей жизни такой партнер случился, и это огромное счастье.
С Александром Яковлевичем Михайловым мы играем в спектакле «Невеста напрокат», который как режиссер поставила Татьяна Догилева. Это американская пьеса, но мы адаптировали ее под нашу российскую действительность и менталитет. Во многом благодаря Александру Яковлевичу пьеса стала абсолютно русской. Она про столкновение отцов и детей, недоговоренности, недопонимания. Михайлову досталась роль отца моей героини.
Когда мы только начали репетировать, Татьяна показывала, как надо играть, и это было круто. Многие актеры этого не любят, но не я. Хотя повторить что-то за Догилевой очень сложно, она актриса дикой органики. Актеры знают, что невозможно переиграть животных и детей. Я убедилась, что и Татьяну тоже.
Догилева проста в общении. Мы подружились, какое-то время вместе ездили на гастроли, Татьяна играла в своей постановке одну из ролей. Я услышала от нее столько историй! Она же — человек-легенда, снималась и выходила на сцену с великими советскими актерами. Грех было не воспользоваться возможностью и не порасспрашивать, как они работали. О партнерах Догилева вспоминает только хорошее, и это тоже многое о ней говорит. Каждый раз, когда встречаемся, обнимаемся с Татьяной как близкие люди.
За десять лет, в течение которых идет спектакль, мы объездили, без преувеличения, весь мир и всю Россию от Калининграда до Владивостока. Возили его в Англию, Израиль, Германию, Америку... Благодаря этому спектаклю я побывала в таких городках, о которых знать не знала. История трогательная, задевает за душу разных людей. Часто слышим от зрителей слова благодарности. Не так давно в Петербурге к нам подошел молодой человек, сказал: «Я так плакал во время спектакля. С папой своим не общался лет десять, но сейчас ему позвоню». Ради такого стоит заниматься актерской профессией.
Мы нередко сидим с Александром Яковлевичем за кулисами, он мучается:
— Я не тем занимаюсь!
— Александр Яковлевич, вы лечите души, а это не менее важно. Сейчас парень пойдет и позвонит своему отцу, и они, может быть, помирятся и будут жить вместе, папа встретит старость, окруженным любовью.
Эта история растапливает сердца детей и родителей. По жанру она трагикомедия, там можно и посмеяться, и задуматься о важных моментах жизни. Мне этот спектакль тоже помогал, когда возникали конфликтные ситуации с родителями. Играешь его и думаешь: «Елки-моталки, да что же я наделала!» Позвонишь родителям и скажешь: «Мам, пап, простите».
— Даже не могу себе представить, на какой почве у вас возникали разногласия с родителями. Во всех интервью вы очень тепло о них отзываетесь.
— Да, мама — мой ангел-хранитель. Если бы не она, не знаю, как бы я существовала в этой жизни, она мне очень помогает. Ну, бывает, конечно, спорим по поводу бытовых проблем. Я сейчас строю дом в Новой Москве, и родители постоянно вмешиваются, они на сто процентов погружены в мою жизнь, а мне иногда хочется самой принимать решения. В 42 года я в состоянии это делать, в какой-то момент их опека начинает надоедать. Говорю: «Мам, я сама справлюсь». Ее это обижает. Мы можем не разговаривать друг с другом день, но и для меня, и для нее это катастрофа. С рождением моих детей мама проводит с нами в буквальном смысле слова 24 часа семь дней в неделю. То есть у меня никогда не возникало переживаний, с кем останутся мои дети. Рядом всегда находилась мама, и я не волновалась, кто их накормит, оденет, отправит в школу, проконтролирует, сделаны ли уроки, поскольку я часто не бываю дома. С мамой я на сто процентов уверена, что сыновья под тотальным присмотром.
— В Белгороде, где вы родились, уже никто не живет?
— Нет, родители почти двадцать лет назад перебрались в Москву, мы занимаем две квартиры рядом в одном жилом комплексе. Это большой плюс: если у меня вдруг какие-то экстренные пробы или надо срочно уехать, мама всегда придет. Ей не нужно добираться до нас с другого конца Москвы.
Папе исполнилось восемьдесят, важно, чтобы он тоже находился рядом с нами, под присмотром. Мы всю жизнь держимся друг за друга, поэтому слова «мой дом — моя крепость» для меня не пустой звук. В жизни случаются разные ситуации, когда почва уходит из-под ног, разгораются конфликты на работе. Я возвращаюсь домой и знаю: меня там всегда поддержат, родители будут на моей стороне, если нужно, и заступятся. Любому из нас важно, чтобы рядом находились люди, которые искренне тебя любят и искренне желают тебе самого хорошего.
— Какие еще спектакли вы сегодня играете?
— «Идеальный свидетель» с Игорем Евгеньевичем Ливановым и Павлом Баршаком. История непростая, спектакль складывался тяжело. Обычно антрепризные спектакли репетируются максимум три месяца, но этот мы готовили года полтора — вот не шел материал, и все тут! Диалоги топорно написаны, но автор, ныне живущий в Израиле, запретил что-либо менять. Тем не менее мы справились, спектакль в принципе неплохо идет, мы достаточно часто ездим с ним по России.
Он тоже о столкновении поколений, но в этом случае старшее поколение однозначно выигрывает благодаря своему интеллекту и воспитанию. Мы стали быстрыми потребителями информации, для нас важны работа, деньги, духовное отошло на второй план. Спектакль про то, как важно сегодня не утратить духовные ценности.
Полгода играю забавный спектакль «Розыгрыш», в нем заняты Елена Сафонова, Сергей Баталов, Кирилл Дыцевич, Валя Мазунина. Он безумно ностальгический, про то, как папа моей героини впал в кому в 1982 году и очнулся через десять лет. То есть выпал из действительности в советское время, а проснулся, когда той страны уже не было. Врачи рекомендуют не сообщать об этом, чтобы его не потерять. И начинается комедия положений, где декорация заполнена реквизитом советских времен, звучит некогда популярная музыка, гимн Советского Союза. Зрители принимают постановку тепло, у людей за пятьдесят она рождает мощную ностальгию по юности. Нас благодарят за то, что вернули публику в те счастливые времена.
— Мы затронули очень важную тему о том, что сегодняшнее молодое поколение в сложных ситуациях оказывается менее стойким, чем старшее. Как думаете почему?
— Абсолютно согласна. Но мое поколение все-таки научилось преодолевать невзгоды. Наверное, раньше родители по-другому воспитывали детей. Прежде были другие идеалы, даже семьи, как мне кажется, были крепче. Сейчас чуть что, сразу разводятся. А раньше как-то старались до последнего сохранить семью. На терпении до последнего воспитывались целые поколения. Вижу это по своим родителям, они переживают неприятности не то чтобы легко, но не возводят их в ранг катастрофы. А молодые пары какие-то изнеженные. Не знаю, хорошо это или плохо. Не хочу приводить конкретные примеры, просто иногда спрашиваю маму:
— Зачем ты все это терпишь? Раз терпишь, значит, продолжаешь получать по голове, хотя можно от всего отказаться.
— Как же отказаться? Зачем, если это можно перетерпеть, пережить, оно как-то само пройдет.
— Мам, а я не хочу тратить свое время на то, чтобы терпеть, я хочу жить в удовольствие.
Молодежь исповедует такую философию: жить нужно в удовольствие, мы пришли в этот мир не для того, чтобы мучиться и страдать. Хотя сегодня я много общаюсь с православными людьми, они как раз придерживаются противоположной позиции. Чем больше испытаний на тебя сыплется, тем крепче и более духовно богатым становится человек. Глубоко верующие люди как раз из тех, кто будет терпеть до последнего и примет испытания как свой христианский крест. А нынешнее молодое поколение ищет легкой жизни, легкого заработка, им все как-то гораздо легче дается.
Переезжая из города в город, разговаривали с организаторами гастролей, они сказали, что будут проводить концерт некой инстаграм*-дивы. Я даже не знала, что такая существует. Оказалось, у этой девочки пять миллионов подписчиков. Бог знает что она размещает на своей странице, зато известна на весь мир. Антрепренер удивил: «Если на ваш спектакль мы продали билеты за три месяца, то на нее в те же самые залы билеты разлетелись за два дня». Сейчас все как-то легко дается, ты, не напрягаясь можешь продемонстрировать голую задницу и наберешь миллионы подписчиков. А чтобы сделать что-то настоящее, надо напрячься, потрудиться, где-то потерпеть, чего-то лишиться. Юное поколение на это не готово, потому что есть возможность добиться популярности простым способом. Так почему же им не воспользоваться?
— Юлия, знаю множество молодых, успешных, красивых, талантливых женщин вашего возраста, которые не замужем. Вы в их числе. Почему так, нет достойных кандидатов в мужья?
— Не знаю. Вообще, с возрастом все сложнее найти вторую половину. Это не потому, что сейчас мы какие-то требовательные, просто так жизнь устроена, что по молодости встретить любовь гораздо легче. Ты становишься самостоятельным человеком, личностью, прекрасно понимаешь, чего стоишь в этой жизни, и многие не решаются нарушать привычный ход вещей, сложившийся быт. А состоявшимся, прилично зарабатывающим мужчинам требуются молодые девушки, которыми можно управлять. Успешная женщина не настроена на то, чтобы сидеть и петь дифирамбы мужу, варить борщи и восхищаться им как мужчиной. Наверное, случаются моменты, когда и в сорок, и в пятьдесят женщина встречает своего человека, но эти шансы все призрачнее.
Это не хорошо и не плохо, это данность, просто ты с этим живешь. Я искренне радуюсь за своих друзей, которые нашли друг друга после сорока. У каждого за плечами семьи, браки, дети, но при этом они встретились, поженились и живут душа в душу. Не исключено, что такие союзы более долговечны, потому что ты не строишь хрустальных замков, а понимаешь, чего ждать от человека, на какие компромиссы, если что, ты готова пойти, на какие не готова. Поэтому, если встретится мужчина, который тебя полностью устроит, появляется шанс, что ваш союз на всю жизнь. А если нет, то и Бог с ним, ничего страшного. Если девушка занята работой, успела родить детей, это прекрасно, ее жизнь полноценна. С возрастом понимаешь — никакой катастрофы от того, что рядом с тобой нет надежного плеча, не произойдет. Я считаю, если женщина полноценная, с мозгами, то будет существовать в комфорте и гармонии с собой. Поэтому отчаиваться, искать мужа во что бы то ни стало, знакомиться в соцсетях — на мой взгляд, последнее дело. Если суждено Господом Богом встретить человека, он тебе его пошлет. Если нет, то и одной неплохо.
— К счастью, это не ваш случай. У вас двое прекрасных сыновей. Как вы их воспитываете, чтобы выросли достойными людьми?
— Это сложный вопрос, нет какого-то рецепта, как правильно воспитывать детей. У меня два мальчика, рожденные с разницей в два года, и это два противоположных человека по всем параметрам. Если Ваня интроверт, он сам в себе, скромный, трудолюбивый, то Федор — полная его противоположность, но при этом безумно открытый, душа компании, лидер. Одна мама, один папа, а дети совершенно разные.
Мне кажется, мы приходим в этот мир с каким-то определенным набором качеств, которые присущи только нам. А задача родителей состоит в том, чтобы просто не мешать детям, направлять их в нужную сторону. В последнее время 15-летний Ваня сильно увлекся чтением. Когда сыну исполнилось двенадцать, я аккуратно подсунула ему правильную литературу. Он начал читать рассказы Джека Лондона, и они ему очень понравились. Позже сын перешел на Чехова, Достоевского. В итоге сейчас он перечитал всю русскую и зарубежную классику, в том числе Софокла, «Улисса», то есть произведения, которые я, если честно, не осилила. Ему это так интересно!
Я спрашиваю:
— Ну как тебе Софокл? — в надежде, что он скажет: «Фу», а я его тут же поддержу.
Но Ваня ответил:
— Мама, это так интересно, — и как начал пересказывать!
Заметила: благодаря книгам ребенок стал меняться. У него богатая речь, с ним интересно разговаривать. Ванин класс писал сочинение, после которого мне позвонила его учительница со словами «Боже, наверное, я в этой жизни сделала что-то хорошее, что ко мне в класс пришел Ваня». Представляете, какое счастье услышать такое про нынешнее поколение!
Она рассказала: «Когда Ваня отвечает у доски, весь класс слушает, открыв рты. Иногда я прошу его вместе со мной осветить какую-то тему». Сын увлекся Высоцким, сам начал писать песни. Сейчас у него в приоритете непростая поэзия Михаила Щербакова. Мне ближе Вера Полозкова, если говорить про современных авторов. Я люблю стихи, но так, чтобы сесть и взять в руки сборник, у меня не получается. А Ваня ими серьезно увлекся, и я вижу, как он на глазах превращается в интеллектуала.
Каждое воскресенье мы ходим в храм, но иногда у меня не получается. А Ваня серьезно относится к христианству, сам посещает службы, причащается, читает Евангелие, и это формирует его добрым человеком. Сын развивается физически, каждый день подтягивается на турнике, профессионально занимается волейболом, каждый день после уроков ходит на каток, проводит там часа по два, а в выходные все пять часов. То есть физически ребенок сильный. Если кто обидит, дать сдачи ему ничего не стоит, но он никогда этого не сделает.
А Федор другой. Каждый день у него меняются идеалы, стремления, увлечения. Учительница звонит и спрашивает: «Что я такого плохого совершила, что ко мне в класс пришел Федор? Он опять сегодня подрался». Вот так на контрастах я и существую. Видите, вроде и семья одна, мы с Гришей (гражданский муж Юлии актер Григорий Антипенко. — Прим. ред.) одинаково воспитываем обоих сыновей, а при этом у нас растут два разных ребенка. Как это работает, для меня загадка. Конечно, если Федора совсем уж заносит, собирается консилиум, с ним ведутся серьезные разговоры, иной раз даже вводятся «санкции» — отбираем у него телефон, айпад, заставляем читать, что очень плохо. Заставлять ребенка читать нельзя, иначе у него появится отвращение к книгам.
Время покажет, куда одного и другого выведет жизнь. Я очень надеюсь, что сыновья вырастут достойными мужчинами, станут опорой своим женам, девушкам, подругам. Понимаю, что я и сама допускаю косяки в воспитании. Я, как мама-курица, не даю самостоятельности. Дети у меня под тотальным контролем, потому что так меня саму воспитывала мама, вольно или невольно я тоже это транслирую. Находясь далеко от дома, я в курсе, кто во сколько поел, кто и когда вернулся из школы. Что касается Федора, я постоянно ему звоню, проверяю домашние задания, а после ужина он звонит мне, рассказывает, чем занимался. То есть мы постоянно на связи, потому что я понимаю: возраст у 13-летнего Федора опасный.
А Ваню я более или менее отпустила, уже так не контролирую. Надеюсь, и Федор со временем вырастет, полюбит книги, определится с профессией и начнет целенаправленно куда-то стремиться. Тогда я ослаблю свой контроль, и у меня вырастут два самостоятельных мужчины.
— А у Вани уже есть мысли по поводу будущего?
— Да, он хочет стать актером, три года ходит в театральный кружок, уже выпустил две премьеры, на которых мы с Гришей присутствовали. Он играет старшину Васкова в спектакле «А зори здесь тихие...», Мэлса в «Стилягах». На премьерах я волновалась больше, чем сам Ваня. Не говоря уж о Грише. У нас даже есть фотография, где Гриша закрыл лицо руками и подглядывает за сценой через щелку между пальцами. Я тогда спросила:
— Почему ты так сидишь?
— Потому что жутко волнуюсь за нашего ребенка, невольно съеживаюсь.
Ваня это заметил, расстроился, подумал: папе не понравилось, он закрылся, чтобы его не видеть. А у Гриши так на нервной почве сработала психосоматика.
Эта театральная студия при нашей школе, а школа входит в тройку лучших в России, студию ведут педагоги с высшим театральным образованием. Вначале, когда она только образовалась, туда записались Ваня и две девочки. Сейчас там занимается 40 детей. «Стиляги» будут участвовать в конкурсе театральных кружков, который проводит «Щука». Если наши ребята победят, то им обещают послабления при поступлении.
— Вы поступили в Щукинское училище, когда вам исполнилось 22 года. Можно сказать, запрыгнули в последний вагон, в этом возрасте девушек уже почти не берут. Как это было?
— После школы я сначала сдала экзамены в МГУ и стала студенткой журналистского факультета. Пошла по стопам мамы, которая работала в Белгороде в газете. Но проучившись там полтора года, поняла: не мое. Я занималась бальными танцами, у меня это хорошо получалось, одно время работала танцовщицей в коллективе Олега Газманова. Но мечтала об актерской карьере. Понимала, что просто так на актерский факультет не поступить, надо серьезно подготовиться, конкурс там запредельный. И однажды пришла в Щукинское училище, попросила вахтершу: «Если мимо пройдет педагог, скажите мне об этом». Та оказалась женщиной сердобольной, как только в вестибюль по лестнице спустился Александр Владимирович Назаров (позже он станет режиссером сериала «Не родись красивой», в котором я дебютировала), указала мне на него. Я бросилась к Назарову, стала просить: «Пожалуйста, позанимайтесь со мной! Хочу к вам поступать». Причем в то время я еще не успела избавиться от южнорусского говора. Александр Владимирович опешил от напора эдакой Фроси Бурлаковой с густо подведенными глазами и высоким начесом. Не успел ответить, как к нам подошел другой педагог. Выслушав меня, он сказал: «Попробую с вами позаниматься пару дней. Если будет толк, подготовим программу. Приходите завтра». Так я встретила своего мастера Владимира Петровича Поглазова.
Мы не только подготовили с ним басню, прозу, стихи. Когда пришла пора показов, Владимир Петрович сказал: «Хочу забрать вас к себе сразу на второй курс». Так и случилось. Мне повезло застать поколение великих театральных педагогов, сегодня из них остался один Владимир Владимирович Иванов. Поглазов жил своей профессией, студентами, все для нас делал, кого-то даже полностью содержал, потому что из регионов в Москву приезжали ребята из небогатых семей, которым просто нечего было есть. Помню, нашей стипендии в 350 рублей хватало на два батона хлеба и бутылку кефира. Нищие студенты буквально голодали, и Владимир Петрович собирал таких ребят и вез куда-то кормить. Он жил нашими проблемами, так за нас радел. Мы его тогда не сильно любили, всем хотелось спать, ведь в полвосьмого утра требовалось сидеть на лекции. А занятия мастерством порой заканчивались часа в два ночи, метро уже не ходило, и Поглазов сажал нас в свою «ниву» и развозил по общагам и домам. Думала: «Господи, вот ему делать нечего!» Теперь понимаю, насколько он любил свою профессию, насколько он за нас переживал. Он тоже ложился спать под утро, а в восемь уже входил в институт. Сейчас мне не встречаются педагоги, которые бы так отдавались своему делу.
— Учась на четвертом курсе, вы снялись в сериале «Не родись красивой», который в свое время был суперпопулярным у зрителей. Мне казалось, все актеры, в нем сыгравшие, должны были бы стать звездами. Но по большому счету известность есть у вас и Ольги Ломоносовой. А не менее талантливые Петр Красилов и Григорий Антипенко как-то потерялись. Почему?
— Про Петю Красилова я не в курсе, не слежу за его судьбой. Что же касается Гриши, то это его осознанный выбор. Он погрузился в театральную жизнь, играет Сирано де Бержерака, Отелло и множество знаковых ролей. К нему поступает масса предложений сниматься. Но Гриша отказывается: «Я не могу себе позволить соглашаться на те роли, которые мне предлагают в кино». Рекомендую всем сходить на его спектакли, считаю, что он один из лучших на сегодняшний день театральных актеров. И не потому, что Гриша мой близкий человек, он очень вырос за эти годы. Святое отношение к профессии, которую ты не можешь предать, соглашаясь идти на компромисс ради денег, исповедовал мой педагог Поглазов. Гриша, наверное, единственный в своем роде человек, который так предан актерской профессии.
Каждый раз, когда я прихожу на пробы, ко мне обращаются с просьбой:
— Юлечка, а не могли бы вы передать наш сценарий Грише? Может, он все-таки согласится сниматься?
Я не отказываю:
— Конечно передам, мне не сложно, и буду счастлива, если он согласится, но скорее всего он ответит нет.
Я неоднократно поднимала тему:
— Гриша, нужно сниматься, потому что сегодня зовут, а завтра перестанут, скажут: «Да он все время отказывается».
— Ну, значит. не судьба. Я жду, когда мне предложат в кино достойную роль, тогда с удовольствием соглашусь. А пока, играя таких персонажей в театре, я просто не могу себе позволить размениваться на сериалы не самого высокого качества.
Такая у Гриши позиция, такая сила воли, и она достойна восхищения. Ему действительно присылают по пять сценариев ежемесячно, предлагают за съемочный день колоссальные деньги, которые мне даже не снились. Но он отказывается, это его выбор. Гриша всегда был непростым, но сегодня стал особенно разборчивым. Очень надеюсь, что актер Григорий Антипенко еще поразит зрителей, сыграв яркую роль в кино. А пока советую посмотреть, как он каждый раз выкладывается на сцене.
В Камерном зале Театра Вахтангова он играет спектакль «Обещание на рассвете». Я смотрела его с первого ряда, а там зрители и сцена на одном уровне. Ощущала, что Гриша натянут как струна, полностью погружен в свою роль. Я бы так не смогла, хотя владею телом, имею танцевальный опыт. После каждого спектакля ему нужно два-три дня, чтобы просто отойти, восстановиться. Представляете, как он выкладывается! Зрители устраивают ему овации, не отпускают минут пятнадцать.
А съемки сериала — это своеобразный конвейер. Там дается час на сцену, быстренько сняли, идем дальше, у нас тайминг. Гриша этого не признает, если ему покажется, что сыграли плохо, он может остановить процесс и сказать: «Ребята, пока мы не добьемся результата, не перейдем к следующей сцене». Он перфекционист до кончиков ногтей. Вот почему каждый его спектакль — шедевр.
— Юлия, на какой проект вы не согласитесь ни за что в жизни?
— Мне часто задают этот вопрос, ответить на него очень сложно. Передо мной должны лежать конкретный сценарий или пьеса. Не соглашусь, если будет совсем плохо и примитивно написанная история. Этого и так много, читаешь сценарий и понимаешь: как бы ты сейчас ни нуждался в работе (а актеры всегда очень жадны до съемок), не можешь переступить через себя и согласиться, это будет неправильно. Для меня неприемлемы маргинально откровенные сцены, в таком я сниматься не стану, даже если это предложит крутая кинокомпания. Жизненный опыт подсказывает: не нужно делать то, о чем потом будешь сильно сожалеть.
— В вашей фильмографии 72 картины. Какой фильм был для вас самым психологически затратным?
— Каждый проект, в котором участвую, я так или иначе пропускаю через себя. Вспоминается «Деревенский роман», где я снималась вместе с Антоном Макарским, играла жену его героя, которую лишили родительских прав из-за того, что она злоупотребляла запрещенными препаратами. Сыграть наркоманку — это не просто занюхать в кадре муку. Такие люди двигаются как на шарнирах, у них поломанная психика, поэтому многие сцены требовалось играть на грани слез, истерики. В каждом эпизоде мои глаза были на мокром месте. Героиня на грани нервного срыва, которая пытается соскочить с дороги в никуда, давалась мне крайне тяжело. Съемки окончились, я вздохнула с облегчением: «Подумаешь! Я же справилась».
И вдруг возникли разногласия с соседями. У меня тогда еще были маленькие дети, а соседка постоянно курила на лестничной площадке, и дым шел в квартиру. Я вежливо ее попросила не курить рядом с нашей дверью, либо спускаться вниз, либо открывать окно, на что она отрезала: «Где хочу, там и курю». И вдруг я ощутила, что мое психическое состояние не такое уж стабильное, что во мне просыпается зверь. Заговорила на повышенных тонах и грозилась вызвать полицию. Так что четыре месяца съемок в роли человека на шарнирах не прошли для меня без последствий. Понятно, что со временем я отошла от роли и успокоилась. В принципе, любой долгоиграющий проект становится испытанием для психики, потому что чаще всего мне предлагают роли женщин в беде или злодеек, которые утопают в негативных эмоциях. Роль так или иначе тебя пронизывает, и какое-то время ты живешь со своей героиней внутри. А я еще стараюсь работать честно, искренне, как учил Владимир Петрович Поглазов, чтобы мне потом не было стыдно за то, что увижу на экране.
— Существует мнение: чем талантливее актер, тем более подвижна его психика. Как вы восстанавливаетесь?
— Так и есть. Нередко талантливые артисты страшно проявляют себя в жизни, спиваются, употребляют запрещенные препараты.
Сложно сказать, как я восстанавливаюсь. Раньше, если это было летом, мы уезжали в Черногорию, в рыбацкую деревушку, где отсутствует цивилизация. Брали лодку и отправлялись на необитаемый остров, там целыми днями жарили рыбу на костре, ели помидоры и наслаждались морем, солнцем и общением друг с другом. Сегодня мы этого лишены. В Крыму и Сочи толпы людей, там я не отдыхаю вообще — ни физически, ни морально. Как правило, многие меня узнают, и я начинаю ощущать себя на работе. Стараюсь как-то поаккуратнее заходить в море, потому что кто-то непременно сфотографирует. Кто-то подойдет и подсядет, когда ты ужинаешь или обедаешь. Сильно устаю от большого количества людей. Я люблю тишину, покой, природу, только тогда могу по-настоящему отдохнуть. Но на наших курортах уединиться практически нереально.
Мне очень помогает новая работа, как правило, когда заканчивается один проект, начинается другой, ты начинаешь жить новой жизнью. Другие обстоятельства, люди дают возможность переключить тумблер, организм перестраивается, обновляется.
Ну и общение с детьми помогает. У них сейчас такой интересный возраст. Они — мои друзья, с которыми мы говорим на все темы без исключения, для нас не существует табу. Я отдыхаю, когда выслушиваю размышления моих сыновей, их советы, выводы. Когда разбираю с Ваней его очередную роль или когда Федя взахлеб восторгается новым увлечением, которое непременно на всю жизнь. Это дает возможность психологически разгрузиться, отдохнуть и приступить к новой работе.
— Что должно быть в проекте, чтобы вы согласились в нем сниматься?
— Прежде всего талантливый сценарий. Если роль прописана грамотно и крепко, ты делаешь все от тебя зависящее, чтобы ее получить. Сценарий «Алла, такси!» я не читала, но мой агент прислала список актеров, которых уже утвердили. Я сразу же спросила: «Ира, когда пробы?» Понимала, что в плохом проекте такие артисты сниматься не станут.
Часто меня подкупает режиссер, с которым я когда-то работала и сохранила хорошие отношения, потому что уверена: он никогда в жизни меня не подставит. Есть несколько режиссеров, которые могут позвонить и сказать: «Юль, у меня актриса слетела, выручи, завтра съемка, ты свободна? Там один съемочный день». И я спешу на помощь.
На нескольких проектах работала с Денисом Елеонским. Один раз звонит, говорит: «Слушай, позарез надо, чтобы ты сыграла мамку проституток, хорошая роль, обалденная, выручи». Я не спрашиваю, сколько мне заплатят, что там за роль, знаю, что это будет хорошо. Конечно, сыграла эту мамку и получила дикое удовольствие.
— Вы человек состоявшийся и очень востребованный в профессии. А остались ли какие-то нереализованные мечты?
— Очень хочу поступить в труппу репертуарного театра, обрести дом. Плюс антрепризы в том, что она дает возможность выстроить свой график так, как тебе удобно. Да и само слово «антреприза» уже не ассоциируется с чем-то низкокачественным. Я перечислила Артистов с большой буквы, которые со мной работают. Халтура здесь не прокатит, все выкладываются по полной.
Но с возрастом сложнее даются постоянные переезды, перелеты, смена часовых поясов, все это сказывается и на внешнем виде, и на физическом состоянии. Хочется стабильности, чтобы иметь возможность побольше времени проводить с детьми, у них такой возраст, когда мама и папа рядом просто необходимы, чтобы поддерживать их, направлять, давать советы. Московский театр дал бы мне такую возможность находиться с детьми и при этом заниматься профессией.
Недавно пробовалась в проект про блокадный Ленинград, роль — мечта. Я пока не могу о нем говорить, не знаю, утвердят или нет. В очередной раз пробуясь на какую-то историческую картину, понимаю, что это материал совсем другого уровня. В свое время я снималась в сериале «Анна-детективъ», действие которого разворачивается в XIX веке. После перестала класть ногу на ногу, когда сажусь, ровно держала спину, произносила: «Извольте, позвольте, сударь...» Такие роли обогащают, дают расти. Хотелось бы, чтобы их предлагали чаще.
Подпишись на наш канал в Telegram