«Звери очень любят Николая Николаевича Дроздова. Когда я впервые увидел это, не поверил своим глазам. Животные смотрят на него как-то не то чтобы горячо или холодно, а очень внимательно. Он говорит с ними на своем особом языке, и они прислушиваются. Один из моих тигров, Мартин, при знакомстве подошел и облизнул его. Принял как своего. Хотя это чужой человек, а тигр, как ни крути, хищник», — рассказывает дрессировщик, генеральный директор Большого Московского цирка, народный артист России Эдгард Запашный.
— Эдгард, можете ли вы назвать цирк своим вторым домом?
— Знаете, я даже боюсь обидеть цирк таким определением. Так много времени провожу здесь, что говорить о том, где первый дом, где второй, как-то неудобно. Первый дом часто выполняет исключительно функцию ночлега: прихожу поспать и возвращаюсь обратно в цирк. Здесь я часто обедаю и ужинаю. Общаюсь и занимаюсь с детьми, которые тоже проводят в цирке огромное количество времени. Можно сказать, мы здесь практически живем.
— А зверей-артистов вы считаете своими друзьями?
— Мы партнеры. Вот говорят: «Человек — собаке друг». Но далеко не всем удается подружиться с собакой, потому что это большая, сложная, интересная работа. В итоге собака начинает по тебе скучать, готова за тебя отдать жизнь, и ты сам близко к сердцу принимаешь все, что с ней случается. Дружба — это такое понятие, очень и очень личное. А здесь, в цирке, мы партнеры. Для многих людей животные действительно становятся членами семьи. Я знаю дрессировщиков, которые, уходя на пенсию, забирают зверей с собой, а не сдают их в приюты или зоопарки. Вот, например, заслуженная артистка России Ирина Левицкая, проработавшая несколько десятков лет с козами, под конец карьеры забрала их всех в свой дом — около двадцати коз. Она говорит: «Это мои дети, моя семья». Для кого-то в деревне коза — расходный материал, сегодня молоко дает, завтра стол украшает, а кто-то хочет с ней встретить старость.
— Домашние животные у вас есть?
Когда Джексон приезжал в первый раз в Москву, братья Запашные были на гастролях в Китае и очень переживали, что не смогут увидеть живое выступление любимого певца: «Чтобы попасть на второй концерт, мы сразу после выступления в Ростове-на-Дону рванули в Москву, помню, клоун вел машину прямо в гриме». Они приехали на шоу за два часа и в первых рядах огромной толпы поклонников Джексона побежали через все поле к сцене. В конце шоу Майкл выехал в танке, забрался на него и начал петь легендарную «Песню Земли».
— Дома у меня есть собака Ральф — восточноевропейская овчарка, которую я приобрел, как только у меня родился сын. Я уверен, что в семье, где есть домашние животные, дети вырастают более добрыми, сердечными, ответственными и дисциплинированными. Это очень много дает ребенку. Даниэлю сейчас шесть лет, скоро будет семь, Ральфу столько же, и они не разлей вода. Сын всегда проконтролирует, накормлен ли Ральф, всегда погуляет с ним, спрячет от грозы. А в дальнейшем он так же правильно будет заботиться о людях, о родителях, в конце концов. Кроме Ральфа у нас есть кролик Ирис — друзья из Белоруссии зачем-то подарили мне его на день рождения. И за ним тоже надо правильно ухаживать: и экскременты убирать, и подстилку менять, и следить, чтобы миску с водой не перевернул. Все это Даниэль тоже исправно делает, четко по инструкции. Он взял на себя ответственность за чужую жизнь — значит, в дальнейшем он будет более жизнелюбивым.
— А дочки ваши чем увлекаются?
— Дочки у меня уже работают в цирке, проявляют себя как артистки. Глории 11 лет, Стефании 13. Обе очень трудолюбивые, работают в нескольких жанрах циркового искусства — в акробатике, жонглировании, джигитовке. Очень хорошо учатся. Не отличницы, за что я их ругаю постоянно, но хорошистки с большим количеством пятерок.
— А вы сами были отличником?
— Мой брат был, я нет. Я с шестого класса никак не мог исправить четверку по русскому языку. Мне трудно давались сочинения, не мог я правильно изложить свои мысли на бумаге, все время сыпался на этом. А вот у моих детей по другим предметам четверки, но как раз по русскому пятерки.
— Многие считают отличников немного… скучными…
Дочку Стефанию Эдгард назвал в честь принцессы Княжества Монако. «Ну а Глория — просто красивое имя. Я поддержал традицию нашей семьи — давать необычные имена, — рассказал дрессировщик. — Наш папа — Вальтер, наша сестра — Марица, мои племянницы — Ева и Эльза. И вот в этот ряд вписались Стефания и Глория. Хотя подбирать имена под отчество Эдгардовна очень сложно. Мои родители, видимо, не думали об этом».
— Да, почему-то у отличников негативный имидж: все думают, что если человек отличник, то он какой-то замученный ответственностью. Я так не думаю. Знаю большое количество отличников очень рациональных, восприимчивых к жизни.
Наш папа был очень требовательным в плане учебы, у него всегда образование стояло на первом месте, у него самого два высших. Не могу сказать, что я учился в школе с большим удовольствием, — что-то меня заставляли делать, но ребенок только с возрастом понимает необходимость многих вещей. Я очень рано повзрослел в плане того, что понял: жизнь очень быстрая штука и, чтобы добиться того, чего ты хочешь, надо очень много работать. Когда мне было лет 12 или 13, у меня появились кумиры — Майкл Джексон, американские артисты-иллюзионисты с хищниками Зигфрид и Рой. Но прежде всего мой папа Вальтер Запашный всегда являлся для меня примером. Я смотрел на этих людей и понимал, что им не с неба все прилетело, они большие труженики, трудоголики, которые прекрасно знают: надо идти и пахать, или ничего у тебя не будет. Помню, в Китае в 1992 году папа показывал мне на автомобиль Audi и говорил: «Вот когда-нибудь мы купим такую машину». Но на такие вещи нужно сначала заработать. И мы с братом начали пахать. Позже родители нас ругали за то, что мы слишком много работаем. Нас пытались даже как-то ограждать от цирка, потому что мы подошли к делу совершенно фанатично.
— Вы ведь не просто ездили с отцом в Китай в начале 90-х. Вы там всей семьей жили какое-то время…
— Папа получил заграничный контракт, до этого 15 лет партия не выпускала его из страны. И вот наконец этот барьер рухнул, и можно стало выезжать за границу. В Китае мы прожили и проработали несколько лет. Видели страну, которой сегодня уже нет. Мы успели застать период, когда КНР буквально поднималась на глазах, китайцы стремительно развивали экономику — могли, например, за несколько месяцев построить 80-этажное здание, используя строительные леса из бамбука. Это очень трудолюбивый и национально настроенный народ. У нас к бедным-несчастным Сталину и Ленину каждые 10 лет отношение меняется то в ту, то в иную сторону. А для них Мао Цзэдун до сих пор — величина, человек, которому они благодарны, которого уважают и чтят. Да, были сложности, да, были проблемы, но они все равно не переписывают свою историю — и это здорово.
— Возвращаясь от вождей к вашим личным кумирам. У вас правда есть шляпа Майкла Джексона?
— Вот она, в углу, на почетном месте в моем кабинете… В 1996 году, когда Майкл Джексон приехал со своим вторым концертом в Россию, мы с братом купили билеты. Я Джексона видел с расстояния 10 метров, мы очень близко смогли подобраться к сцене. И это был один из лучших концертов за всю мою жизнь, действительно опережающий время, очень-очень высокого уровня. Сейчас так делает, например, группа Rammstein. Приходишь на их концерт и понимаешь, что они идут впереди всех других артистов…
У Майкла Джексона была традиция кидать шляпу со сцены — после песни Billie Jean. К сожалению, в тот раз нам с братом поймать ее не удалось. Аскольд попытался дотянуться, но не смог схватить, и шляпа улетела в так называемую зону безопасности и досталась кому-то из охраны. Тот шляпу сразу схватил, спрятал и убежал. Конечно, нам было обидно. Но брат ее хотя бы потрогал, а мне и этого не удалось.
— Тогда как же у вас получилось воплотить мечту? На следующем концерте?
— В следующий раз я взял билет на его концерт в Лондоне, но он уже не состоялся. А потом мой друг-итальянец Дэвид Ларибле, очень известный итальянский клоун, звонит мне из Лас-Вегаса: «Эдгард, у меня тут есть знакомые, которые официально являются владельцами вещей знаменитых людей, у них есть сертификаты, что вещи настоящие…»
— Это действительно можно доказать?
— Да-да, например, на этой шляпе — подлинная подпись Джексона... Так вот, Дэвид говорит: «Сейчас, после ухода Майкла Джексона, они будут распродавать его вещи на открытом аукционе, и, если хочешь, ты можешь дистанционно принять участие». Я ответил: «Конечно, хочу».
— Такое приобретение, наверное, дорого стоит...
В середине июля в фойе Большого Московского цирка на проспекте Вернадского открыли звезду в честь легендарного клоуна Олега Попова. На торжественную церемонию пригласили вдову циркового артиста Габриэлу Попову. Клоуна знали во всем мире и любя называли Солнечным. В своих номерах Олег Попов использовал акробатику, жонглирование и пародирование.
— Ну да, конечно, вещь не дешевая. Я никогда не говорил никому, сколько она стоит, и не хочу говорить, потому что эта история не про деньги. На тот момент я уже смог позволить себе заплатить столько, сколько потребовалось. Шляпу мне прислали из Лас-Вегаса в Монако, где я находился на гастролях. Она напоминает мне о тех потрясающих эмоциях, которые я испытал на концерте Майкла Джексона. Когда артист может две-три минуты просто ничего не делать, а народ — в экстазе. Сорок тысяч человек скандировали: «Майкл, Майкл!» — и даже если бы он не стал петь, а просто ушел со сцены, мы все равно были бы счастливы — только оттого, что его увидели.
— Вы когда-нибудь еще испытывали что-то подобное?
— Да. Я находился в Германии на лечении. У меня были сильные порезы рук, после операции я несколько недель проходил реабилитацию. И когда доктора разрешили мне покинуть клинику, я вдруг узнал, что буквально в соседнем городе ожидается шоу Олега Попова. Я позвонил владельцам цирка шапито и сказал, что очень хотел бы приехать и лично познакомиться с Поповым. Они перезвонили и сообщили, что Олег Константинович будет очень рад и тоже хочет со мной познакомиться. Наверное, он уже знал, кто такие братья Запашные. Когда мы встретились, я попросил его расписаться на гипсе, теперь этот гипс хранится у меня дома. А тогда, после знакомства, я пошел на шоу. Оно началось с того, что сцену подсветили сзади, и Олег Попов появился на ней как силуэт — конечно, узнаваемый: кепка, штаны, ботинки. Мое потрясение было не меньшим, чем на концерте Майкла Джексона. Получается, подобное чувство я испытал дважды в жизни. Попов был удивительный человек, он очень любил и умел трудиться. Несмотря на свой статус и финансовые возможности, многое делал своими руками. И он показал, что артист цирка из России может достичь мирового масштаба, стать настоящей звездой. Потому что, работая в цирке, можно быть популярным, узнаваемым и высокооплачиваемым. Но это не значит быть звездой.
— Эдгард, если уж мы заговорили об оплате. Насколько финансовый момент для вас важен?
— Я всегда стремился зарабатывать много. Но здесь ключевое слово — «зарабатывать». Не воровать, не придумывать какие-то схемы, откаты — мне это неинтересно, противно. Я не люблю воров, я очень брезгливый в этом плане человек. Истории, в которых кто-то что-то кому-то заносит, — это вообще не про меня. Я никогда не ставил цели разбогатеть любым способом. Но хотел научиться честно и хорошо зарабатывать, чтобы спокойно декларировать свои доходы и гордиться ими. Чтобы тот, кто задаст мне вопрос, тут же мог получить ответ, откуда у меня эти деньги. Поэтому да, для меня важно хорошо зарабатывать. Я считаю, что деньги дают свободу в воплощении каких-то желаний и во многом определяют качество жизни. А еще я получаю удовольствие от того, что могу поделиться этими деньгами с нуждающимися. Вот сейчас кто-то скажет: «Ой, хорош, чего ты заливаешь, чего красуешься?» Но я действительно последние годы живу под девизом: «Можешь помочь — помоги». Помощь бывает разной, но очень часто это вопрос денег. Собрать средства на корм для животных, на уколы для тяжелобольного ребенка — вот что важно для человека, который имеет возможность и силы заработать. Афишировать это совершенно не обязательно.
— В шоу-бизнесе, частью которого вы так или иначе являетесь, стало даже модно упрекать кого-то в благотворительности напоказ. Вас, кстати, не обижает слово «шоу-бизнес» применительно к вашей работе?
— Знаете, мы с вами живем в таком обществе, где демонизировать те или иные слова очень легко. Как сказал Майк Тайсон: «Интернет дал возможность людям говорить все что угодно и не получать за это по морде».
— Хорошо сказал.
— Да, красиво сказал, правильно. Ну а в слове «шоу-бизнес» нет ничего негативного: это две чаши весов, они должны быть в равновесии. Есть шоу — получается бизнес, есть бизнес — получается шоу. Если что-то из этого начинает перевешивать, вся структура ломается. Хлеба и зрелищ народу — так было во все времена еще с Римской империи. И пусть так и будет! Мы же включаем музыку для настроения, так ведь? Ходим в театр, в кино, в цирк, телевизор дома смотрим — потому что есть у нас такая потребность. Так что в шоу-бизнесе ничего плохого, по большому счету, нет.
— У вас есть настоящие друзья в этой сфере?
— Конечно, их много. Один из первых, кто приходит на ум, — это мой друг Федор Емельяненко, великий спортсмен, прекрасный, православный, очень глубокий человек, семьянин, большой профессионал, несомненно большой патриот нашей страны. Еще я очень близко общаюсь с Алексеем Маклаковым, хотя, казалось бы, у нас разные возрастные категории. Мы как братья, любим друг друга подколоть, но это, конечно, не главное. Мы всегда готовы друг другу помочь. Он в любой момент может мне позвонить и сказать: «Ты в Луганске, что ли? Почему меня с собой не позвал?» — «Леш, прости, не подумал, не позвал, виноват». — «Давай так, в следующий раз едешь, я с тобой, договорились?»
— Настоящие друзья — вымирающий вид. Так же, как и редкие животные. Вас, наверное, часто спрашивают об этом: можно ли держать таких животных взаперти?
— Вот смотрите, при вас открываю в телефоне список видов, которых никто не держал взаперти, но они больше не имеют возможности размножаться: китайский речной дельфин, в 2002 году официально признан полностью вымершим, яванский тигр, китайский веслонос, тайваньский дымчатый леопард, пиренейский козерог, западноафриканский черный носорог… Большой список! И все они исчезли сравнительно недавно, уже в наше время, несмотря на неимоверное количество зоозащитных организаций, которые с удовольствием прессуют цирки, зоопарки. Речной дельфин хоть в одном цирке выступал? Пиренейский козерог хоть в одном цирке был представлен? Или дымчатый леопард? Но они, к сожалению, вымерли.
Так стоит ли в таких обстоятельствах демонизировать цирки и зоопарки? В том, что все перечисленные мною виды, увы, вымерли, — полностью вина зоозащитных организаций, которые обязаны были отслеживать их судьбу и в критические моменты переводить животных в искусственные условия. Уговаривать цирки, зоопарки, парки принимать и размножать этих зверей. Но они свою-то вину не признают, потому что у них есть повестка — все животные должны бегать на свободе. Вот, добегались. Доплавался речной дельфин. Понятно, что назначить сейчас виноватых очень легко — пластик плавает, продукты, ловля рыбы, что-нибудь еще, но, по-хорошему-то, есть люди, которые взяли на себя функции охранять животных. Ребят, это вы прозевали, это вы ничего не сделали, чтобы эти животные сохранились.
Многие сегодня злоупотребляют словом «дрессировка». Ну хорошо, человек, гуляющий с собакой на поводке, он кто? Дрессировщик. Почему? Да потому что ты уже применил самые простые элементы дрессуры. К поводку приучил, к ошейнику. Общество требует намордник — ты и намордник на нее надел. Любая собака, на которую надеваешь намордник, сопротивляется, тут же пытается его снять. Надо где-то заставить, где-то переждать, но приучить. Поэтому говорить: «Дрессура — это плохо, это насилие» — можно любому человеку с собакой на улице. Собака подбирает с земли какую-то грязь, ты ей кричишь: «Фу!» — она не слушает. Ты ей даешь по попе — насилие.
Но если ты этого не делаешь, она подберет яд и умрет в течение двух часов. И ты плохой хозяин, потому что позволил, не научил свою собаку команде «Фу». Я же говорю: все, что угодно, легко демонизируется. Но если глобально смотреть, мы с вами все дрессированные, хоть люди и не хотят этого признавать. Мы со своими детьми что делаем? Воспитываем. В каком-то смысле это тоже дрессура. Мы воспитываем, нас воспитывают. Мы воспринимаем те законы, которые приказало исполнять общество.
Другое дело, что есть гуманные методы дрессуры, а есть переборы. Мы с вами на работу можем ходить с удовольствием и благодарить нашего начальника за то, что нам комфортно. Да, я на работе, да, я восемь часов выполняю те задачи, которые передо мной кем-то поставлены, но я рад этому, я люблю своего начальника, я счастлив оттого, что условия труда у меня хорошие. А есть те, кто все это искренне ненавидит.
— В сериале «Цирк!», где вы не только снялись, но и выступили продюсером проекта, рассказана история о том, как трех молодых людей отправили в цирк на стажировку в наказание. В чем оно заключается?
«В зоопарках продолжительность жизни животных в два-три раза больше, чем в дикой природе, — говорит Николай Дроздов. — Потому что они не голодают, не сталкиваются с многочисленными врагами, инфекциями. Был такой известный зоолог Джеральд Даррелл — он написал много книг о том, как охотился на редких животных и помещал их в частный зоопарк на острове Джерси, чтобы спасти вымирающие виды».
— В работе в цирке нет никакого наказания, это просто история, говорящая о том, что есть ситуации, в которых мы с вами, может быть, никогда и не планировали оказаться. Вот вы, например, когда последний раз были на волейболе?
— Лет двадцать назад, студенткой.
— Вот видите, а мы, на секундочку, были олимпийскими чемпионами чуть больше 10 лет назад. Этот вид спорта в России был развит на самом высоком уровне. Поэтому сериал «Цирк!» — история о том, как три пацана не планировали связать свою жизнь с цирком, и да, их в какой-то форме сначала принудили там оказаться. А в конце концов они влюбились в цирковое искусство и дальше уже искренне боялись, что их выгонят. И таких ходов-то было очень много. Давайте вспомним ту же «Полицейскую академию», знаменитый фильм нашего с вами детства, там тоже кого-то заставили быть полицейскими, кто-то просто отбывал время, вот и все. Так что это чисто художественный ход.
— Эдгард, не могу не спросить: кто из вас с братом достиг больших успехов? Вообще, есть ли между вами конкуренция?
— Нет, есть зона ответственности. У нас с братом тандем. Когда в свое время у меня был разговор с Иосифом Давыдовичем Кобзоном, он очень прозрачно намекнул: «Эдгард, а может быть, ты возьмешь какой-нибудь цирк под свое руководство?» В нашем тандеме вопросов, кто будет управлять, не стояло: Аскольд никогда не пытался руководить людьми в организационном плане. Взять коллектив и слепить с ним творческий продукт — это да, это он делает с большим удовольствием. Но организовать кого-то, скажем, на сбор макулатуры — он это и в школьные годы никогда не делал. Собрать футбольную команду и пойти поиграть в футбол — тоже никогда. Все время эти функции брал на себя я.
Поэтому даже разговоров не было, кто из нас пойдет себя пробовать на должности директора цирка. Брат сразу сказал: «Давай, иди, я тебя поддержу». При этом у такого сложного механизма, как Большой Московский государственный цирк, обязательно должен быть художественный руководитель, а в этой роли нет никого лучше, чем мой брат. На тот момент он уже зарекомендовал себя как очень хороший режиссер, сделал не один спектакль на стадионах, в цирках, все это было коммерчески выгодно, оправданно, людям нравится с ним работать, он абсолютно адекватный руководитель. Поэтому в плане руководства цирком никто из нас с Аскольдом не выше и не ниже.
— Давайте вернемся из кабинетов руководителей цирка за кулисы. Кого особенно любят коллеги-артисты?
— Евгений Ваганович Петросян, когда заканчивается спектакль, еще больше часа ходит за кулисами. К нему артисты тянутся фотографироваться, и я очень часто их отгоняю, говорю: «Все, ребята, дайте человеку уйти». А он: «Нет, я не хочу отсюда уходить, я хочу, наоборот, со всеми вами пообщаться, я готов отвечать на все вопросы». К нему клоуны идут за советом: и по цирку, и не по цирку.
— Звери его любят?
— Звери очень любят Николая Николаевича Дроздова. Когда я впервые увидел это, не поверил своим глазам. Животные смотрят на него как-то не то чтобы горячо или холодно, а очень внимательно. Он говорит с ними на своем особом языке, и они прислушиваются. Это что-то на уровне энергетики. Один из моих тигров, Мартин, при первом же знакомстве подошел и облизнул его. Принял как своего. Хотя это чужой человек, а тигр, как ни крути, хищник.
— Нескромно, наверное, задавать такие вопросы, но вы дома — в какой-то степени хищник?
— Меня воспитывали так, что мужчина должен быть ответственным за финальное решение. Да, есть вещи, которые в семье нужно обсуждать, но в тот момент, когда решение должно быть принято, последнее слово — за мужчиной. Потому что это зона ответственности. Обязанность мужчины — создавать комфорт в семье. То есть нужно зарабатывать деньги для того, чтобы дома всем было удобно. Я для себя определил, что должен своим детям: дать им хорошее образование, научить профессии и, наверное, каждому подарить по квартире. Хорошее образование поможет им правильно себя вести в жизни, не быть глупыми, не подставляться, не принимать каких-то поспешных решений, не эмоционировать. Профессия позволит зарабатывать самим. А квартира — на какой-то момент уйти от вопроса, где взять деньги на жизнь. Чтобы они не сделали какие-то глупые шаги — типа, вот надо украсть, надо обмануть. А когда квартира есть, гнездо есть, остальное уже зарабатывай сам — на новую мебель, на машину, на все что угодно. Профессию я тебе дал — работай. Работай! Важно, чтобы ребенок понимал, что работа — это неотъемлемая часть его жизни. Я люблю трудолюбивых людей.
По словам Запашного, животным нужно уделять внимания не меньше, а иногда и больше, чем людям: «В нашем цирке находятся слоны знаменитой династии Корниловых. И Андрей, и Настя Корниловы очень часто остаются в цирке ночевать с ними. Слон может разнервничаться или просто скучать, показывать, что ему не хватает внимания. И люди остаются в своих гримерках или рядом со слонами ставят раскладушки. Я сейчас не шучу, таких примеров я могу привести десятки. Это большая, сложная, ответственная работа».
— А где в вашей жизни женщина?
— Я не представляю себе эту планету без женщин. Я счастливый человек, который родился и рос в правильной семье, где были роль папы и роль мамы. Я верю в любовь, очень интересное и малоизученное чувство. Человек ведь на каком-то этапе устает от жизни. Тебе становится неинтересно, тебе уже все знакомо, многие вещи наскучивают. Но любовь призывает к жизни, она всегда возрождает.
Подпишись на наш канал в Telegram