Все жили в постоянном стрессе, изматывающем режиме конкуренции. Это напряжение неизбежно отразилось на душевном состоянии: хотя я с двух лет играла в спектаклях, во мне вдруг проснулся страх сцены. А после окончания академии вообще начались панические атаки.
— За время съемок «Других» моя героиня прожила жизнь с семнадцати до шестидесяти четырех лет. Мне постоянно меняли внешность: в «юности» делали челочку, в «зрелости» паричок надевали, полгода я стриглась по моде девяностых — трудно представить, что такая стрижка была популярна когда-то. Но ради роли была готова «переместиться во времени». В «старости» делали пластический грим по два часа. Самым сложным было показать потухший взгляд — в мои тридцать два он все-таки еще озорной! Ровесница Наталья Земцова играла мою дочь: приходили мы на съемочную площадку одногодками и через два часа Наташа становилась младше, а я старше. В этом и есть магия актерской профессии — постоянно меняться и проживать разные жизни.
— Вы же из театральной династии — отсюда и мечта стать актрисой?
— В семье со всех сторон театр: бабушка и дедушка — актеры из Белоруссии, работали на сценах по всему Советскому Союзу. Будущая мама Ирина Флориановна Марцинкевич тоже решила стать актрисой, поступила в Казанское театральное училище. Там, в Казани, и познакомилась с моим папой, Сергеем Алексеевичем Смирновым. Я спрашивала, почему они не поехали учиться в Москву. Оказывается, просто не верили, что в столице возможно пробиться в театральный вуз. Папа старше мамы на десять лет, поступил раньше, затем отслужил в армии и по возвращении познакомился с ней. Сначала родилась моя старшая сестра Олеся, а через шесть лет я. Вскоре мы переехали в Бугульму. В городском БДТ папа стал директором, мама продолжала работать на сцене.
Мы с Олесей в театре провели все детство: я с двух лет участвовала в спектаклях и чувствовала себя настоящей актрисой. Наблюдала за мамой на сцене и дома разыгрывала «пьесы» со своими Барби и Кенами: вместе с ними плакала и смеялась — это и были мои первые актерские тренинги.
Девяностые здорово ударили по нашей семье. Мы потеряли все — квартиру, машину... Родители вернулись в Казань и начали там жизнь с нуля: папа устроился в Качаловский театр, мама преподавала в театральном училище, выучилась на режиссера, создала свой частный театр «Автограф». Нас они оберегали, не рассказывали, что происходит, и я только с годами поняла, какой родители пережили стресс. А я его почти не ощутила: в Казани появилось много близких людей, которые до сих пор остаются лучшими друзьями. Там освоила гитару, начала писать стихи и песни...
Кстати, актрисой становиться вовсе не планировала: жизнь артистов, особенно в провинциальных театрах, очень сложна и поэтому родители надеялись, что мы с сестрой выберем другую стезю. Я готовилась стать дизайнером, поскольку хорошо рисовала, занималась фотографией. Хотела перейти в художественную школу при институте: творческий конкурс прошла с высокими баллами, но завалила математику — получила двойку. Попросили пересдать и на второй раз вообще влепили кол. Узнав результат, выбежала из аудитории и закричала: «Мама, едем в Петербург! В театральный!»
— Хочется задать тот же вопрос, что вы когда-то задали своим родителям: а почему не в Москву?
— В девять лет побывала в Питере, и после Бугульмы он стал настоящим потрясением: неужели бывают такие города? Влюбилась каждой клеточкой и поняла, что хочу здесь учиться, работать, завести семью... И все сложилось именно так, как намечтала.
В первый раз поехала поступать после десятого класса — решила «порепетировать», а заодно погулять по любимому Питеру. И неожиданно прошла в СПбГАТИ! А я ведь еще школу не окончила. Мама понимала, что такой шанс упускать нельзя, и в панике купила в переходе аттестат. Как сейчас помню, за три тысячи рублей — по тем временам большие деньги! Но в академии нас быстро раскусили, приемная комиссия выявила обман.
— Это что такое? — спросили ее.
— Я его купила! — честно призналась мама.
Через год я вновь отправилась в Питер, уже с законным аттестатом. Курс набирал Семен Яковлевич Спивак. Прочитала стихотворение, потом спрашиваю: «Можно спою? Я так лучше открываюсь». Взяла гитару, исполнила дворовую песню про маньяка:
Под столом стоит таз,
На столе лежит глаз,
А в тазу лежит нос —
Это я его принес.
А в углу сидит гость,
Во лбу у гостя — гвоздь...
Зал лег: длинноволосая барышня с широко распахнутыми глазами в романтичном платьице — и вдруг такая кровожадность! Тем не менее песня произвела впечатление и мне пришлось по просьбе зала спеть еще шесть штук! На следующем туре мастер поинтересовался: «Почему без гитары? — и обратился к помощнику: — Принесите инструмент!»
Отмечать поступление отправилась со знакомым питерцем на крышу — там это в традициях. Тогда впервые за шестнадцать лет попробовала шампанское.
— Это был не будущий муж и однокурсник Руслан Нанава?
— Нет, хотя я уже влюбилась в него. Когда объявили, что поступил Руслан Нанава, повернулась — и тут, как в кино, случилась вспышка: вдруг увидела нас вместе, дом, будущих детей... Руслан еще после экзаменов не успел опомниться, да и девушек вокруг много — толком даже не пригляделся ни к кому. А тут я! Муж потом шутил: «Начала какая-то клеиться — с большими глазами». Я жила в общаге, Руслана туда по вечерам не пускали, а нам хотелось как можно больше времени проводить вместе. Пришлось переехать к нему в пригород — в Колпино. Родители Руслана меня сразу приняли.
Это было пятнадцать лет назад, и я рада, что знаю мужа с юности: вместе взрослели, я видела, как он мужает, становится более ответственным.
— Но Руслан ведь недоучился с вами в СПбГАТИ?
— На курсе поначалу было шестьдесят четыре человека — в два раза больше, чем обычно, а до выпуска дошли только двадцать семь... Кроме Руслана отчислили многих, например мою лучшую подружку. Все жили в постоянном стрессе, изматывающем режиме конкуренции. Это напряжение неизбежно отразилось на душевном состоянии: хотя я с двух лет играла в спектаклях, во мне вдруг проснулся страх сцены. А после окончания академии вообще начались панические атаки. Сидишь, к примеру, себе спокойно в кафе и вдруг не можешь сделать вдох, сердце начинает выпрыгивать из груди, бросает в пот, мир вокруг кажется враждебным, прохожие на тебя смотрят недобро. Обычно с паническими атаками разбираются психологи, но я справилась сама, постепенно возвращаясь к состоянию душевного спокойствия, в котором выросла.
Что же касается Руслана, конечно отчисление стало для него ударом, но как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло: муж в результате нашел свой путь. «Тебе на режиссуру надо», — советовал Спивак. Моя мама предложила выход: сразу взяла Руслана на свой курс в Казанское театральное училище. Испытание расстоянием оказалось непростым, всякое бывало — и расставались, и сходились. А после окончания училища служба мужа в армии отдалила нашу встречу еще на год. Но в результате частые разлуки только укрепили семейный союз.
В 2012-м на Новый год я нашла под елкой коробочку с кольцом. Расписались через месяц — в ЗАГС пришли в черных свитерах и джинсах, а свадебное торжество устроили в Таиланде, на острове Май-Бей. На пляже собрали родителей, друзей. Моя мама вела церемонию, написала трогательный текст и когда его произносила, мы не могли сдержать слезы...
Квартира у нас появилась только сейчас, сначала питерский колорит познавали изнутри — пожили даже в коммуналке. Родителей я тоже перетащила из Казани — они построили дом в Ленинградской области.
— Говорят, актерская семья — это всегда непросто. Профессиональная ревность присутствует?
— У нас ее совсем нет. Руслан снялся в нескольких сериалах — «Шеф», «Литейный», «Морские дьяволы», сыграл главную роль в фильме «Васильевский остров», но со временем понял, что ему ближе режиссура. При этом он прекрасно знает киношную кухню изнутри, так что понимает специфику моей работы. Кроме того, муж — свидетель не только моего успеха, но и всех сложностей, которые возникали на этом пути.
Еще в театральной академии режиссер Алексей Янковский утвердил меня на роль в свой короткий метр «Благовещение», открыв волшебный мир кино и вечную влюбленность в процесс. Когда встала перед дилеммой — кино или театр, выбор пал на кино.
После первого же сериала «Еще не вечер» произошел резкий взлет: партнер Саша Тараньжин попросил фотографию, сказав, что знакомая ищет актрис на полный метр. Вскоре узнала, что в Питер приезжает Александр Миндадзе, собирается снимать фильм «В субботу» — про трагедию на Чернобыльской АЭС. Прочитала сценарий и не могла поверить, что пробы предстоят в настоящее фестивальное кино! Когда увидела Миндадзе, в голове щелкнуло: «Я буду играть эту роль!» Как с Питером, как с Русланом — настоящее предвидение! И мы с Антоном Шагиным сыграли пару, чья любовь разворачивается на фоне катастрофы. Снимали, конечно, не в Припяти, а в похожих украинских городах — Светлодарске и Энергодаре, их облик ничуть не изменился с восьмидесятых. Мы будто перенеслись в прошлое: мне сделали химическую завивку, подобрали простенькие платья по моде тех лет... Перед каждым съемочным днем долго репетировали, потому что фильм снимался на пленку.
Картина попала на многие фестивали, и я думала: «Сейчас на меня обрушится куча предложений!» Увы, этого не произошло. Молчание длилось целый год... Чтобы занять себя хоть какой-то работой, сыграла труп в сериале «След». В тот «молчаливый» год подрабатывала иногда фотографом и аниматором на праздниках, делала актерские портфолио, играла детские сказки в садиках. Поняла, что это совсем не мое.
— Но ведь вскоре случился сериал «Обратная сторона Луны» с вами и Павлом Деревянко в главных ролях, после которого пришла известность.
— Может, сейчас и кажется, что это произошло вскоре, но по ощущениям год простоя длился целую вечность. Режиссер Саша Котт заметил меня на фестивале, где я представляла картину «В субботу», и пригласил на главную роль в «Обратную сторону Луны». А я с детства любила трилогию «Назад в будущее», мечтала: «Вот бы мне такой проект — про путешествия во времени!» И сбылось! Параллельно утвердили в «Дорогу в пустоту», и я моталась по съемочным площадкам между Киевом и Минском.
Во втором сезоне «Луны» действие происходит уже не в прошлом, а в будущем. Я как раз захотела стать блондинкой. Котт разрешил, поскольку играла другую героиню, но покрасили неудачно. Режиссер был в ужасе: «Это совсем не то, давай искать образ!» В результате мне сделали абсолютно белые волосы.
Вдруг пригласили в «Джафарон», куда как раз был нужен альбинос, так что ресницы и брови тоже осветлили. Выглядела я очень необычно, на улицах подходили люди и спрашивали:
— Девушка, вы правда такая?
— Да! — врала на голубом глазу.
Альбиносом проходила три года, пока длились съемки, а в конце меня вообще обрили наголо. Возвращаюсь в таком виде в Питер, на платформе встречает лысый Руслан! Побрился в знак солидарности.
— А каково было сниматься с резидентами Comedy Club в комедии «Жених»?
— Я попала в атмосферу круглосуточного юмора — ребята действительно так живут и разговаривают, как в шоу! В кадре постоянные импровизации — а меня так не учили, я терялась. Когда репетировали застольную сцену, в которой приезжает мой жених-немец, вдруг поняла: все вокруг искрометно шутят, а я так не могу. И посреди всеобщего веселья разрыдалась! Саша Незлобин отвел в сторону:
— Что с тобой?
— У меня ничего не получается!
Расслабилась только после того, как всей компанией устроили настоящее застолье в Геленджике, где снимали часть сцен.
Кстати, непросто пришлось и моему киношному жениху Филиппу Рейнхардту: ему-то вообще трудно понять русский юмор. Вдобавок у Филиппа оказалась аллергия на ос. На площадке имелся специальный человек, который их отгонял. Рейнхардт, завидев осу, тут же кричал: «Киллер ос!»
Моего бывшего мужа сыграл Сережа Светлаков. Столкнувшись с ним на площадке, я поняла, почему его называют Светлым, — он очень душевный. Когда снимали в Москве, Сергей привозил вкусности из своего ресторана вместо привычного кинокорма.
— Беременность работе не помешала?
— Совсем нет, успела сняться в трех проектах. Когда заканчивала работу в сериале «Ковбои», позвонил Саша Котт:
— Что делаешь?
— Я беременна!
— Прямо с животом?
На четвертом месяце он был совсем незаметен, и Саша утвердил меня в «Третью мировую». Я бегала, прыгала, висела на мосту, держась за перила... Живот появился только на восьмом месяце, причем очень резко — вырос за новогодние каникулы. Группа удивилась: «Его что, приклеили?»
— Сейчас отцы часто присутствуют на родах...
— Я предложила Руслану, он подумал и согласился. Выбрали центр естественных родов. Там каждая женщина рожает в той атмосфере, какую сама себе придумает. В моей палате были расставлены свечи, я смотрела «Русалочку» и пела песенки из мультика. Руслан находился рядом, он перерезал сыну пуповину, а потом сказал: «Я тебя такой красивой никогда не видел!»
Сына мы назвали Георгием. Когда ребенка впервые положили рядом, я посмотрела в его космические глаза и увидела в них всех детенышей нашей планеты... Как бы смешно ни звучало, после этого три года не притрагивалась к мясу. Но в какой-то момент организм опять потребовал.
После родов почти сразу поехала в Минск на съемки проекта «С чистого листа». Руслан ходил вокруг площадки с коляской: покормлю малыша — и в кадр. Сейчас Георгию шесть, иногда беру его с собой в экспедиции, там в свободное время вожу в зоопарки, на карусели, стараюсь быть ему другом.
— Нынешний год «молчаливым» точно не назовешь, в 2019-м у вас около десяти проектов!
— Девятнадцатого апреля на телеканале «Dомашний» вышел сериал «В отражении тебя». Я играю близняшек, абсолютно разных по характеру. В некоторых сценах со спины снимали девушку-дублера. А вот когда героини беседуют в кадре одновременно, приходилось общаться с воображаемым партнером. Было непривычно и забавно.
В «Мести» играю с Кириллом Кяро и Никитой Панфиловым. Когда в Сочи выходили перекусить, поклонники им, бедным, не давали поесть. На тех съемках я впервые села на лошадь и провела в седле четыре часа. У ребят это явно был не первый опыт: когда кобыла понесла Кирилла по полю с явным намерением сбросить, он ловко спрыгнул. А моя не слушалась и не желала лезть в холодную речку, заманили ее туда сахаром. Когда слезла с лошадки, ноги были колесом, как в мультфильме.
На сериале «Беги» встретилась с Пашей Прилучным и была приятно удивлена тем, насколько он семейный человек: постоянно и с огромной нежностью говорил про жену и детей. Снимали зимой, при минус двадцати пяти. В сцене аварии я должна была что-то кричать Павлу и вдруг поняла, что язык не слушается — челюсти свело от холода. Так и не добились от меня членораздельной речи, обошлись без слов.
В «Знахаре» играю помощницу хирурга, героя Дани Страхова. Нам сделали такие натуралистические муляжи, что иногда верилось, будто мы действительно разрезаем пациента и разглядываем внутренности.
В «Территории» — это история про маньяка — я его жертва. В одной из сцен нас с Кириллом Пироговым подвесили за ноги в подвале. Он пытается меня спасти, а у самого в перевернутом виде такое смешное лицо, что я постоянно раскалывалась. Но это режиссера совершенно не смущало, ведь когда висишь вниз головой и при этом хохочешь, это выглядит так, словно плачешь.
Еще жду выхода «Большого неба», «Казановы», «О чем она молчит»... Сейчас снимаем «Чистую психологию», я там играю психолога, помогающего богатым людям проводить сделки.
А недавно, в годовщину снятия блокады Ленинграда, всей семьей сходили на премьеру фильма «Крик тишины». У меня там небольшая, но тяжелая роль: моя героиня оставила в осажденном городе ребенка, а сама уехала. Когда прочитала свои сцены, сначала пришла в ужас и хотела отказаться. Только придя в кинотеатр и увидев картину целиком, поняла, насколько она сильная и правдивая: все рыдали, даже мои папа и муж. Так я прикоснулась к трагической истории любимого города, с которым когда-то связала судьбу.
Подпишись на наш канал в Telegram