«Мы сознательно состарили героев романа. Некоторые исследователи считают, что на момент встречи Евгения с Татьяной ей было 13, ему — 21 год. Но представить сегодня, что в 21 год молодому человеку надоели измены, друзья и дружба, трудно. Раньше человек в 18 лет уже мог вернуться с войны. Все наши любимые поэты, будь то Лермонтов, Пушкин, не доживали до 40 лет. Жизнь была другой, тогда это была глубокая старость, а 21 год — как сегодняшние наши 35», — говорят создатели новой экранизации пушкинского романа режиссер Сарик Андреасян и Лиза Моряк.
— Скоро на экраны выйдет экранизация одного из самых прекрасных произведений Александра Сергеевича Пушкина — «Евгения Онегина». Сарик, давно ли вы вынашивали идею снять фильм по этому роману?
Сарик: Идея возникла давно, десять лет назад. Даже удивительно, почему это никто не сделал до меня. Понятно, что русская литература вся культовая, но произведений, которые люди знают наизусть, не так много: «Мастер и Маргарита», «Евгений Онегин», «Война и мир» и так далее… С появлением в моей жизни Лизы желание снять фильм по «Евгению Онегину» вспыхнуло вновь. Я даже был удивлен: почему я про это забыл? Мы стали писать сценарий, адаптировать великую историю под кино. А в 2022 году начали снимать, и вот наш фильм уже выходит. В общей сложности от идеи и до премьеры прошло примерно четыре года.
— Сарик, в роли Татьяны вы видели только Лизу? Других актрис даже не рассматривали?
Сарик: Для очистки совести мы сделали пробы с Лизой в декорациях, в костюме и гриме. Наши лица в обычной жизни современные, а нам важно было показать человека той эпохи, того времени. Мы хотели убедиться, что все делаем правильно.
Лиза: Пробы заняли полноценный съемочный день в особняке в центре Москвы. Я понимала всю ответственность, очень переживала, нервничала. Накануне попросила Сарика показать мне пробы Виктора Добронравова и Владимира Вдовиченкова, чтобы посмотреть, как они существуют в кадре. Мне хотелось им соответствовать. Они давно купаются в этом материале и чувствуют себя уверенно. И Виктор, и Владимир играли в спектакле «Евгений Онегин» на сцене театра, у них огромный опыт. И мне важно было не упасть лицом в грязь и показать, что я тоже справляюсь с задачей.
Поэтому, прежде чем попасть на эти пробы, я провела внутреннюю работу, проанализировала работу коллег, чтобы подтянуться до их мастерства. И на пробах я наблюдала за ними, как они играют. Могу сказать, что роль Татьяны мне досталась не просто потому, что мой супруг — режиссер, все-таки я понимала, что мне надо хорошо сделать эти пробы. И я сразу попала в образ, Сарику все понравилось. Я поняла, что моя Татьяна должна быть загадочная, томная и одновременно в глазах у нее должен светиться ум. Я это быстро нащупала. Мы с Сариком обсуждали мою роль, я говорила ему, какая Татьяна у меня будет, какой я ее вижу, как ее чувствую, как буду играть…
«Когда есть риск и эмоциональный, и финансовый, то лучше перестраховаться. Мы проводили исследование на тему, хотят ли люди смотреть «Онегина», готовы ли к экранизации. Многие спрашивали, почему мы не сделали современную трактовку. Так вот, чтобы вы понимали, 99 процентов опрошенных просто умоляли, чтобы экранизация была классической».
Сарик: Мы всегда идем от актера — это основа. Ты как режиссер можешь что-то придумать, но если актеру будет это некомфортно, чуждо, то ничего не получится. Я изначально выбирал исполнителей, которые, на мой взгляд, подходят идеально. А дальше уже вопрос нюансов, каких-то обсуждений…
— Сарик, вы допускали мысль, что у Лизы может не получиться эта роль?
Сарик: На самом деле подобные страхи есть перед каждым фильмом с любым артистом, тут вопрос не в Лизе или еще в ком-то. У меня страх был даже и по поводу Добронравова, хотя он десять лет играет Онегина. Но все-таки одно дело спектакль, а другое — кино. Но, опять же, пробы показали, что все актеры на своих местах. Безусловно, всегда волнуешься, это нормально. Если нет волнения, то надо уходить из профессии. Оно создает нужный эмоциональный градус, помогает ощутить ответственность. Тем более когда речь о Пушкине, который — наше все. Ошибки тут допустить нельзя было. Требовалось сделать работу на высоком уровне.
— Я видела трейлер. И обратила внимание не только на масштабность проекта, красивые декорации и костюмы, но и на то, что герои фильма «Онегин» значительно старше героев романа «Евгений Онегин». А еще ваша Татьяна невероятная красавица, хотя Пушкин описал ее совсем иначе…
Лиза: В трейлере показан финал фильма. Татьяна предстает уже состоявшейся замужней женщиной. Она сильно изменилась, была проделана большая внутренняя работа: от девочки, юной, неопытной, к даме, которая на балу смотрит на Онегина свысока. К сожалению, в трейлере очень серьезные временные переброски. Ну а со своей красотой я ничего не могу поделать — вот любит меня камера. К тому же мне очень идет такая прическа. Но в начале фильма моя героиня совсем другая: «Дика, печальна, молчалива». И передать, сыграть это было моей актерской задачей. Я же Пушкина читала, я же понимаю. Обязательно надо посмотреть фильм, чтобы прочувствовать эту перемену — она есть и в костюмах, и в гриме, и в жестах, и во взгляде.
Сарик: Мы сознательно состарили героев романа. И этому есть объяснение. Вспомним, как Пушкин описывал своего Онегина: «Измены утомить успели; Друзья и дружба надоели». Это история о человеке, который устал от жизни, а вот в деревне все для него было ново. Некоторые исследователи считают, что на момент встречи Евгения с Татьяной ей было 13, ему — 21 год. И представить сегодня, что в 21 год молодому человеку надоели измены, друзья и дружба, трудно. Раньше человек в 18 лет уже мог вернуться с войны, все наши любимые поэты, будь то Лермонтов, Пушкин, не доживали до 40 лет. Жизнь была другой, тогда 40 лет — это глубокая старость, а 21 год — как сегодняшние наши 35. А если бы Татьяну играла 13-летняя актриса, то меня бы засмеяли. Жизнь изменилась.
— Лиза, в одном интервью вы сказали, что не смотрели Татьян в других экранизациях романа. Почему?
Сарик Андреасян: «У меня был список людей, которых я хотел попробовать на роль Онегина, но до кастинга дело не дошло. Мы сделали пробы с Виктором Добронравовым, смонтировали из них некую сцену, как бы трейлер, и отдали на просмотр фокус-группе. Получили положительный отклик и поняли, что попали в точку. Дальше уже не стали экспериментировать».
Лиза: Чтобы не перетащить манеру игры, не повторяться, моя Татьяна будет другая. Я не хочу ни сравнивать себя, ни подсматривать, кто и как ее играл. Мне кажется, это тоже часть успеха — не смотреть, как это делали другие.
Сарик: Я смотрел все варианты. Согласен с Лизой, что актер не должен ни смотреть на работу другого актера, который играл эту роль до него, ни общаться с прототипом — человеком, с которого списан его герой. Не нужно смотреть, как играет Татьяну Лив Тайлер или как это делают в фильме-опере 1958 года, потому что, не дай бог, что-то понравится, и ты украдешь, или, наоборот, тебе не понравится, и будешь об этом думать. А так ты идешь от себя, от своего чувства и видения этой истории.
— На роль Онегина был большой кастинг?
Сарик: У меня был список людей, которых я хотел попробовать на эту роль, но до кастинга дело не дошло. Мы сделали пробы с Виктором, смонтировали из них некую сцену, как бы трейлер, и отдали на просмотр фокус-группе. Получили положительный отклик и поняли, что попали в точку, и дальше уже не стали экспериментировать.
— Серьезно подошли к процессу, подключили даже фокус-группу…
Сарик: Когда есть риск и эмоциональный, и финансовый, то лучше перестраховаться и провести исследование. И прежде всего мы проводили исследование на тему, хотят ли люди смотреть «Онегина», готовы ли к экранизации. Меня несколько раз спрашивали, почему мы не сделали современную трактовку. Так вот, чтобы вы понимали, 99 процентов опрошенных просто умоляли, чтобы экранизация была классической. У нас в стране люди не хотят смотреть на Онегина, который катается на «Майбахе», на Татьяну, которая стала проституткой. Никому это не нужно, люди хотят увидеть любимую книгу на экране. Я надеюсь, что после «Онегина», «Мастера и Маргариты» режиссеры бросятся экранизировать блистательные произведения русской литературы. Пусть люди смотрят. Наша страна до сих пор одна из самых читающих в мире. И мы заслуживаем экранизации наших произведений.
— С какими трудностями пришлось столкнуться во время съемок?
Лиза: Я очень боялась лошадей. Однажды я стала свидетелем, как мою младшую сестру скинула лошадь. Соня успела убежать, иначе бы ее просто затоптали. С тех пор я обхожу лошадей стороной. Но в сценарии была сцена, когда я иду по лесной тропинке к Онегину и веду под уздцы коня. И вот звучит команда: «Камера, мотор!» — я начинаю двигаться и вижу, как этот конь идет на меня. Он изначально вел себя агрессивно, брыкался. И я сворачиваю налево, меняю траекторию прямо во время дубля. Думала: может, никто не заметит. Но все заметили, и Сарик прокричал: «Стоп!!!» В итоге лошадь убрали из кадра.
Сарик: При выборе, кого не снимать, лошадь или Лизу, конечно же мы выбрали лошадь. (Смеется.) С этими лошадьми вообще все очень сложно. Мы ведь снимали в Санкт-Петербурге, в Москве, во Пскове. И если, например, Онегин сел на лошадь в Москве, то потом на ней же должен скакать и в других городах. Получается, что всюду, где есть Онегин, нужно перевозить лошадь и карету. На кучеров шили одежду, потому что только реальный конюх может управлять лошадью, а он не артист. Это была трудоемкая работа. Нам приходилось засыпать асфальт песком и грязью. Представьте улицу современного Питера и на ней 30 ресторанов и кафе. Так вот, с каждым нужно было разговаривать, подписывать договор, платить деньги, чтобы поменять их вывеску на нашу, историческую. А в кадре сцена длится всего 15 секунд. Это и есть одна большая сложность. Исторические фильмы редко снимаются, потому что они дорого стоят. Это труд колоссальный. Мы посчитали, сколько человек было задействовано для этой картины: около полутора тысяч.
— Сарик, вы довольны картиной? Или всегда кажется, что можно сделать лучше?
Сарик: На самом деле ты всегда чувствуешь, доделал или не доделал. Когда я принимал фильм, несколько раз даже прослезился от счастья, что причастен к этому. Это какое-то особенное ощущение, когда ты сделал действительно большое настоящее кино. Ты можешь снять успешную комедию или драму, но она все равно как будто остается маленькой. А тут конечно же ты испытываешь совсем другие ощущения. Мы сняли очень достойное кино. Давайте вспомним Джо Райта, снявшего фильм «Гордость и предубеждение» по одноименному роману Джейн Остин. Его трактовка произведения самая точная, фильм стал классикой. Хотя было штук пять разных киноверсий романа. По большому счету, Райт ничего больше может не снимать, он уже обрел успех и вошел в историю. Вот и я хочу, чтобы у меня было такое же ощущение. Мне кажется, я его как будто бы испытал, надеюсь, что это совпадет с мнением зрителей. И тогда, если даже моя карьера рухнет, то я все равно смогу жить спокойно. (Улыбается.)
— Но ведь обязательно найдутся критики…
Сарик: Критика, конечно, будет. Это нормально. Каждый из нас читал книгу и представлял героев по-своему. Поэтому я и призываю не сравнивать книгу и собственное воображение, ведь кино — это воображение других людей. Мы не всегда друг с другом совпадаем. Остается только надеяться, что наше видение совпадет с видением большинства людей. Безусловно, кто-то будет говорить: «Вот я себе Татьяну представлял не такой, а такой». Но в этом ведь и кайф: кино дает возможность людям рассуждать, спорить. У меня никогда не было задачи понравиться всем. Это просто невозможно. Важно, что я понимаю: я сделал кино на пределе своих возможностей и своего таланта. И вся наша команда работала на пределе. То есть наша совесть чиста, мы зрителя никак не обманываем. Мы с ним искренни, и я думаю, что люди это почувствуют.
— Есть ли какая-то разница в ваших взаимоотношениях дома, где вы муж и жена, и на площадке, где вы режиссер и актриса? Соблюдаете ли какую-то субординацию, работая вместе?
«Безусловно, кто-то будет говорить: «Вот я себе Татьяну представлял не такой, а такой». В этом ведь и кайф: кино дает возможность людям рассуждать, спорить. Я и призываю не сравнивать книгу и собственное воображение. Каждый из нас представлял героев по-своему. Остается только надеяться, что наше видение совпадет с видением большинства людей».
Сарик: У нас нет такого разделения. Мы везде себя ведем одинаково.
Лиза: Невозможно уйти от роли жены, как и невозможно уйти от роли матери. Когда я на работе, выполняю все задачи режиссера, но при этом думаю о том, чем же покормить Сарика на обед. И еще, несмотря на то что я на площадке, всегда знаю, что делает мой ребенок в этот момент. Я не могу абстрагироваться и быть просто актрисой. Да и не понимаю зачем? Все, в принципе, знают, что мы муж и жена. Мы занимаемся своей работой, каждый своим делом. У меня даже времени нет к режиссеру подходить.
Сарик: Конечно, на съемочной площадке я могу подойти и поцеловать Лизу в щеку, это допустимо. Но мы же не подростки, чтобы Лиза подошла и села мне на колени. Дистанция есть, как и со всеми остальными. Не потому, что я такой важный режиссер и стараюсь держаться ото всех в стороне, а потому, что это отвлекает актеров, они должны настроиться на работу, учат текст или репетируют. Все понимают: надо успеть снять, что запланировано. И мы стараемся не отвлекаться.
— Лиза, а вы чувствуете, что Сарик вас выделяет?
Лиза: Я не могу сказать, что на фоне других как-то выделяюсь. У всех одинаковые условия: и хорошие вагончики, и комфортабельные автомобили, и вкусная еда. В кинокомпании братьев Андреасян все артисты получают топовый сервис. Это в принципе политика Сарика. И я считаю, что это очень хороший подход и проявление уважения к артистам.
— Часто ли вы слышите: «Сарик во всех проектах снимает свою молодую жену»?
Лиза: Когда говорят, что Лиза Моряк играет во всех проектах Сарика Андреасяна, я считаю, что это нечестно. Сарик производит порядка двадцати проектов в год, а я играю только в четырех из них. Просто так получается, что мы как пара обсуждаемы. Наши совместные проекты выходят в топы, поэтому кажется, что я снимаюсь во всех картинах Сарика. Очень однобокое какое-то мнение.
— Лиза, про «Онегина» мы уже выяснили. А на другие проекты Сарика, в которых вы снялись, были пробы? Как происходит утверждение на роль?
Сарик: Я редко делаю пробы на главных героев. Если предлагаю звездному актеру роль, то точно знаю, что он для этого подходит. Я знаю диапазон Лизы, Прилучного, Кологривого, Нагиева, и мне не нужно убеждаться в том, что они талантливые. Как правило, я встречаюсь с артистами для обсуждения работы. Пробы обычно делаю на второстепенные роли, когда, условно, пришел какой-то студент, который нигде не играл, и я не знаю, что он за артист.
— Сарик, были ситуации, когда вы видели Лизу в определенной роли, предлагали сниматься, но она отказалась?
Сарик: Да, Лиза может сказать нет.
Лиза: У Сарика много проектов. Если бы я соглашалась на все его предложения, то у меня не было бы времени на семью, я бы сутками снималась. Я медийная актриса, у меня есть любящий муж, у меня есть дочь, и мне сейчас очень комфортно. Я не гонюсь за ролями и деньгами. Ну не заработаешь все деньги мира.
— Сарик, когда-то вас сильно критиковали. Было много негативных отзывов относительно вашего творчества. Как вы сейчас реагируете на хейт и критику?
Сарик: Работа и любовь — мои лучшие лекарства. Я прихожу домой и получаю от близких столько тепла и любви, что, даже если меня что-то заденет, я не сильно расстроюсь. Но, признаюсь, я реагировал на негативные комментарии десять лет назад. Я был молод, и мне казалось, что я должен со всеми поспорить, что-то кому-то доказать. А сегодня я понимаю, что нас 146 миллионов, и каждый имеет право на свое мнение. Я не против критики, но против оскорблений. Критика критикой, но некоторые люди переступают порог дозволенного. Например, в комментариях оскорбляют ребенка. А на остальное я реагирую спокойно. Давно никому не отвечаю. Больше скажу: даже не читаю ни комментарии, ни отзывы. Последние несколько лет хейта практически нет, потому что все мои хейтеры стали иноагентами и уехали из страны. Жизнь сама все расставила на свои места. Оказалось, что у этих «доброжелателей» была миссия оскорблять людей, которые работают, имеют амбиции и любят свою страну.
«Исторические фильмы редко снимаются, потому что они дорого стоят. Это труд колоссальный. Мы посчитали, сколько человек было задействовано для этой картины: около полутора тысяч. В общей сложности от идеи и до премьеры прошло примерно четыре года».
— Сарик, как вы реагируете на то, что Лиза в социальных сетях демонстрирует вашу личную жизнь? И постоянно отпускает в ваш адрес шуточки…
Сарик: С чувством юмора и самоиронией в нашей семье все хорошо. Мы получаем наслаждение от того, что можем кого-то развеселить. Это все придумывает Лиза, а я подыгрываю. Мне весело.
Лиза: Мне абсолютно нечего стесняться, потому что я такой же человек, как и любой другой. Конечно, не всю свою жизнь я показываю. Для меня соцсети — это площадка, сцена, а мои подписчики — зрители. Я хочу, чтобы люди, зайдя на мою страницу, улыбнулись, у них поднялось настроение, чтобы они через призму моих шуток, моего представления о мире меня чувствовали. И я поддерживаю их интерес ко мне.
— Вашей дочке Элизабет 19 февраля исполнился год. Вы масштабно отмечали?
Лиза: Нет, мы собрались в семейном кругу и отметили этот праздник со своими близкими. Отмечать масштабно означало бы позвать много друзей-артистов. Мы просто поняли, что, во-первых, можем про кого-то забыть и тем самым обидеть, а это неправильно. Во-вторых, Элизабет слишком маленькая, ей всего годик, и она ничего не запомнит. День рождения маленького ребенка — это все же праздник для родителей.
— Элизабет похожа на Сарика, а характером она в кого?
Лиза: Она такая классная, я даже не могу понять, это в меня или в Сарика. Веселая, активная, позитивная девочка, которая улыбается, смеется. Я рада, что она взяла лучшее от нас. Моя близкая подруга, пообщавшись с Элизабет, сказала: «А наша дочь так не улыбалась». Я очень рада, что дочь на доброй стороне, она прямо излучает позитив.
«Русская литература вся культовая, но произведений, которые люди знают наизусть, не так много: «Мастер и Маргарита», «Евгений Онегин», «Война и мир» и так далее… С появлением в моей жизни Лизы желание снять фильм по «Евгению Онегину» вспыхнуло вновь. Я даже был удивлен: почему я про это забыл? Мы стали писать сценарий, адаптировать великую историю под кино. В 2022 году начали снимать, и вот фильм уже выходит».
— После рождения дочери заметили в себе изменения?
Сарик: Я счастливый полноценный человек. Для меня дети — смысл жизни, мое продолжение. Все, что в моих силах, я делаю для сыновей и дочери. И если у меня остается свободное время, стараюсь проводить его с ними.
Лиза: Изменилась яркость жизни, красок стало намного больше.
— А когда же вы сыграете пышную красивую свадьбу? Обещали устроить торжество еще прошлым летом…
Сарик: Да у нас просто времени нет. Обычно люди не могут на это решиться, а мы решились, но у нас другая проблема. И все же мы это сделаем.
Лиза: Мы обязательно сыграем, но попозже. Пока красивая свадьба у меня была только в кино.
Подпишись на наш канал в Telegram