«Олег Павлович был человеком, от которого все хотели по чуть-чуть ущипнуть внимания. Мы вместе играли в «Женитьбе Фигаро...», но практически никогда не оставались наедине, чтобы о чем-то поговорить. Но как-то он вызвал меня к себе в кабинет и сказал: «Вот тебе деньги — купишь жилье и с зарплаты постепенно будешь мне отдавать долг, без процентов». Так, благодаря Табакову у меня появилась квартира в Москве», — рассказывает Вячеслав Чепурченко, актер сериала «Инкассаторы» и ведущий экстремального шоу «Погоня» на ТНТ.
— Вячеслав, скоро на канале ТНТ выходят сразу два проекта с вашим участием. Первый — сериал «Инкассаторы», премьера которого состоится 14 июля в 20.00.
— Это комедия положений, история о двух парнях-инкассаторах Вите и Сереге (одного играю я, второго Кирилл Мелехов). Когда напарники случайно узнают, что нападение на них подстроил начальник (Дмитрий Колчин), то решают сами себя ограбить!
— Погони, перестрелки, драки?
— Конечно! Наши с Кириллом герои — парни боевые, им не раз придется отбиваться от преследователей. Так что драки с эффектными падениями и вылетами из машины будут в большом количестве. По счастью, обошлось без травм, только синяки и ссадины. А самым трудным оказался бой в пене — на автомойке. Нам взбили огромное количество пены для ванной — метра два высотой. Начали снимать, я захожу в пену и чувствую, что воздуха нет, можно реально задохнуться. На вид она такая легкая, но внутри нее очень некомфортно.
И еще трудно сниматься в реальной инкассаторской машине. Мне было интересно, как внутри все устроено, но находиться в маленьком замкнутом пространстве психологически непросто. В отличие от обычного автомобиля, когда дверь в такой машине захлопывается, то наружу не выбраться. Большая, тяжелая, бронированная — если ключи потеряют, ее не распилить, и можно остаться в ней навсегда. (Смеется.)
— Как вы относитесь к трюкам в кино? Выполняете сами или доверяете каскадерам?
— Я всегда прошу у режиссеров разрешения выполнить какой-нибудь трюк самостоятельно. Но обычно не позволяют. Ведь если случится серьезная травма, актер выйдет из строя и нарушится график съемок, работа огромного коллектива. Чаще всего трюки — это не только больно, но и грязно. Особенно в военном фильме, когда тебе делают «подсадки» — прикрепляют под одежду маленькие устройства, которые имитируют попадание пули, кровь. А если по сценарию вокруг взрываются снаряды, можно слегка оглохнуть.
В сериале «Инкассаторы» героям предстоит не только обхитрить вредного начальника и ограбить самих себя. В этой истории не обошлось и без любовных перипетий. Так герой Вячеслава Чепурченко влюблен в коллегу Оксану. Ему трудно признаться ей в своих чувствах, и тогда за дело берется его мама, которая решает помочь сыну.
Страшен не сам трюк, а неизвестность, ведь всегда что-то может пойти не так. Самый опасный момент у меня случился на съемках пилотной серии одного проекта. В здании старого, заброшенного питерского завода меня должны были на тросе поднять под самый потолок, на высоту примерно 7-го этажа — в огромном цехе не было перекрытий. Как это часто бывает в кино, режиссер торопит: «Быстрее, мы опаздываем!» Все спешат, поэтому не стали убирать с пола строительный мусор, торчащую железную арматуру, никаких матов не подложили.
Оператор говорит: «Я готов!» Человек, который готовил трюк, заканчивает завязывать трос у меня на спине, еще секунда, и меня поднимут на эту высоту. И тут человек вдруг тихо говорит: «Ой!» И я на это среагировал! Понял, что он заметил: что-то не так с тросом. Кричу режиссеру: «Стоп!» А тот не слушает. Но я настаиваю: «Вы понимаете, что, если трос развяжется, я упаду на арматуру! Нужно проверить крепление!» Отложили съемку, проверили. Оказалось, неправильно завязан узел. И если бы не это «ой», мы бы с вами сейчас уже не разговаривали. Кстати, тот проект потом так и не стали снимать дальше.
А в другом сериале я играл суперкиллера с железными нервами. В одной из сцен в меня стреляют, пуля пролетает в пяти сантиметрах от уха, а я не должен на это реагировать. Но я, конечно, дергался, моргал. Эпизод должны были показывать в замедленном темпе, а вместо хладнокровного убийцы на экране — Слава Чепурченко, который от звука выстрела дергается, как пятилетний ребенок! В общем, истории супермачо, брутальных самцов с тяжелым подбородком — не про меня. Мне, наоборот, интересно играть людей, которые чего-то боятся, в чем-то сомневаются, попадают в неловкие ситуации…
— И все же в брутальных историях вы то и дело оказываетесь задействованы. Практически одновременно с «Инкассаторами» — 13 июля в 21.00 — на ТНТ выходит спортивно-развлекательное шоу «Погоня», в котором вы выступаете в качестве ведущего...
— В нем почти все решает скорость. В каждом выпуске 15 участникам (и звездам, и обычным людям) в течение полутора часов предстоит в разных московских локациях (например, парк Горького, ВДНХ) убегать от ловцов — быстрых и серьезных парней в черном. На кону — миллион рублей. И исход выпуска всегда непредсказуем: победителей может быть несколько или ни одного, а сумма приза зависит от того, как они выполняют задания. Вот такое увлекательное шоу, смесь салок и казаков-разбойников.
— Как делите обязанности с вашим соведущим Олегом Гаасом?
— Мы с ним раньше уже снимались, но то были короткие пересечения, а здесь целый проект. Задачи у нас разные. Я представляю некоего распорядителя: заскучавшего аристократа, которому захотелось развлечься. Он решил, что будет весело, если разные люди побегут за деньгами. А Олег — командир отряда ловцов, жесткий и решительный, такой цепной пес, который говорит им «Фас!»
— На съемках была возможность импровизировать?
— Есть определенный текст, который я должен произносить. Например, огласить правила игры или отбивки типа «Здравствуйте, сейчас мы находимся на шоу «Погоня», самом скоростном шоу канала ТНТ!» Но остается место и для импровизации. Спрашиваю, к примеру, героя: «Вам нравится бегать?» Если он говорит «да», дальше веду разговор, исходя из этого ответа. А если слышу «нет», тут же разворачиваю беседу в другую сторону: «Так зачем же вы пришли в такой проект?»
В кадре я работаю с «ухом» — микрофоном, благодаря которому получаю информацию от редакторов. И это совершенно иные ощущения, чем в кино. В шоу я все-таки немного Вячеслав Чепурченко. Этот формат требует от актера других умений, другого подхода.
— Вы один из самых востребованных артистов своего поколения: за 15 лет снялись более чем в 75 фильмах и сериалах! Наверное, с детства хотели посвятить себя этой профессии?
— Нет, хотя мама у меня играла в театре Камышина. В этот город на Волге в 190 километрах от Саратова мы переехали, когда мне было два года, а родился я в Ростове-на-Дону. По образованию мама преподаватель младших классов. Но когда в местном драмтеатре объявили набор непрофессиональных артистов, она решила попробовать и успешно прошла конкурс! Начинала с совсем маленьких ролей, а потом уже играла и большие. А папа к театру отношения не имел. Они с мамой разошлись, но мы с ним общаемся…
Так вот, «запахом кулис» я не пропитался, никакой романтики в профессии артиста не видел, очень редко бывал за кулисами. Вообще театр не любил: мне казалось, что он отбирает у меня маму. Мне совершенно не нравилось сидеть дома одному (мы с ней жили в частном секторе, в небольшом домике) — самому учить уроки, разогревать обеды. Хорошо еще, что бабушка с дедушкой жили не так далеко.
— Когда говорите о детстве, что прежде всего вспоминаете?
— Волгу, в которой я все лето купался с друзьями. Семейные застолья с обязательной сушеной рыбой и местным пивом (это для взрослых). Арбузы с белым хлебом — вкуснотища! — до сих пор очень люблю! Камышин — моя малая родина, стараюсь хотя бы раз в год туда приехать.
У нас был не только частный дом, но и дача с большим участком, на котором сажали картошку. И у наших родственников в Ростове-на-Дону, к которым мы всегда заезжали, когда летом ехали на Черное море, тоже был участок с картошкой — еще больше нашего. И мы его тоже вскапывали...
Еще вспоминаю наш ежегодный летний отдых в Краснодарском крае — чаще всего это был поселок Джубга. Хотя я вырос на Волге, плавать научился на море: соленая вода лучше держит. Мы с дедушкой там занимались подводной охотой...
— А о чем в детстве мечтали?
— Я рос, как-то ни о чем не задумываясь. Просто был очень шустрым и активным мальчишкой, которому не сидится на одном месте: то я плаваю в Волге, то бегаю по стройке, то прыгаю по гаражам...
— В кружки какие-нибудь ходили?
— Пытался, но мне как-то все было неинтересно. Походил на гитару — скучно. Секция рукопашного боя тоже быстро надоела. А в школьной самодеятельности я участвовал прежде всего из-за того, что для подготовки праздничных представлений меня освобождали от уроков. Учебу я очень не любил. Мама, конечно, ругала за плохие оценки. Да я бы и сам себя наказывал — если бы тогда понимал, насколько важно образование. В итоге к окончанию школы так и не решил, куда идти. К тому же поступить в вуз с моими оценками было очень сложно — я же все десять лет в школе провалял дурака, как та стрекоза, которая «лето красное пропела». Но судьба сама все за меня решила. Я катался в парке на роликах и познакомился с ребятами, которые сказали, что скоро едут в Саратов поступать на актерский факультет консерватории. Предложили: «Поехали с нами за компанию!» Я подумал: «Почему бы и нет? Хотя бы Саратов посмотрю». Если бы не те случайные знакомые, не знаю, что со мной было бы дальше, как бы сложилась судьба.
В том году курс набирал народный артист России Александр Галко, ведущий актер Саратовского театра драмы, который воспитал много талантливых учеников. Он, кстати, дружил с Табаковым. Олег Павлович высоко ценил Александра Григорьевича как актера и педагога. Галко посмотрел меня и сказал: «Приезжай на вступительные». И я поступил чуть ли не с самыми высокими баллами. Хотя, наверное, дело было в том, что в регионах в театральных институтах мальчиков не хватает. Если пришел адекватный, с нормальной внешностью, то его берут.
— Учиться нравилось?
— На лекциях — философии, английском, литературе — скучал, трудно было высидеть. А вот все, что связано с актерской профессией — этюды, репетиции, капустники, фехтование, очень нравилось. Тут уж я был впереди планеты всей. Настолько увлекся, что иногда даже просыпался от того, что вдруг понимал, как надо завтра показать тот или иной этюд, — видимо, мозг не отключался от актерской работы даже во сне. А однажды мне приснилось, как правильно сделать фляк — прыжок назад на руки. Месяца два я его не мог выполнить, а тут во сне осознал всю технику! Едва дождался утра, кинулся в репетиционный зал, положил мат и почти идеально сделал элемент.
Вячеслав признается, что он с детства был очень подвижным ребенком. Возможно, поэтому он в свое время с таким удовольствием дважды участвовал в телепроекте «Ледниковый период». «Я оказался в родной стихии», — говорит артист, занявший в паре с Яной Хохловой в финале сезона 2020 года второе место.
— А в бытовом смысле как тогда жилось?
— Непросто — койка в общежитии, денег не было совсем. К тому времени мама снова вышла замуж и родила младшего брата, помогать мне возможности у нее не было, приходилось самому выкручиваться. На втором курсе я начал веселить народ на корпоративах: показывал сценки, пел, танцевал. А на третьем мне вручили стипендию Табакова. И хотя она была одноразовая, очень пригодилась — купил DVD-проигрыватель, чтобы смотреть фильмы.
— В то время уже мечтали переехать в Москву?
— В институте в воздухе носилась идея, что у каждого из нас есть шанс оказаться замеченным Табаковым. Он, уроженец Саратова, всегда с особым теплом и вниманием относился к ребятам из этого города, многих брал к себе в «Табакерку» или МХАТ. И мы думали: «А вдруг Табаков и меня заметит, возьмет к себе?» Мы все этим грезили.
И вот в 2009 году в Саратов на наши дипломные спектакли приехал Авангард Леонтьев — близкий друг, правая рука Табакова. Он отобрал шесть человек, которых пригласил на просмотр к Табакову, среди них был и я. Нам оплатили дорогу...
Впервые живьем я увидел Олега Павловича во МХАТе, в репетиционном зале. Рядом с ним на прослушивании сидел Авангард Николаевич, еще какие-то актеры и режиссеры. Я очень нервничал, но это было какое-то приятное волнение. Всем остальным ребятам Табаков сказал: «Спасибо, до свидания!» А на меня указал своим перстом и произнес: «А вас, Чепурченко, попрошу задержаться».
— «Штирлиц, а вас я попрошу остаться»…
— Да. Я каждый день приходил в театр, со мной репетировали разные спектакли — проверяли, насколько я нужен труппе. И через две недели объявили, что Табаков меня берет. Когда я позвонил и сказал об этом маме, она была счастлива! И это еще не все: мне сразу дали комнату в коммуналке на Покровке, в семи минутах ходьбы от театра. Это была служебная квартира «Табакерки»: у каждого артиста своя комната. Я, окрыленный и счастливый, ходил по прекрасной Москве и не верил, что у меня все так легко и быстро получилось!
В каждом выпуске спортивно-развлекательного шоу ТНТ «Погоня» принимают участие 15 новых героев. Они выбирают свою тактику, чтобы добежать до заветного выигрыша. Кто-то объединяется с конкурентом, кто-то предпочитает пройти путь в одиночестве, некоторые пытаются спрятаться от охотников, а другие идут напролом. Так что «Погоня» это не только про скорость, но и про хитрость!
— Табаков пообещал конкретные роли?
— Нет, что вы! Меня только официально зачислили в штат. А что дальше — это вилами по воде писано. Но мне и тут повезло. Мою первую театральную роль — в постановке «Волки и овцы» по Островскому — придумал режиссер Константин Богомолов. Ему показалось, что в спектакле не хватает некоего эпизодического персонажа — охранника, он даже дал ему мое имя — Славик. А потом я сыграл главную роль в спектакле «Признание авантюриста Феликса Круля» — режиссер Андрей Житинкин ввел меня вместо переставшего играть эту роль Сергея Безрукова. Мне тогда очень помог в работе замечательный актер Павел Юрьевич Ильин... Еще был Керубино в «Женитьбе Фигаро...», где графа играл Олег Павлович...
— Каким Табаков был человеком?
— Он много сделал для меня не только в театре. Помог и с квартирой. Вызвал к себе в кабинет и сказал: «Вот тебе деньги — купишь жилье и с зарплаты постепенно будешь мне отдавать долг, без процентов». Я тогда не мог мечтать даже о комнате в Камышине, а благодаря Олегу Павловичу у меня появилась квартира в Москве...
Я проработал в «Табакерке» 11 сезонов, но не могу сказать, что хорошо знал Табакова или что много с ним общался. Олег Павлович был человеком, от которого все хотели по чуть-чуть ущипнуть внимания, он же решал кучу вопросов. Мы вместе играли в «Женитьбе Фигаро...», но практически никогда не оставались наедине, чтобы о чем-то поговорить, — Табакова всегда окружали люди. Одно могу сказать: театр — это абсолютно его территория, он там был как рыба в воде. И если даже в спектакле что-то не то сказал или не туда пошел, зритель вообще не считывал эти ошибки — настолько Олег Павлович уверенно чувствовал себя на сцене. Последние годы он работал с микрофоном-«ухом», эта аппаратура часто ломалась. И тогда Табаков выдавал практически импровизацию, и это всегда получалось прекрасно!
Однажды Олег Павлович, играя графа, забыл выложить телефон из кармана камзола. И когда во время монолога у него вдруг заиграл мобильник, Табаков, не суетясь, достал его из кармана, отвел руку подальше, чтобы посмотреть, кто звонит (на сцене он был без очков), потом сбросил звонок, так же спокойно положил телефон в карман и продолжил монолог. И зрители решили, что это такая задумка режиссера — настолько свободно Табаков ощущал себя. Если бы телефон зазвонил у меня, я бы, наверное, поседел или вообще умер со стыда...
— У вас отлично складывалась театральная карьера, но в 2020 году вы из «Табакерки» ушли…
— Театру нужно служить 365 дней в году, и он долго оставался для меня в приоритете: в кино в больших ролях я снимался только летом, во время отпуска. Но появилась семья, ее надо было обеспечивать. Когда я решил не продлевать контракт, наш худрук Владимир Львович Машков меня понял, за что ему большое спасибо. Я остался в «Табакерке» приглашенным артистом и еще играю в Театре Наций в спектакле «На всякого мудреца». Любопытное совпадение: моя мама тоже отработала в театре 11 сезонов. А потом, на пике карьеры ушла...
— Поговорим о кино. Специализированные сайты указывают, что вы дебютировали в небольшой роли в сериале «Пятницкий»...
— Это не так. Сначала был полный метр «Летние каникулы, или Абхазская сказка», где мы с Сашей Петровым, прекрасным и еще совсем молодым, играли главные роли. Но у этого фильма странная судьба: то ли у него вообще не было широкого проката, то ли он прошел незамеченным. В любом случае это была большая работа, ценный опыт, мы два месяца жили в Абхазии на съемках.
«Пятницкий» случился чуть позже, и это была совсем другая история — сериал. В полном метре предусмотрена долгая подготовка, обсуждение роли, много дублей, а тут: «Раз, два, снято!» И никто тебя не ждет, не дает поблажек. Тогда я еще не до конца понимал, как работать с камерой, по неопытности на очень крупных планах «хлопотал лицом». Так что там есть некоторые сцены, за которые сейчас мне стыдно.
— Среди режиссеров, с которыми вы работали, был Станислав Говорухин...
— Я сыграл Макса в его фильме Weekend. Кстати, когда мне назвали гонорар, я подумал: «Может быть, попросить чуть больше?» Даже переговорил с коллегами, но они сказали: «Да у Говорухина бесплатно сняться — уже счастье! Ты с ума сошел?» А у меня, знаете, кроме Табакова, как-то не было кумиров. Только сейчас осознал, какой Говорухин был человек и режиссер — глыба!
— Какие навыки вам удалось освоить на съемках?
— Я водил все, что ездит, кроме танка. Играл на английском и турецком языках, но чаще всего на немецком — вероятно, внешность подходящая. Только в первом таком проекте — сериале «Молодая гвардия» — было очень трудно, ведь мой герой Олег Кошевой еще и заикается. Сначала фразы на немецком просто зазубривал. Но учить приходилось много, постепенно стал понимать значение слов… Вообще, играть реальную личность, настоящего героя было непросто. Олег Павлович меня спросил: «Ты отдаешь себе отчет, какая это ответственность?» Я, конечно, отдавал...
— После какого проекта к вам пришла популярность?
— Есть актеры, про которых говорят: «Он проснулся знаменитым». У меня узнаваемость нарастала потихоньку, потом иногда по чуть-чуть спадала. Еще до выхода сериалов узнавали на улицах: я работал в театре, а жил неподалеку, ходил на работу пешком. И часто меня останавливали: «Ой, а мы вчера были у вас на спектакле». Но сейчас люди реагируют намного ярче, потому что я участвую в реалити-шоу, а они, по-моему, дают даже большую известность, чем кино или сериалы.
— Но все-таки, какой из ваших сериалов самый популярный?
— Сериал «Измены» на канале ТНТ, он прямо выстрелил. Проект закинул меня на потолок. Коллеги, друзья уверяли: «Ну все, карьера у тебя теперь попрет!» Но все не так просто... Когда попадаешь в сильный проект, это огромный плюс — замечательный опыт, популярность. Но у истории есть и обратная сторона. Подобные роли завышают планку твоих ожиданий. Ждешь такого же высокого уровня от следующих работ. Но это редкое счастье — когда в проекте все совпало: материал, съемочная группа, режиссер, актерская команда. В основном бывает либо сценарий хороший, а режиссер не очень. Либо режиссер сильный, а компания так себе — всегда что-то, где-то да хромает. А после «Измен» мне присылали десятки сценариев — стандартных мелодрам с похожими сюжетами и одноплановыми героями. Такие истории совсем не вдохновляли, поэтому на кастингах я показывался неудачно, чем удивлял и продюсеров, и режиссеров. Так длилось года два, и в профессиональной жизни это был самый сложный, даже трагический период. Только потом я понял, что в кино не надо ничего ждать, надо просто работать. И через два года удача вновь улыбнулась: тот же канал ТНТ предложил главную роль в сериале «Жуки», добром и светлом...
Снявшись почти в восьми десятках проектов, я точно знаю: популярность — штука эфемерная! Роли очень быстро забываются: заканчивается сериал и вместе с ним внимание зрителей к твоей персоне.
— А разве сумасшедших поклонниц, которые никогда про вас не забывают, у вас нет?
— Нет, скорее бывают неловкие ситуации, когда какой-нибудь пьяненький, увидя знакомое лицо, хочет выразить свою любовь и нарушает границы личного пространства. Или люди не вовремя подходят, не считывают ситуацию. Сижу в кафешке, полный рот еды, и именно в этот момент меня начинают фотографировать! Люди просто от волнения не понимают, что это сейчас не к месту. Но 99,9 процента общения со зрителями — приятные эмоции!
— Вячеслав, во всех интервью вы подчеркиваете, что самое важное для вас — семья. Однажды даже отказались от долгих съемок в большом сериале, чтобы быть рядом с женой при рождении сына...
— Да, гонорар получил бы большой, но пропустил бы и роды, и первые шесть месяцев жизни сына — замечательные и неповторимые... Когда встретил Катю и у нас родились дети — сначала Ярослава, потом Тимофей, я почувствовал, что все в моей жизни встало на свои места, что больше всего я люблю быть дома с семьей. Жене и чебурашкам (так я зову детей) стараюсь по максимуму уделять время. Например, разговариваю по телефону, решаю дела за рулем или в перерывах съемок, чтобы не забирать потом у семьи драгоценное время.
В девятом классе Вячеслав задумался о профессии спасателя — после того как летом позанимался в кружке юного туриста и ему очень понравилось вместе с ребятами бегать по лесу, вязать узлы, осваивать спортивное ориентирование. Но будущий актер быстро понял, что его гиперактивность трудно совмещается со строгой дисциплиной, которая требуется в деле спасения людей.
— Свои роли, проекты с женой обсуждаете?
— Катя никогда меня не критикует. Во-первых, это не ее профессия, она не до конца разбирается в актерской кухне. Во-вторых, она любит меня, поэтому все, что делаю, хвалит. На самом деле, советчиков — миллион, но все равно для меня самое главное, что ответит Катя, когда, например, я ее спрошу: «Как тебе кажется, вот тут в реалити-шоу я нормально поступил?»
— А где вы познакомились?
— Тут все просто — в кафе. А потом поженились — очень скромно все обставили. У меня был опыт пышной свадьбы с первой женой, и, как показывает практика, в большинстве случаев все эти церемонии — напускное. А тут мы с Катей, с моей и с ее семьей отдыхали в Анапе и параллельно расписались, отметив событие ужином в ресторане. Но, наверное, незакрытый гештальт в смысле свадьбы у нас все-таки есть. Возможно, в десятую годовщину мы соберем большую компанию, или, наоборот, уедем вдвоем в какое-нибудь красивое место.
— Дети понимают, что их папа — актер?
— Ясе (она же Ярослава и Пшеничка) — шесть лет, и она, наверное, уже кое-что понимает. А Тима (Тимофей и Белобрысый) — вряд ли. Но в принципе, когда я на экране, они практически не реагируют, привыкли.
— У вас есть какое-то хобби?
— Нет и не было! Я всегда плыву по течению, и если захотелось чем-то заняться в данный момент — пробую. Недавно возникла идея полетать с Катей в аэротрубе, и мы сделали это! Сейчас увлеклись с ней бадминтоном, ходим на тренировки. А еще у меня появилось желание повысить свою финансовую грамотность. В этой сфере я всегда действовал по наитию, и есть желание правильно распоряжаться своими доходами, чтобы обеспечить и себе, и детям некую финансовую подушку. Не хотелось бы очнуться лет в 70 и понять, что все куда-то сквозь пальцы утекло. Поэтому купил онлайн-курс финансовой грамотности, попробую освоить. Вы знаете, кризис среднего возраста — а мне 37 — у всех проходит по-разному. Кто-то диджеем становится, а кто-то, как я, начинает переживать за будущее. (Смеется.)
Подпишись на наш канал в Telegram