Февраль в Монте-Карло, пусть даже и в таком шикарном месте, как отель Metropole, — не самое лучшее время для каникул на побережье. Холодновато, сыро, пусто… А с другой стороны — терраса ее номера выходит на прекрасный ландшафтный парк, здешний рум-сервис подает превосходные овощные соки, в отеле есть бассейны с подогревом, весьма приличный спа-салон и неплохой тренажерный зал.
Если к этому прибавить отключенный телефон, целый ворох купленных вчера в порту свежих таблоидов, которые она теперь с удовольствием пролистывала, сидя на террасе и потягивая морковный фреш, — то станет ясно, что в эти минуты ничто не мешало телезвезде Дане Дилэйни чувствовать себя счастливой и умиротворенной. Собственно, таковой она и была.
Ей всегда нравилось незамысловатое чтиво на отдыхе. К тому же на страницах таблоидов можно обнаружить немало прелюбопытных подробностей… о самой себе. Оказывается, в свое время у нее был «страстный роман» с Кевином Костнером (кто бы мог подумать!), а ее безупречное лицо — результат многократных вмешательств врачей (ну прям так уж и многократных…). Еще она скрывает от общественности свою тягу к женщинам (да неужели!) и тайно покуривает траву…
Ох, если бы хоть что-то из этой галиматьи была правдой — какой бы веселой и радостной стала ее жизнь! Следя за приключениями светской львицы, носящей ее имя, — ветреной особы, с безмятежностью колибри порхающей между дорогущими бутиками и модными клиниками, меняющей мужчин быстрее, чем сумочки Birkin, — Дана Дилэйни каждый раз приходила в необъяснимый восторг.
Признайся Дана в этом своему психоаналитику, наверняка услышала бы длинные и скучные объяснялки о недостатке внимания, сублимировании, недовольстве собой и бог знает о чем еще. Ну и пусть. Она даже и спорить не стала бы.
Конечно, к реальности ее таблоидная жизнь не имела никакого отношения. Вот и сейчас — на свои очередные зимние каникулы актриса опять приехала в Монте-Карло, сняла в отеле все тот же номер с окнами в сад, в чемодане — как всегда, парочка новых сценариев. По возвращении домой — тоже никаких сюрпризов: плотный график, сразу три новых телепроекта, съемки до будущего февраля, а там снова — здравствуй, Монте-Карло... Понятно, что бедной или сиротской такую жизнь не назовешь, но и веселья, знаете ли, немного.
Дана, может, была бы и не прочь устроить себе тайное свидание с симпатичным богатеем из местной богемы или получить приглашение на ужин при свечах от кого-нибудь вроде Колина Фаррелла — но, увы, романтика в подобных местах не в почете. Пятизвездочный монакский отель, солидная клиентура, верность консервативным традициям — охраны больше, чем постояльцев, журналиста с камерой и на порог не пустят. Все в высшей степени респектабельно, чопорно, буржуазно — и скучно до ломоты в зубах.
Единственно, что ее по-настоящему удивляло в этой ситуации, — упорство таблоидов. Казалось бы, давно уже поняли, что с такой, как сегодняшняя Дана Дилэйни, каши не сваришь. Вот и плюнули бы — ан нет, не сдаются. С тех пор как после неожиданного успеха сериала «Следствие по телу» Дана вновь стала называться звездой, журналисты не отходят от нее ни на шаг.
Лет сто назад Дана была в списках самых красивых женщин планеты, играла в блокбастерах и имела славу «рыжей стервозины». Ее фирменную короткую стрижку носили женщины всей Америки, а ее партнер Вэл Килмер публично признавался журналистам, что «Дана — женщина-мечта, недосягаемая и великолепная». Но все это было в прошлой жизни. Сегодня, после долгого забвения, Дана переживает новый виток популярности. Она ценит каждую улыбку, каждый жест в свою сторону, она тает от интереса, который испытывает к ней публика. И ко многим вещам уже относится по-другому.
«Почему по-другому? — переспрашивает она ведущего монакской радиостанции, который пригласил ее в студию на интервью во время очередных февральских каникул. — Потому что я постарела. Потому что мне теперь все нелегко. Потому что я понимаю, как быстро уходит молодость. И все, что я делаю, делаю как бы в последний раз».
То интервью получилось коротким. Она, вероятно, очень разочаровала журналиста — ему так и не удалось вытянуть из звезды «Следствия по телу» каких-то пикантных признаний. А сама Дана, наоборот, переживала, что слишком разоткровенничалась. Зачем нужны были эти патетические тирады про уходящую молодость и надвигающуюся старость? Разве всем этим ребятам не все равно, что творится у нее в душе? Да и вообще — можно ли рассказать о себе, с одной стороны, не устраивая душевного стриптиза и не тряся перед публикой всеми этими своими страхами-сомнениями, а с другой — чтобы это было что-то интересное, а не пустые разглагольствования о жизни в искусстве и служении зрителю?
Наверное, можно. И такое «идеальное интервью» Дана наверняка начала бы с рассказа о своем дедушке. Ведь он действительно был уникальным человеком. Да-да, изобрел так называемый клапан Дилэйни, особое устройство для скоростного слива унитаза, которое до сих пор используется в конструкции всей современной сантехники. Дедушка не раз отшучивался, когда родители оставляли ему внуков на попечение:
— Вот кто бы спросил из научных кругов: «Как это вам удалось додуматься до такого? Всего-то пару винтиков туда, тройку перегородок сюда?» А я бы ответил: «Все благодаря моим внукам — Шону, Кори и Дане. Но вот Дане — в особенности. Она такая непоседа. Ломает все, что попадает ей в руки!»
Идея создания того самого знаменитого клапана пришла к нему днем в воскресенье, когда гостившая у деда Дана умудрилась смахнуть со стены старинные часы с маятником. И тут же, подобрав с пола рассыпавшиеся винтики и пружинки, попыталась самостоятельно все починить. И хотя чисто внешне часы очень быстро приобрели свой первоначальный вид, ходить они отказывались, да и «лишних» винтиков осталось изрядно. Зато деда, добродушно наблюдавшего за внучкой, в процессе «починки» осенила гениальная мысль.
Что там еще было интересного в ее детстве? Да, пожалуй, ничего особенного. Обычная малышка-хулиганка, а затем обычный подросток, любивший грызть ногти и воровать в супермаркете косметику. Затем были наивные грезы стать актрисой, традиционная подработка официанткой в разных сетевых забегаловках. Потом — случайные и скоротечные любовные истории, недолгие занятия на драматических курсах, нудные многолетние кастинги и проходные роли, а однажды — неожиданное приглашение в сериал «Чайна-Бич». Дану позвали сыграть медсестру Колин Макмерфи, получившую распределение во Вьетнам в самый разгар военного конфликта. Именно тогда стилисты зачем-то обрили ее под новобранца — и вся Америка пришла в восторг не только от сериала, но и от молодой актрисы. Ее стрижка вошла в моду, а сама Дана в одночасье превратилась в популярнейшую персону. Главные роли, интересные проекты, романы на съемочной площадке — так, ничего серьезного. Вплоть до 1992 года, когда на съемках картины «Домохозяйка» она познакомилась с комиком Стивом Мартином.
Дане 36 лет, Мартину — далеко за 40. Звездой мировой величины его, конечно, не назвать, но за плечами этого седого, как Гендальф, комика уже было полдюжины крепких кассовых комедий вроде «Придурка», «Роксаны», «Отпетых мошенников» или «Самолетом, поездом и автомобилем», что конечно же позволяло ему строить из себя небожителя.
— Так, на будущее, — вальяжно заявил ей Стив во время первого же «перекура» между съемками. — Не люблю брюнеток, терпеть не могу трепотню о семьях и детях. Дальше: у меня аллергия на любые женские духи, и я не выношу, когда кто-то пинает меня ногами в постели.
Дане подобный тон совсем не понравился:
— Отлично, а я вот терпеть не могу циничных и самоуверенных стариков. Им бы внуков выгуливать на игровых площадках, а они все к девушкам подкатывают!
Стив аж задохнулся от негодования:
— Моя седина вовсе не означает, что я старик! Это у нас семейное. Отец уже в 35 лет седой был!
— Ну, тут уж яблочко от яблони... Целая семейка озабоченных одуванчиков!
Ответы дерзкой красавицы то ли задели самолюбие Мартина, то ли разожгли в нем охотничий азарт, но с того самого дня он принялся ухлестывать за Даной. Действовал, надо признать, без особых затей: напрашивался подвезти домой после съемок, зазывал в рестораны, дарил цветы и пускался в длиннющие исповедальные монологи. Из них Дана узнала, что в далекой юности, когда на молодой голове Стива еще красовались залихватские пшеничные вихры, он мечтал посвятить свою жизнь философии. Но плохая успеваемость помешала осуществлению планов. После школы Мартин подрабатывал в « Парке Диснейленда» аниматором, развлекая посетителей фокусами и игрой на банджо.
Став узнаваемым, молодой комик со старческой сединой от души вкушал плоды народной любви. Ему могли бесплатно налить бензин, отпустить с богом у кассы магазина и легко презентовать брендовый костюм в бутике.
Он регулярно менял подруг, попытался построить брак с английской актрисой и балериной Викторией Теннант, но через несколько лет совместной жизни оба поняли, что дольше не протянут. Во всех интервью Мартин горделиво заявлял о своих недюжинных умственных способностях (кстати, Стив действительно является членом Mensa International — организации, объединяющей людей с высоким коэффициентом интеллекта) — в общем, всячески любил себя, холил, лелеял и считал абсолютно самодостаточным.
Роман с Даной затянулся и продолжился после окончания съемок картины «Домохозяйка». Поклонники Мартина смеялись над своим любимцем, когда видели его фото в журналах. Папарацци ловили артиста, облаченного в неряшливую одежду, непричесанного и растерянного, блуждающим по рынку с сеткой только что купленных овощей. Снимали, как он выбирает букет «для любимой женщины», делая акцент исключительно на красные розы.
Ну а когда Мартин посетил прославленный ювелирный магазин Tiffany, ни у кого не осталось сомнений, по какой причине он туда заявился…
Сама же Дана относилась к этой истории куда более сдержанно. Она продолжала много сниматься и не собиралась вредить своей карьере ради «рядового любовного приключения». В своих интервью тех лет Дилэйни достаточно скептически высказывалась о перспективах их отношений:
«Мне не хочется иметь детей, я с трудом представляю в своей постели одного-единственного мужчину, тем более — на долгие годы. Мне вообще не верится, что я могу встретить Любовь. Взгляните, к примеру, на моих сестру и брата. Они все делали по правилам, создавали семьи, хранили верность. А теперь у них на личном фронте полный провал. Все рушится, как карточный домик. И мне не хотелось бы последовать их примеру. Лучше уж я буду одна. Так надежнее». (Интервью Marie France, лето 1995 года).
Конечно же такие признания глубоко задевали Мартина и все чаще становились причиной для очередного выяснения отношений. Когда этих выяснений стало слишком много, Дана без сожаления прервала их роман. Свою свободу она ценила дороже, чем брачные узы.
По большому счету, если кто и был абсолютно самодостаточным в этой паре — то как раз Дана. Ей нравилась ее жизнь. Нравилось получать огромные деньги, которыми она могла распоряжаться, ни с кем не советуясь. Нравилось покупать себе квартиры в Европе или дома в разных штатах страны, не слишком задумываясь о том, действительно ли они ей нужны. Нравилось ничего не готовить — зачем, если можно заказывать себе чудесную еду на дом? Нравилось не стирать, а просто носить и затем выбрасывать вещи. Нравилось читать до рассвета с сигареткой и бокалом белого вина. Нравилось засыпать в спортивном костюме и теплых носках. Нравилось брать напрокат… собак или кошек. Играть с ними пару дней, а затем сдавать обратно. Многие осуждали ее за такой образ жизни. Газеты называли Дилэйни «конченой эгоисткой, не способной на любовь и привязанность даже к котенку». В те годы Дана достаточно равнодушно и снисходительно относилась к болтовне прессы, хотя не могла не признать, что злые языки конечно же правы. Она очень ценила свою свободу, ей было плевать на правила и приличия, она не хотела нигде и ни с кем задерживаться. Наверное, причина действительно крылась в разрушенных семьях ее сестры и брата. Дане не забыть, как родственники зло делили имущество, яростно боролись за опеку над детьми, какими помоями поливали друг друга, словно начисто забыв о прошедших годах любви и согласия. Также она тяжело пережила потерю отца, скончавшегося от рака поджелудочной железы. И до сих пор помнит жуткую истерику матери, случившуюся на похоронах: «Ты должен был следить за своим здоровьем! Хотя бы ради меня, ради всех нас! А теперь посмотри — мы совсем одни! Ты этого хотел, да? Этого?!»
Не тогда ли Дана поняла, что именно таких эмоций она боится больше всего на свете — чувства брошенности, щемящей тоски утраты? Когда от осознания глубины потери сердце разлетается вдребезги? Нет уж, она категорически не хотела, чтобы когда-нибудь такое случилось с ней. Не хотела никого терять. Не хотела страдать. Жить и не страдать — что может быть проще? Надо лишь соблюдать нехитрые правила — ни к кому не привязываться, не заводить домашних животных, не разрешать мужчине переезжать к тебе с сумкой личных вещей, не затягивать отношения более чем на полгода. И конечно же надо всегда предохраняться — чтобы не попасть еще в одну ловушку, может быть, самую хитрую и опасную.
После расставания с Мартином электронные почтовые ящики Даны еще долго были переполнены нескончаемыми упреками. Брошенный жених никак не мог успокоиться. Совсем недавно, кстати, 67-летний Мартин впервые стал отцом. И первой, кому он сообщил счастливую новость, была Дана: «Только теперь я отпустил тебя. Только теперь я понял, что такое счастье. Только теперь я могу дышать полной грудью и искренне, по-дружески пожалеть тебя за то, что ты добровольно лишаешь себя всего этого».
В 1996 году Дана приняла приглашение режиссера Боба Сагета сняться в главной роли в очень трудном проекте. Картина «Надежда есть» была сделана по реальным событиям и рассказывала историю молодой женщины, умершей от склеродермии, но до последнего дня отчаянно сражавшейся со смертельным недугом.
Сагет написал сценарий по горячим следам, рассказав историю жизни и смерти своей родной сестры. Высокий и улыбчивый отец троих детей, находящийся на грани развода, Сагет влюбился в Дану с первого взгляда — еще на читке сценария. И она мгновенно ответила ему взаимностью. Два дня спустя он уже вез ее знакомить со своими престарелыми родителями Долли и Бенджамином.
Он сразу же заявил Дане:
— Не подумай, что я пытаюсь набросить на тебя ошейник. Вовсе нет. Просто я хочу, чтобы все близкие мне люди знали — вот женщина, которую я люблю. А ты можешь быть где хочешь. Уезжать, куда хочешь и когда нужно. Но с условием — всегда возвращаться. Ну или хотя бы иногда…
Свобода отношений, которую предлагал ей новый возлюбленный, очень устраивала Дану. Ей нравилось, что рядом с Бобом она могла быть полностью независимой, — и в то же время ее согревало чувство влюбленности. И радовало, что она не одна.
Боб во многом походил на нее. В детстве потерял четырех братьев и сестер, в зрелом возрасте похоронил еще двух сестер. В юности мечтал стать врачом, но не смог сдать экзамены. Долго страдал от избыточного веса, случайно и необдуманно женился и вот теперь пришел к полному отторжению каких-либо близких связей.
Он признавался Дане:
— Все началось в тот день, когда я случайно увидел из окна, как мой сын целуется со своей подругой. Я тотчас же ощутил себя ненужным. Понял, что еще пара лет — и паренек свинтит из дома. А за ним и все остальные отпрыски. Все уйдут, как уходили мои родственники. И никто не даст мне гарантию, что жену не переклинит однажды и она не закрутит роман на стороне.
Как и подобает типичному интеллигентному мужчине в очках, Боб все свои страхи и сомнения пытался оформить в некую философскую теорию, дать всему умное объяснение и подвести подо все психологическую базу. Дана соглашалась и кивала, хотя ей не нужны были никакие витиеватые постулаты и сложные термины. Парадоксальный мир под названием «и хочется, и колется», в котором Боб лишь начал обживаться, для нее самой уже давно стал привычной средой обитания. Они с Сагетом прекрасно ладили и общались, но могли и без сожаления расстаться на несколько недель. Страх потерять друг друга, как и страх оказаться зависимым от любви, был сильнее повседневного одиночества.
Дана между тем стремительно приближалась к 50-летнему рубежу, ролей ей предлагали все меньше. Она пыталась что-то делать в театре. Но в 2011 году случилась беда: по дороге на студию Дана попала в аварию. В ее автомобиль врезался автобус. К счастью, несколько раз перевернувшись в машине, актриса отделалась лишь двумя сломанными пальцами. Уже лежа в больнице, она получила от своего агента сценарий телесериала, где ей предлагалось сыграть… роль женщины, попавшей в аварию и повредившей руки.
После этого ее героиня-нейрохирург не могла больше выполнять сложные операции, в результате чего была вынуждена сменить работу и нанялась в полицию на должность судебно-медицинского эксперта. Сериал планировали назвать «Следствие по телу». Естественно, прочитав первые 10 страниц, Дана тут же приняла предложение.
Ну вот, собственно, о чем она рассказала бы в своем «идеальном интервью». Остальное читатели и так знают. У сериала «Следствие по телу» были высокие рейтинги, и он имел огромный зрительский успех. За участие в каждой серии Дана Дилэйни получала гонорар в 200 000 долларов. Ни продюсеров, ни зрителей не смущает тот факт, что их любимой актрисе уже 56 лет. Но для своего возраста Дана отлично выглядит — да и, честно говоря, чувствует она себя тоже неплохо. К возрасту относится иронично, лет своих не стесняется и всегда честно отвечает на любой связанный с этой темой каверзный вопрос.
Нет, она никогда не делала себе пластических операций. Да, ботокс использовала, но быстро в нем разочаровалась — особенно после того, как однажды из-за этой процедуры чуть не окривела: ее глаза после уколов были реально один ниже другого. Да, с тех пор — только спорт и здоровое питание. Да ну что вы, какая колбаса! На колбасу она даже смотреть не может: мерзкая штука, похожая на человеческий кишечник. В этом вопросе она полностью солидарна со своей героиней, доктором Меган Хант.
Нет, она никогда не пробовала наркотики, даже легкие, хотя журналисты, особенно почему-то итальянские, часто приписывают ей тягу к траве. Да, она никогда не была замужем и не имеет детей. Нет, она не лесбиянка. Да, конечно, в один прекрасный день она вполне может созреть для замужества. Тем более что секс с одним постоянным партнером уже не кажется ей такой уж глупостью, как раньше.
Да, раньше она относилась к этому более легкомысленно. На съемках «Следствия по телу» увлеченно крутила амуры с двумя актерами сразу — молодым англичанином Джейми Бамбером и разведенным американцем Марком Вэлли. Или взять, к примеру, ее короткий роман с театральным актером Билли Кэмпбеллом в самом начале 2000-х. Таблоиды тогда не наврали — они действительно занимались любовью в лифте Театра Бутта на Бродвее, и свидетелями этому однажды стала практически вся труппа постановки «Много шума из ничего» во главе с режиссером. Ну, так получилось. Все ржали как кони, а Билли почему-то расплакался и после той истории порвал с Даной. Мужчины все-таки такие чувствительные…
А вот насчет ее романа с Джеймсом Белуши, партнером по сериалу «Дикие пальмы», — все вранье от начала до конца. Она, конечно, пыталась его соблазнить, но тот держался стоически. А на прямой вопрос «почему?» честно ответил: «Такие толстые парни, как я, не могут надолго удержать таких красивых девушек, как ты. Сейчас у тебя спортивный интерес, потом ты меня бросишь, разобьешь мне сердце — и я умру…» Мужчины все-таки очень чувствительные!
Впрочем, все эти романтические приключения она решила оставить в прошлом. Два года назад Дана закончила сниматься в сериале и теперь полна новых планов. Выйти замуж, например. Переехать жить в Европу. Перекраситься в блондинку. Завести канарейку.
После каникул в Монако ее ждут сразу три долгоиграющих проекта, которые наверняка будут иметь успех. И дадут повод таблоидам написать про Дану Дилэйни целую кучу новых сплетен и небылиц. Нет, Дана никогда не подаст на них в суд за клевету. Ей очень нравится наблюдать за жизнью, которую ведет ее таблоидный двойник. Она с удовольствием продолжит следить за похождениями этой очаровательной оторвы и от всей души желает ей счастья.
Подпишись на наш канал в Telegram