Мистико-фантастическая книга «47» — это второе по счету произведение шоумена, певца, телеведущего Алексея Чумакова. Его дебютный роман «В поисках призраков» вышел в 2014 году и вызвал большой интерес у поклонников остросюжетной прозы.
Новая книга музыканта написана в форме дневника человека, который случайно стал свидетелем страшного и загадочного происшествия, навсегда изменившего его жизнь. Читатель окунется в мрачную, полную тайн историю.
«Признаюсь, даже когда писал эту книгу (обычно по ночам), бывали моменты, что пугался и откладывал.:) Это была очень сложная работа... Но уверен, никто не заметит этого, потому что история получилась. Я доволен», — говорит Алексей о своем новом творении.
«Как мало мы знаем! Как часто боимся открыть глаза. И лишь ночью, вздрагивая от еле слышного скрипа двери и чувствуя чей—то взгляд из темноты, мы вдруг осознаем, насколько уязвимы.
Не так уж много я скрывал в своей жизни. Не столько «скелетов» ютилось в моем «шкафу», чтобы запутаться в собственной лжи или хитрости. Но, видимо, я боялся признаться себе даже в этом.
Я, как и многие, держал под замком в чулане свои чувства, переживания, страхи, беды, словно бешеную тварь в заточении. И это разрывало меня изнутри, желая вырваться на свободу. Порой мне хотелось рассказать обо всем первому встречному, лишь бы начать дышать легко, но я боялся.
Боялся быть уязвимым в момент возможной искренности. Боялся стать еще более ненужным — с грузом своих никому не интересных проблем. Боялся в который раз убедиться в безразличии других, потому что и сам не подпускал к себе чужие переживания.
В последнее время многое изменилось, стало каким—то странным, чужим. Все чаще возникает мысль: «Может, все это сон?» Но, увы, здравый смысл берет верх, подтверждая то, что ему же и противоречит. И, поскольку мне не с кем поделиться своей историей, я увидел единственный выход в том, чтобы записать ее. К тому же, не видя глаз собеседника, можно больше рассказать.
Не видя глаз, проще защититься — расстоянием или собственным молчанием в ответ. Проще поделиться, признаться, расстаться... Отправляя свою историю в неизвестность — на суд одной или тысячи пар глаз, мне остается лишь верить в то, что кто—то поймет меня.
Изо дня в день я жил привычной жизнью, мало чем отличающейся от банального существования многих и многих других. Работа, дом, попытки хоть как—то развлечь себя, разбавляя будни редкими подобиями праздников, напрочь лишенных шика. Так и текла моя жизнь, теряясь в калейдоскопе рассветов и закатов. Но некоторое время назад произошло то, что изменило мои дни и ночи. Нечто не поддающееся логическому объяснению.
Во многом я не могу найти взаимосвязь, и мне остается лишь констатировать факты. В этой книге я постарался описать все как можно внятнее, с максимальной точностью и деталями, которые помогут вам представить произошедшее подробно и ясно.
С каждым новым днем, я все четче понимаю: порой возможно то, что сложно даже выдумать; то, с чем невозможно смириться; то, что в своей реалистичной противоестественности страшнее любых иллюзий; то, что вдруг меняет твой маленький мир и не дает шанса распутать паутину.
Наступает утро, приходит день, опускается вечер, а за ним и ночь, извлекающая самые страшные мысли из закоулков моего сознания. Я стал бояться смотреть, слышать, чувствовать, словно попал под снежную лавину и перестал понимать, где небо, а где земля…»
Это был обычный день. В десять утра меня разбудила соседка и попросила мясорубку. Знаете, когда утром в субботу к тебе стучится странная женщина в грязном домашнем халате, смотришь на нее в дверной глазок и понимаешь, какую глупость ты сделал, встав с постели и развеяв сладкое пробуждение. И в тот самый момент, когда можно смело возвращаться в постель, ты вдруг зачем—то произносишь: «Кто там?»
— Здравствуйте, это ваша соседка! — послышался глухой голос с обратной стороны двери.
Я нехотя открыл дверь. Передо мной стояла очень старая женщина. Ее неряшливый вид вызывал брезгливость, а растрепанные волосы и неухоженное морщинистое лицо подчеркивали сумасшедшинку в глазах. Глубокие складки вокруг глаз и на щеках давали понять, что она любит улыбаться и, скорее всего, незлой человек. Оттянутые мочки ушей и обвисшая шея также выдавали почтенный возраст. Худые пальцы постоянно поправляли воротник грязного халата и суетливо убирали за ухо выпавшую из растрепанной прически прядь седых секущихся волос.
— Здравствуйте! — ответил я, язвительно улыбнувшись. — Какими судьбами вы к нам?
— Простите, что так рано беспокою, но вы не могли бы одолжить мне мясорубку на денек? Если она у вас есть, конечно.
Соседка мило улыбнулась, при этом ее вставная челюсть достойно удержалась во рту и не выпала на мои тапочки.
— Конечно. Вот только ее надо ополоснуть.
Я направился к кухонному шкафу, ругая себя за излишнюю услужливость.
— Знаете ли... — я начал рыться в кастрюлях, гремя ими и перекладывая друг на друга. — Я ею не пользуюсь, поэтому она немного пыльновата.
Смахнув с мясорубки пыль, я направился в прихожую, но, подойдя к открытой двери, обнаружил, что соседки и след простыл. Я вышел на лестничную площадку, но и подъезд был пуст. В недоумении вернувшись в квартиру, закрыл за собой дверь. Мясорубку положил в прихожей в полной уверенности, что старушка еще вернется, и прошел на кухню. Налил себе сок и несколько минут спустя направился в спальню, предвкушая сладкие потягивания и остаток субботней дремоты под теплым одеялом.
Сок мне выпить не удалось. Открыв дверь, я вскрикнул: у моей кровати, мило улыбаясь и оглядывая спальню, стояла соседка. От неожиданности при виде взъерошенной старухи я выронил стакан.
— Вы очень чистоплотный человек, — заявила она. — Приятно иметь такого соседа! А кто эта женщина на фотографиях? Никогда не видела ее с вами...
Она взяла ближайшее фото в рамке со столика у кровати.
Я был взбешен. Выхватив фотографию и повысив тон, напомнил этой беспардонной старухе, что мясорубка ждет ее на пороге, что был очень рад помочь и теперь говорю «до свидания»!
Соседка развернулась и вышла из комнаты, трясясь и продолжая улыбаться. Мне же осталась благодарность и кошачье дерьмо на ковре, отлипшее от ее тапок.
О, если бы вы знали, как быстро и тщательно я убирал эту гадость! Брезгливо осмотрев относительно чистый ковер, я подытожил: настроение испорчено. Если, конечно, не произойдет что-нибудь хорошее. Но ничего хорошего не предвиделось, это было очевидно.
Суббота, мой самый любимый день недели! Именно в субботу сердце трепещет в предвкушении воскресенья. Именно в субботу мозг начинает расслабляться. Именно в субботу ты счастлив! Потом наступает воскресенье, и с раннего утра ты понимаешь, что жизнь — дерьмо, что через двадцать часов или меньше наступит сраный понедельник.
Снова рабочая неделя и преклонение перед тупостью шефа. Притворство, будто ты не догадываешься, чем он занимается в кабинете со своей «невинной» секретаршей. Лица коллег, измученные нескончаемыми бытовыми неурядицами и погруженные в серость будней настолько, что даже цвет кожи соответствует их настроению.
«Но сегодня суббота. Нужно забыться и насладиться этим. Суббота, суббота, суббота... Никто не испортит мне сегодняшний день!» — думал я, лежа в своей постели в десять тридцать утра.
Было пасмурно. Небо, затянутое темной пеленой, не пропускало ни единого лучика света. Завывал ветер, сгоняя хлопья туч в одно целое, чтобы пролить море слез на этот серый, и без того унылый город. У природы двадцать первого сентября было отвратительное настроение, и мое было ему под стать. Мне это нравилось.
Слякоть всегда приходит с размышлениями о вечном, оттеняя одиночество привкусом пессимизма. Я словно ждал чего—то, ждал с беспокойством, тревогой и странной рассеянностью.
Желудок требовал завтрака. Я встал с постели и, не надевая халат, направился на кухню.»
Раздался стук в дверь. Я нехотя встал:
— Кто там?
— Уважаемый, здравствуйте! — раздался скрипучий голос. — Это ваша соседка.
Я открыл дверь. На пороге снова стояла старуха, но вместо убогого халата и растрепанных волос я увидел пусть и увядшую, но все—таки женщину и ее глупую и неудачную попытку выглядеть нарядно. Редкие белые волосы были собраны в пучок. Веки неровно подведены черным карандашом, а ярко накрашенные губы казались еще краснее на фоне морщинистого, выбеленного пудрой лица. На ней было странное платье, похожее на сшитые куски пыльной занавески, и бирюзовая брошь в виде цветка на груди. Смотрелась она не наряднее прошлогодней рождественской елки, но ее неугасающее желание быть красивой поразило меня. И я вдруг проникся к ней таким уважением, таким чувством искренней, доброй жалости, что весь мой сарказм бесследно улетучился.
— Проходите, — растерянно произнес я.
— О, нет, что вы... — она смущенно улыбнулась и кокетливо опустила глаза. — Очень вам признательна, но не могу. У меня сегодня гость и совсем нет времени — очень много дел. Такой день! — она игриво поправила свою шевелюру. — Я, собственно, принесла вашу мясорубку и испекла пирожков в честь такого события! Вот, решила поделиться и с вами.
Она протянула мне небольшой сверток бумаги, пропитанный маслом.
— Ой, ну, зачем же? — воскликнул я.
— Возьмите, возьмите, это вам! — она сияла.
Я взял сверток и до блеска вычищенную мясорубку, еще раз поблагодарив соседку. Она тут же попрощалась и удивительно легко вспорхнула по лестнице.
Я закрыл за ней дверь и прошел на кухню. Давно моя мясорубка так не блестела! Открыв первый попавшийся шкафчик, затолкал ее поглубже...
Отрывок из новой книги певца Алексея Чумакова «47»
Подпишись на наш канал в Telegram