Домой после развода мы поехали вместе. Он и сейчас варит мне кофе и называет Гуленькой. Когда выходила из ЗАГСа, вздохнула с облегчением: «Свободна!» На руке больше нет обручального кольца — словно камень c сердца упал. Но тут же отчего-то стало тоскливо.
— Многие считают, что я выбрала Ивана Ивановича потому, что росла без отца и подсознательно тянулась к взрослым мужчинам. Но это стереотип. C одной стороны, конечно, я хотела найти своего настоящего папу. На одном из телевизионных шоу мне даже представили человека, который мог быть моим биологическим родителем. К сожалению, тест ДНК предположение опроверг. И все же я впустила его в свою жизнь, до сих пор общаемся. С другой стороны, у меня много хороших знакомых, которые на десять, двадцать, тридцать лет старше, есть и мужчины, проявлявшие отеческую заботу совершенно бескорыстно. Но я же не вышла за них замуж, а стала женой Краско!
Он многим взял, в том числе и своей фантастической добротой. Сразу помог в сложной жизненной ситуации. И не только мне: к четвертому курсу у нескольких однокашников не было денег, чтобы окончить театральный вуз и получить диплом. Иван Иванович, преподававший у нас сценическое мастерство, где-то достал крупную сумму и заплатил за всех. Тут и пришла уверенность, что он может отвечать за свои слова и способен на поступки. После такого жеста уходить от него не хотелось. «Спасибо, что выручили, но дальше я без вас обойдусь...» — это не про меня. К тому же я всей душой потянулась к нему. Сложно жить в большом городе одной: есть потребность поговорить, поделиться мыслями, поплакаться наконец. Иван Иванович стал тем человеком, который умел выслушать, что-то посоветовать, поддерживал меня. Так началась новая жизнь, где я чувствовала себя кому-то нужной. Уже не раз говорила, что мне было нечего терять, поэтому ответила «да» на предложение руки и сердца. И не жалею.
В нашей совместной жизни случилось много хорошего. Я, например, долго мечтала, чтобы вышла книга моих стихов. Краско их читал, его оценку считаю очень важной. Он почти никогда публично не хвалил написанное, но дома однажды сказал: «Почему кто-то считает возможным печатать свои бездарные опусы километрами, а ты не публикуешься?» И помог воплотить мечту, сумев издать не один, а два сборника! За первый заплатил сам, на второй нашел спонсоров. Очень благодарна ему за это.
Яркой вспышкой счастья вспоминается наша совместная поездка на гастроли в Грецию. Иван Иванович помог быстро получить загранпаспорт и визу, ведь я прописана у мамы в Крыму. Краско надавил на нужные кнопки, уладил ситуацию, вопрос решился за несколько дней.
Наверное, благодаря именно Ивану я научилась отстаивать свои интересы и говорить людям «нет». Стала мудрее. А еще выросла как актриса. Когда мы вместе играли в спектакле «Отель «Фортуна», он помогал, много подсказывал по роли...
Если честно, до сих пор не понимаю, зачем ему нужен был официальный брак со мной. Я и не помышляла о свадьбе. Может, хотел доказать, что он еще о-го-го какой мужчина? Возможно, было желание вызвать ревность у предыдущей жены Наталии Николаевны. Или причиной послужило одиночество?.. Не скажу за него. Но то, что я стала ему небезразлична, — точно.
— Какие у вас были ожидания от брака?
— Никаких. Это решение — словно прыжок в неизведанное с завязанными глазами. Думаю, я до конца не осознавала, что делаю. Кроме шока первое время ничего не испытывала. Ведь на меня обрушилось столько внимания! Я растерялась, поскольку прежде не имела опыта общения с прессой.
Помню, как первый раз шла с Иваном Ивановичем по красной дорожке на фестивале «Виват кино России!». Щелкали фотоаппараты. Это было и здорово, и страшно. Когда сидишь в партере и вокруг три ряда людей, на фильмах которых ты выросла, ощущаешь себя необычно. «Это они, они! И я здесь?!» — крутилось в голове. У меня ныл живот и часто-часто билось сердце. До этого я испытала подобное только однажды: пошла на Рождество в храм и случайно оказалась в пяти метрах от Владимира Путина. Вот тогда тоже подумала: «Это наш президент, и я рядом?!» Как будто попала в кино.
Сначала от артистов, с которыми знакомилась, был только восторг: «Вау, как круто!» А потом постепенно наступило разочарование: звезды оказались обычными людьми со своими слабостями и комплексами. Я, конечно, не тешила себя надеждой, будто они идеальны. И понимала, что на экране всего лишь герой фильма, а в жизни актер совершенно другой. Но все-таки думала: публичный человек, который говорит со сцены высокие слова о чести, достоинстве, настоящей дружбе, должен сам придерживаться тех же принципов. А получалось, что у него двойные стандарты, он попросту лицемерит, завидует своему же коллеге.
Так, один артист утверждал, что нужно быть смелыми, разрушать стереотипы, выходить за рамки стандартного мышления. А на деле соглашался с общепринятой точкой зрения на наш союз с Иваном Ивановичем, считал его мезальянсом и побоялся открыто нас поддержать.
А знаменитая на всю страну кинодива подошла на светской вечеринке и виртуозно меня унизила: «У вас такое шикарное платье, что вы в нем сюда просто не могли не прийти!» С одной стороны, вроде наряд похвалила. С другой — сказала это с таким ехидством, что сразу был ясен подтекст: тут я никому не интересна и не нужна. Мол, платье красивое, но его обладательница — пустое место, ноль. И без «обертки» ничего собой не представляет.
Не раз и не два наблюдала, как актрисы целуются при встрече, радуются. А потом одна про другую говорит: «Ой, да в молодости она еще та была...» — все это произносится как бы между прочим, с неизменной лучезарной улыбкой. Что самое неприятное, подобным часто грешат артисты старой гвардии. Смотря их фильмы, я верила, что есть вечные ценности: любовь, дружба, преданность. А на самом деле киноклассики, вроде бы «целуясь в десны», в душе коллегу ненавидят.
И еще. На красной дорожке все такие приличные и интеллигентные, а как дойдут до банкета, как возьмутся за бокалы — сущий мрак! Начинается обыкновенная пьянка. Я не пуританка, прекрасно понимаю, что люди время от времени изливают душу под водочку, порой и набираются. В нашей стране так испокон веков. Но одно дело, если ты квасишь с мужиками в гараже или с родственниками на кухне сидишь и под жареную картошечку рюмку за рюмкой пропускаешь, и совсем другое — когда заплетается язык на фестивале, где вокруг твои же именитые друзья и камеры повсюду.
Вообще-то я и раньше подозревала, что подобное весьма возможно. Поэтому когда вместе с Краско в первый раз вышла в свет, на банкет по окончании мероприятия даже не собиралась, не хотела разочаровываться в кумирах. Но Иван Иванович высказал свое «фи», и я поехала.
Мне казалось, актеры отличаются от обычных людей возвышенными мыслями. А на самом деле их тусовка — скопление тех, кто считает себя небожителями лишь на основании того, что когда-то оказались в нужном месте в нужное время или им повезло родиться в известной семье. Да еще обсуждают: «Вот такому-то дали на фестивале награду, а у него всего три фильма. Да кто он такой? Почему приз не мой, если я снялся уже в двадцати проектах?!» И столько тут зависти, ревности! Ужас...
Часто спрашивала мужа, откуда у известных людей столько пафоса. Но конкретного ответа так и не получила. Ивану Ивановичу тоже ведь повезло: он попал к хорошим мастерам, в известные театры, на экран. Никто не умаляет его талантов и не преуменьшает трудолюбия. Но тогда были другие режиссеры, готовые нянчиться с актерами, растить их. И время было удивительное! Совсем другое.
А сегодняшней молодежи как развиваться? Никому мы не нужны. Знаю ситуации, когда ребят даже брали в штат театров и они по семь-восемь лет ходили в массовке. Не потому что бездарные. У режиссеров сейчас иной подход: никто ни с кем возиться не будет. Есть проверенные медийные лица — вот пусть они и играют. С Иваном мы на эти темы часто спорили. Правда, Краско считал, что свое мнение мне высказывать, мягко говоря, рано. Но ведь я такой же творческий человек, хоть и молода. Молчать в тряпочку нет сил, а выскажешься — нахалка. Многие люди пытались меня усовестить: «Ты перед таким мужем лебезить должна!»
— Как складывалась творческая жизнь после свадьбы?
— Я только что окончила актерский факультет и не представляла, чего хочу и куда пойду. Но точно знала, чего не хочу. Ровно это и получила. В меня тыкали пальцами и шептались: «За что ей все?! У нас большой стаж, пашем как проклятые, а у этой ни стыда ни совести — суется в театр». Меня сочли выскочкой, протеже Краско. А на самом деле я трудоголик, люблю сцену и готова изнурять себя работой часами. Мне не нужно было, чтобы Иван Иванович просил режиссеров: «Возьмите мою Наташу!» Но как каждый молодой актер, чувствовала необходимость хорошего творческого пинка, который задал бы вектор движения. Увы, мужа это заботило мало. Зато я ходила на чудесные спектакли, впитывала атмосферу, знакомилась с интересными людьми.
— Почему все-таки отношения дали трещину?
— Наверное, мы оба эгоисты и никто не хотел уступать. Я не танцевала перед ним менуэты, не пела, какой он великий и шикарный, если видела какие-то огрехи. Что думала, то и говорила. Но исключительно дома, с глазу на глаз. А Иван Иванович мог критиковать меня при всех, и это задевало.
Ну не нравится что-то, считаешь, что я не права, — отведи в сторону и объясни потихоньку. А он песочил где придется. Естественно, в какой-то момент стала отвечать на выпады. «Если говорю тебе что-то неприятное, знай — это моя защитная реакция», — повторяла я Ивану, уговаривая не устраивать «разбор полетов» при посторонних. Вообще считаю, что мужчина публично не должен обижать женщину, тем более — свою.
Вот, скажем, такой случай. В петербургском Союзе писателей, куда мы пришли с моими стихами, нас приняли не слишком радушно. Типа, девушка, вы кто такая? Я в ответ:
— Спросите у Краско. Иван, тебе нравятся мои стихи?
Муж замялся и произнес:
— Гуля, тебе еще поработать над ними надо.
А утром-то говорил, что это талантливо! Зачем? Понятно, что в тот момент я не ждала от него долгих дифирамбов. Но по-хорошему, он мог бы близкого человека защитить.
На мой взгляд, семья — это крепость. И пока за ее стенами оба, им ничего не страшно. Но наша крепость стала разрушаться изнутри. Кто-то подколет меня, посмеется, а он промолчит. Я не могла понять почему, очень переживала. Когда меня начали травить в соцсетях, не требовала ничьей поддержки, разобралась сама. В других жизненных ситуациях хотелось опереться на мужское плечо.
По большому счету, мы не оправдали надежд друг друга. Мне кажется, Ивану Ивановичу нужна была домохозяйка, которая за ним ухаживала бы, вкусно кормила и без конца восхищалась. Но я с самого начала прямо говорила, что не гожусь для этой роли. Пока не найду себя, борщи и швабра меня не заинтересуют. Женщины были у него разные, а схема, как они должны себя вести, — одна. Наталия Николаевна тоже под нее не подошла, такой домашней была лишь его жена Кира Васильевна.
Мы не договаривались, что я стану наседкой! Иван сам поначалу смеялся: «Наташа — не хозяйка!» И относился к этому легко: «В кафе можем пообедать». Да и нельзя сказать, что я вообще ничего не делаю, что ленивая. И готовлю, и убираю, просто не с утра до вечера. Первое, второе и компот — да, такого нет. Однако муж не бедствовал, не ходил голодным и в несвежей одежде. Не постираю сегодня — значит, постираю завтра. Мы и ремонт отличный в комнате сделали. В целом все было нормально. Конечно, я не бегала часами с пылесосом и тряпкой по квартире. Но он, видимо, думал, что перевоспитает меня.
В развале отношений всегда участвуют двое, поэтому Ивана не виню. У нас были разные моменты, плохие и хорошие, но в целом ожидания не совпали. Муж какое-то время упрекал меня, что сижу на его шее. Потом я начала работать, и бюджет у нас стал общим, вкладывались в него оба. Понятно, что зарабатывала скромнее, чем он. Но это же не повод говорить, что я у мужа на содержании. К тому же деньги в основном уходили его детям — Ване и Феде. Краско об этом сам упоминал. А когда я хотела потратиться на совместный отдых и «мелкие радости», Иван заявлял: «Денег нет!» Ну как нет? Только что же были...
Потом я стала финансово самостоятельной. Появилось несколько антрепризных проектов, которые приносят доход. Есть сайт, где продаются мои книги. Я веду разные мероприятия, фестивали, участвую в мастер-классах, передачах на ТВ. Все это оплачивается. При моих скромных запросах на жизнь хватает.
Но как только показала, что могу сама себя обеспечивать, Иван серьезно обиделся. Наверное, хотел, чтобы жена все-таки была от него зависима. Отношения стали намного прохладнее, я ничего не понимала. Все ситуации, конечно, можно было бы урегулировать, спокойно и начистоту поговорив друг с другом, но мы редко приходили к компромиссу.
При этом не могу сказать, что Иван жадничал, многие расходы брал на себя, все равно же получал значительно больше. Продукты покупал. Мог неожиданно дать денег, не вникая в подробности, на что они нужны. Еще мы вместе побывали в Венеции. Помню, второго января отправились на остров Сан-Микеле поклониться могиле Иосифа Бродского. Это целый город с готическими надгробиями. Было сизое, очень холодное утро, но мне кажется, именно такую Венецию и обожал Бродский.
Сначала мы заблудились, как потом выяснилось, шли все дальше от нужного места. Мысленно я обратилась к любимому поэту: «Иосиф Александрович, ну где же вы?» Спросили прохожего, знает ли он, где могила Бродского. Тот ответил: «Нет, только Стравинского». А я помнила, что два этих великих человека похоронены недалеко друг от друга. Мы быстрым шагом двинулись туда, куда нам показали, и наконец-то добрались до цели. Так долго об этом мечтала! Иван просто молчал, но по его глазам я прочла, что он взволнован. Незабываемый миг.
Приятные мелочи тоже были. Приду домой — а на диване лежат яблочки. Не магазинные безвкусные — а свои, из сада. Сам Иван уже в театре, а они ждут меня. И так тепло от этого!
На Восьмое марта или день рождения муж обычно покупал то, что я просила. Один из последних подарков — роскошные стереонаушники. Практично и удобно. По утрам всегда варил мне кофе, это очень согревает. Да и в кафешках мы тоже иногда с удовольствием сидели, хотя жили довольно скромно. Не потому что патологически экономили — такие оба по своей природе: мне не нужно бриллиантов, а Ивану — самолетов и яхт.
— В какой момент вы стали отдаляться от мужа?
— Когда стало казаться, что Иван перестал меня слышать. Он мог кивнуть головой, согласиться, а на следующий день поступить по-своему, несмотря на наши договоренности. Упреки за неустроенный быт, которые раньше звучали от случая к случаю, теперь сыпались градом.
Со временем я уже была готова ко многому изменить отношение. Стряпала, старалась угодить. Но сварю борщ, а Иван две ложки проглотит и на дачу уедет. Остальное стоит и киснет. Приготовлю котлеты с картошкой — а муж чипсы покупает. С ума по ним сходит. И лапшу быстрого приготовления любит. Она ужасно вредная, но он ее все равно ест.
Прихожу из театра выжатая, даже поужинать нет сил. Какая уж тут уборка? Ворчит. Или пишу до пяти утра. Естественно, нужно выспаться перед тем, как на сцену выходить вечером. В результате Иван обижается, что завтракает один. Но зачем? Нет бы порадоваться за жену, что у нее есть любимая работа, стихи пишутся. Да ведь и происходит так не каждое утро.
Кстати, у Наталии Николаевны были те же претензии к Краско: что ее не слышат и не воспринимают как личность. А ведь она не только жена и мама, а еще и творческая единица. Как я ее теперь понимаю!.. Иван Иванович часто ставил свои интересы выше «наших», а я-то мечтала о человеке, который поймет и поддержит меня.
Поверьте, я терпелива. Например закрывала глаза на то, что на светских тусовках он напрочь забывал обо мне. Понимаю — давно не видел друзей, хочется со всеми пообщаться, а я стою где-то в углу в одиночестве... Когда вдруг вспоминал, сообщал собеседнику: «Уже знакомил вас со своей молодой супругой? Нет? Вот, познакомьтесь». Возникало ощущение, что я для него как орден на груди. Возможно, это всего лишь домыслы. Но в подобные моменты воспринимала ситуацию очень остро.
Три года назад думала, что единственное препятствие между нами — возраст. А оказалось, их много: наша «коммунальная» квартира, где мы жили вместе с невесткой и внуком Ивана, его упертый характер, отношения с прежней женой и детьми...
Конечно, постоянные ссоры мешали нормальной семейной атмосфере. А возникать конфликтные ситуации начали чуть ли не сразу после свадьбы. Уже и не помню сейчас, из-за чего конкретно. По мелочам. Когда я пыталась отстоять собственное мнение, Иван Иванович со своим многолетним опытом и житейской мудростью становился непробиваемой стеной. Обидевшись, даже убегала из дома, бродила по улицам, не хотелось возвращаться. Возможно, слишком близко все принимала к сердцу, но по-другому не умею. Меня успокаивал наш арт-директор и приводил обратно со словами: «Иван Иванович тоже переживает, только этого не показывает. У него может случиться сердечный приступ, а виновата будешь ты». Я и чувствовала себя постоянно виноватой, маленькой, неопытной. Мужчины почему-то любят перекладывать ответственность на женщин. Это нужно пресекать. Но несмотря ни на что, я не спешила разводиться, надеялась: вдруг подберу к мужу нужный ключик? Увы, чуда не произошло...
Когда я увидела Краско впервые, он выглядел одиноким и несчастным. У меня возник искренний порыв отогреть Ивана и быть с ним до конца. Чтобы у него не осталось обиды на жизнь за то, что с предыдущей женой не сложилось. А оказалось — все не совсем так. Он прекрасно живет в ладу с собой и телевизором.
— Вы говорили как-то, что не отдадите его Наталии Николаевне. Что с тех пор изменилось?
— Невозможно удержать человека, который уже принял решение. У меня складывается ощущение, что Иван давно уже думал о разводе, просто со мной это не обсуждал. Даже о том, что мы намерены расторгнуть брак, узнала не от мужа, а из статьи в Интернете, которую прочитала в Испании. После очередной ссоры я улетела туда с подругой развеяться. И не звонила мужу несколько дней.
Вернувшись в Россию, еще в аэропорту набрала его номер. «Я такого не говорил!» — ответил он. Но публикации выходили одна за другой, откуда-то же журналисты брали информацию!
— Почему вы решили, что Краско уходит от вас к бывшей жене?
— Я многое услышала на ток-шоу, в котором мы втроем участвовали. По словам Наталии Николаевны, она не против воссоединения с Иваном Ивановичем. А может, он и сам всегда знал, что когда-нибудь вернется. Они же общались и во время нашего брака. И дело не только в общих детях. Как ни приду в театр, Краско вместе с ней сидит в буфете. И этого «вместе» было очень много. Иван постоянно говорил: «Дети, дети, дети...» Ну да, наверное, и дети тоже. Но в глубине души я почувствовала, что ему так будет лучше, и отпустила ситуацию.
Дети у Ивана Ивановича — идея фикс. Он и со мной их хотел завести. Как будто само собой разумеется: раз ты вышла замуж — надо родить. Но жить-то нам по большому счету было негде. Разве это дело — ютиться в одной квартире с его близкими?
— Краско много общается с Ваней и Федей?
— Раньше они вместе проводили время только летом, сейчас чаще. Но это не значит, что мальчики с ним на рыбалку ходят или в кино. На даче Иван обычно смотрит телик или радио слушает, а сыновья своими делами занимаются.
— И все же, кто первым предложил пойти в ЗАГС?
— Телевизионщики. Когда появились первые статьи о нашем расставании, они решили на этом сыграть и попросили нас поучаствовать в инсценировке в ЗАГСе, где Иван и я якобы подаем заявление о расторжении брака. Мы пошли туда с документами, оператор все снял. Потом, конечно же, можно было порвать выданные бумаги и спокойно отправиться домой. Но мы, не сговариваясь и не обсуждая ситуацию, этого не сделали. Шоу переросло в реальную жизнь, девятнадцатого октября нас развели официально.
— Вы уже разъехались?
— Он разрешил мне остаться в нашей комнате, пока я не найду себе жилье, и по-прежнему помогает. Я, конечно, могу поселиться у подруги. Но у меня есть мечта: уехать навсегда из Петербурга и начать жизнь заново так, как я хочу. Что получится? Посмотрим. А Ивану Ивановичу хочу пожелать словами любимого им, как и мной, Бродского:
Прощай,
Позабудь
И не обессудь.
А письма сожги,
Как мост.
Да будет мужественным
Твой путь,
Да будет он прям
И прост.
Да будет во мгле
Для тебя гореть
Звездная мишура,
Да будет надежда
Ладони греть
У твоего костра...
Подпишись на наш канал в Telegram