После трехлетнего перерыва актриса снялась в сериале «В активном поиске», премьера которого недавно состоялась на видеосервисе Premier, и рассказала «7Д», почему в реальной жизни ей искать никого не приходится.
— Маша, скажите честно, чем вы подпитываетесь, чтобы оставаться такой позитивной и доброжелательной?
— Это довольно сложно. Хотя я себе и профессию такую с детства выбрала — радовать людей, — мне это необходимо. Сама «зажигаюсь» от того, что другие люди улыбаются. При этом, если вы заметили, в последнее время я немножечко ушла в тень. Такого количества энергии, которой можно было бы обмениваться, у меня уже нет. Я реже выхожу из дома и берегу свое тепло для родных и близких. Трачу очень много времени на своих детей: я ведь родила их не для нянь и не для бабушек. Мне искренне хочется воспитать достойных сыновей, и я знаю, что для этого нужно. Мы живем в открытом информационном поле, а у меня все-таки три мальчика. Надо делать все, чтобы в их головах не возникло ни одной плохой мысли.
— В какой момент вы решили «уйти в тень»?
— Наверное, когда мне исполнилось тридцать три. В возрасте Христа вдруг понимаешь, что все время куда-то бежишь, а стоило бы остановиться. Я поняла, что вся моя жизнь — один сплошной забег. Сначала круглосуточный спорт, потом учеба в ГИТИСе. Сниматься я начала рано, на втором курсе, и тоже закрутилось… А дальше — работа в Государственной думе, где, как вы понимаете, меня мало кто ждал. Работа почти 24 на 7, с огромным количеством обращений. Я быстро узнала, что такое ярлыки, которые на тебя вешают. И довольно рано поняла, что всем нравиться невозможно. Надо сказать, что тщеславие, которое иногда присуще актерской профессии, меня миновало. Мне не нужно было, чтобы мной постоянно восхищались.
— Неужели для вас не важны популярность, слава?
— Сейчас уже нет, я пересмотрела свою жизнь. А раньше были очень важны, я к этому стремилась. Переломный момент произошел с рождением первого ребенка. Все изменилось за одну секунду. Мне положили малыша на живот, и весь мой эгоизм, хотелки и желания отошли на второй план... Вроде бы роды — не самое приятное мероприятие, но я испытала такое удовольствие… Я была на седьмом небе от счастья, от того, что со мной произошло. Вообще, я человек крайне целеустремленный. Раньше меня никто не мог остановить. Если какая-то дверь закрывалась, я заходила в другую, если и там было закрыто, я лезла в окно, если окно заперто, я ломала стенку. Никогда не видела для себя в жизни преград. А их было предостаточно. Но теперь все, что интересовало меня до 19 января 2014 года, когда я родила Ваню, потеряло значение. Я для себя больше не была на первом месте. Даже в таких мелочах, как покупка одежды — меня стала интересовать только детская. Очень спокойно начала относиться к технике, к машинам: ну ездит, работает, и хорошо. Зато детское питание, коляску могла выбирать сутками напролет. В общем, по-хорошему сошла с ума. Примерно через год родился второй сын, а сейчас у меня их уже трое. Конечно, с ними бывает непросто, но это самое лучшее, что произошло в моей жизни. Ничего прекрасней быть не может. Все мои дети — совершенно разные, каждый со своим характером и со своим смыслом жизни. Сейчас я мечтаю, чтобы у меня было пятеро детей. Хотя понимаю, что будет так, как распорядится Бог.
— Мария, вы недавно говорили, что у младшего сына Васи — свой, особенный путь развития. Что вы имели в виду?
— Объясню. Вот старший, Ваня, он, как и я, в 10 месяцев пошел, а в год уже вовсю лепетал. Сейчас у него феноменальная память, он развивается гораздо быстрее, чем среднестатистический ребенок. Максим, средний сын, тоже пошел, когда ему не было года. Конечно, я ждала, что и младший, Вася, пойдет рано. Но у него свой путь, он никуда не торопился. Как положено детям пойти в год, так он и сделал. При этом Вася эстет, философ. Представьте трехлетнего ребенка: я приготовила макарошки болоньезе, ставлю перед ним на стол. А он говорит: «Мама, это суповая тарелка, я не буду есть из нее макароны, поменяй, пожалуйста». Я даже не знала, что ему ответить, растерялась. Недавно заявил, что дома учиться не будет, и тут уже не завлечешь его подарками или мультиками: нет — значит нет. Полгода назад были в «Детском мире», покупаю мальчикам подарки, спрашиваю у Васи: «Что тебе купить?» — «Мам, мне ничего не надо, у меня уже все есть, спасибо». Что должно быть в голове у трехлетнего ребенка, чтобы он отказывался от подарка, не знаю… Учусь смотреть на мир иначе вместе с ним.
— Вы с детства мечтали о большой семье?
— Да. Но не было такого, что я встретила мужа и давай рожать. Детей я любила всегда. Иногда даже немного страдаю от этого, когда понимаю, что уделяю меньше времени своим мальчикам, потому что занята спасением другого, не родного мне ребенка. Это огромная работа и большой труд: ночами куда-то звонишь, с чиновниками ругаешься. Бывает, чувствую бессилие — у меня не получается, нет волшебной палочки, деньги не сыплются с неба и никто не стоит в очереди, чтобы все это оплатить. Но я очень стараюсь и делаю все возможное. Отнимаю время у своих детей, но мимо чужой беды пройти не могу. Не буду обманывать и скажу вам честно — благотворительностью заниматься тяжело. Очень тяжело. Несколько лет назад у меня впервые в жизни случился нервный срыв на этой почве: я не смогла спасти одного ребенка — для меня это была колоссальная утрата. Тогда мама мне сказала: «Иди к психологу, пора лечиться, восстанавливаться». Я с огромным усилием перенесла ту историю. Прошло достаточное количество времени, а я до сих пор с большим трудом говорю с вами об этом. Эмоции — очень сильные. Если бы я смогла справиться со своим эмоциональным состоянием, мне было бы полегче, но, к сожалению, я человек, который воспринимает все близко к сердцу, и по-другому не могу. Видимо, у меня такое нутро. Но принцип тут один: каждый день надо делать больше, чем вчера. Потому что никогда не знаешь, что будет завтра. Например, год назад я чуть не умерла — никогда еще об этом не рассказывала. До сих пор прихожу в себя.
— Что случилось?
— Меня спас мой сын, Ваня… Теперь я точно знаю, что дети — ангелы и через них говорит Бог. Мы снимали дачу в Тверской области. Я ночевала с мужем в отдельном домике, Ваня с бабушкой, моей мамой, — в другом. В шесть утра сын проснулся и сказал бабушке, что у него жутко болит живот. Таблетками мы стараемся не пользоваться, у нас в семье так заведено. Она говорит ему: «Сейчас я тебя поглажу». — «Нет, звони маме». А перед сном мне было нехорошо — как будто пыльным мешком по голове ударили. И мужу нехорошо. Так вот, в шесть утра Ваня устроил истерику и настоял на том, чтобы нас разбудили. В этот момент я уже была парализована и не чувствовала тела. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, перевернуться на бок. Я была даже не в тумане, а буквально чувствовала, что душа уже улетела. Муж вызвал «скорую». А это Тверская область…
Приехала бабушка лет восьмидесяти, все, что у нее было, — это стетоскоп и тонометр. Она даже диагноз не могла поставить. Сказала, что не знает, что со мной, и ушла... Муж говорит, что он меня бил по щекам, чтобы я пришла в себя. Вызвали платные «скорые» из Москвы и Твери. Мне поставили капельницы и сказали, что интоксикация была сильная настолько, что в таких случаях люди не выживают: утечка газа из котла. По словам врачей, мне оставалось полчаса, максимум час. Мы просто бы не проснулись. Теперь я точно знаю, что через моего ребенка говорит Бог. Это был знак свыше: меня «оставили», чтобы я воспитала своих детей. Помню, как говорила с Богом: «Спасибо, мне больше ничего не надо, все это ради детей, потому что мне их поднимать». Больше меня ничего не интересовало в жизни. Вот такая история.
— Наверное, вы и мужа после этого кошмара полюбили еще больше.
— Именно. Хотя наша любовь и так проверена годами. Я и сто килограммов весила, и лысая ходила, сама себя не любила, а он — любил. Представьте, когда ты раньше весила 52 килограмма, а потом превратилась в слононожку и не можешь определить, где у тебя щиколотка, а где икра. Это и некрасиво, и неприятно. Я прибавляла каждый день по килограмму, и процесс было не остановить. Со вторым ребенком я даже легла в больницу — доктора думали, что я слишком много ем, а это было не так. По необъяснимым причинам увеличение моего веса не прекращалось. Чтобы вернуть прежнюю форму, я проводила огромную работу над собой, и это было непросто. Честно говоря, я ненавижу спорт, но мне приходится им заниматься. Иногда иду мимо спортзала, смотрю на людей на тренажерах и думаю: «Как же они это делают по собственной воле?..» Не поверите, для меня, бывшей гимнастки, сегодня поход в фитнес — титанический труд. Мне порой кажется, что это невозможно. Видимо, в моей жизни уже было столько спорта, что теперь он вызывает у меня аллергическую реакцию. Даже просто заставить себя побегать по дорожке тяжело. Но у меня есть подруга из Питера, ее зовут Ира, она тренер-монстрик, всегда мне говорит: «Ну-ка посмотри на себя». И я смотрю и иду работать. Она мой мотиватор. Мне, кстати, до сих пор ни один врач не может объяснить, почему я несколько лет назад так набрала в весе. И даже в этот период муж смотрел на меня такими влюбленными глазами, что я ни на секунду не усомнилась в его чувствах.
— Вас вообще окружают достойные мужчины — и в семье, и на съемочной площадке. Сейчас на видеосервисе Premier вышел сериал с вашим участием — «В активном поиске». В главной роли — Дмитрий Нагиев. Какой он партнер?
— Замечательный. Я Диму знаю давно, он профессионал, я к нему очень хорошо отношусь. Когда вижу его фамилию на афише или в сценарии — для меня это уже знак качества. Нагиев очень хороший партнер, не из тех, знаете, кто, когда у тебя крупный план, просто «набрасывает» текст из-за камеры. Нет. На площадке Дима работает вне зависимости от того, снимают его или нет. А история «В активном поиске» — классная. Хотя она не про женщину — у меня, можно сказать, роль второго плана. Она про мужчину, который ищет маму ребенка, объявившего себя его сыном. Конечно, все это переворачивает жизнь с ног на голову. Работая с таким сценарием, ты уже по-другому начинаешь мыслить, ощущать жизнь, смотреть на какие-то вещи под другим углом. Мне вообще сложно соглашаться на роль, которая не по душе. Знаю, что многие актрисы профессионально подходят к этому вопросу. Надо значит надо. Конечно, на площадке ты можешь поспорить, поразмышлять, но все равно делаешь так, как тебе скажет режиссер. Думаю, я выросла из этого. Хочу уже сама заниматься продюсированием, искать хорошие сценарии, чтобы полностью отвечать за то кино, в котором снимаюсь. Сейчас мы вместе с моим большим другом, кинопродюсером Игорем Угольниковым именно этим и занимаемся. И уже нашли несколько очень интересных историй, с таким «советским» юмором, когда комедия в ситуациях, а не в «усмешнителях», как принято это называть в нашей профессии. Есть и серьезные сценарии, которые хотелось бы воплотить в кино. Думаю, новый для меня путь будет большим и интересным.
— Трудно вам было возвращаться в кино после трехлетнего перерыва?
— Нет. По большому счету, я никуда и не пропадала, просто сделала паузу, выбрав семью. Возможно, если бы мне предлагали роли, которые действительно были бы интересны, я бы снималась. Сейчас, к счастью, такие появились. Впереди меня ждет работа в нескольких хороших проектах — всему свое время.
Подпишись на наш канал в Telegram