«В детстве меня постоянно приглашали в кино. Режиссеры вылавливали на улице с криками: «Девочка, хочешь сниматься?» И я честно отвечала: «Нет», — рассказала Екатерина Андреева Екатерине Рождественской…
Е. Рождественская: Кать, с 9 часов вечера, пока идет программа «Время», ты всегда с нами. Тебя, наверное, вся страна воспринимает как члена семьи. А вот интересно, во сколько ты приходишь на работу?
Е. Андреева: Около одиннадцати утра — и сразу начинаю готовить первый эфир.
У нас же большая страна, поэтому у программы «Время» три прямых эфира — по московскому времени в час дня, в пять и в девять. И каждый раз это оригинальная программа.
Е. Рождественская: А как ты живешь вне эфира? С чего начинается твой рабочий день?
Е. Андреева: Мы начинаем с летучки, где обсуждаем, что важного произошло в этот день и что еще может произойти. Потом я отсматриваю все сюжеты, информацию агентств, пишу тексты подводок. Это все большая работа. Конечно, я делаю все это не одна, а вместе с бригадой. Но в принципе я могу написать все подводки программы. Для меня нет никакой проблемы в этом.
Е. Рождественская: То есть ты не просто читаешь текст, который тебе дают, а сама его пишешь…
А телесуфлером пользуешься?
Е. Андреева: Суфлер нужен как шпаргалка, чтобы не сбиться с мысли, говорить четко и быстро. Но если возникнет какая-то неожиданность, я сумею сориентироваться. У меня в голове всегда есть пять-шесть сценариев возможного развития важных мировых событий. Вот сейчас ситуация в Сирии тревожная, и я должна быть готова в любой момент отреагировать на каждый из внезапно возникших поворотов. К счастью, я способна предположить, какой ход кто из игроков может сделать. А все потому, что в очень раннем возрасте папа научил меня играть в шахматы. У меня «шахматная» голова.
Е. Рождественская: Ты и сейчас в шахматы играешь?
Е. Андреева: Иногда, для себя, играю. Но не более того, я же не шахматам посвятила свою жизнь. Я, кстати, и пою очень хорошо оперным голосом, но я же не стремлюсь стать оперной певицей.
Е. Рождественская: А раньше ты этого хотела?
Е. Андреева: Нет. Меня вообще никогда не привлекало актерство. Хотя в детстве меня постоянно приглашали в кино. Режиссеры вылавливали на улице с криками: «Девочка, хочешь сниматься?» И я честно отвечала: «Нет».
Е. Рождественская: Но можно же попробовать делать все это, не меняя основной профессии. Сейчас столько телепроектов певческих, танцевальных, ледовых. Тебе никогда не хотелось принять участие?
Е. Андреева: Думаю, формат моей работы ничего подобного не позволяет. Вот, например, я выйду на сцену, спою «Я люблю вас…» А как потом в новостях я буду рассказывать о войне? То же самое с фигурным катанием. Хотя я прекрасно катаюсь на коньках — в детстве ходила в секцию. Впрочем, у меня рост почти 177 сантиметров, и в партнеры только Третьяк подошел бы…
Е. Рождественская: А в отпуске что ты делаешь?
Е. Андреева: Общаюсь с друзьями, хожу в театр. Я очень люблю оперу и слежу за перемещениями лучших оперных певцов по миру. Рене Флеминг, Анна Нетребко, Дмитрий Хворостовский, Чечилия Бартоли. Если кто-то из них дает где-то хороший концерт, могу и поехать. Когда в Вене была премьера «Евгения Онегина» с Нетребко, я ездила.
Е. Рождественская: А какие страны тебе нравятся? Куда тебе хочется возвращаться?
Е. Андреева: Мне очень нравятся Австрия, Индонезия, Китай, Франция, Германия. Но любимое мое место за границей — Италия, озеро Гарда, это под Миланом. Там необыкновенная атмосфера! На Гарде в покрытых мхом дворцах живет старая итальянская аристократия. А на одном из островов есть замок семьи итальянских герцогов. Они иногда пускают к себе туристов — есть в Италии такая программа по снижению налогов на недвижимость. У этой семьи русские корни, к тому же они очень милые люди, и мы с ними подружились. Приезжаем к ним иногда. Представляешь, они сами маринуют оливки, которые растут в их оливковой роще. У герцогини — собственная школа верховой езды, где детишки учатся гарцевать на лошадях. Но, может быть, дело даже не в этом.
Просто этот остров — такое особое место, сильное. Там когда-то стоял монастырь, где жил Франциск Ассизский. Кстати, другое особое место, которое я знаю и люблю, — Боробудур на острове Ява — это один из самых больших древних буддистских храмов. И если бы я составляла новый список чудес света, я бы поставила Боробудур сразу после египетских пирамид в Гизе.
Е. Рождественская: То есть ты успеваешь путешествовать… А отпуск у тебя длинный?
Е. Андреева: Я работаю почти вахтовым методом: неделя — с утра до вечера на работе, неделя — заработанные отгулы. Отпуск — 21 день. За свободную неделю я иногда успеваю попутешествовать. График у нас ненормированный. На работу могут вызвать в любой момент.
Такое происходит, если что-то серьезное в мире случилось. В 2004 году мне пришлось прервать отпуск и срочно вернуться в «Останкино». Террористы захватили школу в Беслане. Или, например, Ирак начали бомбить рано утром, и уже через двадцать минут мы все были на работе. Это особенности профессии. Я ее люблю, и такая мобильность мне привычна. Я не отключаю телефон никогда и ни при каких обстоятельствах.
Е. Рождественская: Как врач…
Е. Андреева: Да. И знаешь, какая у меня мечта? Чтобы ничего не случалось и главной новостью дня, наконец, стало, что какая-нибудь корова родила сразу восьмерых телят…
Е. Рождественская: Пожалей корову! А как ты попала на телевидение?
Е. Андреева: Когда-то я училась на юридическом факультете и работала в прокуратуре. Но однажды поняла, что мне нужно срочно менять профессию. У меня в сейфе лежало очень важное дело. Человек, который проходил по этому делу, мог получить высшую меру наказания. Судя по всему, он был только одним из участников преступления, и его сообщники боялись, что он их выдаст. И вот однажды вечером я задержалась на работе, в здании прокуратуры на Кузнецком Мосту. Главный выход в тот момент был уже закрыт, и я вышла через запасной, то есть в подворотню. Там меня ждали. И, угрожая ножом, требовали вынести из сейфа дело. Они надеялись, если оно исчезнет, судебный процесс затянется и будет отложен. А там — мало ли что еще произойдет... Обещали заплатить огромные деньги… Е.
Рождественская: Ты не отдала?
Е. Андреева: Меня папа так воспитал, что я продаваться не умею. Хотя было очень страшно. Спас ангел-хранитель: в этот момент в подворотню кто-то зашел, нападавшие отвлеклись, и тогда я их очень сильно оттолкнула и убежала. Я бежала так, как никогда в жизни не бегала! Как заяц или, может, как гепард! Вообще-то школьницей я очень хорошо бегала. Однажды пробежала стометровку так быстро, что на следующий день к нам в школу пришли тренеры олимпийской сборной. Хотели меня серьезно готовить к соревнованиям. Мой результат был настолько хорош, что до сих пор никто не верит. Хотя у меня есть грамота, где этот результат записан. Даже друзья считают, что в грамоте ошибка. Но когда я рассказала об этом врачу-генетику, которая делала мне генетический анализ, она сказала: «А вот я вам верю!
У вас есть гены победителя». Я спросила: «А что — это тоже можно определить медицинским путем?» Она ответила: «Да». Кстати, среди ее клиентов есть всемирно известные спортсмены.
Е. Рождественская: Какой генетический анализ? Зачем ты его делала?
Е. Андреева: Такой анализ показывает возможные предрасположенности к тем или иным болезням — чтобы можно было вовремя принять меры.
Е. Рождественская: Ну хорошо. Так что же было в прокуратуре?
Е. Андреева: Я поняла, что вряд ли те люди оставят меня в покое, а система защитить не может. И я уволилась из прокуратуры. Дальше судьба развернула меня совсем в другую сторону — на исторический факультет.
Думала, там будет попроще, но не тут-то было! Темой для научной работы я выбрала сравнение режимов Сталина и Гитлера. И нашла много общего в их правлении, хотя, конечно, были и различия. Но мой научный руководитель оказался кем-то вроде бывшего сотрудника НКВД с тысяча девятьсот какого-то года. Ему решительно не понравилась моя работа, и у нас возник серьезный конфликт. И все-таки я благополучно окончила исторический факультет. Вот тут моя мама увидела объявление о наборе в школу ведущих на телевидение. Эта школа тогда только-только возникла, и какие же прекрасные там были учителя! Игорь Кириллов, Валентина Леонтьева, Анна Шатилова. Кстати, сначала моя внешность приемной комиссии не понравилась, и именно Кириллов с Леонтьевой настояли, чтобы меня приняли.
Что-то такое во мне разглядели… В итоге вышло так, что из всего набора такая карьера получилась только у меня.
Е. Рождественская: А сколько лет ты уже на телевидении работаешь?
Е. Андреева: Ты знаешь, у меня с цифрами всегда плохо. Я не помню, сколько я работаю, это надо в отделе кадров смотреть. Но давно. По-моему, в программе «Время» — с 1998 года…
Е. Рождественская: А кажется, что ты вообще всегда вела программу «Время». Причем ты совершенно не меняешься внешне! Просто диву даешься, как тебе это удается!
Е. Андреева: Это генетика, плюс очень большая работа над собой.
Е. Рождественская: А как ты над собой работаешь?
Е. Андреева: Режим дня. Позитивные мысли. Физические нагрузки. Я каждое утро занимаюсь либо йогой, либо тайцзи-цюань, либо хожу в спортзал. У меня боевой вид тайцзи-цюань, но с элементами дыхательной гимнастики. Прежде всего нужно научиться правильно дышать и правильно аккумулировать энергию в теле, без этого невозможно.
Е. Рождественская: И где ты только откопала этот тайцзи-цюань? Это же еще узнать о нем нужно было.
Е. Андреева: Я случайно о нем узнала, но совсем уж случайных случайностей не бывает. Просто увидела у своего коллеги Славы Крискевича крошечный, почти кукольный чайный сервиз. Слава, весьма брутальный мужчина, сидел и пил чай из такой чашечки. Причем проделывал целый церемониал: переливал чай из одной емкости в другую с поразительным звуком, и вокруг разливался еще более поразительный аромат…
Я, естественно, стала спрашивать, что это за чашки и что за чай. Слава мне объяснил, что этот чай ему привозит его мастер по тайцзи-цюань. Меня название очень заинтриговало. И я захотела такой же набор, такой же чай и учителя по тайцзи-цюань. И вот уже много лет я всем этим занимаюсь.
Е. Рождественская: Есть результат?
Е. Андреева: Конечно. Научившись правильно распределять силы и энергию внутри тела, ты перестаешь уставать. И вообще начинаешь взаимодействовать с внешним миром иначе. Но все это, конечно, только если занимаешься регулярно. Я лично занимаюсь три раза в неделю по часу с четвертью. Плюс еще йогой — по полтора часа… Е.
Рождественская: А потом что, надо пить чай?
Е. Андреева: Чай лучше пить днем и еще в районе пяти часов вечера. Как это делают англичане, перенявшие традицию у китайцев. А на ночь лучше вообще ничего не пить, чтобы не было отеков. Вечером можно пить пуэр, потому что он не возбуждает психику. Или кудин — он горький и прекрасно очищает организм.
Рождественская: А где ты все это берешь?
Е. Андреева: Мой учитель привозит мне самые лучшие сорта зеленого чая. Естественно, китайского. Китай — родина чая, там лучше всего его ферментируют и сушат. Я люблю лунцзин — это из простых чаев. Есть еще мой любимый «Те Гуаньинь», есть пуэры разных годов, есть «Алишань (Улун с Грушевой горы)», есть белый чай.
Каждый из сортов влияет на определенный орган человеческого организма. Скажем, белые чаи — их делают из самых верхних листочков — оказывают сильное очищающее действие. «Те Гуаньинь» делают из следующего листика, он очень хорошо тонизирует, к тому же его используют для профилактики раковых заболеваний. А пуэр формирует правильную микрофлору кишечника. Вообще, китайская медицина, китайское отношение к жизни — особая тема. У тебя, например, болят колени — значит, есть проблема с животом. Если человек стал слезливым, это проблема с почками. Если склонен к депрессиям и печалям, значит, не в порядке селезенка. А если очень гневливый — печень не в порядке. И так далее. А лечат китайцы травами, иглотерапией, грибами, кореньями. Есть у них, например, чудесный порошок, который делают из хитина фруктовой мухи, когда она его сбрасывает.
Китайской медициной надо увлекаться, в это надо погружаться, этим надо даже жить! Их медицина в большинстве своем превентивная. В Китае врач получает большие деньги не за лечение пациента, а за профилактику. И если тебе потом приходится от чего-то все-таки лечиться, значит, врач был не очень хороший.
Е. Рождественская: И ты поклонник китайской медицины?
Е. Андреева: В общем, да. Кстати, мой китайский доктор вчера настаивал, чтобы я начала ложиться в девять вечера. Я возражала: «Как вы это себе представляете? Вот я отвела программу «Время», полдесятого пришла на летучку, принесла с собой подушку и заснула?» И все-таки я стараюсь ложиться спать пораньше.
Редкий случай, чтобы я бодрствовала после 12 часов ночи. Обычно я дома около половины одиннадцатого вечера. И мы втроем — я, муж и дочь — занимаемся тайцзи-цюань или йогой. И уже только после этого ложимся спать. А в шесть-восемь утра просыпаемся.
Е. Рождественская: Значит, дочка разделяет твой образ жизни?
Е. Андреева: Да, мы с ней единомышленники и друзья. Причем с самого раннего ее возраста. Моя методика воспитания — принимать человека таким, какой он есть. Не стараться перековать, переделать. Ни в коем случае не унижать. Просто показывать на своем примере, что хорошо, а что плохо. Знаешь, когда-то давно в Крыму я увидела, как один мальчик поймал краба и стал бить его камнем по панцирю. И я не удержалась от того, чтобы сказать его родителям: «Когда ваш ребенок вырастет и вдруг, не дай бог, совершит преступление, не удивляйтесь и не рассказывайте, что он был такой хороший, добрый и носил вам хлеб из булочной.
Потому что именно сейчас, в данный момент, он получает урок жестокости...»
Е. Рождественская: А девочек как надо воспитывать? Всегда говорить, что она самая умная, самая красивая?
Е. Андреева: Нет, не всегда, что самая умная. Вот что красивая — всегда! Я никогда не развивала в своей дочери женских комплексов...
Е. Рождественская: Кать, а кем твои предки были? Из какой ты семьи?
Е. Андреева: Мой прапрапрапрадед был крепостным у фабриканта Демидова. И выкупил себя вместе с семьей. Он стал талантливым купцом.
Поставлял ко двору его императорского величества гранит и мрамор. Все его дети получили хорошее образование, в том числе и за границей. И дальше в семье так пошло. Две сестры моего деда, например, учились в Сорбонне.
Е. Рождественская: А жила ваша семья где?
Е. Андреева: В Москве. Я — потомственная москвичка. У нашей семьи был дом в том месте, где сейчас гостиница «Украина». Из общей картины достатка и благополучия выбился только мой дед. Он выбрал красавицу жену, которая не понравилась прадеду, — она была из бедной семьи. Зато с сине-зелеными глазами, с толстенной русой косой… Мой папа на нее похож. Любовь у деда с бабушкой вышла сумасшедшая! Но за эту любовь дед поплатился тем, что его изгнали из семьи.
А куда в таком случае податься, кроме как в Красную армию, к большевикам? В итоге это деда и спасло — классово-чуждым элементом его не посчитали и репрессиям не подвергли. В моей семье, кроме брата деда — Петра, который погиб в 14-м году на Первой мировой, никто в те страшные времена серьезно не пострадал.
Е. Рождественская: Я так завидую людям, которые что-то знают о прошлом своей семьи… Я ведь ничего не знаю, кроме того, что мой дед, папин отец, был поляк и его сослали в Сибирь. Но откуда он родом, кем был — неизвестно! Все концы обрублены.
Е. Андреева: Ну, у тебя такой папа, что это — само по себе серьезное прошлое семьи. И твои дети с внуками своих корней уже не потеряют. Это большая проблема в России.
Мы почти все — Иваны, родства не помнящие, и это очень мешает держаться за свои корни.
Е. Рождественская: У тебя в память о твоих прапрабабушках и прапрадедушках что-нибудь осталось?
Е. Андреева: Старинное кольцо. Единственное кольцо, которое у меня вообще есть. Ведь я равнодушна к бриллиантам и прочим драгоценностям.
Е. Рождественская: Как же так? Ведь ты же «девочка», а все «девочки» любят такие вещи.
Е. Андреева: Ну а я исключение. Моя дочь увидит ювелирную витрину — остановится, а я нет. Даже не замечаю.
Е. Рождественская: Вот интересно, что же тогда муж тебе дарит?
Е. Андреева: Часы. Он же знает, чем можно меня порадовать, а чем нет. Бриллианты Марии-Антуанетты я точно не возьму! У нас дома есть, конечно, кое-какие старые вещи. Но только те, с которых я знаю, как снять энергию прежних владельцев. Если речь идет о стекле или фарфоре — это вообще очень легко, нужно просто поставить вещь на пять часов под струю воды, и все лишнее уйдет. Ну а если я покупаю в дом старинную мебель, то совершенно точно должна знать, откуда она, кто был ее владельцем. Но в основном у нас, как ты видишь, все новое, современное.
Е. Рождественская: Ремонт в квартире ты сделала шикарный! Тебе это легко далось? Потому что складывается впечатление, что известным людям все должны делать быстро, качественно и вообще бесплатно.
Е. Андреева: У нас работали сербские рабочие, как говорится, «со стороны жениха». (Муж Екатерины Андреевой — сербский бизнесмен Душко Перович. — Прим. ред.) Сделали все качественно и достаточно быстро, так что нареканий у нас не возникло. Не было такого, что забыли проложить трубу, что-то отклеилось, что-то вздулось… Дизайн тоже, кстати, придумал выходец из Югославии, но он много лет жил в Италии. Я сказала ему, что хочу средиземноморский стиль, и он так все и сделал.
Е. Рождественская: Кать, а расскажи мне еще про свой стиль. Ты «Armani» только на работе предпочитаешь или везде?
Е. Андреева: Я вообще люблю стиль Армани, не только на работе. Потому что он очень строгий, классический, он совпадает с моим внутренним ощущением.
Я не играю в Катю Андрееву на экране. Такая я и есть на самом деле. У меня ведь Луна в Козероге, так что розами в волосах я себя украшать не намерена ни при каких обстоятельствах.
Е. Рождественская: А по знаку зодиака ты кто?
Е. Андреева: Я — Стрелец. Но не в этом дело. Если человек родился под знаком Стрельца, это еще не значит, что у него Луна в Козероге. Точно составленная натальная астрологическая карта — гораздо серьезнее, чем просто знак зодиака. Я вообще люблю изучать астрологию — так же, как и все другое. Например, физику. Я вообще всегда открыта ко всем знаниям.
Е. Рождественская: В том числе связанным с мистикой?
Е. Андреева: Ну, смотря что под этим словом понимать. В сглаз я, допустим, не верю. Но есть люди с мистическими способностями, с этим тоже не поспоришь. Недавно на Яве я видела человека, который умеет менять свойства материи. На моих глазах он разгрыз и проглотил стеклянный стакан. Видимо, у него настолько сильная энергия, что он превратил стекло во что-то мягкое, как лед в воду.
Е. Рождественская: А может, он потом умер, ты же не знаешь…
Е. Андреева: (Смеется.) Да нет, он это проделывал не один раз в жизни. Просто такая часть шаманского ритуала. Еще этот человек ходит по острейшим железным осколкам. Я пыталась на них встать, но не смогла, хотя я человек тренированный. У меня есть специальная индийская чудо- доска, вся в острых выступах, на которой я стою каждый день.
Это нелегко, и начинала я с пяти минут, потом довела до двадцати. Йог-шиваит, который мне ее подарил, стоял на ней по два часа.
Е. Рождественская: А можно попробовать на нее встать?
Е. Андреева: Да, конечно. Сейчас ты почувствуешь, как энергия начинает совершенно по-другому циркулировать в организме…
Е. Рождественская: (На несколько секунд встав на доску.) Очень приятное ощущение… Спасибо тебе, Кать!
Подпишись на наш канал в Telegram