Их история шокировала даже привыкших ко всему голливудских небожителей. Когда Дженнифер Гарнер подала на развод, никто не сомневался, что назад пути нет — ведь Бен Эффлек закрутил интрижку с няней собственных детей, да еще чуть ли не в их присутствии.
Но прошло чуть больше года, и судя по всему, Бен и Дженнифер решили снова быть вместе. Даже их друзья удивляются — неужели такое возможно?
Сначала стало известно, что супруги решили отложить развод на время и даже вместе посещали семейного психотерапевта — мол, дети (они воспитывают 4-летнего сына Сэмюэла и двух дочерей — 10-летнюю Вайолет и 7-летнюю Серафину Роуз Элизабет. — Прим. ред) важнее, нужно подготовить их к тому, что родители расстаются. Дальше — больше. Эффлек позвал Джен с детьми в Лондон, где у него проходили съемки фильма «Бэтмен против Супермена: На заре справедливости». Они провели много времени вместе и выглядели такими довольными, что тут же пошли слухи о примирении супругов.
Но не успели поклонники пары обрадоваться, как появились слухи совсем иного рода. И каково Гарнер, с ее и так ущемленной гордостью, слушать сплетни о том, что Бен в Монтане снова встречался с давней подружкой Дженнифер Лопес? Или закрутил роман с актрисой Анной Кендрик, партнершей по фильму «Расплата». Вот зачем Эффлеку вздумалось демонстрировать свое чувство юмора на красной премьерной дорожке этого фильма, встав на одно колено перед Анной? Смутил ее, окружающих и выглядел дурак дураком...
Возможно, Гарнер давно бы поставила точку в этой истории, но к делу подключилась мать Эффлека, Крис Энн, имеющая очень сильное влияние на сына и на невестку. Она буквально запретила Бену и Джен разводиться, пока не исчерпаны все возможности примирения. Крис заявила, что ради детей Дженнифер должна проявить максимум понимания и женской мудрости, дабы склеить то, что осталось от разбитого брака. Говорят, мудрая Джен все-таки прислушалась к советам свекрови. Мол, Гарнер по-прежнему любит Бена и как актриса понимает, что развод в том числе ударит по его карьере (кстати, мать Эффлека тоже высказалась на эту тему). Недаром Дженнифер уже в этом году в одном из интервью назвала своего мужа «самым щедрым, умным и роскошным мужчиной на свете»... Правда, к огорчению поклонников, сами звезды свое окончательное примирение пока не подтвердили.
Сейчас ситуация в семье актеров непростая и запутанная. Вроде бы они иногда живут под одной крышей в своем огромном поместье в Лос-Анджелесе. Джен занимается детьми, Бен с головой погружен в работу, иногда его видят вместе с сыном и дочками. Ясно одно — Эффлеку нужно упорно доказывать Гарнер, что он не только готов, но и способен измениться в лучшую сторону, потому что сейчас образ бабника приклеился к нему крепче некуда. А Дженнифер — решить для себя, действительно ли она готова ради детей и своей любви (если она еще есть) дать их союзу второй шанс. В конце концов она прекрасно знала, за кого выходила замуж — за талантливого, харизматичного любимца женщин, который обожает выпить и повеселиться. И возможно, сейчас Джен поняла, что все-таки переборщила с попытками превратить в примерного семьянина этого разгильдяя, классического «свободного художника», для которого творчество и карьера всегда будут на первом месте.
— Бен, в вашей жизни сейчас наметились какие-то изменения?
— Я научился быть благодарным и намного больше, чем раньше, радоваться своим успехам. Я стал больше ценить то, что имею: у меня трое замечательных детей, у них лучшая на свете мать, и я настоящий счастливчик, потому что занимаюсь тем, что мне интересно. Конечно, это как в кино — не каждый день бывает удачным, как и не каждый дубль. Как любит шутить мой брат: «Лучший способ заставить актера жаловаться — дать ему работу». И тут важно вспомнить, что ты счастливчик просто потому, что работу тебе дали, а любимая семья — уже есть.
— Скоро начинается пора киноцеремоний. Вы наверняка будете в числе призеров. А голливудские остряки не упустят случая снова вас подколоть. В прошлом сезоне на «Золотом глобусе» ведущий, например, пошутил, что «Мэтт Дэймон — единственный человек в мире, кому Эффлек остается верен». Вас это не злит?
— Ничуть. Что поделать, если обо мне так думают. Я всегда был легкой добычей для остряков. Это — часть игры, бизнес. Люди рождаются с определенными качествами, хорошими и плохими. И публичному человеку нужно учиться жить с тем, что его не самые лучшие качества могут быть осмеяны. Пусть. Главный урок, который я вынес: единственное, что реально имеет значение для зрителей, — это то, как ты работаешь. Хорошее кино привлечет всегда. А будь ты хоть ангелом, но плохим актером — кому ты окажешься нужен, кроме семьи?
— Вы вместе с женой воспитываете троих детей. Какие обязанности лично у вас?
— Джен — потрясающая мать, а я на подхвате. Специализируюсь лишь в незначительном количестве детских вопросов и тем. Например, старшая дочь сейчас в пятом классе, и я помогаю ей делать задания по математике, но, боюсь, классу к седьмому-восьмому мои познания в этом предмете иссякнут окончательно, и я окажусь совершенно бесполезным. Тут-то на помощь и придет, как всегда, Дженнифер. Она куда сильнее меня по всем предметам, во всем разбирается, настоящая отличница.
— Дети многое значат в вашей жизни?
— Говорят, когда у тебя появляются дети, ты больше себе не принадлежишь. Неожиданно чувствуешь безумный страх, появляется ощущение уязвимости, незащищенности... И это навсегда. Страх перед тем, как легко можно ранить ребенка, обладает невероятной силой и властью. Я постоянно пребываю в сомнениях — не совершил ли ошибку, тому ли нужно учить, насколько я хороший родитель? Тем более сейчас, когда я так много снимаюсь...
— В паузе между съемками в блокбастерах о Бэтмене и прочих супергероях вы сыграли в картине «Расплата» неожиданную роль — аутиста-математика, аутсайдера, естественно. Это было сложно?
— Безусловно. Ведь мои познания в этой области основывались на фильмах типа «Человек дождя». Поэтому я хотел узнать как можно больше, прежде чем приступать к съемкам. Я общался и встречался со многими людьми, страдающими синдромом Аспергера, или аутизмом. Не хотелось превратить героя в карикатуру или, напротив, слишком упростить. У таких людей много ограничений в жизни, но одновременно они наделены невероятными талантами. Думаю, это самый сложный образ, который мне довелось воплощать на экране.
— При этом в фильме много экшена, вы даже немного похожи на Джейсона Борна в исполнении вашего друга Мэтта Дэймона. Наверное, пригодились тренировки для фильмов о Бэтмене…
— Конечно, пригодились. Но одно дело, когда рискованные трюки совершает герой в маске, другое дело, когда зрители видят твое лицо. Гораздо сложнее использовать каскадеров, дублеров, как вы догадываетесь. Для съемок в «Расплате» я занимался, например, с мастерами, которые обучали меня индонезийской разновидности боевых искусств каждый день в течение нескольких месяцев.
— Интересно, а есть что-то общее между вашим Бэтменом и героем-аутистом из «Расплаты»?
— У них одинаковая челюсть — моя! (Смеется.) Если очень постараться, то можно провести параллели самого себя со многими героями. Но часто только в процессе работы приходит понимание, насколько умнее, сложнее и оригинальнее персонаж, которого ты взялся показывать. И фильм в целом тоже оказывается совсем иным…
— Не поэтому ли вы стали столь успешным режиссером?
— Возможно, режиссура приносит больше удовлетворения, чем актерство. Мне нравится держать под контролем все этапы и составляющие создания фильма. Хотя быть режиссером означает потратить не несколько месяцев жизни, как актер, а годы и годы — от самого начала, от идеи и до финала картины. Иногда в самом разгаре процесса нападает жуткая депрессия, приходит ощущение конца света, непременной катастрофы. Мол, работа обречена на провал... Сидишь и не знаешь, что делать дальше. Тогда и начинаешь ценить актерскую участь. (Улыбается.) Ну, как это приятно и здорово — провести всего лишь целый день в трейлере в ожидании вызова на площадку, поработать с полчасика, снова удалиться. И расслабляться без всяких заморочек.
— Неужели жалеете? Ведь, похоже, решение заняться режиссурой и продюсированием многое поменяло в вашей карьере. Принесло «Оскар», огромное уважение коллег по цеху, престижную репутацию одного из лучших режиссеров нашего времени…
— Да, это было одно из самых важных и правильных решений, которые я принимал в жизни. Хотя меня отговаривали все кому не лень: «Ты сошел с ума, куда тебе!» Но я послушался инстинктов и очень этому рад. Однако мой неожиданный для многих успех на режиссерском поприще имеет обратную сторону. Я обречен доказывать свое право находиться на этом месте. Неутомимый борец — такова моя роль в голливудской иерархии успеха. (Усмехается.)
— Неужели до сих пор боитесь остаться не у дел?
— Как в те времена, когда мы с Мэттом Дэймоном ходили на прослушивания, чтобы получить хоть какой-то шанс. Я говорил Мэтту: «Мы танцуем за шанс завтра пообедать». Это чувство, что ты должен все время что-то доказывать, навсегда остается в подкорке. И поэтому еще я вечно бросаюсь из крайности в крайность. То мне кажется мой график немыслимо перегруженным, то я, напротив, корю себя за то, что слишком мало тружусь. Начинаю психовать, становлюсь взвинченным и возбужденным сверх меры. А корни этой беды уходят в прошлое.
— Часто актеры признаются, что взялись за роли супергероев по просьбе своих детей…
— Мой сын Сэмюэл любит Бэтмена. Он в курсе, что его отец Бэтмен. Но с другой стороны, подобное знание мешает ему относиться к герою серьезно. «А вот идет мой Бэтмен!» — говорит сынишка ребятишкам, когда я появляюсь на сцене. А сотрудников одной известной почтовый службы быстрой доставки он почему-то считает Джокерами. «Эй, пап, смотри, опять Джокер приехал», — кричит сын всякий раз, когда подъезжает машина и водитель в форме приносит какую-то посылку.
— Много слухов ходит о вашем мегапроекте, где вы и автор сценария, и режиссер, и продюсер, и главную роль играете — того же Бэтмена. Просто бенефис вашего супергероя…
— Сценарий еще не готов, я работаю над ним. Знаю, плавал — сценарий так себе, а кино вроде ничего выходит. В данном случае у меня это не прокатит. Мой Бэтмен живет в «серой зоне». Он морально сильно разрушен, почти сломлен. Потому и пытается заполнить пустоту ночными вылазками — борьбой с плохими парнями, злом. Точно так же, как и своим поведением плейбоя всего лишь прикрывает страх дальнейшего разрушения, распада, страх перед будущим. Не очень здоровый подход, не так ли? (Усмехается.)
Подпишись на наш канал в Telegram