Легко ли быть в тени гения, как выжить женщине в Голливуде, стоит ли пользоваться своей славой и надо ли идти на компромиссы в браке — у английской актрисы русского происхождения есть ответы на все эти вопросы.
Хелен Миррен с удовольствием общается с журналистами, никогда не опаздывает и не «дает звезду». Она настоящая. Такая настоящая, что, когда смотришь на нее, дух захватывает. От того, как в человеке идеально соединен острый ум и красота. Сейчас мы можем ее увидеть в «Хичкоке», где Хелен сыграла Альму Ревилл, супругу гениального режиссера, уже летом — в продолжении боевика «РЭД», а в промежутке она выходит на сцену театра «Гилгуд» в Лондоне в образе королевы Елизаветы II.
В «Хичкоке» Миррен сыграла в паре с Энтони Хопкинсом — впервые почти за сорок лет, что она в кино.
Теперь актеры сами удивляются, как этого не произошло раньше.
— Вам не кажется, что для современной женщины быть и женой, и фактически матерью гения-режиссера, каким был Хичкок, немного экстремально? Она ведь не жила для себя, даже работала вместе с мужем, а ее имя всего лишь один раз появилось в титрах его фильма?
— Думаю, Альма не воспринимала свою жизнь как некий экстрим, как и многие из того поколения женщин.
Она была счастлива с Хитчем, они много смеялись, у них были общие интересы — они оба любили кино, и это как минимум. Были удовлетворены в творческом плане. Ей нравилось быть хозяйкой, в конце концов, они никогда не нуждались, оба всю жизнь делали деньги и жили очень комфортной по тем временам жизнью. Так что я не думаю, что она чувствовала какую-то обиду на Хитча. Подозреваю, что она воспринимала их отношения как справедливое партнерство.
— Но ведь в фильме она говорит: «Да откуда тебе знать, что происходит между мужчиной и женщиной?» Разве это не значит, что она была не очень довольна их совместной жизнью?
— Вы правы. Но должна сказать: то, что сделали мы, на самом деле вымысел.
Кино — это всегда и прежде всего работа воображения, я не хочу давать никаких оценок тому, какие у них были на самом деле отношения. Ну и, в конце концов, я уверена, что большинство женщин в обычной жизни сталкиваются с тем, что их мужья или приятели — чистые дети во многих вещах. Разбрасывают одежду, ну вот мой муж (муж актрисы — режиссер Тэйлор Хэкфорд. — Прим. ред.), например, никогда не кладет грязную посуду в посудомойку. Ну скажите, зачем класть грязные тарелки в раковину? Разве это так сложно запомнить? Посудомойка ведь даже не в соседней комнате, она здесь, в двадцати сантиметрах. Так что, думаю, жизнь с мужчиной-ребенком многим женщинам хорошо знакома. И в случаях, когда баланс верен, в этом нет ничего страшного. Думаю, что у Альмы и Хитча баланс был точным, и их брак работал.
Они заполняли «пробелы» друг друга. Ну и вообще, ведь в мире кино долгие отношения очень редко встречаются, а у них был прочный брак.
— Этот обаятельный парень, с которым Альма писала сценарий, — тоже вымысел?
— Вот он-то существовал на самом деле! Его, кстати, очень критиковала Патрисия, их дочь, что, возможно, косвенно подтверждает, что у Альмы был с ним роман. Они на самом деле писали вместе сценарий, и он на самом деле был очень обаятелен.
— А вам, как вашей героине, приходилось идти на компромисс ради мира в семье?
— Я думаю, что все мужья и жены в счастливом браке идут на компромиссы. Это заложено в природе удачных отношений между людьми вообще.
Но не думаю, что Альма считала то, что она делала, компромиссом. Я основывалась на воспоминаниях их дочери, и вот что интересно: дочь такого невероятно знаменитого отца написала книгу не о нем, а о своей матери. И это является абсолютным и полным признанием важности Альмы в семейной жизни, в кино, в браке.
— Киноиндустрия жестко обходится с женщинами-актрисами, особенно когда они выходят из нежного девичьего возраста...
— Думаю, что с того времени, когда я начинала, отношение к женщинам в кино изменилось в лучшую сторону, и очень, очень сильно. Тогда киноиндустрия была очень мужским занятием, причем для мужчин с тестостероном. В театре было то же самое, но меньше тестостерона, потому что в театральной среде наравне с мужчинами заправляли геи.
На площадке, когда я попала туда впервые, были только мужчины — осветители, водители, и режиссером мог быть только мужчина. Потому что только мужчина может управлять мужчинами. Но за последние пятнадцать лет все сильно изменилось. Женщины стали режиссерами, продюсерами. И что особенно важно для меня: на площадке «РЭД 2», где я сейчас снимаюсь — а это настоящий боевик, — работает огромное количество женщин. И здесь я впервые увидела женщину-электрика, и это здорово, потому теперь я чувствую себя намного комфортнее. Раньше съемочная площадка была как клетка со львами.
— Ну а как же насчет культа красоты, культа молодости?
— Да, красота по-прежнему управляет кинобизнесом, и по-прежнему управляет мужчинами. В конце концов, кино — визуальное искусство, и даже я хочу видеть красивых людей на экране, как ни ужасно в этом признаваться, и это касается не только возраста. Знали бы вы, сколько талантливейших актрис я встречала, и ни одна из них не получила ни малейшего шанса, потому что они были недостаточно красивы. А весьма посредственные актрисы и актеры получали главные роли в больших проектах только потому, что они были хороши собой. Да, кино всегда было таким и пока не изменилось.
— Да, и вам много раз присваивали звание секс-символа...
— Ну что я могу сказать? Мне только остается посмеяться над этим, потому что это нелепо.
— Может, и нелепо, но в купальнике вы прекрасно выглядите в «Хичкоке»...
— Спасибо. Я согласилась на эту сцену только при условии, что они не покажут, как я выхожу из воды. Это было бы слишком.
— Как вы считаете, сегодня труднее поразить чем-то зрителя, ведь мы уже все видели, ничем нас не проймешь?
— Мы по природе своей трудно воспринимаем новое, поэтому, даже когда люди делают что-то необычное, они не могут быть уверены, будут ли это хотя бы смотреть. Кроме того, производство кино — очень дорогой процесс, и очень тяжело тратить деньги на то, в чем ты даже не уверен. Тем не менее в кино такое часто случается — совершенно удивительные фильмы, приходящие как будто ниоткуда.
Так, например, вышел «Беспечный ездок» — фильм поколения, он прочитал тогда наши мысли. Или «Титаник»? Казалось бы, ну что такого, а выяснилось, что для совсем юных девушек нужно было снять именно такой фильм. Или, например, так вышло, что не снимали картин для зрителей старше сорока, и вдруг появляются фильмы для этих зрителей, и среди них есть замечательные. Процесс постоянен, он идет все время.
— Вы собираетесь играть Елизавету II в пьесе «Аудиенция» в лондонском театре «Гилгуд». Опять королева?
— Хороший вопрос. Я не хотела возвращаться назад и очень боялась этой роли. И сейчас ужасно боюсь, что зрители скажут: «Ну, эта Миррен только и знаменита тем, что играет королев». Такое суждение просто разрушит меня.
Но, с другой стороны, это очень интересная пьеса (автор пьесы — Питер Морган, написавший сценарий к фильму «Королева». — Прим. ред.), хороший театр, лучший театральный художник, так что я ожидаю многого от этой работы.
— Вот вы включаете вечером телевизор, а там фильм с вашим участием. Будете смотреть?
— Так, несколько минут...
— Почему?
— Так я же знаю, чем он закончится!
Подпишись на наш канал в Telegram