Екатерина Кузнецова уверена — иногда разводом стоит воспользоваться как поводом разобраться в себе. И тогда случится твоя личная глобальная перезагрузка.
Мы, актерский состав сериала «Кухня», с лицами проштрафившихся двоечников стояли перед режиссером. «Если кто-нибудь когда-нибудь еще раз съест реквизит, я буду принимать меры! Докатились! — распекал нас Дмитрий Дьяченко. — Начну вычитать всех поросят из зарплат!» Что-то еще звучало про актрис, которые слишком заняты едой и скоро в платья перестанут влезать.
Суть проблемы состояла в том, что шел период изнурительно долгих смен, очень все уставали. И однажды профессиональные повара, которые работали в сериале наравне с артистами, предложили что-нибудь по-быстрому на группу приготовить. В холодильнике как на грех оказался молочный поросенок. В общем — приготовили, раздали и съели. Вкусно было нечеловечески! Следующий день начался с команды режиссера нести хрюшу в кадр. Тут-то и выяснилось, что поросенок кончился еще вчера!..
Сериал «Кухня» начали снимать в июле. Жара, работа в павильоне без окон и дверей. Я играла одну из официанток, и нас в любой момент могли позвать в кадр — вроде мы по залу ходим постоянно. Смены по двенадцать часов в день — это очень тяжело. Профессиональные повара, которые работают в лучших ресторанах Москвы, значительно скрашивали съемочные будни. Постоянно старались нас удивлять и баловать. Однажды приготовили бульон, чего в нем только не было — бадьян, кардамон, — никогда не подумала бы, что их можно совместить, но получилось восхитительно. А молекулярная кухня — это же еще и наука! У меня в голове не укладывается, как это получается: проглотил кусочек желе, а кажется, что поел борща?.. Но есть ведь такое дело!
Мы, девочки, пользуясь моментом, консультировались у настоящих поваров, как нужно готовить то или иное блюдо. Но когда мне объяснили, как правильно делать настоящее картофельное пюре, решила: «Ну его в баню!» Это же весь вечер на гарнир потратить! На протирание клубней сквозь ситечко точно не хватило бы выдержки! Олечка Кузьмина, исполнительница роли Насти, однажды приготовила мужу гороховый суп по науке, как посоветовали ребята с «Кухни». В общей сложности весь процесс занял дней пять! Сколько-то суп должен выстояться в холодильнике, ингредиенты добавляются постепенно... Муж был в восторге, но мне кажется, это слишком. Пусть высокой кухней занимаются профессионалы!
Кому-то наше кино очень понравилось, другие критиковали. Мою жизнь «Кухня» изменила сильно. Еду я стала воспринимать как некое мировоззрение, признак отличия, один из точных штрихов, указывающих на то, что с кем-то ты навсегда останешься людьми с разных планет.
Однажды зашла пообедать в достаточно пафосное место в «рабочей одежде» — каких-то трениках и футболке. Я из вполне обеспеченной семьи, где меня приучили, что кичиться достатком — дурной тон. Кроме того, в течение некоторого времени я жила с родителями в Европе. А там люди заходят в ресторан, чтобы поесть. Наши же идут, во-первых, показать себя, а во-вторых, за атмосферой. Что, конечно, тоже имеет право на существование, но не должно превращаться, как мне кажется, в праздник маразма.
В общем, когда я вошла, мне как-то не сильно оказались рады. Встретили по одежке, вероятно следом прикинув мой возможный счет... О, этот знаменитый взгляд обслуживающего персонала, когда на тебя смотрят как на насекомое, каким-то непостижимым образом очутившееся на их белоснежной скатерти. А я социальное неравенство как явление просто терпеть не могу!
Маленькая ремарка. В ходе подготовки к съемкам в «Кухне» нас с Олей Кузьминой отправили на курсы рестораторов. Это было чрезвычайно интересно! Просвещали по всем вопросам: на каком расстоянии должен располагаться нож от тарелки, как подают рыбу, как распределить тяжесть, чтобы не уронить поднос и, не дай боже, не навернуться с ним же... Причем нас премудростям ресторанного быта учила замечательная женщина, которая сама прошла путь от официантки до владелицы заведения. Очень контактная и приятная дама, совсем незаносчивая, несмотря на сегодняшний свой статус.
Итак, в том пафосном месте, несмотря на невежливый прием, я присела, заказала еду и бокал красного вина. И тут свершилась высшая справедливость! Красное вино подали в бокале, который предназначен исключительно для белого. Официант еще не донес его до столика, а внутри меня все уже ликовало! Я не скандальный человек, но сама ситуация требовала разбора полетов. Если у вас пафосное место, будьте последовательны — то есть пафосны до конца. Попросила пригласить администратора. Пришла эдакая фифа.
— Надеюсь, в отличие от ваших сотрудников вы знакомы с этикетом? — пошла в атаку я.
— Безусловно, у нас лучшее заведение в городе, — поджала губы она.
— Секундочку, если вы самые лучшие и знаете этикет, почему красное вино мне принесли в бокале для белого?
Весь пафос сразу куда-то испарился. В итоге мне оплатили счет, предложили десерт и вообще сказали, что отныне в данной точке общепита я — гость дорогой и особенный. На что я сообщила, что скорее всего ограничусь единственным посещением.
Вообще я довольно мирная, но в таких случаях во мне просто демоны просыпаются! Разбаловали сериал «Кухня» — начала разбираться во многих вопросах и замечать чужие ошибки — и мое детство, проведенное в удивительно свободном и красивом месте.
Как-то режиссер Кирилл Кузин заметил мне, что я стопроцентный панк. Просто в корень зрил! Когда в Киеве появился первый «Макдоналдс», мне было лет четырнадцать. Пошли с бабушкой и дедушкой. Народу собралось! Столиков свободных нет. И, как сейчас помню, я заказала картофель фри, вышла на улицу, уселась на асфальт и стала есть. Что сказать? В ужасе была не только бабушка. А в Шотландии все так делали! Люди ели на газонах, на асфальте, я это запомнила и всегда думала, что вот так сидеть и лопать — чрезвычайно классно! Когда приходила в «Макдоналдс» потом, часто ела, принципиально сидя на полу! Иногда закрывала глаза и представляла, будто я в Шотландии...
Мне повезло — в самые сложные девяностые годы наша семья жила за рубежом. Поэтому про дефицит продуктов, перестройку, малиновые пиджаки и страшные улицы знаю лишь по рассказам. Мне было три года, когда папа подписал хороший контракт с «Глазго Рейнджерс» и мы на пять лет уехали в Великобританию.
Глазго сложно назвать городом, скорее это поселок на двенадцать больших домов. У некоторых жителей даже лошади были! Неспешная жизнь, мало машин. Каждое утро у нашего входа тормозил грузовичок, который развозил свежее молоко. Это было мило.
Каким-то образом я прицепилась к компании ребят, которые мыли окна. Они постоянно пребывали в хорошем настроении и носили синие комбинезоны на голое тело. Сейчас вспоминаю с удивлением: что четырехлетняя сопля понимала в брутальных парнях?! Ходила с ними, деловая такая, с маленькой губкой в руках.
По пятницам в старинном замке неподалеку аниматоры устраивали рыцарские турниры, и мы с мамой обязательно приходили на них поглядеть. Все было очень красиво: люди в костюмах прошлых веков на фоне изумрудной травы. Я нигде больше такой не видела! Глазго идеально подходит для того, чтобы там писать книги, растить детей или встречать старость.
Конечно, мы выезжали в Лондон — родители были молоды, им только по двадцать семь лет исполнилось. Я сейчас на год старше... Отец пользовался всеми благами игрока-звезды: машина, скидочные карточки, большой красивый дом. У меня была собственная спальня и отдельная комната для игр. Мама любит вспоминать, как впервые оказавшись в этом особняке, отец, футболист киевского «Динамо» и сборной СССР, спросил: «А сколько семей еще планируется сюда поселить?..» Я занималась степом, училась игре на фортепиано, бегала в кружок рукоделия. Однажды на международном конкурсе читала стихотворение Роберта Бернса. То есть росла как англичанка.
Окружала меня сплошная любовь, ни разу при мне родители не поссорились, я понятия не имела, что такое скандал или разговор на повышенных тонах. Единственное, что сильно волновало в детстве, так это отсутствие брата или сестры. Увы, заботил этот вопрос исключительно меня. На уговоры родители не поддавались, и однажды я даже выступила со смелым предложением: «Усыновили бы тогда, что ли, кого-нибудь!» Идея эта засела в голове после того, как папа стал брать нас с мамой в детские дома, которые очень солидно поддерживают «рейнджеры». Туда привозили подарки, накрывали большой стол, а после обеда дети футболистов играли с ребятами из детдома. Я к ним очень тянулась. Наличие каких-то физических недостатков, а это были не очень здоровые детки, не смущало. Мне было с ними так же весело, как и со всеми прочими. Мама потом часто вспоминала, как я долго обнималась с ними в дверях и порывалась забрать к нам хотя бы половину новых друзей.
Та шотландская жизнь и родители приучили не обращать внимание на статус или количество денег у человека. Так этот принцип во мне по сегодняшний день и живет. Да и в родителях, наверное, тоже. Папа, тренируя сборную Украины по футболу, спокойно спускался в метро. Мама всегда твердила, что нужно помогать тем, кому пока не очень повезло. Ни разу я не была свидетелем какого-то высокомерия со стороны родителей в чей-либо адрес. Знаменитость ты, богач или просто известная личность — это не дает тебе права ставить себя выше прочих. Кстати, на съемочной площадке я быстрее нахожу общий язык и дружу с реквизиторами, осветителями, художниками по костюмам, нежели с актерами. Мне интереснее с ними, если честно. Хотя надо понимать, что помимо тех, которые актеры-актерычи, звезды-рядом-не-стой, конечно, есть и актеры-люди.
Как же я не хотела уезжать из Шотландии! Но в восемь лет тебя особо не спрашивают, у папы закончился контракт, и мы вернулись в Киев. Потом просила родителей позволить мне поехать в Великобританию учиться. Но они твердо сказали: «Это невозможно, ты единственный ребенок в семье, нельзя, чтобы ты жила так далеко от нас». Вот уж когда действительно пожалеешь об отсутствии братьев и сестер! Друзья родителей, семья известного футболиста Михайличенко, отправили учиться в Англию сына Лешу, и я пыталась уговорить маму отпустить меня под его присмотр! Увы, она была непреклонна. Я переживала. Мне часто снилась Шотландия и то удивительное ощущение свободы, которое подарила эта страна.
С тех пор я там ни разу не была. Шотландия в памяти живет как чудесная сказка. Очень тонкий момент: я при горячем желании поехать туда действительно не могу на это решиться... Но, думаю, скоро поеду, и обязательно одна. Не знаю, какой будет моя реакция: ведь так сильно когда-то любила Шотландию. А я опасаюсь, что страна в сегодняшнем моем восприятии может оказаться совсем другой. Но бояться разочароваться — это ведь не стыдно?
Когда мы переехали в родной город, папа все время пропадал или на тренировках, или на сборах. Мама занималась домом, у нас никогда не было нянь или помощниц по хозяйству. Она целиком посвятила себя семье, оставив карьеру успешной легкоатлетки. К нам очень часто приходили гости. То зайдут папины друзья — принесут посмотреть запрещенный к показу фильм, то заглянут мамины подруги с угощениями. В общем, постоянно толпился самый разный и очень интересный народ. Так из меня человек-оркестр и вырос.
Поначалу сложно было сориентироваться в Москве. Я тут всего шесть лет, и, конечно, у меня есть круг общения, но... привыкла еще не до конца! Мне важно, чтобы в доме были гости, потому что я всегда жила так. Но Женя, теперь уже бывший мой муж, одергивал: «Ты безумно суетишься! Пристаешь к людям с едой! Захотят — сами съедят! И не надо каждый раз настаивать: попробуйте это, попробуйте то...» А у меня мама такая! И я не представляю, как по-другому? Могу и на дорожку что-то собрать... Если гости засиживаются, мне кажется, это нормально — предложить остаться у нас, разместить всех. Для меня в этом нет проблемы! Но в Москве принято по-другому.
Однажды к нам с Женей приехала мама.
— Катя, — спрашивает она, — почему ты готовишь только два салата? У вас же гости, надо минимум четыре! Давай помогу!
— Нет, мам, пусть будет два.
С аналогом такого праздника желудка, как дома у моих родителей, я только в Грузии сталкивалась. Прошлой осенью снималась в Батуми и уезжала оттуда со слезами, настолько здорово было!
Однажды спросила у ассистентки по актерам, как долго ехать от Батуми до Тбилиси — хотелось побывать. И она не уткнулась в телефон с навигатором, а подошла к прохожему: «Привет! Как дела? А не подскажешь, как долго добираться отсюда до Тбилиси?» И тот стал обстоятельно отвечать. Мне так это понравилось! Нас все время старались накормить, напоить. И во второй половине съемок актеры уже чуть ли не короткими перебежками добирались до своих гостиничных номеров, чтобы не успели перехватить по дороге и пригласить на четвертый этаж, где стоял громадный стол. Наш водитель Дато случайно услышал, что я очень люблю местные апельсины. Купила с собой три килограмма, а когда он отвез меня в аэропорт, вынул из багажника еще сетку. Каждому актеру подарили по бутылке красного вина, правда в Грузии оно называется черным, чурчхелу. Это было очень трогательно.
Но я могу под все подстроиться. Москву, когда приехала, не знала совсем. Не бредила столицей, как многие мои однокурсники. Привыкла жить с родителями, не ставила каких-то особо амбициозных целей в профессии. К карьере всегда относилась скептично и сдержанно — иллюзий на самом деле было немного. Я понимала, что сцена, когда крутой продюсер протягивает тебе визитку, а через неделю ты просыпаешься знаменитой, бывает только в кино. Поэтому приехала и, как муравей, влилась в эту безумную, вечно куда-то спешащую, суматошную толпу. Перепрыгивала с маршрутки на метро, неслась то в музеи, то на пробы. Сейчас мне тут комфортно. Но мегаполис так велик, что сложно почувствовать себя здесь дома. Может быть, пока.
На переезд, конечно, подвигли в основном вопросы личные. Звал на данный момент бывший, а тогда — будущий муж. С Евгением Прониным я познакомилась на съемках сериала «Сердцу не прикажешь». Любовь, которую мы играли на протяжении ста шестидесяти серий, перетекла и в реальную жизнь. После окончания съемок летали друг к другу раз в месяц и часами сидели в скайпе. «Приезжай уже! Вся работа тут!» — уговаривал Женя. А я была влюблена. Плюс в Киеве с карьерой не очень складывалось — кино будто и не снимают, а если и запускают, то местных актеров почему-то не зовут. С театром тоже особенно не получалось. Мне было двадцать два года, и, в общем, время-то не поджимало, но когда совсем ничего не происходит... Вечно выбиваешь себе крошечные эпизодики, на главные роли московские продюсеры, конечно, распределяли своих актеров. В какой-то момент задумалась: сколько еще можно просидеть на кухне, поедая вкуснейшие мамины сырники в ожидании, что наконец позвонят с предложением хорошей роли?
За шесть лет жизни здесь, меня ни разу не позвали сниматься в Киев. С ужасом думаю о том, что было бы, если тогда осталась дома?.. Так до сих пор и сидела бы не на знаменитой «Кухне», а на маминой! Сейчас себя ощущаю где-то посередине, и это, конечно, странное ощущение. Только я оказалась в Москве, началась какая-то движуха. Один проект, второй. Здесь столько всего снимают!
С Жигуновым мы познакомились на съемках «Торгового центра» — он играл моего отца. Забавно, но внешне Сергей Викторович действительно похож на моего папу. И однажды он сказал: «Будем сотрудничать». Я к таким фразам, особенно из уст режиссеров и продюсеров, отношусь легко. Сколько раз было, многое обещали, а потом не помнили, кто ты вообще! Но мне позвонили и предложили работу в картине «Беглецы», играла в ней с Максимом Авериным. Свою героиню, литовку Еву, «срисовывала» с Ингеборги Дапкунайте, просмотрев практически все ее интервью, позаимствовав знаменитый прибалтийский акцент. Не успели закончить этот проект, Сергей Викторович пригласил на следующий — фильм «Куба». Там главного героя будет играть Алексей Макаров, мне же предстоит стать одной из влюбленных в него барышень.
Очень интересная работа была с Игорем Гринякиным, оператором-постановщиком картин «Адмиралъ», «Высоцкий. Спасибо, что живой». Насколько знаю, это его первый опыт в режиссуре, к тому же в фильме «Каждому свое» он выступил и сценаристом, и продюсером. Снимали полный метр. Смены были по шестнадцать часов, но мы все горели работой, потому что сам Игорь был одержим ею так, как можно только, наверное, на первой своей картине.
Я смотрю много фильмов, стараюсь подходить ко всему с профессиональной меркой, и на основании новых пристрастий формируются новые мечты. Картина «Майор» Юрия Быкова произвела на меня колоссальное впечатление, такое мог снять только очень большой художник. Вася Сигарев очень нравится, Авдотья Смирнова. На самом деле я обожаю артхаусное кино, но пока не повезло в нем поработать. Во мне почему-то видят только страдающих, вечно блеющих голубых героинь, а я от них немного устала. Роль в фильме Владимира Янощука «Анка с Молдаванки» очень долго ждала, практически выстрадала. Моя героиня, к счастью, совсем не похожа на своих предшественниц — резкая, дерзкая, с конфликтом внутри!
Пробы проходили прошлым летом, и я так хотела попасть в проект, что даже спрашивала: «Что нужно сделать, чтобы вы меня взяли? Могу подстричься, могу потолстеть — все могу!» Моя же роль! Она про весь спектр человеческих отношений, что для любого актера — подарок. Результата ждала четыре месяца. Названивала сама: «Можно еще раз попробуюсь? Дайте самую сложную сцену!»
И вот сентябрь, утро, звонок: «Катя, вас утвердили». Я как взлетела, так и летала по квартире! Плакала, смеялась, кружилась. Женя спрашивает:
— А что случилось?
— Утвердили!!! — вопила я.
Правда, съемки начинались только в мае. С Женей мы к тому времени уже расстались. Наша общая история закончилась в марте, и я была уверена, что перенесу расставание очень тяжело. Все-таки выбросить из судьбы человека, который был рядом восемь лет, непросто... Пока мы с Прониным не разведены официально, но давно не живем вместе.
Решение разойтись было моим, обоснованным и обдуманным. И говорила об этом мужу на редкость спокойно. Сама не ожидала, что во мне столько сил найдется. Но главное, как оказалось, разобраться в себе — и тогда нужные слова приходят и звучат твердо. Хотя совсем не хочется быть похожей на женщин, которые больше мужчины, чем сами мужчины. Нельзя все время в одиночку принимать решения за двоих, жена должна быть за мужем. Но если ее перестает устраивать дорога, которой пошел супруг, надо просто сойти с дистанции. Что я и сделала. Невозможно ведь изменить человека.
Я вообще не умею на кого-то злиться, больше скажу: если жизнь вместе не задалась, расходиться надо максимально дипломатично и, как бы ни было больно, справляться со своими эмоциями. Но есть обиды, которые не стоит прощать даже очень дорогим людям. Это вовсе не то же самое, что ходить постоянно пряча кирпич и поджидая удобного момента. Просто такие обиды не нужно забывать, ведь не зря мудрые говорят: как позволяешь, так с тобой себя и ведут. Подлость, обман, предательство — немало, в общем, таких незабываемых категорий... Я не хочу подробностей о том, почему наш с Прониным брак рухнул. Женя меня очень сильно обидел. Но это уже в прошлом.
Я отпустила ситуацию и готова открывать новые страницы жизни. Не знаю, решусь ли в ближайшее время на серьезные отношения, но пока я снова и с удовольствием принимаю мужские комплименты, общаюсь, некоторым симпатизирую и сама. Иными словами — открыта для нового чувства. И рада, что могу говорить об этом прямо. Я и в браке была максимально честной. Не было у меня каких-то интрижек и тому подобной ерунды, видимо, слишком в этом плане старомодна. Постоянное существование в образе, наличие каких-то двойных смыслов, действий — это то, внутри чего я задыхаюсь, настолько это все не мое!
А вылечила меня, как и многих других людей в такой ситуации, работа. Хандрила ровно до начала съемочного периода той самой «Анки с Молдаванки», которую так хотела заполучить! Интереснейший проект, прекрасный режиссер, город удивительный, не похожий ни на какой другой. Съемки проходили в Одессе, где впадать в депрессию невозможно по определению. Все актеры массовых сцен были с невероятными историями, которыми с удовольствием делились. Бабуля с легким «паркинсоном» вспоминала, как тусила со Смоктуновским. Дедушка, который в кадре продавал семечки, когда-то помогал восстанавливать здание Одесской оперы, второе в мире по красоте. А местный говор — это же чудо! «Не делайте мне беременные нервы» — шедевр! Поскольку я играла одесситку, многое копировала. Однажды в кадре неожиданно для себя самой сказала: «Ну шо ви опять снова?» — и группа хохотала до слез. Кроме того, наконец на одной площадке удалось поработать с Юлей Гершаник. Мы очень дружили в институте и тут играли подружек.
Мне нравилось в этом городе все! На смену брала с собой пляжную сумку, чтобы после работы обязательно окунуться в море, а потом, одетая как попало, шла в кабак съесть барабульку. И еще ходила на шопинг. Мне рассказали, что обилие потрясающих комиссионок появилось в Одессе после кризиса 2008 года. Здорово, что можно пойти в магазин и купить хорошее платье по смешной цене, люди должны выручать друг друга. Однажды летала на выходные в Москву и обратно в Одессу вернулась с огромным чемоданом, набитым хорошими, но ставшими ненужными вещами. Новая жизнь — значит, новый гардероб. И поступила я чисто по-одесски — все сдала в комиссионку, которую открыла моя подруга Рита Щербакова. Так что можно сказать, у меня там свой бизнес!
Я очень не хотела уезжать. Почти как когда-то давно маленькой девочкой из Шотландии. В последний съемочный день забралась на крышу и с высоты птичьего полета наблюдала за жизнью города. Это было мое лучшее лето. Я как будто обнулилась, перезагрузилась. Думаю, неприятные перемены в личной жизни нужны для того, чтобы что-то изменить в себе, начать новое. Вот, например, неожиданно для себя решила освоить итальянский язык.
А в Одессу и Глазго обязательно вернусь, чтобы отдохнуть. Считаю, что в жизни временами должно быть место и для сказки.
Подпишись на наш канал в Telegram