Все могло сложиться иначе, если бы я наступил на горло собственной песне. Притворялся бы и лгал, приспосабливался и заискивал... Может, такая жизнь и стала бы для меня самым страшным наказанием.
— Да, у меня много непростых черт характера. Но в большей части жизненных ситуаций я был честен и перед собой, и перед людьми. Просто видел все или в черном, или в белом цвете, без полутонов. Сейчас учусь искать золотую середину, пока сама жизнь вроде бы способствует...
В картину «Все могло быть иначе» с Маргаритой Тереховой в главной роли меня взяли без проб. Наш знаменитый молдавский режиссер Валериу Жереги не побоялся пригласить неопытного второкурсника Щукинского училища. Все было как в сказке. 1982 год, март. Я шел по широкой щукинской лестнице со второго этажа в библиотеку, а Жереги наблюдал за студентами. Потом я узнал, что на роль сына он подыскивал максимально похожего на Терехову молодого человека — вот так просто. И Валериу показалось, что у меня с Маргаритой Борисовной общие черты присутствуют. На месте все и решилось. А потом сказка кончилась: в училище было не принято отпускать на съемки до четвертого курса. Фильм про то, как парень разыскивает бросившую его много лет назад мать, имел все шансы запуститься без меня.
Я очень хотел сниматься в этой картине! Интересно было все — и сценарий, написанный Жереги в соавторстве с известным Валентином Ежовым, и работа с Маргаритой Тереховой, которая тогда была просто мегазвездой... Но мастер моего курса Анатолий Борисов был настроен решительно: не пускать! И тогда Жереги предложил попробовать перевестись в Кишиневский институт искусств по семейным обстоятельствам. Престиж обучения в легендарной «Щуке» меня интересовал постольку-поскольку, больше хотелось работать. Да и родители уже были в возрасте, мне действительно было лучше быть ближе к дому...
Нас у мамы четверо, я самый младший. Старшая Ольга сейчас живет неподалеку от нашей родной деревни. Брат Виктор в 1993 году уехал на постоянное место жительства с женой-еврейкой в Израиль. Вторая моя сестра Тамара уже ушла из жизни. Они почти погодки, и только я появился с разницей в восемь лет.
Очень трудно принималось решение рожать меня или нет. Маме было сорок, трое детей есть... В общем, имелись вполне понятные сомнения. Пошла на аборт, была уже в больнице, и перед тем самым днем ей приснился сон. Вроде как много кур и ей так понравился один петушок, что она его поймала. Утром рассказала сон соседкам по палате, и бабы на нее напустились: «Дура! Беги домой!» Тогда почему-то было строго с решениями относительно абортов, передумать нельзя. И мама рванула домой в чем была — в больничном халате и тапочках зимой прошла двенадцать километров до своей деревни. Так появился на свет я, мальчик с абсолютно мамиными глазами. В целом я больше на отца похож, но глаза — мамины.
С тех пор как мне рассказали историю о моем рождении на свет, считаю жизнь величайшим даром. Не мы решаем вопросы, кому появляться, совсем не мы. Это дар, и его надо ценить, как и тех, кто эту жизнь дал.
— Как же мальчик из молдавской деревни, четвертый ребенок в семье оказался в Щукинском училище?
— В Кишиневе в Театре киноактера при «Молдова-фильме» была детская актерская студия. Я там занимался. Учил нас Сергей Рытов. Он родом из Санкт-Петербурга и считался диссидентом в искусстве — преподавал нам по системе Ежи Гротовского и Михаила Чехова. Он исключал любое насилие над человеком, превыше всего ценил возможность выбора. Мне очень нравилось с ним заниматься! Думаю, именно Рытов тогда привил мне жажду свободы, которая впоследствии и помогала по жизни, и мешала время от времени.
А параллельно я получал образование в кулинарном техникуме, учился на технолога общественного питания. Был на третьем курсе, когда мне поставили условие: «Нам приятно видеть вас в спектаклях, но хотелось бы еще и в техникуме изредка наблюдать». Я действительно пару месяцев вообще не появлялся на занятиях, мы выпускали премьеру по Киплингу «Кошка, которая гуляла сама по себе», и очень увлекся. Играл лошадку. Думал, из техникума выгонят. Но руководство оказалось благосклонным, над начинающим артистом сжалились — поперли, все же выдав мне документы о присвоении пятого поварского разряда: «С голоду не помрешь!» Полгода проработал в ресторане, а среднее образование получал в вечерней школе.
Вскоре в местных газетах вышло объявление о наборе молдаван в Щукинское театральное училище для последующего устройства в молодежный театр «Лучафэрул». «Попробую!» — решил я и двинул в Москву, полагая, что рано или поздно вернусь в Молдавию. О том, чтобы быть актером в столице, даже не мыслил! Москва была для меня седьмым небом, чем-то недостижимым.
И меня приняли! Я стал студентом легендарной «Щуки». Понимая, что родителям меня не прокормить, сразу устроился на работу — пятый поварской разряд-то был! Трудились мы с другом Петру в ресторане «Москва» одноименной гостиницы. Заведение было масштабным — три ресторана на трех этажах, и наша работа заключалась в том, чтобы спускать остатки еды на самый нижний уровень — в подвал. У гостиницы было собственное подсобное хозяйство, куда каждое утро отправлялись машины с недоеденным. Работой я был доволен и получал неплохо. Наша смена длилась с восьми вечера до полуночи, как раз успевали на метро, плюс ели, да и в общежитии всегда был чай с сахаром.
Видите, от каких столичных щедрот я поехал на съемки фильма «Все могло быть иначе»? Шучу конечно. Но скажи сегодняшним студентам, что я сам решил перевестись из Москвы в вуз на периферии, бросил «теплое» рабочее место, потому что невероятно хотел в кино, думаю, многие меня не поймут.
Так вот, от друзей, Щукинского и чая с сахаром отправился сниматься в кино. Встретиться с Тереховой было страшновато. Все думал: как с ней сработаюсь, какая она? Конечно, наслушался про непростой характер Маргариты Борисовны и про работу с мастерами — эгоистичны в кадре, пренебрежительно относятся к молодняку и тянут одеяло на себя. Оказалось, все совсем не так. Терехова приехала ко второй части съемочного периода. Я сидел на гриме, когда зашла Маргарита Борисовна и вместо приветствия поинтересовалась: «Где мой сыночек?»
Очень искренняя женщина на самом деле. «Ты покушал сегодня?» — спрашивала меня каждый день перед началом съемок. Я успокоился и немного осмелел. Решил, когда представится возможность, спросить ее про актерское мастерство. Казалось, тема подходящая — Терехова уже снялась у Тарковского. В общем, думал: или в заумь надо лезть, или вообще помалкивать. Максималистом был. Снимали сцену, когда мой герой нашел на рыбном заводе свою мать. Возникла пауза между дублями, и я спросил:
— Маргарита Борисовна, вы по какой системе работаете? Чехова, да?
Она на меня так посмотрела! Недоуменно и с удивлением, даже рот приоткрылся. Помните взгляд Миледи в «Трех мушкетерах»? Вот именно так глянула и просит иронично:
— А ну, еще раз повтори.
Я смутился и отошел в сторону. Потом Терехова ко мне все же подошла: «Нет никаких систем, мальчик. Просто живи в кадре».
Фильм получил несколько премий, отметили и меня. Показывали его по всей стране, и это не фигура речи. В последнем я убедился лично. Вскоре после съемок меня призвали в ряды Вооруженных сил и отправили отдавать долг Родине почти на край земли — на Сахалин. В тот день я был дежурным — носил уголь в котельную. А ребята, с которыми служил, пошли в кино. И представьте, смотрели они именно «Все могло быть иначе»! Но я это потом узнал. Поздно вечером, почти ночью деды, старослужащие которые, командуют:
— Салага, иди сюда!
— Что случилось? — спросил я, а сам понимаю, что-то намечается — иначе с чего дедам меня звать?
— Ты кто по профессии?
— Я же говорил, повар.
— Да что ты мутишь! Какой из тебя кашевар! Ты Грыу Георге?
— Он.
— Ну и чего тогда поешь?!
— Да хоть у старшины спросите, у него все записано — повар пятого разряда.
— Мы сейчас кино смотрели с Тереховой, и там ты! Ладно, скромничаешь, но мы теперь все равно станем рассказывать: служили с артистом!
Мне и в голову не могло прийти, что даже сюда, в богом забытое место, привезут именно это кино! Жить знаменитостью стало немного легче. Но это еще не все. Видно, какие-то силы, ангелы может, решили и дальше рассказывать эту историю. Через два месяца в части объявление: в Доме офицеров творческая встреча с Маргаритой Тереховой! У Маргариты Борисовны был тур по дальним углам Союза с программой, включающей и отрывки из фильмов, спектаклей, и вопросы-ответы. Спросил у командира, когда приедет актриса. «Она уже тут, приводит себя в порядок на втором этаже в ленинской комнате. Вот сюрприз сейчас будет!»
И действительно, когда я вошел и поздоровался, Терехова замерла. Я же, естественно, в форме, нам по случаю творческого вечера знаменитой актрисы парадную выдали.
«Георгий, это вы?! Дайте я до вас дотронусь!» — очень непосредственная женщина. Не может быть скучной. Она каждую минуту проживает. В фильме «Все могло быть иначе» есть сцена: сын, то есть я, что-то проливает на рубашку и выходит во двор ее стирать. Мать появляется следом и молча смотрит на него. Когда снимали, я мечтал научиться так молчать. За Тереховой, которая держит паузу, можно наблюдать как за огнем, водой, то есть долго и не уставать. Потрясающая.
Мне кажется, такие женщины должны быть актрисами. Во всяком случае, в том, что касалось меня, каждое ее появление было знаковым и неординарным.
Моя же жизнь и после выхода фильма текла вполне обычно. В перерыве между съемками у Жереги и армией я женился в первый раз. Моя старшая дочка, Домника, родилась, когда служил на Сахалине. Разошлись с женой из-за разных жизненных приоритетов. Такая же история вышла и со Стеллой Ильницкой. Встретились мы случайно — пришли за цветами в один киоск. Стелла училась в Кишиневе на музыкальном курсе, который готовили для нашей оперетты. Она меня узнала, я подарил ей гвоздику и стал обладателем номера ее телефона. Дальше все развивалось чинно, правда, позвонил я почему-то только через неделю. И меня пригласили на чай.
Жил тогда уже отдельно от семьи, но еще не развелся. Стелла, очень артистичная, окончила музыкальную школу, хорошо играла на фортепиано, пела. Я влюбился. Полгода мы встречались и однажды просто стали жить вместе. Я был настроен создать семью, и никаких альтернатив в моей голове не было: «Рано или поздно, а поженимся».
У Стеллы имелась хрустальная мечта — очень хотела в Москву. Она находила в себе общие черты с Людмилой Гурченко, и не без оснований: обладала осиной талией и тонкими чертами лица. Кроме того, обе музыкальны. Только Гурченко в Москве, а Ильницкая в Кишиневе, что, по ее мнению, несколько осложняло карьерный рост. И тут снова как в сказке: меня зовут продолжить образование на актерский факультет Всесоюзного института кинематографии имени Герасимова! Сообщение из Союза кинематографистов Молдавии гласило, что Анатолий Ромашин примет меня на третий курс. Тогда национальные проекты были популярны, а поучиться в столице так заманчиво...
Стелла просто порхала от радости! Мы вместе пошли в Союз кинематографистов Молдавии, где я объяснил ситуацию: счастлив поехать в Москву, но как оставить красавицу-невесту? Сказал, что она почти готовая актриса и мы так любим друг друга! В Союзе обещали посодействовать. В итоге все вышло так, как и надеялись, — квоту увеличили еще на одного студента, то есть мы могли ехать вдвоем. Однако существовала проблема: Стелла была беременна. Срок — пара месяцев, а нас четко предупредили: во ВГИК без детей. Была консультация у врача, и доктор убедила нас в том, что жизнь превыше любого искусства. Мы решили рискнуть.
Об «осложнении» никому ничего не сказали. Так Лянка незаконно и тайно поселилась с нами на скромных квадратных метрах комнаты общежития на Ганнушкина. Мы же все подсчитали! Приехали в марте, оставались апрель, май, июнь, когда положение женщины еще неочевидно, а потом каникулы. «Прорвемся как-нибудь», — решили. Кстати, в августе даже успели свадьбу сыграть. А поначалу молчали, пока Анатолий Ромашин не отозвал нас в коридоре. «Ну и что с вами делать? — улыбнулся. — Бабушку с дедушкой не привезете?» Мы поклялись справиться собственными силами. У него было особое чувство юмора. И тогда Анатолий Владимирович понимал нас как никто другой, потому что сам был влюблен. В общем, закрыл на наше интересное положение глаза. За что мы ему были очень признательны.
Ромашин — прекрасный педагог, очень многое делал для всех своих студентов, всячески приобщая их к культуре. Организовал прекрасную поездку в Бухарест, мы побывали на киностудии, в национальном театре. Есть что вспомнить. Он странно ушел из жизни. Хотел спилить дерево на даче, и оно упало прямо на него...
Знаете, я часто думаю, как щедра была со мной жизнь на встречи с интересными людьми, личностями, большими мастерами своего дела. Ходили на спектакли «Табакерки» в подвальчик. Выставочные залы посещали часто, я открыл для себя Сальвадора Дали. В Москве жизнь моя закрутилась с удвоенной силой, у меня было много планов, надежд!..
Фильм «Таинственный узник» режиссер Валериу Гажиу начал снимать в Ленинграде зимой. Морозы стояли жуткие, под тридцать пять градусов. В Зимнем дворце, Петропавловке от холода можно было сойти с ума. А я большую часть сцен еще и одет только в хламиду узника!.. Грелись об огромные девяностокилограммовые софиты, когда осветители опускали их вниз. Даже команда была: «Софиты вниз! Актерам греться».
Зато продолжались съемки в Ялте, что несколько компенсировало предыдущий дискомфорт. Снимали легко, весело. Тяжело мне далась разве что сцена прощания с героиней Ларисы Гузеевой на берегу моря. Очень казенным языком ее написали. Он-де объясняет, что оставляет ее, потому что намерен посвятить свою жизнь революции. Лариса тогда после «Жестокого романса» была на пике популярности. И я не понимал, как можно такую женщину на мировую революцию променять! Абстрактные мотивации. Но вытянули.
Дима Харатьян все время звонил жене. График менялся, его постоянно продлевали, и он волновался, поскольку момент встречи с Мариной отодвигался. Помню, нам в очередной раз добавили съемочные дни и Дима сразу говорит: «Ой, что моя родная на это скажет?! Сейчас ей позвоню». Завидные отношения. Я же по возвращении застал совершенно приунывшую Стеллу. Образовался вакуум. Что такое? Спрашивал, выпытывал — молчит. Была у нее такая нехорошая черта: раз — и просто замолкает.
Дочь наша родилась двадцать второго ноября. Назвали мы ее Лянкой. На какое-то время Стелла вроде повеселела, а потом стала еще мрачнее.
— Быт заедал?
— Совсем нет, это были приятные хлопоты. Помню, как закупали пеленки, одеяльца, крошечные шапочки. Стирали, гладили и готовили со Стеллой по очереди, но... Поползла трещина. Думаю, изначально, когда мы собирались в Москву, у нас слишком разными были задачи. Наверное, жена мечтала, что я стану снимать тут кино и занимать ее в главных ролях. Не зря заводила разговоры на тему, что обучение на актерском закончится скоро и чтобы не возвращаться домой, надо бы мне поступить на режиссерский факультет. С одной стороны, подход нормальный. С другой — мне нравилась моя работа и я ортодокс. Убежден, что кино — это одно, а семья — совсем другое. И если режиссер-муж обеспечивает жену постоянной работой, может, стоит задуматься. Работа — это другой уровень отношений, иначе — «дурка». Которая, в общем-то, и началась...
Стелла пребывала в депрессии: раздражительная, всегда не в духе. На лице читалось: «Ты не хочешь ничего для меня делать». Не знаю, что больше нервировало. Возможно то, что у меня предложения сниматься были, а у Стеллы сначала из-за беременности, а потом из-за рождения ребенка учеба и карьера отодвинулись на второй план. Или была какая-то еще серьезная внутренняя претензия... Но от милой девушки, с которой я познакомился у цветочного ларька, и следа уже не было. Другие приоритеты — вот ключ ко всему. В отличие от меня жена стремилась остаться в Москве любой ценой. Кстати, я искренне рад, что в итоге она получила то, чего так желала в юности. Все-таки Стелла вошла в эту колею, причем не с черного хода, как хотела, а окончив ВГИК — то есть с входа парадного. Считаю, это правильно. Видел ее недавно в сериале «Тест на беременность».
А тогда уходил со скандалом. Каюсь, даже мебель попортил. Очень возмущен был. Поймите, сложно это все — учеба, работа, семья, ребенок маленький... Я считал, что звезды встали наконец в правильном порядке: есть все, о чем только можно мечтать. И вдруг трещина пошла там, где изначально не ждал совершенно! Сцепились из-за какой-то ерунды, но гневу предела не было. В общем, устроил скандал, поехал в аэропорт и первым же самолетом улетел домой. Меня ждали на очередной съемочной площадке, на этот раз фильма «Коршуны добычей не делятся». Съемочный график сильно затянулся, и с выпускной работой во ВГИКе не срослось. По правде говоря, я и не стремился возвращаться в Москву, в город, который разбил мою семью. Так я считал тогда.
Со Стеллой мы увиделись снова только через год. Она нашла меня в Кишиневе и попросила развода. Даже пошлину сама заплатила, мне требовалось только расписаться на документах.
— А как же дочь?
— Я другого склада. Не такой современный, как многие мужчины, соглашающиеся на роль воскресного папы. Для меня вся ситуация была ударом ниже пояса. Я стал думать, что Стелла меня не любила, а просто использовала для осуществления своей мечты — оказаться в столице. Если бы не столь удачно сложились обстоятельства с направлением на учебу во ВГИК, вот тогда на самом деле все могло бы быть иначе... А так — она воспользовалась случаем и ничего более. Хотя надо отдать Стелле должное: контакты и знакомства в Москве она наладила быстро. И за что я как второй родитель ей особенно благодарен, так это за то, что она целиком посвятила себя карьере дочери. С самого раннего детства постоянно водила Лянку по показам, тренингам. Думаю, это и есть ее главные радость и заслуга. Через дочь Стелла добилась того, чего хотела бы для себя, — жизни на виду и в столице. Не знаю, насколько приносит удовлетворение ей самой такое, по моему мнению, достаточно однобокое проявление жизни.
— Неужели ни разу не возникло желания просто повидаться с Лянкой?
— Однажды я видел дочку тайком, Лянке лет девять было. У Стеллы есть сестра, и когда девочку привезли в Молдову к бабушке, она позвонила мне:
— Не хочешь увидеть Лянку?
— Хочу конечно. А как же родители? — Мать и отец Стеллы после нашего развода не очень хорошо ко мне относились.
— Они уехали. Я с ней одна. Приходи скорее.
Пошел сразу. Увидел и обалдел — чисто ангел! Локоны, глазищи как у куколки. И такая непосредственная! Обычно дети стесняются, а дочь была совершенно внутренне свободна. «Привет», — говорит. Искренне обрадовался. Думаю, такая органичность — результат постоянного общения дочки с детьми на тренингах и показах. Говорила Лянка без умолку: как любит маму, обожает танцевать и почему ей не нравится в школе. «А ты кто?» — вдруг спрашивает.
Я сказал, что мамин старый друг. Не хотел девочку травмировать. Не знал, была ли в тот период Стелла замужем или имела ли близкого друга. Подумал: зачем говорить, вдруг Лянка зовет папой другого мужчину? «Старый друг» прошел. Лянка стала рассказывать, как ей нравится в Кишиневе и что она уже выучила некоторые слова на румынском, общаясь с дедушкой и бабушкой.
Последующие события, кстати, показали, что я был прав. Лянка понятия не имела, кто ее отец, даже когда уже выросла в прекрасную девушку, актрису. Дочь Маргариты Тереховой пересекалась с ней в театре и на кастингах. И однажды по просьбе матери Аннушка оставила на вахте театра, где играла Лянка, фотографию со съемок фильма «Все могло быть иначе», на ней изображены юный я и Маргарита Борисовна. Еще на фото была подпись: «Удачи тебе, Ляночка, быть всегда любимой и счастливой! Актриса и режиссер Маргарита Терехова. P. S. Радуйся, это твой папа — очень талантливый и чудесный человек. Люби его...» Я не просил об этом, сама так решила. Но именно таким образом прекрасная Маргарита Борисовна снова возникла в моей жизни и вернула мне дочь.
Когда я узнал об этой истории, захотел с Лянкой связаться, но не знал как. Поэтому просто читал ее интервью, радовался за дочь, за всю их дружную семью. Когда разобрался, что такое «Фейсбук*», зарегистрировался и «постучался» к Лянке в друзья. Дочь меня добавила. И тогда я написал ей письмо. Уже точно не воспроизведу, но там наверняка было про то, что она интересная актриса, мать прекрасного семейства, красавица наконец! И еще я просил простить меня, насколько это возможно... Дело было под Новый год, и дочь ответила поздравлением с пожеланиями, написала добрые слова.
С тех пор стараюсь следить за ее жизнью. И знаете что? Я очень рад за дочь! Мне нравится ее отношение к себе, семье, работе, ее размышления. Кажется, она очень для своего возраста мудрая. Я в молодости был совсем другим. Кидался из крайности в крайность, многие решения принимал впопыхах, рубил сплеча. Лянка же очень уравновешенна, оценивает без горячки. Редкое качество. Хотя при такой известности давно можно было голову потерять, она держит себя в ежовых рукавицах. Счастлив, что дочь востребованная актриса и не принимает это как должное.
— Вы так и не виделись?
— К сожалению, пока нет. Я — в Кишиневе, она — в Москве, будто на разных планетах живем. Она долгое время находилась в Соединенных Штатах Америки. Думаю, у нас еще все впереди. По крайней мере, Лянка говорила, что приедет в Кишинев. Я хочу ее видеть и надеюсь, это желание взаимно.
— Георге, а со старшей дочерью, Домникой, вы общались?
— Тогда нет. Но сейчас уже лет пять как общение восстановили. Зову ее в национальный театр, в котором работаю, на спектакли. Встречаемся, гуляем вместе с ее собачкой. Видите ли, в чем дело... Каждый раз я думал, что женюсь навсегда. Не самое плохое вроде качество. Но когда происходит разрыв, я точно так же ухожу навсегда, сжигая за собой все мосты. Обратно по разрушенному мосту перебраться невозможно, и зачем бередить старые раны? Я был в поисках, и так вышло, что не очень успешных. Женщины, которые связывали со мной свою жизнь, думаю, не понимали, что полутонов не будет. Такой уж я человек. И если говорить по справедливости, разве итог тех отношений не хорош? Была любовь. Родились дети, не самые плохие, надо заметить. Красивые, умные, талантливые... Очень горжусь ими!
— Есть же еще сын?
— Есть, это мой младший ребенок. Его зовут Ион, и он живет в Лондоне. Только окончил свое обучение — он специалист по программному обеспечению, с компьютерами работает, и весьма успешно. Для меня это, конечно, темный лес.
— Его мать — ваша третья жена?
— Да, мы были вместе с 1990-го по 1996-й, тоже не очень долго. Годы шли тяжелые, предложений сниматься было крайне мало. Проекты сворачивались. Но в 1995 году я еще работал на телевидении, снимали детективный сериал «Брачные дела», играл инспектора, который расследует различные преступления. Хороший, кстати, сериал, и платили неплохо. Но работы становилось все меньше и меньше. На каком-то этапе супругу мои заработки и график перестали устраивать. Уходил в десять утра и приходил ночью. В конце концов в пылу очередной ссоры мне сказали: «От тебя нет толку! То, что ты зарабатываешь, слезы, а не зарплата!»
И тогда я подумал: «Если так, то и работать не надо. И зачем вообще это все?» Понятно, не Гамлета играл и не короля Лира, старался для семьи, дома. А если не запускаются проекты?.. Тогда как? Я много работал! Чем я заслужил такое к себе отношение? Так больно стало, что я вышел и закрыл за собой дверь.
Так рухнул мой третий брак. И эта жена целиком посвятила себя ребенку. Ион учился в отличном лицее, после которого поехал продолжать образование в Англию, вероятно, у его мамы была такая возможность. С ним потуги общаться у меня были. Я звонил бывшей жене, она живет в Кишиневе с матерью, просил номер телефона. Не дала. Потом я узнал, что Ион в Молдавии, снова позвонил бывшей:
— Дай его номер.
— Ему некогда, он занят.
Поэтому до сих пор не знаю, в курсе ли сын того, что я общаться хотел.
— По телевидению был сюжет о том, как вы оказались на улице, жили под открытым небом, была проблема с алкоголем...
— Человек слаб. Иногда легко осудить кого-то, ни разу не побывав в его шкуре, в подобных обстоятельствах. Вместе с Советским Союзом рухнул и кинематограф. Я был востребован по полной программе, сотрудничал с большинством ведущих режиссеров «Молдова-фильма», снимался для телевидения, занимался озвучанием — работы было много. Каждый год выпускали по одному-два фильма. И я привык к этому. После того как съемок не стало совсем, я пошел по театрам. Отказали все. Некоторые с издевкой: мол, такая звезда у нас подносы таскать не будет. В принципе я был согласен не только на «поднос», но и на любую административную работу. Но люди не склонны прощать чужой успех. Где-то впрямую говорили, что тянули лямку в театре, пока меня лелеяли кинорежиссеры... В общем, не сложилось. Я оказался не у дел. Писал стихи, но кому они тогда были нужны? Забегая вперед, скажу: все они в итоге опубликованы. Два издания моих сборников вышли в 2005-м, 2010-м, и в прошлом году увидела свет книга «Иллюзия молчания».
Одно время работал в муниципальном театре марионеток, взял худрук, мой однокурсник по Щукинскому училищу. Но и это счастье длилось всего года полтора. Он долго болел и умер от рака, светлая ему память. А вскоре и со мной случилась неприятность. Собрался на базар. Зашел в среднюю дверь троллейбуса, потянулся отдать деньги за билет, и тут водитель резко затормозил. Я пролетел метра три, в итоге — перелом шейки бедра. Полгода лечился. Дали инвалидность второй группы.
От жен я всегда уходил с одним чемоданом. В последние годы жил на съемной квартире. Когда попал в больницу, зарабатывать стало невозможно, и все так и закрутилось... Попасть на улицу — дело нехитрое, выбраться — вот большая проблема.
— Что было самым страшным, когда бомжевали?
— Полное ощущение безысходности. Я часто думал: «Ну неужели я никому не нужен, не пригожусь больше? Я же столько мог бы сделать!» Появилась возможность обратиться к мэру. Было это в 2010 году. Говорю:
— Я актер Георге Грыу, — и рассказал, что не имею крыши над головой, полгода живу между небом и землей.
— Я знаю вас, — ответило начальство, — вот вам адрес, это ночлежка для бездомных.
— Никогда ничего не просил у государства, но в ночлежке не смогу. Дайте хотя бы комнату в коммуналке или общежитии, я отработаю!
— Таких возможностей у нас нет.
Я был страшно удручен. Опустошает это. Забирает все — надежду, уверенность. Думаю, для него это были обычные слова, которые в силу должности мэр произносит постоянно. Для меня же они прозвучали приговором. Пусть у меня только пятнадцать фильмов, включая телепроекты, о которых за пределами Молдавии и не слышали, но это неплохие работы! Мои книги покупают! Я способен работать для людей... Но кроме меня самого в это, похоже, никто не верил. Я был один, абсолютно один.
— Почему вы пошли к властям, а не к родным людям, детям наконец?
— К тому времени моя сестра Тамара уже умерла, брат с семьей давно жил в Израиле, у сестры Ольги на руках был муж при смерти... А тут еще я, представьте.
Что касается детей, у меня даже мысли такой не было. Я не просил у Лянки помощи, потому что не имел морального права и сам во всем виноват. То же самое и с Домникой, и с Ионом... Я не содержал своих детей, не воспитывал, не платил алименты. Такой была моя позиция. Если честно, и сейчас меня вовсе не смущает пресловутый стакан воды, в смысле будет ли кому подать. Мне интересно наблюдать, видеть, какими они выросли, как дальше складываться у них будет... Такой я человек. Могу нравиться, могу — нет.
— Правда ли, что вы собираетесь жениться в четвертый раз? Кто ваша избранница?
— Вероника увидела меня в передаче Первого канала, посочувствовала. Я был в больнице, она приехала на Рождество. Смуглянка-молдаванка. Стала рассказывать про себя, что училась в университете, работает библиотекарем, всегда симпатизировала мне как актеру. На шесть лет младше меня. В ту первую нашу встречу было ощущение, что мы сто лет друг друга знаем. Такое редко случается.
Сложились личные отношения. Живем вместе в Кишиневе, собираемся пожениться. Поддерживаем друг друга во всем. Вероника любит вспоминать эпизод из фильма «Москва слезам не верит» и реплику героини: «Как долго я тебя искала» — говорит, очень на нас похоже. Я с этим согласен.
И знаете, как только появилась Вероника, жизнь моя стала налаживаться. Случайное все-таки самое закономерное. Сейчас работаю в Национальном театре имени Эминеску администратором, езжу на творческие вечера и встречи с читателями уже как поэт.
Иногда думаю: может быть, весь тот кошмар, который я пережил на улице, был нужен для того, чтобы встретить Веронику? И изменить собственные взгляды на людей, события и мир вообще? Написал такие стихи:
Я поднимусь на ту ступень,
Где ждет меня твоя живая тень.
Тень это иль же маска,
Или твоя же жизненная сказка?
Я поднимусь на ту ступень!
Где ждет меня твоя живая тень!
Подпишись на наш канал в Telegram