Удерживать меня муж не пытался. Я выстроила стену, за которую его не допускала. Был страх остаться одной, без денег. Было очень больно. Но я все-таки ушла.
— Вадим не раз говорил, что влюбился в меня с первого взгляда. Рассказывал, что с детства ему грезился образ девушки с длинными пшеничными волосами. Точно такими, как у меня, — я тогда была единственной в нашем театре натуральной блондинкой.
Первая встреча с будущей звездой сериала «Интерны» произошла за кулисами Небольшого драматического театра в Петербурге. В спектакле «В Мадрид, в Мадрид!» играл мой молодой человек — талантливый, замечательный Женя Карпов. Мы вместе учились в СПбГАТИ и на тот момент встречались уже два года. О свадьбе не заговаривали, но расставаться совершенно не собирались.
Вадим в то время знакомился с разными театрами — прикидывал, куда хотел бы устроиться. Профессию он в девяностые на несколько лет покидал: в 1986-м его учителя Зиновия Корогодского уволили из Ленинградского ТЮЗа, Демчог ушел из солидарности, в других театрах найти себя не смог. А у него уже была семья. Работал строителем в Норвегии, гонял из Германии подержанные иномарки. Вадим не раз подробно рассказывал об этом в своих интервью.
— К моменту вашей встречи его первая семья распалась. Об этом он тоже рассказывал: жена ушла вместе с маленькой дочкой.
— Да, говорил: «Я понял, что она влюбилась в другого...» Удерживать не стал. Наверное, ему было плохо и больно. Но он не обозлился, не ушел в депрессию, а занялся духовным поиском. Как-то делился со мной: в буддистских практиках есть упражнение «простирание» — что-то вроде отжиманий, только надо из положения стоя ложиться на пол и снова подниматься. Считается, что это действенный способ освободиться от навязчивой идеи, справиться с эмоциями, победить обиды. Надо выполнить ровно десять тысяч раз, не подряд конечно, а за несколько дней, произнося при этом определенную мантру — тренировка тела и освобождение ума. Вадим сделал два раза по десять тысяч. Видимо, чтобы уж наверняка сработало. Выезжал в паломнические поездки и писал книгу-исследование о «Самоосвобождающейся игре». Это его собственная теория, необычайно интересная. Я об этом еще расскажу. А пока вернусь к нашему знакомству.
— Вадим делился в интервью, что устроился в театр с конкретной целью — завоевать вас.
— Не знаю, может быть, он преувеличил... У меня тогда был Женя. А Демчог — коллега и не более того. Но он бесконечно делал комплименты: «Ты — богиня, прекрасная, талантливая, просто не веришь в себя!»
Мы вместе репетировали в спектакле «Оркестр». Вадим играл Безумца Маню (это французское имя, ударение на второй слог), на сцене был невероятно притягателен. Когда вопрошал у Бога: «Кто я?!» — зрелище завораживало, все вокруг замирали в оцепенении, настолько мощная от него шла энергетика. За эту роль Вадим получил приз крупного театрального фестиваля «Рождественский парад».
В одной из сцен — проводы на войну — герои-мужчины исполняли песню. Я играла Эрмелину и кричала: «Я рожу тебе сына!» По демчоговской теории «Самоосвобождающейся игры» человек, если захочет, может сам исполнить любую свою мечту. Возможно, именно тогда на сцене он и загадал желание, чтобы сына ему родила именно я? Так оно и случилось через пару лет. Вообще, нынешняя жизнь Вадима — пример того, что его схема реально работает и невозможное возможно.
Однажды мы всей труппой отмечали какой-то праздник. Вадим пригласил на медленный танец. Танцуем, и вдруг он произносит: «Выходи за меня замуж!» Очень искренне, упорно, настойчиво. Я смутилась, растерялась, а в душе даже возмутилась: как не стыдно делать предложение несвободной женщине? Вслух этого не сказала — неловко, ну кто я такая, чтобы читать нотации. Я вообще была слишком стеснительной и зажатой для артистки. Это неправильно. В общем, тогда закрыла тему замужества.
Но шло время, и однажды я вдруг осознала, что Вадим мне все больше нравится. Возможно потому, что он старше на двенадцать лет, видела его силу, потенциал. Душа стала к нему тянуться. И я начала метаться между ним и Женей. Очень искренне, по-детски. Как быть, если сердце хочет быть и с этим, и с тем?
Некоторое время встречалась с ними обоими, пытаясь понять, кого люблю больше. Это было очень тяжело — мне были дороги оба.
Карпов и Демчог между собой ничего не выясняли и на меня не давили. Не было ни обид, ни претензий. Оба терпеливо ждали, когда я наконец определюсь.
Сейчас понимаю, что на самом деле нужно было побыть одной и для начала повзрослеть. Хотя мне было уже двадцать шесть, я еще долго продолжала оставаться по сути ребенком. Понятия не имела, чего хочу на самом деле. Можно сказать, плыла по течению. И конечно, меня никто никогда не учил «искусству взаимоотношений», а наверное, это тема для отдельного разговора.
В один прекрасный день приняла решение, как казалось, окончательное: остаюсь с Женей. Сказала об этом Вадиму, а он в ответ сообщил, что ему предложили работу в Москве. Там, естественно, перспективнее. Мой выбор не в его пользу подтолкнул к отъезду.
Я попыталась наладить отношения с Женей. Но не получалось — сердце рвалось к Вадиму. Никак не удавалось выбросить его из головы. Тем более что мы продолжали видеться — главный режиссер, художественный руководитель нашего театра Лев Борисович Эренбург, попросил Демчога доиграть несколько спектаклей. Как-то столкнулись за кулисами — Вадим неожиданно сухо поздоровался и прошел мимо. Это так задело! Вдруг испугалась, что потеряла его навсегда. Только тогда поняла, насколько он мне дорог. И решила, что сама его завоюю. На следующий день сказала Женьке, что между нами все кончено. Он отреагировал на удивление спокойно, видно, окончательно устал от моих метаний.
Через несколько дней наша труппа собиралась в Москву — иногда мы играли спектакли и там. Я набралась смелости, позвонила Вадиму и спросила:
— Можно остановлюсь у тебя?
Не уверена была, что согласится. Но он ответил:
— Да, конечно.
Два года встречались — то Вадим приезжал в Питер, то я к нему в Москву. Он снимал комнату, там не было ремонта, минимум мебели, на кухне только плита и стол. Но я с большой теплотой вспоминаю то время, нам было очень хорошо вместе. Вадим готовил изумительную яичницу с помидорами и бананом. Поджарить помидорки, затем разложить кружочки банана и залить яйцом — невероятно вкусно. Он любит еду со сладковатым привкусом. И я тоже. Например обожаю запекать рыбу с медом, горчицей и пряностями.
Мы вдвоем отмечали Новый год. Произнося тост под бой курантов, Вадим не то чтобы заплакал, но в глазах заблестели слезы. Сказал: «Мое счастье, спасибо, что ты со мной». Это было очень искренне, трогательно.
Вадим работал в ТЮЗе, а чуть позже появилось «Фрэнки-шоу». Этот проект Демчог вынашивал несколько лет, пытался пристроить на радио. Но всюду говорили: мол, неформат. Первым его оценил, если не ошибаюсь, Роман Трахтенберг. Сказал, что это гениально. Они с Вадимом были знакомы, пересекались в Петербурге. Роман в итоге и помог пробить эфиры на «Серебряном дожде». И люди полюбили это шоу, в котором пациент сумасшедшего дома Фрэнки перевоплощается в разных персонажей — то в Мэрилин Монро, то в Сальвадора Дали... Одной из фишек проекта была анонимность ведущего: слушатели долго не знали, кто такой на самом деле сумасшедший Фрэнки, некоторые даже считали, что это реальный персонаж. Вадим себя не афишировал. В одном из выпусков, где безумец просыпается в роли Анны Герман, я озвучивала Анну. Вадим предложил — а я с удовольствием исполнила.
Пожалуй, пришло время рассказать о «Самоосвобождающейся игре». Шекспир в свое время заявлял, что «весь мир театр, а люди в нем актеры», Вадим в какой-то степени развил эту идею. Он убежден, что жизнь не более чем игра, в которой каждый человек по собственному желанию определяет свою роль. Например неудачник... Но ты в любой момент можешь стать успешным — если сумеешь достоверно вжиться. Однако вернусь в 2004 год. Я забеременела, чему очень обрадовалась. Сообщила Вадиму, он сказал, что это прекрасная новость и мне пора перебираться в Москву насовсем.
В Петербурге, по большому счету, ничего не держало. В театре играла мало — всего одну роль, в «Оркестре». Была еще Наташа в «На дне» — мы репетировали бесконечные три года, я сыграла премьеру и три спектакля перед уходом. Денег это почти не приносило, сущие копейки. Подрабатывала в Петергофе — артисты в исторических костюмах изображали царей и цариц, фотографировались с туристами. Кстати, там неплохо платили.
Когда объявила о своем «интересном положении», мне быстро нашли замену. Помню, что артистка начала репетировать в параллели со мной, они с моим партнером на ходу меняли некоторые мизансцены — это так взбесило! Чуть не взорвалась: «Ну дайте уж уйти!» — но, как всегда, промолчала. До сих пор вспоминаю «Оркестр». И особенно сцену с лимоном и селедкой — самую любимую. Иногда снится, будто я забыла купить лимон и селедку, а ведь это основной реквизит — просыпаюсь в холодном поту!
В январе 2005-го переехала к Вадиму. Первое время жили в той же съемной комнате, а ближе к родам сняли «однушку» на «Бабушкинской». Знакомые Демчога посоветовали ему почитать о естественных родах — когда ребенок появляется на свет не в больнице, а дома. Это целая система, философия. Мы вместе ее изучили, и нам понравилось. Вадим нашел специальные курсы, занятия вели профессиональные врачи-акушеры, которые принимают роды в домашних условиях, защитили на этой теме кандидатские и докторские. В подробностях рассказывали обо всех нюансах процесса: что чувствует мама, как реагирует ребенок... Учили правильно дышать. Одно из условий: обходимся безо всяких обезболивающих и стимуляторов — крайне вредных.
Каждый вечер я принимала ванну, а Вадим кормил меня с ложечки порезанным на мелкие кусочки грейпфрутом. Целый ритуал!
Накануне рождения сына мы купили надувной бассейн. Когда пришло время тужиться, муж набрал туда воды шлангом, я залезла в бассейн, Вадим сел сзади меня, я — как на троне, и мы тужились вместе. Поэтому он и сейчас говорит: «Мы рожали». Именно «мы». Он был рядом, это придавало смелости.
Весь процесс занял примерно шестнадцать часов. Удивительные ощущения. Не сказала бы, что терпела адскую боль. Я даже не кричала, не плакала. Дышала как учили, по всем правилам. Когда наш сын появился на свет, Вадим заплакал.
Расписались мы позже — просто пошли и поставили штампы в ЗАГСе.
Сына назвали Вильямом, Вадим большой поклонник Шекспира. А я была не против, это очень красивое имя. Вилька рос спокойным, особых проблем не доставлял: проснется, поест, поиграет, опять спит. Подрос — мог подолгу сам себя занимать.
Но я почему-то все время за него переживала. Как-то он, маленький, играл в свои игрушки, а я провалилась в сон. Вадима дома не было. Вскочила в панике, вдруг показалось, что проспала целую вечность и что-то случилось. Хорошо помню ощущение страха, буквально парализовавшего меня. Но Вилька сидел возле горшка с цветком и спокойно ковырял землю. Посмотрела на часы — оказалось, продремала всего-то минут пять. Я вечно все усложняла. Есть такой термин «тревожная мама» — боишься выпустить ребенка из зоны своего внимания. Как наседка была.
Несколько раз звали на кастинги. Мы приезжали втроем: Вадим, я и наш сын в переноске. Пока беседовала с режиссером и продюсером, мои мальчики гуляли во дворе.
В «Принцессе и нищем» была медсестрой, везла на инвалидной коляске Леонида Ярмольника. Позже в сериале «Власик. Тень Сталина» сыграла няню. Было еще несколько картин, небольшие роли. Пойти в театр не рискнула. А вдруг ребенок заболеет? Никто не будет терпеть актрису, которая бесконечно берет больничные. В общем, испугалась. Мама иногда приезжала из Челябинска помочь, но обременять ее надолго было неудобно. Так же не пришло в голову взять няню. Сработал стереотип: как это — посторонний человек будет смотреть за моим сыном? Нет, я должна сама.
Вадим днем, а иногда и ночами корпел над сценариями и периодически бегал на съемки. На общие деньги купили собственную комнату в двадцать пять квадратных метров, с огромным окном. Я придумала разграничить пространство — мужу кабинет, тут гостиная, там спальня... Получилась почти трехкомнатная квартира. Сама все рассчитала, размерила, стеночки выстроили. Вентиляцию провели, ламинат положили. А над нашей кроватью Вадим надстроил второй ярус, там Вилька спал.
Для счастья много пространства не надо. А мы тогда были по-настоящему счастливой семьей. Завели кота лысой породы, назвали Моисеем. Он в отличие от сына рос проблемным. Трижды умирал — один раз выпал с балкона, потом отравился... Я его бесконечно лечила, научилась делать уколы и ставить капельницы. Мне нравилось быть нужной, спасать.
В этой комнате мы прожили года три. Позже появилась своя квартира. Вот тоже удивительный факт — когда мы еще снимали жилье, я смотрела из окна на соседний эркер и думала: вот бы и нам такой же! В итоге, представляете, с эркером и купили, прямо один в один. Материализация желаний, что называется, в действии.
У Вадима все получалось легко и будто играючи. Помню, пришло время отдавать сына в детский садик. Но в Москве на садики огромные очереди. Напомнила об этом мужу, а он спокойно ответил, что все будет хорошо. Мы отправились в ближайший к нашему дому, Демчог поулыбался заведующей (при том, что он еще не был знаменитостью), спросил, можно ли устроить ребенка побыстрее. Она ответила: «Если у вас были бы льготы...» Тут Демчог вспомнил, что у него дома лежит удостоверение «чернобыльца» — в 1986-м в составе молодежной актерской бригады ездил в зону радиации, они выступали перед ликвидаторами аварии. Раньше Вадим никогда не пользовался этим документом. К нашей радости оказалось, что он действительно дает льготы. И сына взяли в сад.
Впрочем, Вадим убежден, что проблем в принципе не существует: есть задачи, их нужно решать. Причем решение, как правило, должно быть самым простым. Не надо ничего усложнять. Проще надо относиться к жизни, к себе, к окружающим... Все наши проблемы и заморочки — в голове. Мы их сами придумываем, накручиваем себя — и понеслось.
— В какой-то момент ваш муж стал звездой, сыграв доктора Купитмана в «Интернах». Популярный сериал изменил вашу жизнь?
— Об «Интернах» я впервые услышала, когда мы отдыхали в Израиле у моей сестры Вики. Загорали, купались — вдруг Вадиму позвонили из Москвы. Накануне отпуска он проходил кастинг, ему сообщили, что утвердили на одну из главных ролей. Вильке было лет пять. После отпуска вернулись в Москву, и у мужа начались съемки. Утром уходил, ночью возвращался.
Ну а потом «Интерны» вышли в эфир, Демчога стали узнавать. Было невозможно ни пройтись по улице, ни посидеть в кафе. Ловила взгляды незнакомых людей, подходили поклонники: «Ой, здравствуйте, а это вы?» Вадим давал автографы, фотографировался. В эти моменты я еще острее ощущала свою брошенность. Повышенное внимание к мужу и радовало, и расстраивало, и раздражало. Признаюсь, примешивалась и профессиональная ревность. Я ведь тоже актриса, хотелось играть, хотелось реализации.
Никогда не была в роли «жены Демчога». То есть когда выходила замуж, он еще не был знаменитостью, мы были наравне. Более того, до замужества неплохо зарабатывала: периодически снималась (пусть и в небольших ролях, но тем не менее), играла в театре и жила самостоятельно — в нашей с сестрой квартире в Санкт-Петербурге. То есть несмотря на мою стеснительность и скромность, я все же была творцом своей жизни. А декрет затянулся. Так часто происходит — женщина занимается ребенком и бытом, а мужчина в это время зарабатывает и реализовывается. Это всем известная игра: малыш забирает все мамино внимание, а работа — папино. К сожалению, в эту игру попали и мы.
Из-за бытового однообразия я медленно превращалась в бесчувственную машину. Постепенно стала замечать, что даже не ощущаю вкуса еды. Как-то обнаружила, что совсем разучилась радоваться. Но дела-то надо делать — суп варить, с ребенком гулять, продукты в магазине покупать. Я все это делала автоматически, и в таком режиме сил на саму себя уже не оставалось.
Дома Вадим успевал на ходу сообщить, что у него все хорошо, в «Интернах» отличная команда, работают весело и с удовольствием. На долгие разговоры у него времени не было. Подружился с Охлобыстиным. Они — два мегамозга, фонтанирующие бесконечными идеями, на одной волне. Как-то мы выбрались в гости к Ивану Ивановичу. У него потрясающая семья! Помню, мы приходим, жена Оксана на кухне что-то готовит, старшие девочки ей помогают: одна хлеб режет, вторая — салат. Младшие ко мне подбегают, теребят. Один кувыркается, вторая мостик показывает, третий свои рисунки несет. Очень искренние, открытые, чудесные. Движуха, вечный праздник. Так понравилось, что подумала: надо было и мне еще рожать. Но мы даже на второго не решились. Все сомневалась — денег хватает только на самое необходимое, пока не время, потом... Все откладывали на потом.
Как-то предложили сыграть в «Интернах» роль мамы двадцатилетнего парня. Отказалась, решила: не справлюсь, опыта не хватит, ведь я гораздо моложе и не знаю, как должна вести себя женщина под пятьдесят. Это все от неуверенности. Завидовала Вадиму — что он в профессии, у него яркая и интересная жизнь. А я дома — в бесконечных стирках-уборках... Гоняла мысли по кругу: на сцену уже никогда не выйду, актриса из меня не получилась, а что я еще умею? Еще и кризисный возраст подходил, мне было тридцать восемь лет.
С Вадимом все больше отдалялись друг от друга. Если разговаривали, то исключительно по делу. А душевная связь куда-то испарилась.
— А Вадим неужели ничего не замечал?
— Ему, возможно, было не до меня. Съемки почти каждый день, большая роль в обожаемом всей страной сериале — это же ответственность. Он уставал.
Да я и не жаловалась. А как муж заметит, если молчу? К нему претензий нет. Он даже предлагал мне какие-то варианты. Например прийти к нему, репетировать, играть — к тому времени он уже создал собственный театр, воплотив очередную свою мечту. Но репетиции вечером... А я в это время должна быть с сыном, помогать делать уроки — Вилька уже в школу пошел.
Могла бы попросить назначать репетиции днем. Но было неловко: людям придется перестраивать график под меня.
Обиды на весь мир копились, росли как снежный ком. Честно пыталась с этим справиться, но получалось плохо. Чувствовала себя ужасно, была просто как зомби. Поделилась с двумя подругами — они посоветовали пропить курс антидепрессантов.
Но я как-то подсознательно понимала: таблетки тут не помогут. Почти физически ощущала, как внутри разлилось болото, кишащее змеями, а змеи эти были — зависть, злость, ненависть... Ненавидела весь мир и себя в нем. Такого состояния и врагу не пожелаешь.
— Как сказал классик: «За каждым успешным мужчиной стоит женщина, которая в него верила». Вы подпитывали Вадима энергией — и вот ваш муж стал звездой. Может быть, у вас просто закончились силы?
— Да какая теперь разница? Когда справляться с собой стало невозможно — созрело решение уйти. Сказала об этом Вадиму. Мы договорились, что сниму себе квартиру. Наверное, в тот момент я уже решила залечь на дно и тихо умереть. Примерить маску счастливой жены было невозможно — для этого нужна энергия, а она иссякла. И нечем было ее подпитывать.
Удерживать меня муж не пытался. Я выстроила стену, за которую его не допускала. Был страх остаться одной, без денег. Было очень больно. Но я все-таки ушла.
Сняла квартиру недалеко от Вадима — Вильям ходил в школу в этом районе. Сын жил со мной, но часто гостил у папы. Ну и кота забрала, Вадим хотел оставить себе, но поскольку он все время был в разъездах, Моисей переехал. Демчог помогал финансово, за что я ему очень благодарна. Сама вряд ли справилась бы. Устроиться на работу не могла — дышала-то с трудом. Будь у меня дело — кастинги или съемки, уверена, выкарабкалась бы быстрее. Но меня уже давно никуда не приглашали.
У меня началось то, что называют клинической депрессией. Состояние — будто тебя прибили каменной плитой: не можешь ни встать, ни пошевелиться, сил нет совсем. Приходилось буквально заставлять себя утром приготовить завтрак. Моисей терся у ног, заглядывал в глаза, а когда я ложилась на диван, прыгал на грудь и начинал лизать лицо, руки... Он будто сочувствовал, сопереживал.
Было трудно, но я справилась. Сама, без терапии, алкоголя, антидепрессантов, неожиданно вдруг обнаружив в себе прямо героический дух.
Разбиралась со своими старыми привычками, моделями, обидами... Наконец осознала, в чем была главная моя проблема. Экзюпери писал, что все мы родом из детства. И я поняла, насколько это верно.
Выросла я в Челябинске. Родители — актеры кукольного театра. Мама была одной из ведущих и лучших актрис, позже получила звание заслуженной, а папа играл и писал пьесы, ставил как режиссер. Кстати, Демчог тоже вырос среди кукол: с пяти лет занимался в кружке Дома пионеров. Такое чудесное совпадение.
Мои мама с папой всегда очень много работали, давали по два-три спектакля в день. Мы с сестрой Викторией росли за кулисами. Сестра спокойная, а я в детстве была бойкой, шумной, постоянно куда-то бежала, стремилась — все мамины шлепки доставались мне. Шустрый ребенок приносит проблемы родителям — поэтому нас учили лишний раз не высовываться. Часто мы с сестрой по два часа сидели на стульчиках, покорно ожидая родителей с репетиции. Да, все из детства. Из нас делают хороших, послушных, удобных девочек. Конечно здорово, что благодаря воспитанию я искренняя, внимательная, скромная, добрая, отзывчивая — но иногда нужно отвечать «нет», не позволять себя обижать, уметь говорить о своих желаниях и не стесняться высказывать свое мнение.
Я всегда знала, что проблемы надо решать самой, никого не беспокоить. Еще и поэтому всегда было трудно просить кого-то о помощи или вообще что-то просить. Обид на родителей никаких нет. Их нужно благодарить за то, что подарили жизнь и вырастили. К тому же наших маму с папой их собственные родители воспитывали точно так же, других примеров никто не видел. И все-таки у нас с сестрой было чудесное детство!
В подростковом возрасте сестра занималась балетом, а я в музыкальной школе пять лет на виолончели играла. Но бросила, надо мной сверстники во дворе прикалывались — хожу маленькая с этим огромным инструментом. Я стеснялась. Да надо наплевать! Кому какая разница, с чем хожу. Потом ужасно жалела — надо было продолжать учиться музыке, поступать в консерваторию. Ведь я неплохо пою, по крайней мере педагоги хвалили.
Зачем пошла в театральный? Опять же, родители так решили. И не потому что рассмотрели в нас с сестрой актерский талант. Просто нужно было получить высшее образование в достойном вузе. К тому же в академии преподавал мамин знакомый: что скрывать — нам помогли поступить. Совсем уж бесталанными не были. Вика невероятно пластичная. Сейчас она живет в Израиле — вышла замуж, освоила новую профессию гидротерапевта: лечит людей водой. Все знает про воду и как она работает.
А у меня хороший слух, кроме того, по литературе в школе получала одни пятерки. Особенно любила читать стихи, меня даже ставили в пример одноклассникам. Над «Песнью о собаке» Есенина в моем исполнении, помню, рыдал весь класс. Но безусловно, не хватало веры в себя, а без этого качества невозможно стать хорошим артистом. Вера — это ведь внутренняя сила, мощный заряд. Мне не доставало осознанности. Жизнь складывалась сама собой, как бы помимо моей воли. Я даже не задумывалась, что мне нужно на самом деле. Не говоря о том, чтобы высказать вслух свои истинные стремления и желания.
Наверное, если бы попросила мужа помочь мне после долгого перерыва вернуться на сцену, отношения не разрушились бы. Но я не умела. Накопившаяся энергия, не находя выхода, начинает съедать, уничтожать.
Почему не могла осознать все это дома, оставшись в семье, — сама не понимаю. Наверное, иногда полезно побыть одной и переосмыслить жизнь. Наблюдала за своими ощущениями — оказалось, увлекательнейшее занятие.
Я читала книги по саморазвитию. Понемногу начала концентрироваться на мелочах: лучик солнца светит в окно — здорово! Это была моя личная трансформация — перерождение. Поддерживала мама, постоянно мне звонила. Она очень позитивный человек, просто говорила: «Все будет хорошо!» С сестрой мы тоже на связи. Еще была рядом подруга Лена, она психолог и объясняла мои состояния. А Вадима я отстранила.
Постепенно разбиралась с собой. Оказывается, зависть не такое уж плохое чувство, если правильно к нему отнестись. Оно показывает тебе твою нерасторопность. Видела, насколько активен Демчог, — лишь позже осознала, что и я должна была так же действовать. Когда сидишь на попе ровно, жизнь замирает, успех не приходит — появляются только зависть и ненависть.
Проблема еще в чем — я очень «отдающая», всем желая добра, себя ограничиваю. Всегда думала: «Пусть у других будет, а я обойдусь». К тому же не было привычки видеть себя красивой, любимой.
Если бы вернуть время назад, взяла бы себе роль активной успешной женщины, ходила бы по всем кастингам, брала бы все, что предлагают: бабушек, Бабу-ягу, колдуний, да что угодно. Быть энергичнее, активнее — притягивать к себе успех. А я уходила в эмоции и негатив. Нужно было по-другому ко всему относиться — проще. Тоже теперь считаю, что жизнь— это игра, мы сами придумываем себе проблемы, паримся, раздувая порой из мухи слона. Я отдавалась эмоциям, они владели мной. Очень важно тренировать волю и ум, чтобы ненужные мысли не смогли одержать победу, трансформировались из разрушительных в созидательные.
Однокомнатная квартира, которую я купила, находилась в убитом состоянии. Полгода жила в этой обстановке, потом продала старую машину и на вырученные деньги начала делать ремонт, увлекла этим мозг.
— С Вадимом вы развелись. Страшно было менять налаженную жизнь?
— А по-другому невозможно, в тех обстоятельствах уже было не вырулить. Я, наверное, даже не смогу объяснить, что произошло. Но надо с собой разбираться. Пришла пора честно признаться: мне никогда не угнаться за Вадимом. И обижаться бесполезно. Я решила отпустить эту «ракету».
Он отличный отец, мне всегда нравилось наблюдать за их с Вильямом общением. Помню, как Вадим выключал свет в комнате и при свете фонарика читал сыну книгу о пиратах. Дети ведь безо всяких методик и теорий познают мир в игре. Вечером предлагал: «Давай поиграем в мальчика, который убирает свою комнату». И сын с огромным удовольствием это делал.
Сейчас Вильке тринадцать. Он — один в один отец, живет на таких же высоких скоростях. Современный, очень самостоятельный, интересный, имеет свое мнение, стиль, вкус, тонкий юмор. С пяти лет собирал лего — выстраивал модель по схеме и еще выдавал несколько вариантов. Увлекается компьютерными играми, озвучивал мультики.
— Не жалеете, что семью разрушили?
— Ну вообще-то когда распадается семья, ответственность несут двое, пятьдесят на пятьдесят. Не собираюсь полностью отвечать за это, я и так достаточно долго во всем себя обвиняла. Хватит. По большому счету, мы до сих пор остаемся семьей, близкими людьми. Встречаемся, общаемся, делимся новостями. Вадим рассказывает о своем театре «Арлекиниада» и о «Школе Игры», которую вовсю развивает...
Он наслаждается своей жизнью — это его собственная, отдельная реальность, Вселенная, которую он сам создал. Что бы ни задумал — это происходит и воплощается.
В моей душе живут только тепло и благодарность. И ничего, что я себе придумала, больше не чувствую — никакой обиды и злости.
Мы все приходим на эту землю за опытом. Значит, мне нужно было пройти именно такой путь, чтобы душа смогла повзрослеть. Подсознание притягивает в нашу жизнь исключительно те обстоятельства, с которыми мы должны научиться справляться.
Страдание — тоже игра. Ты сам делаешь из своей жизни драму. Возможно потому, что играть трагедию интереснее, чем комедию. Но нужно ли это? Попробуй лучше представить свое существование веселым приключением.
Самое главное — услышать себя настоящего. Я вот перестала есть мясо, остригла волосы. Мне так захотелось. Какой энергией ты наполнен, такая рядом и будет. Подобное к подобному. Если ты притягиваешь конфликт, значит, внутри бушует буря. А если излучаешь счастье, с тобой будет происходить хорошее.
Я, например, сегодня Жанна д’Арк — сильная личность. Моя мама когда-то блестяще играла в театре эту роль. И я вдруг поняла и осознала, какой во мне огромный потенциал. Родилась в семье актеров, а такой старт дается не каждому. Вообще любая женщина — это Жанна д’Арк: в нас колоссальное количество энергии, горы можем свернуть, было бы желание.
Вдруг вспомнилась история из детства. Как-то — мы с сестрой были маленькими — родители привезли с заграничных гастролей полиэтиленовые зонтики и жвачку. В Челябинске в девяностые такой роскоши не продавалось. Меня потом в мечтах преследовали эти запах и вкус! Один раз шла в музыкальную школу опустив глаза, думала о жвачке и вдруг вижу: на земле лежит... я глазам своим не поверила — целая, в обертке. Почему же, став взрослой, перестала верить, что мечты сбываются? Но теперь вспомнила об этом и счастлива.
Как-то пришла идея: а не переехать ли мне в Крым, открыть свое кафе на берегу моря? Почему бы не помечтать? Но для этого нужно узнать общепит изнутри. Залезла в Интернет, нашла вакансию помощника повара. И устроилась в вегетарианское кафе. Перед началом рабочего дня нарезала овощи — два килограмма помидоров, огурцов, потом надо натереть тазик капусты... А я маленькая, худенькая, суставы болели. Но все равно была счастлива. Потому что опыт. Месяц поработала — уволилась. Наигралась! Но это было интересно. Иногда кажется, что только сейчас я и начинаю жить по-настоящему.
Может быть, я напишу книгу. И обязательно выйду на сцену. Все будет. И кино, само собой. Вдруг поняла, что нравится героическое, масштабное — железо, оружие, драки... Во мне много воинского духа, просто до поры до времени он дремал.
Мечтаю построить дом на море — в средиземноморском стиле, с арочными окнами, вырастить свой сад. Куплю машину — ездить к подругам в Питер, а с Вильямом и Моисеем к маме и папе в Челябинск. Очень люблю дорогу! То ли еще придумаю. Это важно — стремиться к своей мечте.
Я узнала, что такое любовь. Полтора года назад на одном экологическом семинаре (с недавних пор принимаю в них участие, мне это интересно) познакомилась с мужчиной. Его зовут Вадим — такое вот совпадение.
Я думала, что влюбиться с первого взгляда невозможно, нужно сначала узнать человека как следует. Но у меня это случилось — смотрела на мужчину, а видела космос. Что бы мы ни делали вместе: ходили, разговаривали, готовили еду, шутили, спали, ели, играли в теннис — все происходило будто в ином пространстве, в другой реальности. Открывала по-новому для себя мир. Словно каждая клеточка моего организма проснулась, засияла всеми цветами радуги. Сейчас, так вышло, мы уже не вместе. Но я благодарна Вадиму за все, теперь у меня есть это знание и ощущение космоса.
Человек изначально — свет. Когда тебе плохо — это всего-навсего игра воображения. Уму скучно, он начинает придумывать всяческие проблемы и болезни. Надо его занять интересным — влюбиться, найти новую работу, сделать ремонт... Главное, чтобы все шло легко и в удовольствие. Жизнь — игра! И она прекрасна, важно это не забывать.
Подпишись на наш канал в Telegram